Персона недели. Сергей Алдошин, директор Института проблем химической физики РАН, член Президиума РАННазад
Персона недели. Сергей Алдошин, директор Института проблем химической физики РАН, член Президиума РАН
Сергей Алдошин, директор Института проблем химической физики РАН, член Президиума РАН, в интервью rcc1.ru рассказывает о сотрудничестве Российской академии наук с правительством республики Татарстан, о строительстве в Татарстане первого завода по производству синтетических моторных масел, о концепции развития инновационной деятельности в России и об опыте создания инновационной инфраструктуры в Академии наук.
Сергей Михайлович Алдошин родился 2 марта 1953 года в с. Красные Починки (Кадомского р-на, Рязанской обл.). Специалист в области строения вещества, кристаллохимии органических и комплексных соединений, твердофазных химических превращений, фотохромных материалов. Избран членом-корреспондентом по Отделению общей и технической химии (физическая химия) в 2000 году. Академик по Отделению химии и наук о материалах (физическая химия) с 2003 года. Состоит в Отделении химии и наук о материалах РАН. Член Президиума РАН. Является директором-организатором Инновационного агентства при Институте проблем химической физики.
- В апреле Российская академия наук и правительство Татарстана подписали договор о научно-техническом сотрудничестве. Что предшествовало этому стратегическому соглашению?
- Около трех лет назад был подписан договор о научно-техническом сотрудничестве между Институтом проблем химический физики и правительством Татарстана о совместной коммерциализации разработок Института в области нефтепереработки. Результатом реализации этого договора стал контракт на покупку нашей технологии для строительства завода по производству синтетических масел.
Решение о строительстве в Татарстане завода синтетических моторных масел, который бы включал в себя весь производственный цикл, начиная с переработки нефти и заканчивая получением готовой продукции, было принято президентом республики Ментимером Шариповичем Шаймиевым. Как известно, подобного производства в России не было. Мы добывали нефть, делали полупродукты, в лучшем случае получали линейные альфа-олефины.
Для осуществления этого проекта необходимо было найти технологию получения синтетических масел из высших альфа-олефинов, которая бы подходила для Татарстана. Такая технология была у нашего института. Она стала результатом наших фундаментальных исследований (катализаторов, кинетики процессов олигомеризации альфа-олефинов). Ее испытания проводились на укрупненной пилотной установке в Югославии.
В результате тендера, который выиграла наша технология, правительство Татарстана приобрело у нас лицензию на создание производства синтетических масел по технологии нашего института. Через полтора года завод был построен, а в декабре прошлого года запущен.
По результатам реализации этого проекта была достигнута договоренность о подписании полномасштабного соглашения между Российской академией наук и правительством Татарстана.
- Как проходит реализация соглашения и какова его коммерческая основа?
- После подписания соглашения мы совместно с представителем заказчика - ОАО "Татнефть-Холдинг" - определили направления сотрудничества. В рамках этих направлений планируем организовать конкурс среди академических институтов на участие в разработках. С авторами наиболее интересных проектов заказчики заключат контракты.
По масштабу этот договор будет подобен тому, который РАН заключила с "Норильским никелем", в котором предусматриваются совместные разработки в области водородной энергетики. Во всех случаях заказчик хочет получить изделие, которое будет приносить ему прибыль. Он заказывает Академии наук выполнение научно-технического задания. Финансирование при этом осуществляется на конкурсной основе.
- Речь идет о финансировании фундаментальных или прикладных разработок?
- Конечно, фундаментальных. На их основании уже будут осуществляться прикладные. Вообще, разделить фундаментальную и прикладную науку очень сложно. Например, в случае с заводом в Татарстане мы вплоть до самого пуска занимались совершенствованием своей технологии. Процесс совершенствования был связан не с прикладными, а с фундаментальными разработками, которые существенно улучшали технологию, чтобы получить подходящий заказчику продукт. Так, мы усовершенствовали катализатор, получили и оптимизировали кинетическую схему для получения этого продукта, а это - чисто фундаментальные исследования.
- На фундаментальные разработки уходит, как правило, 20-30 лет. Почему в данном случае срок был гораздо меньше?
- Потому что эти разработки возникли не на пустом месте. Наш институт уже долгое время ведет исследования в области катализаторов, в области изучения кинетики и механизма этих химических превращений.
- Татарская сторона оплачивает только результат или они инвестировали средства на протяжении всего процесса разработки?
- Наши заказчики оплатили лицензию, то есть право использовать нашу технологию. Мы выдали им технические условия и базовый проект. А затем они вкладывали деньги в покупку оборудования, строительство и т.д.
- Кому в таком случае принадлежит патент?
- Здесь возможны разные варианты. По имеющимся разработкам он уже есть и принадлежит нам, а по будущим - мы будем рассматривать каждый конкретный случай отдельно.
- Облагается ли сегодня научная деятельность НДС?
- Сама научная деятельность не облагается. Но коммерциализирующийся продукт научных разработок облагается. Это считается нашей прибылью, поэтому мы должны уплатить с нее налог. Раньше мы выплачивали государству около 40 % от прибыли. Теперь эта цифра сократилась до 30 %.
- Как осуществляется финансирование института РАН?
- Финансирование института осуществляется из нескольких источников. Основная часть поступает из госбюджета. Причем для некоторых институтов это 100 % финансов.
Дополнительное финансирование институты, завоевавшие авторитет в России и за рубежом, получают за счет грантов, хоздоговоров и контрактов. Каждый из этих дополнительных финансовых источников имеет свою систему налогообложения.
Финансирование, которое институты получают по линии Академии наук, тоже состоит из двух частей. Первая - финансирование базы, в которую входит минимальная зарплата в соответствии с разрядами ЕТС и средства на оплату коммунальных услуг. Вторая часть финансирования распределяется на конкурсной основе по приоритетным направлениям, которые формулирует президиум Академии наук и отделения РАН. У каждого отделения свои приоритеты.
- Сколько денег выделяет государство на финансирование вашего института?
- Более половины нашего бюджета мы получаем из РАН, а остальные - за счет грантов, контрактов и хоздоговоров. При этом все еще существует ограничение: научные работы института в рамках интересов государства должны составлять 70 %, а 30 % работ могут быть выполнены по внешним заказам.
- Ваш институт наверняка сталкивался с проблемой утечки мозгов. Изменилась ли ситуация в последнее время?
- Да, за последние два года практически ни один сотрудник нашего института не уехал работать за рубеж на постоянной основе. С одной стороны, кто хотел уехать, уже уехал; с другой стороны, ситуация в науке начала меняться. Сейчас, если у лаборатории есть международный авторитет и международные контакты, можно заработать и в России.
Если бы сейчас были приняты правильные решения в области законодательства по фундаментальной науке, инновационной деятельности, это решило бы многие проблемы, в том числе и Академии наук. Ведь у нас до сих пор нет закона об инновационной деятельности, даже юридически этот термин не определен.
Как известно, этот закон Думой был принят, но Президентом Б.Н. Ельциным отклонен. Хотя недавно Советом Безопасности и Президиумом Госсовета была принята концепция об инновационной деятельности в России.
- Насколько концепция об инновационной деятельности решает эту проблему?
- Концепция формулирует направления деятельности в общих чертах: меры по совершенствованию законодательства в инновационной сфере, развитие инновационной инфраструктуры, механизмы организационно-финансового обеспечения инновационной деятельности и совершенствование системы подготовки кадров в инновационной сфере.
Я считаю, что дальнейшая судьба документа зависит от того, какие конкретные изменения в постановлениях и законах, соотносящихся с этой концепцией, будут сделаны.
- В чем разница между зарубежной и российской инновационной практикой?
- Во многих странах государство стимулирует институты и колледжи отыскивать у себя интересные с практической точки зрения разработки и выделяет так называемые "посевные" средства на их завершение и коммерциализацию. У нас существует государственный фонд поддержки малого бизнеса, который из бюджетных средств финансирует доведение фундаментальных разработок до конечного результата и их коммерциализацию, но не в институтах, а уже в частных малых компаниях. Для этого институт должен создать малую компанию, в которой ему будет принадлежать не более 25 % акций. Если эта компания выигрывает конкурс, она получает финансирование на инновационную деятельность. Очень важно, чтобы была специальная государственная поддержка отбора и доведения фундаментальных разработок до законченного состояния в институтах РАН и вузах.
Речь идет об инновационном, а не об инвестиционном цикле. У нас же часто отождествляют эти понятия. Между тем, чтобы завершить инновационный цикл той или иной технологии, нужны десятки тысяч долларов, а инвестиционный - миллионы долларов. Стоимость же законченной разработки при этом существенно возрастает.
- Существуют ли уже некоторые элементы инновационной инфраструктуры в Академии наук?
- Три года назад на базе нашего научного центра в Черноголовке совместно с британским советом (Oxford Innovation) и Академией народного хозяйства при правительстве РФ был запущен проект, задача которого - создание на базе крупных научных учреждений России центров коммерциализации научно-технических разработок. В настоящее время в нашем институте такой центр создан. Одна из его задач - разработка документооборота, который бы ограничил преждевременный уход из института интеллектуальной собственности и ее результатов, представляющих коммерческий интерес. Второе направление деятельности центра коммерциализации - проведение технологического аудита всех разработок, которые ведутся в нашем институте. Кроме того, центр должен организовать систему мониторинга рынка высоких технологий, продвижение наших разработок на этот рынок и поиск заказов для института на новые разработки.
Следующий уровень инновационной инфраструктуры - создание в Академии наук различных инновационных центров (инновационно-технлогические центры, центры трансфера технологии, инкубаторы и др.). Как правило, это некоммерческие партнерства, участником которых является институт. Год назад Академия наук создала первый инновационно-технологический центр Академии наук. Расположен он в Черноголовке. Его основная задача - координация всех инновационных центров, которые существуют при РАН, обмен опытом и консолидация инновационной деятельности.
Многие, в том числе в правительственных кругах, ассоциируют инновационную деятельность с прикладными разработками. Это неверно. Задача академических институтов в инновационной деятельности - отобрать фундаментальные разработки, интересные с практической точки зрения, оценить их уровень и степень их завершенности, а затем найти государственные или внебюджетные средства, чтобы придать фундаментальным результатам законченный вид. В этом случае стоимость разработки возрастет во много раз. Следовательно, и в государственную казну после продажи академическим институтом лицензии на запатентованную разработку поступит больше налогов.
И наконец, третий уровень - это создание инновационного агентства РАН, в задачи которого входит упорядочение оборота интеллектуальной собственности Академии наук, создание реестра интеллектуальной собственности, базы данных, приведение к единообразию процесса коммерциализации, учет процесса коммерциализации, который проходит в разных институтах. Фактически речь идет о создании системы управления инновационной собственностью и инновационной деятельностью в РАН.
Более того, на последнем Координационном совете по инновационной деятельности в Новосибирске было принято решение создать Ассоциацию инновационных центров, которые существуют при институтах Академии наук под эгидой РАН.
- Сколько членов войдет в Ассоциацию инновационных центров?
- Десятки, потому что на сегодняшний день существует около 40 инновационных центров при институтах РАН.
- Ваш институт занимается также разработкой лекарственных препаратов. Каким образом химическая физика пересекается с фармацевтикой?
- Работы по созданию медицинских препаратов в институте осуществляются в двух направлениях - кардиологическом и противораковом. Лекарствами против рака наш институт занимается давно. Эти разработки основаны на фундаментальных исследованиях. Николай Николаевич Семенов, основатель нашего института, получил Нобелевскую премию за цепные радикальные реакции. Когда мы начали исследовать развитие раковой клетки, обнаружили, что оно происходит по тому же механизму цепной радикальной реакции. Зная, как управлять этим процессом, мы предложили новый подход к модификации существующих противораковых препаратов.
Суть нашего предложения была в следующем. В препарат вводилась радикальная метка, которая сама являлась радикалом, и при взаимодействии радикала с радикалом происходило блокирование развития радикала. Это лекарственное направление оказалось очень перспективным, мы создали несколько прекрасных препаратов, провели предклинические испытания. Но до клинических, к сожалению, не все дошли.
По закону клинические испытания отечественных медпрепаратов должны проводиться бесплатно, но сами клиники в этом не заинтересованы. Им хорошо платят зарубежные фармацевтические компании за проведение клинических испытаний своих фармацевтических препаратов. Разумеется, врачам выгоднее проводить клинические испытания на коммерческой основе.
- Как спасти отечественную фармацевтическую науку?
- Необходима государственная программа по отечественным лекарственным препаратам. То есть речь идет не только о спасении отдельных проектов, но и о политике создания отечественных медицинских препаратов. Ведь в России практически весь рынок занят препаратами западных фирм.
Эта проблема обсуждалась на совместном общем собрании РАН и РАМН. В результате была разработана программа фундаментальных исследованиях в медицине. Академия наук уже направила часть выделенных ей из госбюджета денег на поддержание своих разработок в области медицины. Но дальше без помощи государства или частного бизнеса программа не сможет существовать.
На Западе, например, государство не поддерживает фармацевтику. Там работают мощные негосударственные корпорации. Пока в России таких корпораций нет, эту проблему должно решать государство.
- Вы входите в оргкомитет Первого Московского Международного химического саммита. Какого конкретного результата вы ожидаете от этого мероприятия?
- Есть ряд законодательных проблем, например, распределение прав на результаты научно-технической деятельности, схемы передачи этих результатов бизнес-структурам и прочее. Я надеюсь, что на форуме будут представлены и бизнесмены, которые готовы коммерциализировать научные разработки, и депутаты, разрабатывающие и принимающие законы. Так вот если они перед тем, как принимать законы, выслушают мнение тех, кто будет работать по этим законам, и учтут их пожелания, - это будет конкретный результат.
