В канун 83 годовщины военных судов России корреспондент газеты "Труд" Наталья АНТИПОВА встретилась с председателем Московского окружного военного суда, Заслуженным юристом Российской Федерации, доктором юридических наук, генерал-лейтенантом юстиции
БЕЗНАСЮКОМ Александром Сергеевичем
- Александр Сергеевич, здание Московского окружного военного суда напомнило мне кабинет Анатолия Приставкина. Там на стенах развешаны детские рисунки, а у вас не только в залах заседаний, но и в коридорах висит очень много пейзажей. В заведениях подобного рода такое встретишь не часто...
- Это точно. Картины развешаны в помещениях суда специально для того, чтобы хоть чуть-чуть улучшить настроение родных потерпевших и подсудимых. Чтобы их глаза не натыкались на мрачные серые стены. Да и судьям это помогает чисто психологически: не много отвлечься от суровых будней. Вообще же здание МОВС имеет интересные исторические корни, в частности, знаменито тем, что сюда в свое время приходил Лев Толстой, когда писал свое знаменитое "Воскресение". Зал суда, в котором судили Катюшу Маслову, "списан" с одного из наших залов заседаний.
- А какого рода дела чаще всего приходится рассматривать нынешнему поколению су-дей?
- Если говорить об уголовных делах, то это такие преступления, как уклонение от исполнения обязанностей военной службы, "дедовщина" (неуставные взаимоотношения между военно-служащими) и хищения. Также окружной военный суд рассматривает по первой инстанции наиболее сложные дела. Например, взрыв на Котляковском кладбище, дело по убийству журналиста Холодова, сейчас идет процесс по гольяновской и липецкой преступным группировкам. Специфика уголовных дел, подсудных военным судам такова, что если в групповом преступлении замешан хотя бы один военнослужащий, - то дело подлежит рассмотрению в военном суде. Например, члены липецкой группировки, среди которых был один военный, обвиняются в бандитизме. На протяжении более чем трех лет они совершали разбойные нападения, были хорошо вооружены, сплоченны и долгое время в состав группировки входили со-трудники милиции. Именно из-за них процесс оказался затяжным - со всех сторон идет противодействие. Несколько человек из группировки, которые были под подпиской о невыезде - убиты, высказываются угрозы потерпевшим, свидетелям и судьям.
- Насколько в этой ситуации помогает закон о защите судей?
Он не помогает, потому что механизм его исполнения отсутствует. У государства нет средств приставить к каждому судье, который рассматривает серьезное дело, сотрудника милиции с оружием. Поэтому, когда поступает подобное дело, я думаю, кому его отдать - то ли судье, который холост, то ли тому, у которого трое детей. А на Западе развит институт специальных судебных служб, в частности, судебных приставов, которые охраняют не только судью, но и помещение, в котором он работает, и его жилье. Там защищен и потерпевший, и свидетель - если необходимо, им до конца разбирательства сменят и квартиру, и анкетные данные.
Мы же за последние несколько лет потеряли двух судей. Первый, судья Казанцев, который рассматривал "расстрельное" дело по убийству во Владимире, неожиданно утонул. Процесс продолжил подполковник юстиции Солодовников. Сначала ему стали угрожать, чтобы он смягчил приговор, а когда этого не произошло, избили и утопили в канале "Москва-река". Следствие задержало подозреваемых, но вину так и не доказало. Честно говоря, у нас остались сомнения в отношении полноты расследования.
- Как часто дела, которые к вам поступают, не расследованы должным образом?
- В обвинительное заключение практически каждого третьего дела военные суды вносят кор-рективы. Например, в прошлом году мы полностью оправдали 11 человек, около двух десятков - частично, 24 дела отправили на дополнительное расследование. Нередко приходится исключать из предъявленного обвинения те или иные статьи, выносить определения на непол-ноту предварительного следствия, на незаконное содержание человека под стражей... К счастью, когда рассматривалась судебная реформа, Госдума внесла изменения в закон о том, что с 2004 года дача санкции на заключение под стражу полностью перейдет под юрисдикцию суда.
- Ваше мнение о судебной реформе?
- Я бы хотел сказать о том, чего, по моему мнению, делать не следовало. Первое - это привле-чение судей к административной ответственности. Закон еще не успел дойти до Совета Федераций, а к нам стали поступать тревожные сигналы. Например, во Владимирской области судью остановил сотрудник ГИБДД, и когда тот предъявил ему удостоверение федерального судьи, милиционер, не обратив внимания на документ, забрал человека в отделение и продержал три часа. А напоследок заявил: "Вот когда закон будет принят, вы у нас попляшете". Ну не может сержант-гаишник решать судьбу судьи, который имеет особый статус и не случайно назначается указом президента! Если судья совершил правонарушение, обращайтесь в квалификационную коллегию судей России. Через нее ежегодно проходят десятки судей, которые лишаются полномочий за пьянство, хамство, различные злоупотребления. Так, зам-председатель Калужского гарнизонного военного суда подозревается в получении взятки и сейчас дело по его обвинению находится в суде.
Второй момент - установление шестилетнего срока для председателей судов. Они будут избираться по согласованию местным законодательным собранием, высшей квалификационной коллегией и кадровой комиссией при президенте, председатель которой затем будет представлять бумаги на подпись главе государства. Позвонит судье, к примеру, глава администрации и попросит снизить срок подсудимому Иванову. Председатель суда откажется и будет проявлять такую же честность и принципиальность на протяжении шести лет. Естественно, впоследствии его не изберут никогда. Судебное сообщество не раз указывало на эти недостатки, но к нам так и не прислушались. В то же время хочу отметить, что после подписания соответствующих законов Президентом РФ, я, как и другие работники правоохранительных органов, безусловно обязан выполнять все принятые изменения и дополнения, касающиеся статуса судей.
- На вас лично часто оказывают давление?
- Я назначен председателем МОВС с 91-го года, и с того времени ничего подобного не проис-ходило. А вот взятки предлагали. Самое крупное предложение - 50 тыс. долларов. Это было в 85-ом году, когда я рассматривал дело об изнасиловании, в котором обвинялись одиннадцать человек из разных советских республик. Через одного из моих друзей мне предложили гигантскую по тем временам сумму в обмен на смягчение приговора. Я отказался, а преступники в совокупности получили 110 лет лишения свободы. Почему не взял деньги? - Наверное, потому, что, когда человек достигает всего собственным трудом, и никто его не толкает наверх, невозможно потерять все - и совесть, и честь, из-за денег, какими бы большими они не были.
- Растущие, как на дрожжах, генеральские особняки, которые зачастую бесплатно стро-ят солдаты, давно стали притчей во языцех, и создается впечатление, что подобные дея-ния остаются безнаказанными. В вашем округе проходили процессы по таким делам?
- Проходили несколько дел, и были осуждены несколько генералов, Начальник Главного квартирно-эксплуатационного управления Котылев - за то, что завысил стоимость госдачи, которую передал нынешнему губернатору Карачаево-Черкесии Семенову. Денежную при-быль как таковую генерал не получал, но хорошие отношения с губернатором, которому он выделил якобы очень дорогую жилплощадь, были обеспечены. Также мы осудили генерал- полковника Терентьева, который в каждом регионе, в котором служил, получал по квартире, потом их приватизировал и продавал. При этом люди, которые отвечали за предоставление жилья, знали, что у генерала оно уже есть, но "из уважения" к его высокому посту шли навстречу. Следствие по этому делу шло очень долго, и в итоге генерал попал под амнистию. Правда, квартиры через суд отошли государству.
- Но от этого картина не меняется: генерал может получить жилье без проблем, в то время как военнослужащие невысокого ранга зачастую дожидаются квартир годами. Часто ли они обращаются с жалобами в суд?
- Иски по поводу непредоставления жилья составляют 3% от всех жалоб. За 11 месяцев теку-щего года рассмотрено свыше 1000 подобных жалоб. При этом мы сталкиваемся с такими ситуациями, когда человек ждет своей квартиры по семьвосемь лет, а командование нарушает очередность. Хотя в большей степени здесь виновато государство, которое просто-напросто не выделяет жилье, также как и деньги на выплату денежного довольствия военно-служащих в Чечне и других "горячих точках". Жалобы на невыплату "боевых" стали поступать с начала прошлого года и равняются 15% от общего числа. Когда мы стали выносить решения по таким делам, то столкнулись с парадоксом: командиры начинают активно добиваться предоставления солдатам положенного только тогда, когда есть соответствующее решение суда, У них даже в ведомостях есть графа: "выделено по судебному решению". А решений в пользу военнослужащих мы принимаем свыше 90% и примерно такое же их количе-ство исполняется. В противном случае суды применяют предусмотренные законом меры к командованию: накладывают штрафы, вносят представления об отстранении от должности, возбуждают уголовные дела.
- На какие годы приходится пик всевозможных жалоб?
- Начиная с 93-го года, когда был принят закон "О порядке обжалования действий должност-ных лиц..." в том числе и должностных лиц органов военного управления, военные суды превратились из карательного органа в орган защиты прав и законных интересов военнослужащих. Если в 93-м году во все суды нашего округа поступило около трех тысяч жалоб, то за последние 5 лет - уже около 50-ти тысяч. 80% составляют жалобы на необеспечение положенным довольствием, 6% - .на необоснованное увольнение или отказ в нем, 2% - на неправомерное привлечение к материальной ответственности и т. д. А пик пришелся на 96-98 года, когда военным не выплачивали или выплачивали с большим опозданием денежное довольствие. Вообще, забота об армии и материальном обеспечении военнослужащих были на крайне низком уровне при министре обороны И.Сергееве - тогда ни один вопрос материального характера практически не решался. Сейчас мы связываем большие надежды с Сергеем Ивановым, но, к сожалению, те изменения, которые планируется ввести в 2002 году - лишение 50%-ной оплаты коммунальных услуг, бесплатного проезда, пайка, - приведут только к новым массовым увольнениям, судам, сотням тысяч жалоб.
- Многие родители не хотят отправлять своих детей в армию из-за "дедовщины". Изменилась ли ситуация с неуставными взаимоотношениями за последние годы?
- Я работаю судьей почти 25 лет, и все это время неуставные взаимоотношения входили в тройку "лидеров" среди преступлений. В этом году они заняли третье место после хищений и уклонения от исполнения обязанностей военной службы (самовольное оставление воинской части, дезертирство). Это примерно каждое четвертое дело. К нам редко обращается сам потерпевший - как правило, мы узнаем о преступлении или когда человек госпитализирован, и больница сообщает о случившемся в прокуратуру, а они передают дело нам, или "дедовщину" выявляет само командование. Формы ее традиционны: ночью старослужащие поднимают солдат, заставляют делать уборку, читать присягу, а потом начинают придираться и, в конце концов, избивают человека. Поражают зачастую: старослужащий ударил солдата в грудь, а у того остановилось сердце. Ну как судить преступника - ведь он не хотел убивать, но виноват. Определили ему 5 лет. А рядом сидит мать умершего и плачет - "суд несправедлив"
- Вы помните первый приговор, который вынесли?
- Никогда не забуду свой первый "расстрельный" приговор. Это было в 84-м году, фами-лия, подсудимого была Звонарев. Он был курсантом Тамбовского военного училища и встречался с замужней женщиной из Москвы. Однажды она ему позвонила и сказала, что поссори-лась с мужем, которого хочет бросить и выйти замуж за Звонарева. Курсант взял ночью автомат, вышел на трассу и стал останавливать автомашину, чтобы уехать в Москву. Водитель не остановился, и парень начал стрелять вслед машине. И водитель, и ехавшие с ним три женщины погибли... Когда был оглашен приговор, Звонарев упал в обморок. А я потом целую неделю не спал. Казалось бы, чего переживать - преступник убил четырех человек. Но с дру-гой стороны, я ведь тоже обычный человек и по большому счету никто не давал мне права распоряжаться чужими жизнями... В это же время я впервые столкнулся с тем, что преступник вызвал во мне сильное сочувствие.
Судили девятерых высокопоставленных офицеров, которые похищали товарноматериальные ценности тыла ВВС. Воровали фотоаппараты "Никон", магнитофоны "Шарп", похитили 60 авторучек, которые могли писать и в огне, и в воде, и в космосе их изобрели американцы совместно с нашими учеными. То есть, люди получили доступ к тому, о чем в те времена никто и не слышал. Среди подсудимых был майор Нефедов по прозвищу "Космонавтноль" - именно на нем испытывали скафандр Гагарина перед тем, как он полетел в космос. Этого человека, который имел два ордена, было искренне жаль, и, учитывая его незначительную роль в совершении преступления, его заслуги, суд приговорил Нефедова к четырем годам с сохранени-ем званий и орденов. Остальных этого лишили и дали гораздо большие сроки.
- Наверное, с годами судья привыкает решать людские судьбы, и такое чувство, как жалость, становится ему практически незнакомым...
- К этим вещам не привыкнуть никогда. Человеческая судьба - это всегда переживания, стрес-совые ситуации, головная боль. Не случайно наше профессиональное заболевание - гипертония начинается в тридцать лет.
