Итоги опроса комментирует руководитель исследования, директор Института социологии РАН, член-корреспондент Российской академии наук Михаил Горшков.
Российская газета
Михаил Константинович, Киплинг говорил, что Западу с Востоком "вместе не сойтись", Тютчев - что "умом Россию не понять"... Так ли в действительности глубоки различия между нами и Западом?
Михаил Горшков
Если говорить о жизненных ценностях россиян, то больших различий со взглядами жителей Германии, Швеции, Великобритании, США сравнительный анализ не выявляет. Но собирательный образ любого народа в его собственных глазах и в понимании других наций формируется очень непросто, здесь действуют не только реальные причины и поводы, но и в значительной степени - мифы, стереотипы
Как показывают наши исследования, в течение второй половины 90-х годов ХХ века в России медленно, но верно менялась система ценностей, подходов и ориентиров, образ своей страны и эмоциональная тональность восприятия других народов. Особенно сильные изменения претерпело отношение к Западу: если в начале 90-х россияне были увлечены перспективой вхождения в "сообщество цивилизованных государств" (и переноса западного опыта на нашу почву), то теперь формируется своего рода неоконсервативная волна. В массовом сознании постепенно крепнет уверенность, что западный путь для России не так уж и хорош, а ее культурно-историческое своеобразие нужно хранить и развивать. При этом явное охлаждение россиян к западному опыту и примеру обусловлено многими причинами - как расширением НАТО на Восток и агрессивной политикой США, например, на Балканах и в Ираке, так и укреплением наших собственных позиций, ростом гражданского самосознания и патриотических настроений
РГ
Когда-то мы готовы были строить российскую демократию по западным моделям - как шить костюмы фабрики "Большевичка" по зарубежным лекалам...
Горшков
Россияне признают ценность демократии, но все-таки не рассматривают ее как предмет первой необходимости. Есть суровая реальность: доля относительно благополучного населения страны с 1998 г. устойчиво составляет 28%, а самым распространенным и типичным для России является состояние малообеспеченности (40-41%). По уровню жизни мы в таком положении, в котором население развитых стран находилось примерно в 30-40-х годах ХХ века. Как бы это ни уязвляло нашу национальную гордость.
"Горячие головы" в западном экспертном и журналистском сообществе часто твердят о том, что русские якобы "демократически невоспитуемы" с рождения. Так вот, в российском обществе демократию и правда понимают иначе, чем в западных странах. Нашим согражданам важнее прежде всего не политический, а социально-экономический ее компонент. Да и "свобода" для большинства россиян - это не столько свод политических прав и свобод, сколько "свобода-воля", стремление быть самому себе хозяином
Но не надо преувеличивать эти нюансы. Говоря о демократии, россияне называют первоочередной целью равенство всех граждан перед законом, независимое судопроизводство, политический плюрализм, свободные выборы, включая выборы главы государства, а также преодоление чрезмерных социальных и имущественных несоответствий в обществе. Основная претензия россиян к отечественной модели демократии - низкий уровень ее эффективности, и прежде всего тех институтов, которые призваны выражать и защищать интересы граждан. Лишь 28% россиян удовлетворены тем, как "работает демократия", а 72% не удовлетворены. В этом мы сильно отличаемся от граждан ЕС, хотя и там далеко не все население довольно работой демократических институтов (в Швеции - 28%, в Великобритании - 31%, в Германии - 35% выделяются Ирландия - 58% и Испания - 59%).
Однако, сравнивая прежние и нынешние результаты исследований ИС РАН, можно сделать вывод: социальная структура российского общества, построенная на основе оценки самими россиянами своего места в нем, приближается в настоящее время к модели, характерной для стабильно развивающихся стран: большинство населения ощущает себя представителями средних слоев, а состояние "социальных аутсайдеров" - удел сравнительного меньшинства. Сопоставляя свою страну с Западом, люди понимают его многочисленные и важные преимущества, но все же не чувствуют себя "подавленными". В массе своей наши сограждане являются сторонниками повышения роли России в мире (лишь около 7% населения считают, что ей не следует стремиться ни к каким глобальным целям). Правда, расходятся в оценках "высоты планки". Чуть более трети (если быть более точным, то 34,6%, в основном люди старшего возраста) полагают, что общей целью должно быть возвращение статуса сверхдержавы. Однако более распространенным оказался иной подход: России достаточно будет войти в число 10-15 ведущих государств мира. В пользу такой постановки вопроса высказались примерно 45%, а в группе молодежи до 16-25 лет - свыше половины опрошенных
РГ
Это не такая же утопия, как знаменитое "догнать и перегнать Америку"?
Горшков
Подавляющее большинство наших респондентов, вероятно, не слышали про вывод, сделанный не так давно экспертами Денверского университета, согласно которому Российская Федерация в настоящее время вышла на первое место в мире по уровню международного влияния, опередив другие ведущие страны мира, не исключая США. Оценки самих россиян намного скромнее. Тем не менее возрождающееся чувство уверенности в своих силах способствовало тому, что международный статус России в глазах ее населения за последние годы явно повысился
РГ
Так мы все-таки стремимся в Европу или хотим с ней размежеваться?
Горшков
Расхожее мнение о том, что между РФ и Европой растет "ценностная пропасть", наши данные не подтверждают
Наше национальное самосознание весьма противоречиво. Мы довольно настороженно относимся к различным структурам современного глобального мира (от НАТО до МВФ и ВТО), мы вовсе не стремимся влиться в Евросоюз. Россияне сейчас скорее "умеренные изоляционисты", чем сторонники интеграции с кем-либо. И все же результаты наших исследований говорят если не о стремлении, то о склонности к сближению России и Европы. Нам для того, чтобы понять и принять Европу, все-таки не нужно "переступать через себя". В конечном счете "европейский путь" без особого внутреннего сопротивления вполне способны принять практически все группы российского общества, естественно, если он не обернется для россиян очевидными и болезненными разочарованиями. Но это уже зависит не столько от России, сколько от ее партнеров на международной арене
