В Кремле объяснили стремительное вымирание россиян
Армен Оганесян: гость программы - Дмитриев Сергей Николаевич, главный редактор издательства `Вече` Назад
Армен Оганесян: гость программы - Дмитриев Сергей Николаевич, главный редактор издательства `Вече`
Ведущий программы - Армен Оганесян.

Оганесян: Сергей Николаевич, ваше издательство входит в пятерку, десятку самых крупных. Совсем недавно вы в интервью сказали, что между издателем и читателем образовался некий вакуум: не хватает сети распространения, не хватает магазинов, очевидно, не хватает динамики в самом движении от издательства к читателю. Книг много. Вы очень рискованную мысль, правда, высказываете, что их все бы раскупили, тут я ставлю знак вопроса. Смелое было заявление. Тем не менее, прошло уже прилично времени, что-нибудь изменилось?

Дмитриев: К сожалению, я это интервью давал и отвечал на эти вопросы два года назад. На мой взгляд, ситуация стала еще хуже. Почему? Потому что книга проигрывает конкуренцию с другими развлекательными, информационными продуктами. Это совершенно очевидно. С распространением Интернета, телевидения, DVD и прочего, и прочего, к сожалению, книга эту битву стала проигрывать. И проигрывает она почему? Потому что действительно очень мало мест, где можно книгу купить. Назову только две цифры, которые вас просто огорошат. У нас доступа к книге постоянно не имеет все сельское население, а это 35 миллионов человек, и жители малых городов.

Оганесян: А библиотеки?

Дмитриев: А где вы видели на селе хорошие библиотеки? Там новинок не увидите вообще, поставка в библиотеки очень плохая. Поэтому получается, что примерно 40 процентов населения просто не имеют постоянного доступа к книжным магазинам. У нас на 100 тысяч населения, эта цифра вас тоже удивит, всего полтора-два магазина, в то время как в Великобритании, скажем, семь магазинов на 100 тысяч.

Оганесян: Недавно была объявлена акция, которая призвана привлечь интерес к книге, вообще к чтению как к таковому в море всех других предложений. Какую надежду вы возлагаете на эту акцию?

Дмитриев: Очень большую надежду.

Оганесян: В Великобритании, между прочим, разработан целый механизм кампании, как это делать, вплоть до того, что там премьер или первые лица говорят: "Я вот сегодня читаю Шекспира. Сейчас я вам вслух по радио прочту".

Дмитриев: Я думаю, что она нужна, полезна и своевременна. Знаете, в чем дело? У нас элита общества не обращает внимания на книгу, соответственно и население немножко от книги отходит. К примеру, на Первом канале вы видели хоть одну книжную передачу? Нет ее.

Оганесян: Но там была картина "Идиот", которая спровоцировала интерес к Достоевскому.

Дмитриев: Это экранизация. А вот еженедельной книжной передачи нет на центральных каналах вообще.

Оганесян: Кстати, и на радио, я с трудом припоминаю... Был какой-то план "Книжную полку" делать...

Дмитриев: А возьмите Францию, Германию - там на основных каналах идут эти передачи. Это первое. Второе. Если книгу не пропагандировать, то она уходит на второй план. Приведу вам пример. В Германии есть такая интересная программа: любому родившемуся ребенку после выхода матери из роддома дают набор основных книг, которые мать должна читать детям.

Оганесян: Гейне, Шиллер.

Дмитриев: Нет, детские, по возрастам. Представляете, по возрастам. Вы можете себе представить, чтобы у нас женщина выходила из роддома, и ей бы вручали...

Оганесян: "Разбойника" Шиллера.

Дмитриев: Да.

Оганесян: Но на самом деле это очень хорошая традиция. Может быть, она войдет, кстати, в программу?

Дмитриев: Там есть такие элементы, но самое главное в этой программе то, что государство должно повернуться лицом к книгоизданию, давать льготы книгоиздателям, книготорговцам, снижать арендные платежи, скажем. Юрий Михайлович заявил очень правильную вещь недавно совсем, что нужно во всех закрытых казино и игровых автоматах Москвы сделать книжные магазины.

Оганесян: То есть закрыть казино.

Дмитриев: Закрыть казино и открыть книжные магазины.

Оганесян: Отлично. Это очень хорошее было бы начинание. Пожалуйста, вопрос слушателя.

"Добрый день. Меня зовут Рехана Дас, я из Бхопала, Индия. Я учитель и пишу книги. Господин Дмитриев, у меня к вам следующий вопрос. Я знаю, что вы возглавляете крупнейшее издательство России. Как и почему вы его создали? Каков общегодовой тираж книг? Спасибо за ответы".

Дмитриев: История очень простая. Мне повезло в жизни. Я с 1981 года работал в "Молодой гвардии", одном из лучших издательств советской эпохи. И в 1992 году мы решили создать издательство свое - "Вече". Началась эпоха капитализации, так скажем, и мы с моими партнерами создали издательство "Вече". Вот уже 15 лет отпраздновали его.

Оганесян: Ах, вот почему вас тянет на биографии, сразу вспомним "Жизнь замечательных людей".

Дмитриев: Да, как раз я и курировал...

Оганесян: Сергей Семанов, по-моему, возглавлял.

Дмитриев: Да, Семанов. Кстати, он моим учителем считается.

Оганесян: Я хорошо с ним знаком.

Дмитриев: Мы создались в 1992 году, и потихоньку сами, с нуля, никто нам не помогал, естественно, доросли до сегодняшнего уровня. Мы, конечно, не самые крупнейшие, как тут сказано было. Мы входим в десятку, может быть, в двенадцать издательств.

Оганесян: Какой суммарный тираж?

Дмитриев: В прошлом году мы сделали 900 книг, 900 разных наименований, тиражом более 5 миллионов.

Оганесян: Это прилично. Разошлись они?

Дмитриев: Да. Вот сколько мы произвели продукции, столько мы ее и продали. Мы следим, чтобы не затовариваться.

Оганесян: Кстати, в связи с этим вопрос такой. Читательский интерес и интерес издательский должны сочетаться. Ведь это все-таки и бизнес, правда?

Дмитриев: Издательство, конечно, - это бизнес.

Оганесян: Ведь недаром вам задают вопрос, как расходятся. Вот у нас есть в связи с этим вопрос из Испании от Александра Мартиноса: "Я недавно узнал, что у нас в Испании в число прибыльных направлений коммерческой деятельности входит издательское дело". Хорошо, что он так прозрел относительно Испании. А как с этим обстоят дела в России? И еще "подвопрос": вкладывают ли иностранные инвесторы свои капиталы в российское книгоиздательство?

Дмитриев: Сразу скажу, если бы оно было убыточное, не было бы у нас пяти тысяч издательств. Книжное дело, конечно, прибыльное, это точно. Но насколько оно прибыльное? К сожалению, есть такая статистика, довольно печальная, что если ты открываешь книжный магазин, обувной магазин, продуктовый магазин, что дает больше прибыли? Естественно, с одного квадратного метра в три раза больше дает обувь, в пять раз больше - продукты. Это к чему приводит? Это приводит к вытеснению книжных магазинов в регионах. Когда аренда не окупает затраты, это, к сожалению, печально. Но все равно издательства существуют, значит, есть прибыль. Прибыль небольшая, честно скажу, 10-15 процентов годовых.

Оганесян: Рентабельность невысокая.

Дмитриев: Да, невысокая. Знаете, почему? Потому что все-таки есть возвраты книг непроданных, есть уценка. Два-три года прошло - книга уже фактически мало продаваемая, ее надо списывать. Есть очень большие потери, это раз.

Оганесян: А библиотеки вам платят?

Дмитриев: Очень мало. Просто у нас библиотечные заказы, но они небольшие. У нас процентов два-три книг только уходит в библиотеки.

Оганесян: Понятно. В общем, это бизнес, но не самый прибыльный, который рынок может предложить.

Дмитриев: Иностранные инвесторы, к сожалению, еще не пришли в нашу отрасль.

Оганесян: Это интересно - от российского бизнесмена в этом плане слышать, что жалко, что инвесторы не пришли.

Дмитриев: Нет, знаете, мне немного жалко. Скажем, единственный пример, вот есть крупнейшая компания "Бертельсман". Они имеют свое издательство в Москве.

Оганесян: А что бы вы могли им предложить? Вот я - инвестор иностранный, у меня есть деньги.

Дмитриев: Во-первых, я бы предложил, конечно, создать сеть книжных магазинов, которая точно бы окупалась по России. Второе, я бы предложил какие-то интересные издательские проекты, которые бы тоже принесли прибыль.

Оганесян: Спасибо, вы ответили. Давайте дальше пойдем, потому что на эту тему нам все равно придется поговорить.

"Добрый день, господин Дмитриев. Меня зовут Паула Ромер, я из Саарбрюккена, Германия. Мне любопытно было бы узнать, издаете ли вы книги иностранных авторов? И если - да, то не могли бы вы назвать хотя бы некоторые из них? И еще второй вопрос. Не переводятся ли книги, изданные у вас, на иностранные языки? На какие? Благодарю вас за ответ".

Дмитриев: Конечно, мы издаем книги иностранных авторов. Кстати, по статистике, каждая десятая книга в России - это книга, переведенная с иностранного языка. У нас примерно такая же пропорция в издательстве. Но так как мы историческое издательство, прежде всего, мы переводим, конечно, книги по истории. Приведу пример: мы издали Поля Морузи, такой французский писатель, он выходец из России, но написал на французском языке. Мы издали его 6-томник о русских царях: Александр I, Александра Федоровна, Николай II., есть такой датский писатель. Мы издали многотомник датского писателя Свена Хасселя - военные приключения, о Второй мировой войне. С той стороны эта война описана. Мы издали книгу Грэма Хэнкока "Следы богов", сейчас издаем "Тайны подводного мира". Это история древних цивилизаций.

Оганесян: С авторскими правами.

Дмитриев: Нет, мы покупаем эти права. Да это все просто. Я уже 12 лет подряд езжу во Франкфурт, поэтому весь книжный рынок знаю. Но нас покупают в десять раз меньше. За все время существования "Вече" мы продали максимум 50 книг, и то 40 из них в Китай. Знаете, почему? В Китае такой бурный рост книжного рынка, такой спрос на нашу литературу удивительный, что мы только одной серии...

Оганесян: Историческую или любую литературу?

Дмитриев: Да, историческую. Это "Военные тайны России", "Самые знаменитые". Мы продали туда 20 томов "Сто великих", наша известная серия биографий. Они их покупают.

Оганесян: Вы также со школьниками, я так понимаю, работаете вместе с издательством "Дрофа".

Дмитриев: Мы один большой проект сделали, огромный проект. Кстати, единственный за 15 лет - это 100-томник русской классики. Причем, в каждую школу России 100-томник поступил.

Оганесян: В каждую школу?

Дмитриев: В каждую школу. 50 тысяч школ. Зайдите в любую школу и увидите там наш комплект.

Оганесян: Спасибо. Давайте с вами вернемся назад, в 90-е годы. Меня удивляет, тогда у нас хлынул поток такой литературы, как мемуары полководцев "третьего рейха", Майнштейн, гитлеровские дневники, Шелленберг, записки Геббельса. И в то время, и до сих пор, когда был 60-летний юбилей Победы, кстати, ваше издательство много издавало к этой юбилейной дате. Я поехал примерно в это время в Берлин. Казалось бы, должен быть бум. Он и был, этот бум. Англичане появились, "Сталинград" - известная книга, неплохая, в общем, книга, более или менее сбалансированная. Но с той поры, еще с 90-х годов, как будто нет интереса к мемуарам, которые издавались у нас, и к архивам, которые открыты были. Вот удивительно, какое-то нелюбопытство и нежелание знать. То ли, считается так, что все подвергалось цензуре. Но, в общем, как бы не подвергали цензуре мемуары Жукова, они все равно представляют колоссальный интерес. Я, кстати, никогда их не видел на полках, может быть, их уже, как раритет, разобрали. Я имею в виду, в переводе на другие языки я Жукова не видел...

Дмитриев: Я тоже не видел.

Оганесян: Что странно, поскольку Жуков-то как раз харизматическая фигура, известная. Все это касается и Мережкова, и Василевского, кого не возьмите, огромная мемуаристика. И это оказалось невостребованным. Вот у нас каждая десятая книга историческая переводная, а там какое-то полное отсутствие любопытства и интереса. Но это трудно, наверное, нам сразу объяснить. Я-то думал, что это как-то поправляется сейчас, но, судя по всему, нет.

Дмитриев: Ну, не совсем. С другой стороны, я вам скажу, что Россия находится сейчас на переломе историческом, выстраивает какое-то свое видение будущего. Мне кажется, интерес к истории в целом этим оправдан в России и объясняется. У нас же, смотрите, в издательстве "Вече" каждая вторая книга - это книга по истории, преимущественно популярная книга, не художественная. Мне кажется, что... Вообще, знаете, какие эпохи интересны? Очень интересует эпоха дохристианская, очень интересует. Очень интересует эпоха смут различных, эпоха революций, эпоха Второй мировой войны. Мы живем в смутное время, и вот эти различные разломы интересуют народ.

Оганесян: Вы издаете сериал о Белой гвардии, это тоже период разлома, очень спорный период. Спасибо вам от лица читателей, это все очень интересные и важные темы на самом деле. Давайте еще ответим на вопрос слушателя. Пожалуйста.

"Здравствуйте. Я - Эрик Белл, издатель из Сан-
Франциско. Господин Дмитриев, мне кажется, у нас есть много общего. Не могли бы вы подсказать, какие темы сегодня больше всего интересуют читателей в России?"

Дмитриев: Это прекрасный вопрос.

Оганесян: Подарок от программы "Визави с миром".

Дмитриев: Я приготовил статистику по этому вопросу. Потому что только что были объявлены итоги 2006 года официальные. Книжная палата подводит каждый год итоги. Подводит по всем жанровым характеристикам. Я сейчас назову цифры, которые вас поразят: каждая третья книга в России - это учебник.

Оганесян: Выходит, что лозунг "Учиться, учиться и еще раз учиться" стал живым.

Дмитриев: Меня это факт очень радует. Знаете, почему? Потому что все-таки книга несет свою социальную функцию, она обучает наше население - это огромный плюс. Вторая группа книг - 20 процентов - это художественная литература. Причем, все разговоры о том, что у нас заполонено все какой-то низкопробной литературой, они относительные, эти разговоры.

Оганесян: Есть такой вопрос у нас.

Дмитриев: Знаете, почему? Потому что из этих 20 процентов, дай Бог, чтобы только половина была массовой. Что такое 10 процентов для массовой литературы? Вы посмотрите, что на телевидении творится. Я был бы рад, если бы на нашем телевидении было 10 процентов массовых передач, а 90 процентов были бы книги учебные, полезные. Мы же этого не видим.

Оганесян: Вольфганг Мюллер из Германии спрашивает: "А нужен ли для этого правильного баланса государственный контроль?" Ну, применительно не к телевидению, а к книгоиздательству, он считает, что слишком отдают издательства предпочтения массовой литературе, но он о своей ситуации в Германии, видно, говорит. Как у нас, государство этот контроль осуществляет - 10 процентов и не больше?

Дмитриев: Нет, все регулирует рынок. Если выпустить какого-то автора в три раза больше, чем могут люди купить, то вы просто обанкротитесь. Поэтому даже тиражи Донцовой и Марининой все равно соизмеряются с некими требованиями и запросами населения. Если какой-то автор перестает продаваться, значит, человеку стал не интересен он как автор, и он не продается. Государство знаете, что должно делать? Оно не должно вмешиваться в издательскую политику, но давать некие приоритеты социально значимым проектам. К примеру, военная тематика, военные романы, классика какая-то, программы национальные, заказы каких-то изданий. Есть федеральная программа книгоиздания. Она должна поощрять...

Оганесян: Вы сейчас затронули важный вопрос. Все-таки вы - кандидат исторических наук, позвольте вас "допредставить", член Союза писателей России. Так вот, у меня вопрос в связи с этим. Историческая книга для детей. Мы тут бросились готовить передачи детские для наших соотечественников за рубежом. И мы попытались найти. Но кроме Алексеева, Станюковича, современных авторов или чего-то, на основе чего можно было бы сделать живой сериал какой-то для радио, мало оказалось. Вы не собираетесь подойти к этой теме?

Дмитриев: Мы хотим подойти, но, вы знаете, мы все-таки издательство для взрослых. Но мы создали детскую редакцию, и как раз хотели, вы прямо угадываете наши мысли, хотели создать некое направление, историческое, по просветительской книге для детей.

Оганесян: Вот тут мы с вами, между прочим, найдем общий язык. Вы будете нашими авторами, мы вам хороших артистов найдем, на радио будете, книга расцветет. Потому что я вспоминаю, в детстве на меня неизгладимое произвела впечатление книга Алексеева "Птица - Слава", о войне 1812 года. Сейчас я бы, наверное, ее читал очень просто. Недавно попались о Петре, о Суворове его известные рассказы. Ими зачитываются и взрослые. Таким простым языком, с таким знанием детской, в основном, мальчишеской, конечно, психологии, что просто диву даешься, да еще в те годы.

Дмитриев: А помните, была "Книга будущих адмиралов"? В каждой семье она была, большая книга.

Оганесян: Да. Кстати, юбилей Крымской войны дал повод, потому что есть на эту тему некоторый материал для детских книг, посвященных детям на бастионах Севастополя. Мы воспользовались этим, тем более что нас хорошо слышно в Крыму. Был отклик. И дети, и родители говорят: откуда вы взяли это? Литература эта старая, не переизданная, помимо известных переиздававшихся вещей. Есть совершенно уникальные воспоминания солдатки о своем ребенке и о своем погибшем муже. Как она ребенка растила, потом ребенок рассказывает о своих впечатлениях и об этой войне. Так что, есть, откуда черпать, на самом деле.

Дмитриев: Вы знаете, я добавлю одну вещь. Мы отколесили "Военные приключения". Это старый бренд такой, издавался еще "Воениздатом". И вдруг почувствовали огромный интерес к этой старой литературе, которую забыли. И мы издали уже 80 томов на сегодняшний день. Причем, издали мы Брянцева "По тонкому льду", издали Шпанова. Та эпоха в этих романах воссоздана шикарно. Юлиана Семенова, всего Штирлица, издали, к примеру, вот только что. Это все очень востребовано.

Оганесян: Понятно. Давайте будем продвигаться дальше. Пожалуйста.

"Сергей Николаевич, здравствуйте. Это Катерина Скалинская из Смоленска, филолог. В России сейчас есть несколько миллионов граждан, которые могут позволить себе покупать книги по любой цене. И, однако, нередко они вообще не покупают книг. А у большинства интеллигентов с покупкой книг все не так просто. Например, я не люблю книги на дешевой бумаге. Я бы с удовольствием покупала военные приключения или "Сто великих". Но я знаю, что они через несколько лет пожелтеют. Какой вы видите выход?"

Дмитриев: Прокомментирую по поводу бумаги и по поводу покупательной способности. Да, у нас население, к сожалению, не все способно покупать книги, но здесь, знаете, какой парадокс. С повышением уровня жизни как раз люди меньше читают книги. Это как рождаемость, примерно так же. Это парадокс, который, ну, цивилизованный. Нельзя говорить, что, если человек будет богатый, он сразу побежит в магазин покупать книги. Хотя нужно повышать благосостояние нашего населения, это без вариантов. Что касается бумаги. Мы провели такой эксперимент. У нас "Сто великих" выходила на дешевой бумаге, на газетной, и мы же ее сделали в хорошем офсетном варианте. Так тиражи упали в четыре раза.

Оганесян: Цена потому что поднялась.

Дмитриев: Да. Так вот, тут выбираешь: то ли ты сделаешь хорошую книжку, но у нее будет маленький тираж и маленький эффект экономический, то ли ты сделаешь ее попроще, но зато она дойдет до большего числа читателей.

Оганесян: Вы, наверное, знакомы с мнением известного публициста и писателя России Василия Розанова. Он считал: книга должна быть дорогой. Это в нем было такое желание уберечь книгу, как символ высшего достижения цивилизации, культуры. Но, конечно, применительно к нашему времени, все-таки нас отделяют почти два века, конечно, это не подходит. На фоне той картины, которую вы описали, что в селе нет книг. Сельский житель, который приезжает в город, он не купит, конечно, дорогую книгу. Надо понимать уровень его достатка, дохода. Тем не менее, я рад, с другой стороны, что издания сейчас вышли для людей, которые, скажем, интересуются книгой серьезной. Например, переиздана "Лирика вагантов". Это не просто для них учебник или книга, которая усиливает их знания или конкурентоспособность в обществе. Таких людей, которые относятся к книге, как к произведению искусства, тоже надо уважить, потому что все-таки само книгоиздание - это искусство, это не просто бизнес только. Поэтому, когда я вижу такие книги, моя душа радуется. Таких книг много сейчас, в сафьяновых переплетах...

Дмитриев: В кожаных, да. Я хочу сказать одну вещь очень важную. Если бы книга стоила дороже, конечно, таких проблем в книжной отрасли не было бы. Мы бы могли конкурировать с продуктами, с той же обувью, и продавались бы книги лучше. Но население покупало бы меньше, у нас падала бы тиражность книг. Она и так уже у нас дошла до 6 тысяч, средний тираж книги всего лишь, но было бы еще большее падение. Поэтому тут надо соразмерять возможности.

Оганесян: Хорошо. Пожалуйста, еще вопрос.

"Сергей Николаевич, добрый день. Я - Павлова Елена, экономист из Москвы. У меня вот такой вопрос. Мне кажется, что Интернет в ближайшем будущем может стать серьезным конкурентом книгоиздателям. Как вам представляется эта проблема и, в частности, область охраны авторского права? Спасибо".

Дмитриева: Интернет, конечно, очень сильно влияет на распространение книг. Почему? Потому что книга всегда, вы знаете, несла информационную функцию, любая книга, образовательную, ну, я так для себя уяснил, развлекательную и духовную. Так вот, информационную функцию у книги фактически забрал Интернет. Вот вы сейчас обратите внимание: подросток, достигая 13-14 лет, он почему перестает читать книги? Потому что у него есть Интернет, он туда зашел, он там найдет все, что угодно.

Оганесян: И не вышел.

Дмитриев: И не вышел. И он там потерялся. Через 5 лет он оттуда выйдет уже с испорченными чуть-чуть мозгами, но, вы удивитесь, он любую информацию, которая ему нужна, найдет.

Оганесян: Ну, да. Вы знаете, еще быстрее найдет, чем по каталогу в библиотеке.

Дмитриев: Если бы он побежал книгу искать. Поэтому, понимаете, нельзя ругать Интернет уж совсем, что это зло, которое разрушает книгу. Надо нам каким-то образом сотрудничать с Интернетом, мы считаем, и от этого плюсы получать.

Оганесян: А вот, например, продажа книг по Интернету?

Дмитриев: Очень маленький процент. В России продажа книг, я вам сейчас расскажу, 2 процента максимум всех продаж в России занимает Интернет.

Оганесян: А за рубежом, если сравнить?

Дмитриев: За рубежом около 10-12 процентов.

Оганесян: Это много.

Дмитриев: Да, это много. Знаете, почему так? Во-первых, у нас система платежей очень сложная, система доставки сложная. Крупные города - да. В Москве, пожалуйста, любую книгу закажи, а попробуйте, закажите книгу на селе или в маленьком городе. Это та же проблема. Поэтому с Интернетом надо как-то иметь контакт, скажем. Вы знаете, сейчас Google, всемирно известный, здесь открыл представительство и пытается сейчас сканировать, цифровать все книги русские. И пытается с издательствами договориться об открытом доступе к этим книгам. Честно скажу, я не против. Те книги, которые свободны от прав, почему их не запустить в Интернете?

Оганесян: Ну, а авторские права?

Дмитриев: Нет, которые свободны от прав. Тот же Пушкин, Достоевский - почему бы нет? 70 лет сейчас после смерти автора права действуют. Но ни в коем случае нельзя нарушать права в Интернете. Это действительно резкий удар по книгоизданию. Почему? Представляете, я издал книгу, и вдруг она через два дня в Интернете в полном объеме и, соответственно, книга продается намного хуже. Поэтому с этим надо точно бороться, и надо Интернет-сообществу сказать: друзья, давайте это делать как-то цивилизованно.

Оганесян: Может быть, Интернет предложит что-то книгоиздателям, какие-то программы, они уже есть, какие-то вещи. Учебный процесс, например, требует от студента такого напряжения, когда большая программа чтения, особенно это касается филологов, историков. Может быть, студент даже когда-то читал эту книгу, ему нужно просто восстановить в памяти ту или иную главу, ту или иную тему. Нужно это включить в курсовую, в диплом, в кандидатскую. Ему нужна цитата. И Интернет незаменим. Я вижу в этом будущее. Кстати, у нас есть такая программа - Библиотека.ru. Она в этом плане представляет интерес как поисковая система, в зачаточной форме, она пытается подойти к этой теме. Но, в принципе, я думаю, что Интернет нам еще преподнесет сюрпризы и подарки.

Дмитриев: Правильно, но я не буду развивать, потому что много есть форм. Можно опубликовать в Интернете 10 страниц книги, и если она заинтересует человека, пусть он заказывает эту книгу и покупает.

Оганесян: Конечно, как делают некоторые газеты, только начало своих статей - дальше плати и читай. Вот вопрос от Любы Димитровой из Болгарии: "Развивается ли книгоиздательство в регионах России, или все крупные издательства сосредоточены в Москве и Санкт-Петербурге?".

Дмитриев: Статистика у меня приготовлена на этот счет. Конечно, она немножко печальная. В Москве издается 56 процентов названий книг и 85 процентов тиражей. Если прибавить Петербург - 10 процентов названий и 4 процента тиражей, то получится, что 90 процентов книг издается в двух наших столицах.

Оганесян: 90 процентов? А за рубежом?

Дмитриев: Ну, что вы. Там каждая провинция или крупный город издает. Я вам сейчас назову цифры, кто же после Москвы и Петербурга издает больше всех. На первое место у меня, на удивление, вышла Смоленская область - там 76 миллионов книг издано. На втором месте Ростовская область - 6 миллионов, на третьем месте Свердловская - 4 миллиона. Видите, как мало книг издается все-таки в регионах. Это беда, честно вам скажу, и это вина, мне кажется, очень большая местных властей. Как, условно говоря, в республике или в области не иметь собственное издательство, которое издавало бы по краеведению литературу, местную какую-то тематику. Это беда. Мне кажется, опять же из-за того, что не могут они там книги все продать. Я издал книгу в Ростове - где я ее продам? Я отвезу ее в Москву.

Оганесян: Сергей Николаевич, а издаются ли русские книги за рубежом?

Дмитриев: Очень мало. Здесь издается каждая десятая книга. Я думаю, из наших книг издаются просто десятки, даже не сотни.

Оганесян: Это удивительно. Вот смотрите, у нас огромное количество соотечественников за рубежом. Это же рынок для издателей.

Дмитриев: Мы работаем с ними.

Оганесян: Я сейчас даже не о вашем издательстве, я об общей картине.

Дмитриев: Нет, они получают русскую книгу. Если вы приедете в Германию, то в Германии найдете тысячи магазинов русских продуктов, где будут представлены книги. Есть специальные каталоги. Вот каталог Янсона, есть такой, который 500 книг новых предлагает каждый месяц для русскоязычных, миллионным тиражом выходит в Германии. И книги они получают, но только это уже другая система, это почтовый заказ, почтовое получение. По Интернету, кстати. Вот они-то по Интернету больше всех и заказывают.

Оганесян: А в странах СНГ и Балтии? Тоже налажено?

Дмитриев: Да.

Оганесян: И они заказывают. По почте это приходит или в магазинах?

Дмитриев: В магазинах мало. В магазинах это сложнее. Это или почтовое отправление, или... Фактически, каталоги только.

Оганесян: Кстати, я отдыхал в Крыму, в санатории библиотека, большой санаторий, там библиотекарь жаловалась, что мало очень поступлений, ну, это понятно. Подорожала книга из-за транспортных расходов. В Симферополе русских издательств книги были, но, конечно, в очень ограниченном количестве.

Дмитриев: У нас есть на Украине свой филиал. Он выполняет такую функцию.

Оганесян: А где?

Дмитриев: В Киеве. Да, "Вече"-Украина". Мы весь склад наш туда вывезли, все книги там есть. И зачем ехать в Москву за нашими книгами, они приезжают в Киев, их забирают, они попадают в Крым.

Оганесян: И где это?

Дмитриев: Я сейчас вам адрес не назову. Это в Киеве.

Оганесян: По справочнику можно найти.

Дмитриев: Да, по справочнику, "Вече"-Украина", все книги там есть.

Оганесян: Спасибо. Мы приближаемся к финалу нашей программы. Ваше издательство специализируется, это я к тому, что вы - кандидат исторических наук, на истории. Я знаю ваш сериал "Путешествие" по крупным городам, он тоже дает исторический, этнографический срез. Что еще яркое есть в ваших ближайших планах? Чем вы порадуете читателя?

Дмитриев: Если говорить об истории, но очень популярной, то у нас сейчас начинается серия "Тайны великих династий".

Оганесян: Интересная тематика.

Дмитриев: Мы сейчас начинаем "Историю казачества".

Оганесян: Это интересно.

Дмитриев: К казакам сейчас интерес огромный. Мы "Казачий роман" издаем, но это все-таки уже популярная литература. Мы хотим сделать "Сто великих биографий", новую серию биографическую, сто томов величайших деятелей человечества, хороший проект, 100-томный. Из художественной литературы - белогвардейский роман. Мы сейчас открываем серию "Исторический детектив". И мы открыли недавно "Сибириаду". Представляете, мы в том году издали миллион исторических романов.

Оганесян: Кто читает эту книгу - исторические романы, литературу, документальные жанры, мемуары, все-таки есть какой-то срез по возрасту?

Дмитриев: Конечно.

Оганесян: Молодежь читает эти книги?

Дмитриев: Молодежь нет. Молодежь военные приключения будет читать. Мы издавали про войну в Чечне, про войну в Афганистане, романы об этих эпохах. Они их, конечно, читают. И даже, я знаю, военнослужащие очень активно это читают. Потому что они написаны участниками этих войн.

Оганесян: Ну, это недавние события.

Дмитриев: Вторая мировая война очень востребована, и молодежью. Кстати, вообще я могу сказать, молодежь сейчас стала патриотична, это связано с перестройкой нашего общества. Ключевые эпохи очень востребованы. Вторая мировая война. К сожалению, романы, скажем, классические, какой-нибудь Болеслав Прус, не вызовут у них бурного интереса.

Оганесян: Средний возраст и старше.

Дмитриев: Да. Среднее поколение и старше будет читать "Сибирские романы", "Казачьи романы", того же Крюкова, того же Шолохова, это будет всегда.

Оганесян: Это очень интересно. Последний вопрос перед тем, как попрощаться. Вы на него как будто бы ответили, а я все-таки хочу его вам еще раз задать. Абсолютно провокационный вопрос.

Дмитриев: Давайте.

Оганесян: Безумно сложный. Знаете, как в песне: "Хотят ли русские, хотят ли русские войны?". А у меня: "Любят ли россияне читать?" - спрашивает Клод Иераним из Франции.

Дмитриев: Вопрос очень интересный. Я только назову пару цифр последней статистики.

Оганесян: Не убивайте нас цифрами.

Дмитриев: Нет, я не убиваю цифрами, но могу сказать, что русский народ, Россия всегда была одной из самых читающих наций в мире. Я все-таки думаю, она и остается таковой. Назову только одну цифру. В прошлом году издано было 633 миллиона книг. Если пересчитать на каждого жителя России, это 4,5 книги на каждого. Но так как 40 процентов населения почти книги не покупают...

Оганесян: И малыши есть еще.

Дмитриев: Да, и малыши есть. То есть, получается: на активно читающего человека у нас приходится около 8-9 книг в год. Это примерно та норма, которая существует во многих европейских странах. Кроме того, еще есть газеты, журналы, Интернет. Они же не ограничиваются книгой.

Оганесян: Примерно европейский уровень, да?

Дмитриев: Больше. В Великобритании - 9-10 книг. Скажем, Китай достиг уже - у них 6 миллиардов книг в год - это 4 книги на одного китайца выходит.

Оганесян: Но, учитывая количество населения...

Дмитриев: Все-таки книга остается нашим духовным кормильцем, но есть печальные цифры. Проводились недавно опросы, и выяснилось, что больше 8 книг в год в России читают только 43 процента населения. А самый большой показатель, скажем, в Чехии - 70 процентов. Почему-то получилось, что в Чехии больше читает взрослое население. У нас есть какие-то шаги тревожные. Вот почему программа "Чтение" нужна. Знаете, что интересно, среди малышей 9-10 лет читают 98 процентов, а 15-летних когда опросили - читает всего треть. Происходит перелом какой-то. Когда человек сел за компьютер, он уже потерян для книги.

Оганесян: Мамы и папы, учите детей не только читать, но читать книги.

Дмитриев: Я хотел бы завершить наш разговор своим стихотворением. Я тут не упоминал, что я к поэзии имею какое-то отношение. Я написал такое стихотворение, и, причем, считаю, что книга действительно, как самое выдающееся открытие человечества, будет вечной. Вот это подтверждают мои стихи:
"Бог создал человека, чтобы тот когда-нибудь придумал книгу.
Тысячелетия минули, и вот случилась данная интрига.
Для сохранения идей, открытий и безбрежных знаний,
Печатный пресс привел людей в мир раскрывающихся граней.
Придумал книгу человек, но, если изъясняться строго,
Ее творит из века в век рука невидимая Бога".

Оганесян: Я считаю, что книга - это божественное ниспослание человечеству. Да, и книга книг - Библия, конечно.

Дмитриев: Да, это самая первая.

Оганесян: Трудно сказать, кто ее создал. Скорее, богооткровенна, чем человекотворна. Ну, что же, вот мы и пожелаем, чтобы человек всегда помнил об этом измерении книги, и к ней чаще приобщался. Большое вам спасибо за тот вклад, который вы делаете, так скажем, в воспитание не только молодежи, но и в то, чтобы привлекать внимание к книге в России. Спасибо.

Дмитриев: Спасибо. Читайте книги. До свидания.

22.03.2007
http://www.ruvr.ru/main.php?lng=rus&q=24868&p=22.03.2007

Док. 470465
Перв. публик.: 22.03.07
Последн. ред.: 04.08.08
Число обращений: 100

  • Оганесян Армен Гарникович

    • Разработчик Copyright © 2004-2019, Некоммерческое партнерство `Научно-Информационное Агентство `НАСЛЕДИЕ ОТЕЧЕСТВА``