В Кремле объяснили стремительное вымирание россиян
Армен Оганесян: гость программы - Нарусова Людмила Борисовна, председатель Комитета Совета Федерации по информационной политике Назад
Армен Оганесян: гость программы - Нарусова Людмила Борисовна, председатель Комитета Совета Федерации по информационной политике
Ведущий программы - Армен Оганесян.

Оганесян: Добрый день. Вы, конечно же, обратили внимание, что в многочисленных комментариях по поводу нового состава правительства очень часто упоминалось то, что в нем появились, наконец, женские лица. В связи с количеством этих комментариев я вспомнил мнение одного своего коллеги, он возглавляет большую компанию за рубежом. Он сказал: "Это превращается в нечто очень странное. У нас теперь новые квоты - квоты на женщин, квоты на цветных, квоты на инвалидов. Я иногда даже не знаю, мне приходится перемещать работника только ради того, чтобы соответствовать этим квотам". Заметьте, страна совершенно цивилизованная, западная страна. Нет ли в этих многочисленных подчеркиваниях, что у нас в правительстве появились женщины, элементов так называемой позитивной дискриминации? С кем об этом можно поговорить? Конечно, с женщиной-политиком. Я хочу представить вам гостью нашей программы, Людмилу Борисовну Нарусову - человека известного. Хочу напомнить, она возглавляет Комитет по информационной политике Федерального Собрания. Добрый день.

Нарусова: Здравствуйте.

Оганесян: Поскольку все равно на эту тему у нас есть отдельный вопрос, о женщинах - членах правительства, я хочу спросить о другом. Вы в политике уже очень давно.

Нарусова: С 95-го года.

Оганесян: Да. А чувство ревности не появилось? Какое у вас было ощущение: радости или то, что вы на фоне пустыни так долго блистали в качестве женщины-политика? Вот честно и откровенно.

Нарусова: Абсолютно честно, радостью это назвать нельзя, скорее удовлетворение: наконец-то! Но я бы не стала делить состав правительства по гендерному принципу. Очень важно, что там появились женщины, безусловно, но важно и другое: это профессионалы. Та же Эльвира Набиуллина была долгие годы - я ее хорошо знаю по этому участку работу - в Центре стратегических исследований на Якиманке, который, собственно говоря, генерировал идеи, которые потом Министерство экономического развития под руководством Грефа и озвучивало, и углубляло, и так далее.

Оганесян: То есть вы ее хорошо знали, лично знали.

Нарусова: Поэтому для меня это просто легитимизация ее статуса, потому что, по сути дела, она была мозговым центром и Центра стратегических исследований, и Министерства экономического развития.

Оганесян: А о Голиковой что скажете?

Нарусова: Что касается Татьяны Голиковой, я тоже ее хорошо знаю по работе в Министерстве финансов. Хочу сказать, что там она была, что называется, на своем месте. Если мы вдумаемся, то в семье вы, мужчины, зарабатываете деньги, мы, женщины, их тратим, и именно мы в большинстве своем регулируем семейный бюджет. Мы знаем, что нужно потратить на обучение детей, на лечение, на лекарства для бабушек-дедушек, что нужно купить, какие обновки из одежды, ребенку велосипед, что себе на косметику и так далее, и так далее. То есть женщина гораздо практичнее в распределении бюджета. Семья, как нас учили, - ячейка общества.

Оганесян: В общем, это идеальный образ, я согласен. Но не все женщины такими качествами обладают.

Нарусова: Не все. Но я почему говорю о Татьяне Голиковой, что она была на своем месте? Она как раз очень по-хозяйски распределяла.

Оганесян: Людмила Борисовна, мы подошли к очень важной части. В этих комментариях многочисленных, которые у меня, например, вызывали улыбку, говорилось о том, что теперь будет все у нас в социальной политике помягче. На самом деле, по-моему, это иллюзия. Женщина-политик и женщина-профессионал очень часто бывает даже жестче мужчины. Это я знаю даже на собственном опыте.

Нарусова: Да, это так. Но, кстати сказать, у женщин есть еще одно качество, которое их отличает, - это сострадание. Мне кажется, что сейчас, когда Татьяна Голикова возглавляет социальное направление... Вы знаете, над нашими людьми уже столько экспериментировали: пенсионная реформа, монетизация льгот, постоянные какие-то реформирования социальных, жизненно важных сфер, что люди нуждаются в сострадании. Я надеюсь, что у нее оно есть, хотя, повторяю, как профессионал она абсолютно четко и жестко работает.

Оганесян: Спасибо. Поскольку вопрос еще будет на эту тему, вы уже много интересного сказали. Пожалуйста, вопрос слушателя.

"Людмила Борисовна, здравствуйте. С вами говорит Ольга - предприниматель из Москвы. Как вы оцениваете состав нового правительства Российской Федерации? Одобряете ли вы, что на принципиально важных постах появились женщины? Вообще, как вы относитесь к женщинам в политике? Не кажется ли вам, что в целом в России должно быть больше женщин-политиков? Благодарю за ответ".

Нарусова: Конечно, кажется. И отчасти я на ваш вопрос уже ответила.

Оганесян: Мы о качестве говорили, а вы о количестве.

Нарусова: Во-первых, женщин вообще в России больше, чем мужчин.

Оганесян: Женщины "недопредставлены", так получается.

Нарусова: Это уже доказательство того, что мы должны иметь свое представительство в гораздо большем объеме. Повторяю, я не хочу делить политиков по гендерному принципу, но, уж если мы об этом заговорили, более активную роль в политике женщины должны играть. Но, кстати сказать, это одна загадка электоральная, потому что на выборах женщины почему-то чаще отдают свои голоса мужчинам. Может быть, это какое-то женское соперничество или ревность, но вот, к сожалению, социологи нам говорят о таком.

Оганесян: А по активности участия в выборах, насколько женщины активнее мужчин или менее активны, чем мужчины? Какая статистика? Что говорят?

Нарусова: Тоже есть. Женщины активнее голосуют. Более того, они толкают своих мужей, которые лежат на диване около телевизора, и говорят: "Пойдем голосовать". Вообще, вы знаете, Россия - женская страна.

Оганесян: Ну, и Россия женского рода.

Нарусова: Россия женского рода. Все основные, как теперь говорят, знаковые понятия - любовь, надежда, жизнь, смерть, вера, вода, земля - это все женского рода.

Оганесян: Отечество хоть вы нам уступили, и то оно среднего, тоже не мужского.

Нарусова: Родина.

Оганесян: Что ж, я не знаю даже, как мне защищаться, но я что-нибудь придумаю к концу передачи.

Нарусова: Ну, живите пока.

Оганесян: Я думаю, слушательница задала вопрос шире, чем просто о женщинах-министрах. Ваше отношение к новому составу и тем изменениям, которые в правительстве произошли?

Нарусова: Они не столь принципиальны, и это понятно, потому что сейчас предстоят выборы в Государственную Думу, затем президентские. Правительство не должно лихорадить. Не во всем та административная реформа, которая изменила трехуровневый состав: министерство, департамент и федеральное агентство, - об этом говорил президент, - не во всем это оказалось жизнеспособным. Тем не менее, что называется, коней на переправе не меняют, и, имея в виду предстоящие две выборные кампании, заняться сейчас дореформированием - это, в общем, парализовать деятельность правительства, а сейчас оно, как никогда, должно работать. Это первое. Потом, после президентских выборов, согласно Конституции, правительство должно снова уйти в отставку и быть сформировано новое. Я думаю, что вот тогда-то сверхзадача реформировать и дореформировать и будет поставлена, хотя эта работа идет и сейчас уже, так сказать, подготовительная. Ну, и завершая все-таки ответ на ваш вопрос о новом составе правительства, - хорошо, что вспомнили о молодежи. Мы воздеваем руки к небу, говорим: "Ах, как плохо, что у нас есть наркоманы, как плохо, что молодежь растет бездуховно", - но, тем не менее, целенаправленно молодежью, молодежными проблемами не занимается. Это и проблемы образования молодежного, и проблемы строительства жилья для молодых семей. Мы говорим: "Давайте демографию улучшать". А все-таки для этого нужно иметь основания, для того, чтобы молодые люди захотели создать семью.

Оганесян: И ответственность, конечно.

Нарусова: И ответственность за детей. Правда, на мой взгляд, странно, что этот Комитет по делам молодежи объединили с рыболовством.

Оганесян: Но это же два разных комитета, не один же. Объединили разные комитеты.

Нарусова: Комитеты разные. Но все-таки я полагаю, что давно уже назрела пора создать специальный комитет по экологии, потому что те проблемы, которые существуют в России, один Росприроднадзор регулировать не может. Тем более он только констатирует нарушения. Никаких других функций он не имеет. Как говорится, у семи нянек дитя без глазу. Комитет по экологии одни нормы регламентирует, природоохранные - другое, химическую промышленность - третье, радиоактивные отходы - четвертое, и получается...

Оганесян: Чересполосица такая, да. Спасибо, очень много вопросов, иначе мы обидим слушателей. Я хочу проявить уважение к тем слушателям, которые к вам обратились по сети Интернет. Мария Марченко из Украины, очень интересный вопрос: "Уважаемая Людмила Борисовна, как вы считаете, ваш супруг - светлая ему память - назвал бы сегодняшнюю Россию, да и Грузию, Украину, Белоруссию и прибалтийские страны - демократическими?" Ну, вот вам целый букет.

Нарусова: Спасибо за добрые слова о моем муже - первом демократически избранном мэре Санкт-Петербурга, человеке, который вернул городу наше историческое имя. Но Боже меня упаси говорить что-то за него. Мы и при жизни были людьми каждый сам по себе, с разными и собственными убеждениями и взглядами, а уж спустя почти восемь лет после его ухода из жизни я не могу взять на себя ответственность за него что-то озвучивать. История не знает сослагательного наклонения, тем более что время вносит свои коррективы, и та модель демократического государства, которой он добивался и исповедовал, тоже претерпевает свои изменения. Мне лично не все в этом процессе нравится. Как отнесся бы он к этому, мне судить трудно, но думаю, что его сейчас очень не хватает в политике России.

Оганесян: Он бы активное принял участие в современной политике или отстранился бы?

Нарусова: Нет-нет, отстраниться - это не для него. Думаю, что он был бы активен, и думаю, что сам факт присутствия такой фигуры, как Анатолий Собчак, на современном политическом небосклоне очень положительно влияло бы на те решения и те законы, которые сегодня принимаются.

Оганесян: Спасибо. Коль скоро мы затронули тему молодежи, есть прямой вопрос о российской молодежи. Он в фокусе внимания и российской прессы, хотя вопрос пришел из Франции от Мишеля Барбье. Вопрос такой: "Недавно в одной из наших газет читал статью, в которой речь шла о распространении среди российской молодежи идей фашизма, которые на практике выливаются в преступления, избиения, убийства представителей другой расы и национальности. В это трудно поверить, учитывая исторический опыт вашей страны. Если это так, то какие меры принимаются руководством России для того, чтобы справиться с этой проблемой?"

Нарусова: Вы правы, господин Барбье, и я разделяю ту тревогу и озабоченность, которую вы высказываете. К сожалению, в стране, которая на своих плечах вынесла основную тяжесть борьбы с фашизмом, фашиствующие идеи есть, и есть ксенофобия, есть национализм. Нельзя, на мой взгляд, закрывать глаза. К сожалению, подчас некоторые правоохранительные органы трактуют такие националистические выходки как простое хулиганство. Я с этим категорически не согласна и считаю, что очень жестко нужно это подавлять. Специально Совет Федерации активно обсуждал закон об экстремизме, который сейчас принят и действует. Например, такой лозунг, который исповедовала даже одна из политических партий на прошлый выборах, - "Россия - для русских", - я считаю абсолютно неприемлемым, абсолютно националистическим, и слава Богу, что ту партию сняли тогда с предвыборной гонки. Государство сейчас очень озабочено, чтобы в законодательном плане создать правовую базу для недопущения подобной идеологии.

Оганесян: Спасибо. Теперь вопрос слушателя. Пожалуйста.

"Добрый день. Это Йохан Хольц, Австрия, Вена, специалист по логистике из транспортно-экспедиционной фирмы "Шмитц". Госпожа Нарусова, борьба с терроризмом привела к необходимости принятия ряда жестких законов и в Америке, и в Европе. А как в России сочетается обеспечение граждан полнотой информации с борьбой с терроризмом? Спасибо за ответ".

Нарусова: Специально несколько федеральных законов было принято недавно относительно терроризма и безопасности наших граждан. Предпринимаются меры, связанные с транспортом воздушным, железнодорожным. Принимаются меры, связанные с безопасностью школ. Беслан нас многому научил. Да, собственно, и сознание самих граждан становится иным. Люди более внимательно, я бы сказала, бдительно относятся к подозрительным вещам. Что касается полноты информации, то есть регламентирующие нормы, которые специально говорят о том, как освещать деятельность антитеррористической операции. К сожалению, в погоне за тем, чтобы быть первым, многие журналисты - и мы этом помним на опыте Дубровки - в эфире рассказывают о том, как готовится антитеррористическая операция, показывают планы дома или здания, не понимая или не желая понимать, что это же видят и сами террористы и могут предпринять контрмеры. Поэтому некоторые ограничения по показу антитеррористических действий есть. Некоторыми они болезненно восприняты как покушение на свободу слова. Но, повторяю, это продиктовано обеспечением безопасности, хотя не могу не отметить и негативные вещи. Например, последнее время чаще приходят тревожные сообщения из Ингушетии относительно различного рода инцидентов, которые там происходят. Буквально вчера пожаловались журналисты оттуда, что им запретили давать информацию о террористических актах. Может быть, руководство республики хотело бы представить довольно благостную картину, и в этом смысле журналисты мешают. Я полагаю, что основополагающие, базисные основы свободы слова не должны подвергаться вот таким ограничениям.

Оганесян: В каждом случае, конечно, надо разбираться. Каждый теракт - это что-то особое.

Нарусова: В каждом случае это должно быть очень индивидуально.

Оганесян: Конечно.

Нарусова: Рассказ журналиста о террористическом акте не должен превращаться в методическое пособие другим террористам, как его более удачно осуществить.

Оганесян: Знаете, Людмила Борисовна, на самом деле в каждой стране есть такие законы для особых периодов. Время, когда происходят такие события, всегда можно назвать особым. Неважно, закреплено это в законодательстве как особое чрезвычайное положение или нет, мы понимаем: это особое.

Нарусова: Мы закрепили.

Оганесян: Мы закрепили, да. В России у нас закреплено. Но такого рода законы есть практически в каждой стране.
У меня вот какой вопрос. Закон о СМИ уже давно действует и, по сравнению с очень многими законами о СМИ в других странах, считается наиболее либеральным, наиболее свободным.

Нарусова: Мой муж, кстати, был одним из авторов.

Оганесян: Ваш супруг, Михаил Федотов, конечно. У меня вот какой вопрос: а не пришло ли время все-таки его в чем-то поправить, внести какие-то новые разделы, потому что реальность жизни...

Нарусова: Да, я согласна с вами.

Оганесян: Кстати, следующие вопросы, которые будут касаться Интернета, его там нет.

Нарусова: Закон создавался в самом начале 90-х годов и касался в основном электронных и печатных средств массовой информации. И самая главная его задача была - отстоять свободу слова, закрепить законодательно право журналистов высказывать разные позиции и представлять разный спектр политических мнений, существующих в обществе. В принципе, эту задачу закон выполнил и выполняет. Но в то время у нас еще не было Интернета, у нас не было того, что сейчас практически интернет-издания заменяют печатные. Вот это в правовом поле абсолютно никак не регулируется.

Оганесян: Кстати, проблемно и остро встает вопрос о соотношении общественного формата вещания с коммерческим. Сейчас такое впечатление, что коммерческий просто "доедает" уже все формы общественного телевидения и радиовещания. В Европе все законы начинаются с раздела общественного телерадиовещания и коммерческого. Обязательно два раздела, там даже разные нормы существуют. У нас этого ничего нет, а острота проблемы ведь есть, правда?

Нарусова: Безусловно. Кроме того, действительно, Интернет - величайшее техническое достижение XX века, но сейчас он используется отнюдь не в целях, направленных на благо человека.

Оганесян: Не всегда.

Нарусова: Посудите сами: если в Интернете можно получить пособие, как собрать пояс шахида, если в Интернете можно получить рисунок, как собрать самодельное взрывное устройство, должно государство на это реагировать? Конечно, должно, и не только одно.

Оганесян: В Интернете следующий вопрос, прямо в студию сейчас придет, только через небольшую паузу, потому что один вопрос касается непосредственно сайтов. Я понял, что вы считаете, что закон о СМИ нуждается в том, чтобы на него посмотреть хотя бы еще раз и внести туда изменения.

Нарусова: Во всяком случае, интернет-издания должны тоже действовать в правовом поле, а не превращаться в помойку для сплетен, домыслов и так далее.

Оганесян: Вот это очень важно, потому что многие, абсолютно разделяя вашу точку зрения...

Нарусова: Понимают, что это невозможно технически.

Оганесян: Да, и это тоже, потому что это сложно технически. Но главное, что не разделяют ваш пафос о том, что этот закон гарантирует свободу слова, не хотят трогать. Боятся именно выплеснуть эту часть, как иногда бывает у нас в законодательстве.

Нарусова: Ну, знаете, пуганая ворона куста боится, как говорится. Слишком много жали, поэтому теперь и боятся.

Оганесян: Хорошо, но вы не принадлежите к их числу. Пожалуйста.

"Здравствуйте, госпожа Нарусова. С вами говорит Иван Корнеев, экономист из Санкт-Петербурга. У меня такой вопрос: вы не раз выступали с оценками роли и значения средств массовой информации в целом. А как, по вашему мнению, насколько достоверно освещают деятельность Совета Федерации и, в частности, вашего комитета? И еще вопрос: сейчас мы видим большое количество разных печатных изданий самого разного толка: есть женские журналы, журналы по психологии, финансовые издания и прочее, что вы предпочитаете? Нам интересно, какие журналы, газеты вы читаете?"

Нарусова: Первая часть вопроса: нет, меня не удовлетворяет, как освещается деятельность Совета Федерации в целом и нашего комитета. Потому что, когда говорится о каких-то законах, о слушаниях по закону, чаще всего показывают Думу. Это более зрелищно: там больше популизма, там депутаты дерутся - это такое политическое шоу. Совет Федерации работает более профессионально. У нас нет никакой политической подоплеки, запрещена деятельность политических партий. Мы голосуем так, как считаем нужным по профессиональным мотивам, а не по партийной принадлежности - это раз. Деятельность нашего комитета тоже, наверное, освещается недостаточно, но здесь я же не могу бить себя в грудь и говорить: "Рассказывайте о том, как мы много делаем, рассказывайте о том, какие мы хорошие". Тот, кто это понимает, тот, кто следит за деятельностью, он понимает и так. Считаю, что непропорционально освещение двух палат одного нашего парламента - Федерального Собрания. Чаще всего - Дума. Совет Федерации - где-то по остаточному принципу. Хорошо, что лидер наш - Сергей Миронов - достаточно яркая фигура. Но, в принципе, остальных сенаторов показывают гораздо реже, чем депутатов.

Оганесян: Но вы знаете, я ведь был на одном заседании одной из комиссий, и я бы не сказал, что отсутствие партий, которые всегда предполагают столкновение точек зрения, контрапункт оценок, я бы не сказал, что там этого не было. Они, может быть, не с партийной точки зрения, а с профессиональной, но были, очень и очень острые.

Нарусова: У нас очень острые проходят обсуждения, но идущие от разномыслия, идущие от того, что у нас нет приказа всем думать или голосовать одинаково. Именно поэтому у нас и происходят эти дискуссии. И вторая часть вопроса, что лично я читаю. Знаете, мне так на работе достает политических вопросов, что я предпочитаю читать женские журналы. Люблю "Собака.ру", в Петербурге издается такой журнал, его очень люблю.

Оганесян: Женский журнал "Собака.ру"?

Нарусова: Нет, я говорю вообще, а вот из петербургских - "Собаку.ру" читаю. Просто в качестве отдыха листаю в машине или, уже придя дома, совершенно без сил на диване.

Оганесян: Ну, а какой все-таки журнал?

Нарусова: Можно сказать, это не будет скрытой рекламой? Я ведь принимала участие в законе о рекламе.

Оганесян: Скажите, мы потом подмонтируем, если что.

Нарусова: Люблю женские журналы "Элль", "Гала".

Оганесян: А вот такой, как "Домовой", например, вы рассматриваете как женский журнал?

Нарусова: Нет, всегда приятно в большинстве своем, когда открываешь свежий журнал и обязательно в каком-то из них видишь фотографии своей дочери. Это тоже приятно.

Оганесян: Можно вопрос, который нам не задали, но я думаю, это по недоразумению. Можно я его задам? Как вы относитесь к деятельности вашей дочери, вернее так, скажем, к ее жизнелюбию и к ее публичному позиционированию, вот вы, как мать?

Нарусова: Вы, конечно, настоящий журналист, очень деликатно вы хотели спросить, как я отношусь к ее эпатажу, не так ли? Ну, хорошо. Я называю все вещи своими именами. Конечно, положительно. Я горжусь своей дочерью, она очень умна, она остроумна, она все сделала не благодаря своему имени, своим родителям, а вопреки. Потому что, естественно, закончив с отличием самый сложный и престижный Институт международных отношений (МГИМО)...

Оганесян: То есть вы считаете, что она на вас не похожа?

Нарусова: По харизме, по характеру, по некоторому даже эпатажу и стремлению к независимости, вот лица не общее выражение - это да, но поверьте, мы хотели для нее и другой судьбы, другой карьеры. Мы думали, что она... Она действительно прекрасно знает языки: французский и английский абсолютно свободно, она много читает, она заканчивает писать диссертацию. Но вот эту сторону ее жизни мало кто знает.

Оганесян: А тема диссертации, например? Это очень интересно.

Нарусова: Конфликтология, между прочим.

Оганесян: Под эпатаж и еще теоретическая база подводится, здорово.

Нарусова: Но почему-то в общественном сознании, даже не почему-то, а благодаря журналистам ее образ отождествляется с тем ее экранным образом, который она изображает там, скажем, "блондинка в шоколаде", но это роль. Это роль, которую она играет. Будет завтра роль Снегурочки, будет играть Снегурочку. Но почему-то, видимо, происходит такое наложение одного образа на ее собственный, и ее воспринимают именно такой, какую роль она играет.

Оганесян: У вас добрые отношения, вот дочь и мать, дома вы как общаетесь?

Нарусова: Дома "искрим", бывает "искрим". В общем-то, так было всегда. У нее были иные отношения с отцом. Мы, может быть, потому что обе женщины и обе эмоциональные, иногда "бодаемся", но, тем не менее, в главном она понимает, что я ее понимаю, а для ребенка это главное. А я понимаю и причины ее эпатажа, и какая она на самом деле, я это знаю. Поэтому я очень горжусь своей дочерью и считаю, что этим надо переболеть, а на самом деле она очень глубокий и содержательный человек. Я думаю, что она нас всех еще много раз будет удивлять.

Оганесян: Спасибо. Замечательный диалог на эту тему состоялся, спасибо. Пожалуйста.

"Добрый день, Людмила Борисовна. Петр Алексеев, преподаватель из подмосковного города Дубна. Сейчас идет широкая дискуссия о вседозволенности в Интернете: порнография, какие-то материалы, не рекомендуемые детям и так далее. Владимир Путин высказал свою позицию, высказался против "драконовских мер", но в то же время он подчеркнул, что должны быть четкие правила для интернет-сообщества. Скажите, пожалуйста, как вы считаете, в каком все-таки направлении должно развиваться информационное пространство Интернета в России? Спасибо".

Нарусова: Мы занимаемся этим в нашей комиссии уже четвертый год. Причем прекрасно отдаем себе отчет, что виртуальное пространство загнать в какое-то "прокрустово ложе" невозможно. Но должны быть определенные меры регулирования, табу, которые могут быть приняты, причем не только в отдельно взятой стране. Очень тесно мы сотрудничаем с Соединенными Штатами Америки по части, например, предотвращения детской порнографии в Интернете. Потому что к великому сожалению основные поставщики детской порнографии - это Россия, основные потребители - американцы. Мы налаживаем сейчас контакт на уровне Генпрокуратуры, ФБР, Министерства иностранных дел и Министерства внутренних дел по тому, чтобы выявлять владельцев порнографических сайтов, провайдеров, такие меры предусмотрены. Кстати, в американском законодательстве они есть, и они достаточно жесткие.

Оганесян: Кстати, американцы помогают вам?

Нарусова: Американцы нам в этом смысле очень помогают. Например, у них существует система, по которой, если взрослый человек, мужчина, несанкционированно входит на сайт несовершеннолетнего ребенка и назначает ему где-то там свидание, то уже за одно это он может привлекаться к ответственности, если он входит на сайт ребенка без ведома родителей. Существует система фильтров и так далее. И в этом смысле, в методическом, скажем, мы тесно сотрудничаем, за что спасибо нашим американским коллегам. Это одно направление.

Оганесян: А по розыскному тоже сотрудничаете?

Нарусова: Безусловно, это тоже, но потом опять антитеррор. Давайте вспомним, что не так давно всех нас потрясла история, когда молодой человек в Интернете, начитавшись нацистской литературы и увидев сцены насилия, взял нож и пошел резать живых людей в московскую синагогу. Это было, в документах следствия и на суде прямо говорилось о том, что это следствие того, что этот молодой человек сидел в Интернете часами. И воздействие его на сознание, на психику было такое, что он совершил реальное, а не виртуальное преступление. Должно государство в это вмешиваться, предотвращать это? Безусловно. Хотя мы прекрасно понимаем, что это очень сложная техническая, организационная задача, но, тем не менее, мы над этим работаем.

Оганесян: Спасибо. В связи с порнографией еще вопрос из Нидерландов. Берд Остайн спрашивает: "Принят ли в России закон, ограничивающий распространение на телевидении продукции порнографического характера? Слышал от своих друзей, побывавших в туристической поездке в Москве, что там по телевидению можно увидеть откровенно порнографические фильмы". Ну, собственно, мы с вами в Москве тоже побывали.

Нарусова: Можно в ночное время, в вечернее время можно, хотя никакой гарантии, что это не будут смотреть те, кому это не полагается по возрасту, нет. Сложности есть. До сих пор Государственная Дума, мои коллеги в нижней палате, не могут принять соответствующий закон, разграничивающий, скажем, эротику и порнографию.

Оганесян: То, что вы сказали, порнография, порнографии вообще не должно быть.

Нарусова: Безусловно. Но для того, чтобы были правоприменительные нормы, должны быть термины, четкость терминов. Привлекается человек за порнографию, или это эротика. Извините, Аполлон Бельведерский или Венера Милосская в обнаженном виде - это какая-то "горячая" голова может тоже истолковать как порнографию или эротику. Есть произведения искусств, есть эротические элементы, есть эротическая поэзия, есть эротическая живопись, а есть порнография. И для того, чтобы принимать какие-то меры, нужно четко разграничить понятийный аппарат и терминологию. К сожалению, Государственная Дума почему-то отмахивается от этих проблем, а потому наш гость из Нидерландов и видит то, что он, к сожалению, видел в Москве.

Оганесян: На иностранцев это производит впечатление шока. Они говорят: "Вы знаете, вот такие фильмы показывали в нашей стране, наверное, лет 15 назад, и это было все с большим скандалом выдворено". То есть показывают порнографию, такую махровую, от которой уже давно отказались. Понятно, за копейки там покупается. А как вы относитесь к мнению каналов? Я просто знаю, раз это дает рейтинг, причем такие интеллигентнейшие люди, вот посмотрите в глаза, они могут слушать классическую музыку, ходить в театры, но раз народ "хавает" вот это, вы знаете, так интересно говорится: "Милый мой, но ты же все равно за это когда-то ответишь не перед людьми, так перед Богом. Горе, кто соблазнил одного из малых сих". Положим, у нас век такой, что до поры до времени это игнорируется. Ну, хорошо, но ведь на самом деле, коль скоро вы - председатель Комитета по СМИ, предложи что-то другое в это же время. Откуда ты знаешь, что эти высокие рейтинги дают тебе вот эту пошлятину? А ведь этого не происходит. Нет ничего альтернативного. Когда серьезные фильмы, например, в прайм-тайм прошел фильм, я часто это в нашей передаче говорю, "Идиот" - фильм на РТР, ведь зашкаливали рейтинги. Ну, тогда и предложите шире набор, еще какое-то разнообразие.

Нарусова: Здесь вы прекрасно понимаете, о чем идет речь. Речь идет о коммерциализации нашего телевидения. Естественно, рекламу выгоднее размещать там, где высокие рейтинги, а высокие рейтинги дают скандалы, дает порнография.

Оганесян: Я как раз не согласен с этим. Я считаю, что это неправда.

Нарусова: Я с вами тоже абсолютно согласна. Но до тех пор, пока у нас сама система рейтингов, оценки, будет такая, мы будем, извините, говоря вашей терминологией, "хавать" то, что нам дают. Должна быть принципиально иная сама система оценки деятельности каналов телевизионных, а, значит, и их финансирования.

Оганесян: Спасибо. Еще один вопрос, пожалуйста.

"Добрый день. Это Мишель Тернель, врач из Тулузы. Госпожа Нарусова, какие плюсы и минусы вы видите в потенциальном создании рабочей группы ООН по управлению Интернетом? И, кстати, не могу не спросить: как вы относитесь к французской кухне, какие ваши любимые блюда?"

Нарусова: Я уже стала говорить об Интернете. Да, действительно, создается такая интернациональная группа для борьбы с такими уродливыми и дикими явлениями, как детская порнография, как преступность, как терроризм. И я это только приветствую, более того, я сама в этом участвую по линии ОБСЕ и по межпарламентским связям. А французская кухня - я ее очень люблю. Это, пожалуй, эскарго и красное вино "Бордо", На мой взгляд, так, как готовят эскарго во Франции, не готовят нигде.

Оганесян: Давайте поясним нашим телезрителям, что такое эскарго.

Нарусова: Эскарго - это виноградные улитки прямо в своих черных панцирях, которые посыпают чесночком, зеленью и запекают. На мой взгляд, это очень вкусно.

Оганесян: Спасибо большое. Мы сегодня обо всем поговорили, начиная от темы женщины в политике и кончая французской кухней. Большое спасибо за участие в передаче "Визави с миром".


05.10.2007
http://www.ruvr.ru/main.php?lng=rus&q=45148&p=05.10.2007

Док. 470375
Перв. публик.: 05.10.07
Последн. ред.: 04.08.08
Число обращений: 100

  • Оганесян Армен Гарникович

    • Разработчик Copyright © 2004-2019, Некоммерческое партнерство `Научно-Информационное Агентство `НАСЛЕДИЕ ОТЕЧЕСТВА``