Сегодня разговор у нас об итогах встречи президентов Путина и Буша и о том, как складываются российско-американские отношения. У нас в студии - директор департамента Северной Америки Министерства иностранных дел России Игорь Неверов. Он у нас впервые. Знакомьтесь.
Неверов Игорь Святославович, родился в 1956 году. В 1978 окончил с отличием Институт международных отношений МИДа СССР. Свободно владеет английским, испанским и французским языками. По окончании института вскоре был направлен в первую долгосрочную загранкомандировку в посольство СССР в Соединенных Штатах. С 1984 по 1987 годы работал в отделе США и Канады Министерства иностранных дел Союза, после чего был назначен вторым секретарем в советское посольство в Вашингтоне. В 1992 году вернулся в центральный аппарат, теперь уже МИДа России, став в скором времени заместителем директора департамента Северной Америки. С 1998 года по 2002 год работал в должности советника посланника посольства Российской Федерации в США. С сентября нынешнего года возглавляет департамент Северной Америки Министерства иностранных дел России.
Игорь Неверов женат, имеет двух дочерей, любит спорт и живопись.
- Я вас приветствую в нашей студии. У нас сегодня очень много тем для разговора. Мы готовили эту программу оперативно, поэтому у нас заранее подготовленных вопросов немного. Тема: Россия и Америка в свете вчерашней встречи в Пушкине под Санкт-Петербургом.
Игорь Святославович, вы, можно сказать, с бала на корабль или с корабля на бал, вы там были. Чем отличалась атмосфера, обстановка этой встречи? Я имею в виду политическую атмосферу.
НЕВЕРОВ: Я нахожусь под впечатлением от вчерашней встречи президентов. Мне повезло, что я был там, участвовал в экспертной подготовке этой встречи. Причем, это уже седьмая встреча на высшем уровне за два года. Темп действительно очень впечатляющий. Но эта встреча была сугубо рабочей. Два часа плотных, насыщенных переговоров. Собственно, место - Пушкин, Екатерининский дворец - было выбрано не случайно, потому что президентский самолет, на котором прилетел Джордж Буш с супругой, приземлился в Пулково, а там буквально десять минут пути до дворца.
- Но на каком-то этапе, насколько я знаю, был даже вариант с Калининградом. Российская сторона держала в уме это. Но, говорят, там полосы нет подходящей для президентского "Боинга".
НЕВЕРОВ: Рассматривался такой вариант, но по техническим параметрам Калининград не подошел. Нынешняя атмосфера встречи отличалась заряженностью. Это было как электрический заряд, но, конечно, сугубо позитивный, это чувствовалось. Красивый дворец, заснеженное пространство, а внутри шла напряженная работа.
- Марина Кривошеева в Интернете задала вопрос: до недавнего времени встречи президентов двух стран называли переговорами, обычным русским словом. А то, чем теперь занимаются Путин и Буш, иначе как саммитом не называют, что в переводе означает не совсем переговоры, что-то другое.
НЕВЕРОВ: Вершина.
- Почему вдруг?
НЕВЕРОВ: Это можно считать англицизмом, можно считать словом, которое уже внедрилось в наш язык. За ним, конечно, многое стоит. Саммит - это переговоры на высшем уровне. Это не то чтобы нечто грандиозное, но это очень серьезное мероприятие. Скажем, бывают многосторонние саммиты в рамках восьмерки, в Лос-Кабосе, Мексике, был саммит АТЭС. В рамках этих саммитов проходят и двусторонние встречи наших президентов. Мы предпочитаем в нашем министерстве называть это "встречи на высшем уровне", просто и ясно. На самом деле эта встреча была сугубо рабочей. Мы считаем, что был рабочий визит президента Буша и рабочая встреча президента.
- Я обратил внимание на то, что президент Буш при каждом удобном случае называет Путина другом, близким другом, говорит, что Россия - наш друг. Наша страна - сдержаннее. Не показалось вам? Я имею в виду именно в словах.
НЕВЕРОВ: Я бы не сказал. На самом деле действительно мы ценим установившиеся отношения доверия между нашими президентами, они помогают поддерживать всю очень сложную конструкцию российско-американского диалога. Диалог на высшем уровне задает тон, задает темп. Президенты дают задания, работают дипломаты, работают ведомства. Это действительно очень сложная архитектура.
- Звонок в студию.
СЛУШАТЕЛЬ: Смирнов Григорий Константинович. Записано ли где-нибудь в документах, принятых на последнем заседании НАТО или на последних переговорах то, что НАТО запрещается развертывать военные базы в Прибалтике? И есть ли у нас уверенность в том, что там не будут развернуты военные базы?
НЕВЕРОВ: Это один из важных вопросов. Расширение НАТО, как мы считаем, не вызвано необходимостью, тем более никакой военной необходимостью, но этот процесс идет. Для нас важно, что одновременно идет процесс, еще одно иностранное слово, трансформация НАТО. То есть НАТО меняется и преображается, переориентируется с противостояния прошлого времени. "Холодная война" действительно ушла сейчас в прошлое, на отражение новых угроз и вызовов. А здесь как раз у нас есть общность целей. Эти новые угрозы и вызовы имеют глобальный характер, угрожают как странам, входящим в Североатлантический альянс, так и России. Поэтому военной угрозы мы не видим. Но есть интересы безопасности России. Но это действительно выдвигается к нашим границам. И поэтому идет серьезный диалог с тем, чтобы интересы безопасности были учтены. Этот диалог будет продолжаться, определенные гарантии, заверения от НАТО у нас есть.
- А сейчас мы хотим подключить к разговору эксперта. Это профессор, доктор наук, заведующий кафедрой Московского института международных отношений Владимир Олегович Печатнов. Есть такое мнение, что НАТО становится с приемом новых членов более размытым, более аморфным, менее динамичным и меньше может оказывать реального воздействия на ход политики и, в частности, на борьбу с терроризмом. Что вы на этот счет думаете?
ПЕЧАТНОВ: Да, такие опасения действительно есть. Прежде всего, в Соединенных Штатах и некоторых НАТОвских кругах.
- Это опасения для них. А для нас - наоборот?
ПЕЧАТНОВ: Новое расширенное НАТО будет малоуправляемой и малобоеспособной организацией. Но одновременно пражские решения, как мы знаем, зафиксировали и реформирование этого блока в направлении как раз повышения ее боеготовности на антитеррористическом направлении. Это интересная новация, которая, с одной стороны, меняет былую военную направленность этого блока в отношении России. И, наоборот, расширяет наши возможности в сотрудничестве на этом направлении. Поэтому, я думаю, наши отношения к реформе НАТО является, в основном, позитивным и открывают, повторяю, новые возможности нашего сотрудничества.
- Игорь Святославович, вы обратили внимание, что Буш прилетел в Пулково как посол НАТО. Передавал приветы, всячески заверял о том, что для России вообще высшее благо приближение НАТО к его границам, опасаться ничего не стоит. Мы проявили как бы сдержанность. И как вы можете в данном случае позицию российской стороны к НАТО сформулировать?
НЕВЕРОВ: Мы будем внимательно анализировать решения принятые в Праге. Естественно, было очень важно услышать из первых уст и от президента Буша получить определенные впечатления и заверения о том, что интересы безопасности в ходе идущих в НАТО процессов, учитываются в полной мере. Из уст одного из лидеров НАТО получить такие слова, такие заверения было очень важно.
- Звонок в студию, пожалуйста.
СЛУШАТЕЛЬ: Михаил Павлович, Москва. Игорь Святославович, с вашей точки зрения такое чрезмерное сближение с Соединенными Штатами и ряд уступок, не является ли следствием их чрезмерной военной и экономической мощи, как бы преклонение перед этим? И еще. У России, как говорится, свой менталитет. А тут может быть, как-то, пересмотреть позиции, потому что самое ужасное, что Соединенные Штаты несут, это культ индивидуализма и как следствие является, например, что зарабатывай деньги, как хочешь, каким путем, лишь только не попадайся. Может быть, действительно, здесь как-то Росси надо пересмотреть? И, Юлий, я прошу вас тоже по этому поводу обязательно и свое мнение тоже высказать.
НЕВЕРОВ: Конечно, процесс сближения с Соединенными Штатами в политической области налицо. Но мы сближаемся в той мере, в какой у нас совпадают национальные интересы. И, кстати, на пресс-конференции в Пушкине Джордж Буш сказал, что, мы - друзья, да. Но, как бывает с друзьями, мы не всегда соглашаемся, и готовы откровенно обсуждать наши разногласия. Разногласия есть, они останутся, это нормально. Но, естественно, у нас есть и критическое восприятие ряда элементов американской политики. Индивидуализм, да, он проявляется. Скажем, и в быту, и в экономической жизни, но и во внешней политике. И, скажем, когда принимается доктрина национальной безопасности, в которой допускаются односторонние силовые действия на международной арене, мы это критикуем и откровенно об этом говорим.
- Меня просили высказать свое мнение, но это не моя задача в этой программе. Но все равно, я обращаю внимание на то, что все-таки очень велика инерция в политических кругах, да и общественного мнения, инерция взаимной подозрительности. И у меня вопрос к Владимиру Олеговичу Печатному. Вы как аналитик, как эксперт что можете сказать, есть ли надежда со временем переломить ситуацию? Все-таки очень велика подозрительность по отношению к Штатам в России, да и в Штатах велика подозрительность по отношению к России?
ПЕЧАТНОВ: Вы совершенно правы. Здесь есть значительное сходство, симметрия в ситуации у нас и американцев. Начнем с США. Я думаю, что нынешняя позиция официального Вашингтона очень важна, его влияние на обстановку, психологию в стране. Буш - популярный президент, к нему прислушиваются, особенно такие консервативные республиканские круги, которые сейчас проявляют сдержанность, надо сказать, в отношении внутрироссиийской тематики. Другое дело, что либерально-демократическая оппозиция выступает с более критических позиций порой. И даже первые отклики на пушкинскую встречу об этом говорят. Так что я не думаю, что настало время перелома коренного в отношениях американцев к России, хотя этот процесс идет. Я думаю, то же самое можно сказать практически и о российском общественном мнении, которое пока еще отстает, я думаю, от официальной внешней политики, ориентированной более на Запад, на сотрудничество с Западом и так далее.
Вот характерный пример того, о чем мы с вами говорили. Александр в Интернете ставит вопрос так: "Налицо попытка российского министерства иностранных дел встать в позу тигра при наличии облика зайца. Совершенно очевидно, что Соединенные Штаты все равно поступят по-своему. Не правда ли?" Чем вы можете ответить на такой выпад?
НЕВЕРОВ: МИД чувствует за собой всю мощь нашей державы и в этом смысле, конечно, не согласен с мнением уважаемого нашего слушателя. Но, конечно, мы работаем для того, чтобы, прежде всего, внешняя политика обеспечивала наши, домашние, внутренние интересы. И в отношениях с США это тоже аксиома.
И, видимо, в тех ситуациях, когда мы не можем заблокировать действия партнера, мы стремимся из этой ситуации извлечь максимум практически возможного для себя.
НЕВЕРОВ: Это действительно так.
- И это называется прагматизмом?
Звонок в студию.
СЛУШАТЕЛЬ: США вышли из Договора по ПРО, хотя он был записан на бумаге. Приезжает Буш и на словах начинает рассказывать, как он нас любит, как нам нужно НАТО, что НАТО нам друг, брат, сват. Американцы имели 45 планов ядерного нападения на нашу страну! Американцы вступили во Вторую мировую войну, когда уже Россия, СССР разгромил фашистов! Я не верю пустой болтовне, не зафиксированной договорами. Я считаю, что россияне не должны покупать эстонские, латвийские и литовские товары. Надо всех этих проходимцев наказывать рублем. И хватит пораженческую, ельцинскую политику продолжать дальше. Вот мое мнение.
-Выражения лихие, позиция ясна. Но мы об этом уже, собственно, поговорили. Думаю, не стоит к этому возвращаться. А что касается договоров. Сенсацией встречи в Пушкине было принятие совместного заявления по Ираку. Еще несколько месяцев назад это казалось совершенно немыслимым. Как можно расценивать этот факт? И этот же вопрос я адресую к Владимиру Олеговичу.
НЕВЕРОВ: Возвращаясь к вопросу нашего радиослушателя, я бы хотел сказать, что мы настойчиво работали с администрацией Буша и подписали с ней Договор о стратегических наступательных потенциалов. Это единственный договор, который подписала администрация. Это очень серьезно, это юридически обязывает. И мы будем продолжать работу в этом направлении. Совместные заявления, принятые на саммите, это политические документы. Это взгляды, которые выражены на высшем уровне, и они касаются двух актуальных тем. Первая - по энергетическому диалогу, очень перспективная область сотрудничества, а вторая - не удивительно то, что появилось заявление по Ираку, это ведь на сегодня один из самых острых вопросов мировой политики, поэтому президенты и высказались по этому вопросу. И, в общем-то, там есть очень важные констатации. Главное сейчас - это осуществление принятой резолюции 1441, которая вырабатывалась очень непросто. Но теперь ее нужно строго реализовывать. Мы действительно призываем Ирак к тому, чтобы он содействовал, полностью выполнял условия этой резолюции, и желаем успеха миссии международных инспекторов.
ПЕЧАТНОВ: Я бы добавил что, то, что было заявлено вчера, это результат компромисса. Изменение позиций как России, так и Соединенных Штатов. И на данный момент как будто бы такой консенсус зафиксирован, но все-таки скрываются за ним довольно серьезные подспудные различия в подходе обеих сторон, особенно к возможным силовым сценариям развития ситуации. Здесь, я думаю, был очень откровенный зондаж с обеих сторон относительно этой перспективы. Так что очень хорошо, конечно, что это согласие было достигнуто, но не следует обращаться и считать, что на последующих стадиях урегулирования этой проблемы исключены серьезные наши разногласия с американцами.
Я обратил внимание на то, что президент Путин, говоря об этом, расширил немножко тему, он говорил об опасности проникновения бен Ладена и его людей к ядерному оружию в Пакистане, он говорил о негативной роли Саудовской Аравии в финансировании терроризма. То есть мы ставим вопрос о том, что не надо зацикливаться на Ираке, а надо продолжать глобальную стратегию борьбы с терроризмом.
НЕВЕРОВ: Совершенно верно. Угроза оружия массового уничтожения реальна. Она для нас стоит, может быть, не менее остро, может быть даже более остро, исходя из нашей географии, чем для США. Угрозу представляет и сращивание терроризма с технологиями оружия массового уничтожения. Об этом говорят Соединенные Штаты, мы с ними в этом полностью согласны. И угроза исходит не только из Ирака. Наоборот. Инспекторам предстоит доказать, есть ли у Ирака оружие массового уничтожения. А угроза распространения оружия массового уничтожения гораздо шире. И Пакистан здесь, в общем-то, очень даже имеет конкретное отношение.
-Звонок в студию.
СЛУШАТЕЛЬ: Галина Ивановна, Москва. Я не верю в благие намерения Америки в отношении расширения НАТО как борьба с терроризмом. С приходом другого президента обстановка может резко измениться. Не лучше ли и может быть даже необходимо сделать военный альянс с такими странами как Китай, Индия и другие восточные?
- А вы думаете, они мечтают об этом?
СЛУШАТЕЛЬ: Но это уже должна быть работа.
- Узнаем мнение специалиста. Пожалуйста.
НЕВЕРОВ: Мне кажется, что сейчас эпоха военных альянсов постепенно уходит в прошлое. Вы можете говорить о том, что это благие пожелания. Есть какие-то общие глобальные угрозы. Но это новые угрозы, это не угрозы военного противостояния между группами государств. Поэтому сейчас создавать, какие-то крупные военные союзы против кого бы то ни было это уже не веление времени. Надо работать по отражению новых угроз и вызовов, которые имеют очень острый характер, но сложный и его не отразишь с помощью вооруженных сил.
-Владимирович Олегович, ваше мнение. Следует России искать таких союзников, именно военных союзников, кроме тех, с кем мы связаны документами СНГ?
ПЕЧАТНОВ: Я согласен с Игорем Святославовичем, что время таких замкнутых военных группировок проходит. НАТО даже начинает меняться в этом отношении. Конечно, России нужны союзники по всем азимутам. Но зацикливаться на создании каких-то замкнутых союзов, это, по-моему, неперспективное занятие.
-Игорь Святославович, вы упомянули, когда говорили о документах, которые приняты в городе Пушкине, о заявлении по энергетическому диалогу. Несколько слов, поясните слушателям, что это такое.
НЕВЕРОВ: Это одна из очень перспективных областей экономического сотрудничества. Президенты одобрили запуск энергодиалога еще в мае на встрече в Москве.
-Что такое энергодиалог?
НЕВЕРОВ: Энергодиалог - это 70 компаний России и США работают вместе для того, чтобы развивать конкретные совершенно проекты. Заключать сделки, обсуждать. Это своего рода форум, постоянно действующий под патронажем правительства, под патронажем соответствующих министерств наших двух стран.
-И мы уже начали поставлять нефть в Соединенные Штаты, что тоже раньше казалось невероятным.
НЕВЕРОВ: Это очень символично, это действительно прорыв.
- И это в наших интересах?
НЕВЕРОВ: В наших интересах, безусловно.
-И вопрос в Интернете. Я задам его Владимиру Олеговичу. С чем вы можете сравнить нынешние отношения России и США с теми стандартами, к которым мы привыкли за многие десятилетия?
ПЕЧАТНОВ: Я думаю, нынешние отношения являются по существу беспрецедентными в исторической ретроспективе, потому что в сравнении со встречами на высшем уровне времен "холодной войны" совершенно другая атмосфера, совершенно другая даже повестка дня. Постепенно эти разоруженческие, военно-стратегические вопросы уходят на второй план. На первое место выдвигается кризисное урегулирование, торгово-экономические вопросы, двусторонние связи. То есть происходит нормализация наших отношений с Америкой.
23/11
Юлий Семенов (политический обозреватель)
http://old.radiomayak.ru/archive/text?stream=schedules/1&item=6262
Док. 468594
Перв. публик.: 31.07.03
Последн. ред.: 31.07.08
Число обращений: 247
Неверов Игорь Святославович
|
