Павел Гутионтов: В обстановке единства и сплоченияНазад
Павел Гутионтов: В обстановке единства и сплочения
...Ровно семьдесят лет назад, 12 декабря 1937 года, состоялись первые выборы в Верховный Совет СССР, наш советский парламент. Они прошли в обстановке невиданного общественного подъема и стали свидетельством неколебимого морально-политического единства, сплочения народа. По итогам выборов будет отмечено, что "все народы нашей страны шли в этот незабываемый день к избирательным урнам с одной мыслью, с одним желанием - отдать свои голоса верным сынам и дочерям нашей социалистической родины, отдать свои голоса за партийных и непартийных большевиков, за мужественных строителей социализма". В списки голосовавших было внесено 94 миллиона человек. 96,8% избирателей пришли на участки для голосования. 98,6% участвовавших в голосовании отдали голоса за безальтернативных кандидатов партии власти. "Все граждане нашего Советского Союза, голосуя за кандидатов блока коммунистов и беспартийных, голосовали за политику партии, нашей родной партии Ленина - Сталина". Подчеркивалось, что "выборы в Верховный Совет прошли на основе самой демократической в мире Сталинской Конституции". И что "наш великий народ 12 декабря продемонстрировал свою беспредельную любовь и преданность партии Ленина - Сталина, нашему великому вождю и учителю товарищу Сталину. 12 декабря весь мир убедился в сплоченности и единодушии нашего великого народа. Советский народ еще теснее сплотил свои ряды вокруг нашей партии, сталинского ЦК и товарища Сталина". Ну, и конечно же, "нет и не было такой страны в мире, где так высоко поднято человеческое достоинство, где законы на деле ограждают интересы трудящихся, всецело служат интересам всего советского народа, вырабатываются и принимаются самим народом..."
Кончался 1937 год, непростой год нашей истории.
Например, постановление ЦК ВКП(б) под длинным названием "Подготовка партийных организаций к выборам в Верховный Совет СССР по новой избирательной системе и соответствующая перестройка партийно-политической работы" было принято на одном из самых знаменитых пленумов этого ЦК - "февральско-мартовском" 1937 года. Если кто не знает, именно с этого пленума увели Бухарина с Рыковым, и вообще все одиннадцать дней говорили вовсе не о грядущих демократических выборах (согласно написанной этим самым Бухариным новой, только что принятой Конституции), а о борьбе с врагами народа, проникшими во все поры общества. Именно этот пленум дал старт тому разгулу террора, малый сохраненный след которого так поразил сегодняшнего президента России, посетившего Бутовский полигон, где тогда сваливали в общие ямы (многие тысячи) расстрелянных. Невообразимо! - вполголоса проговорил президент.
Правда, в новых школьных учебниках про это написано ничего не будет. Террор, массовое уничтожение сограждан, пытки, рабский труд миллионов людей не попадут на их страницы, чтобы не сеять сумятицы в головах учащихся, в то время как надо наоборот воспитывать чувство гордости за пройденный страной путь.
А что попадет?
В январе 1938-го Верховный Совет собрался на свою первую сессию.
Удивительное чувство возникает при чтении ее стенографического отчета. Дело в том, что советский парламент проводил свои заседания в обстановке непрекращающегося восторга. Текст стенограммы пестрит ремарками: "Аплодисменты", "Бурные, аплодисменты", "Бурные, долго несмолкающие аплодисменты", "Бурные, долго несмолкающие аплодисменты. Все встают с мест: "Да здравствует любимый товарищ Сталин!", "Товарищу Сталину ура!", Несколько минут долится овация в честь товарища Сталина", "Бурная овация. Все депутаты встают. В зале раздаются возгласы: "Ура!", "Да здравствует товарищ Сталин!", "Хай живе товарищ Сталiн на страх ворогам и на радiсть народу!"... И так далее, по нарастающей. Только вставаний я насчитал шестьдесят семь. Причем поводом для них чаще всего являлось простое упоминание имени вождя - и чувства выплескивались, как пена из бутылки с шампанским.
Идея, что парламент - не место для дискуссий уже тогда была воплощена с исчерпывающей законченностью. Все до единого голосования прошли с абсолютным результатом: единогласно. Единогласно проголосовали и за все предлагавшиеся кандидатуры (надо было выбрать председателя президиума и сам президиум, руководство палат и комиссий, утвердить состав правительства) - в том числе и за тех, кого очень скоро расстреляют в качестве вредителей, японских, германских или литовских шпионов. Все эти троцкисты Блюхер, Косарев, Ежов (упоминание и этого имени неизменно вызывало овацию, грозящую сорвать заседание), Угаров, Косиор, Чубарь... Многие из них не доживут даже до следующей сессии...
Кстати сказать, голосовали на сессии "вручную", но даже комиссию счетную назначать не стали: видно, единодушие было запрограммировано с самого начала.
Был, правда, случай, когда депутатка Татаренко из Черниговской области вдруг возразила при обсуждении регламента работы Совета национальностей. Исключительность ситуации заставляет остановиться на ней максимально подробно.
Дело в том, что заседания палаты было предложено проводить с шести до десяти вечера. А Титаренко взяла слово и внесла смелое предложение: "Товарищи, я считаю, что нам придется немного изменить регламент. Из каких соображений? Я лично думаю, что мы съехались из всех республик и нам необходимо будет посмотреть кино, театры, а мы все время будем лишены этой возможности. Другая палата (Совет Союза должен был заседать по утрам, - П.Г.) будет иметь эту возможность. А мы нет. Тогда нужно будет заседать три дня таким образом, как говорили, а три дня так, как другая палата, чтобы мы тоже могли посмотреть".
В общем-то, смеяться не над чем. Это как раз трогательно и очень по-человечески. Но Титаренко объяснили, что "кино и театр можно посещать днем, если есть такая страсть к театру. А Совет национальностей собрался для того, чтобы заниматься большими государственными вопросами".
Регламент прошел тоже единогласно.
И следующий раз депутат возразил против заранее предусмотренного решения только через полвека. Давайте назовем и это имя: в 1988 году академик Роальд Сагдеев проголосовал против проекта Закона о порядке проведения митингов.
И этот одинокий мандат над залом произвел тогда впечатление гражданского подвига.
...А закончу анекдотом. Ходил мужик на работу мимо окна с клеткой, где сидел попугай, и попугай этот его постоянно обзывал по-всякому. Надоело это мужику, нажаловался хозяину попугая, тот пообещал принять меры. И вот идет мужик на следующий день, а попугай сидит, злой, нахохлившийся и - молчит! Прошел уже мужик мимо окна. И вдруг ему вслед: "Эй. мужик!.." Ну, тот поворачивается. А попугай ему: "Ну, ты меня понял!.."
