|
|
Андрей Козырев: Для президента это оставляет достаточно свободу рук, и в то же время, обозначает готовность вновь поискать модус вивенди
Назад
|
Андрей Козырев: Для президента это оставляет достаточно свободу рук, и в то же время, обозначает готовность вновь поискать модус вивенди
|
Тема : Для президента это оставляет достаточно свободу рук, и в то же время, обозначает готовность вновь поискать модус вивенди..
Передача : Комментарий недели
Ведущие : Андрей Козырев
Хорошо, что НАТО не рассматривается нами более как демон или как противник. Но эту форму предстоит все же наполнить содержанием. И здесь есть два аспекта. Первый аспект состоит в том, что мы хотим, чтобы с нами считались, чтобы без нас не принимались решения. Или, точнее, так далеко мы готовы пойти, как далеко они готовы пойти вместе с нами. Ну, давайте посмотрим, куда мы можем пойти. Например, в борьбе с бен Ладеном, кажется, и они, и мы, готовы пойти, действительно, достаточно далеко. И здесь как бы очень легко подыскиваются инструменты. Можно назвать это как угодно: 19+1, 30+10, от этого суть не меняется. Россия готова с НАТО определить общего противника, общую проблему и, соответственно, найти механизмы, как с этой проблемой, с этим противником справляться.
Возьмем события недавней истории. Мы считали, что нужно защищать Милошевича. И мы бы никакими механизмами, хоть 21+100, не могли бы заставить НАТО считать также, что нужно защищать, а не мочить Милошевича. Поэтому, механизмами, а цели все же самое главное. Видимо, к сожалению, надо быть готовыми к тому, что тогда, когда мы в очередной раз захотим защитить кого-то типа Милошевича, или, скажем, Саддама Хусейна, мы будем с НАТО по разную сторону баррикад. И ни они не согласятся на наше вето, ни мы, к сожалению, тоже не согласимся на их вето. Так что механизм зависит от того, как мы далеко готовы пойти, и, главное, от направления этого движения. Но это первая проблема. А вторая проблема, она гораздо проще, и тоже очень прагматичная. У нас разногласия, опять-таки, хоть 100+51, по любой формуле, возникнут в связи с расширением НАТО. И здесь надо понимать тоже, как мы далеко готовы пойти. Безусловно, будет очень много демагогии. Но среди демагогии будет один голос, к которому придется прислушиваться. Это будет голос наших военных. Вот если наши военные будут по-прежнему видеть в НАТО враждебный военный блок, то они, безусловно, будут беспокоиться, и они, безусловно, будут оказывать давление на политическое руководство. И, безусловно, тогда будет казаться, что этот враждебный военный блок вплотную приближается, скажем, к Санкт-Петербургу. Вот, военным нужно дать политический ответ, нельзя больше их подставлять. Если политики, за время, которое осталось до принятия решения о расширении НАТО, дадут им другую целеустановку, нашим военным, дадут другой ответ, то есть, что НАТО, это не враждебный блок, а это блок наш союзник, тогда и военные будут относиться к расширению НАТО гораздо спокойнее. Ну, и что, что союзник приближается, скажем, к тому же Санкт-Петербургу, совершенно другая реакция. Вот для наших военных нужно заключить союз с НАТО, недостаточно просто формулы, что у нас есть какой-то переговорный механизм. Я еще раз говорю, переговорный механизм сразу же станет механизмом разногласий. Если мы думаем, что мы сможем получить вето на подобные решения, как, скажем, расширение НАТО, то этого не будет, это иллюзия, и не надо себя тешить такими иллюзиями. Значит, нужно заключить договор, соглашение, которое даст ответ: НАТО это наш военный противник, или это наш политический и военно-политический союзник. Вот это и должно быть написано в договоре. Военно-политический союзник, а следовательно, не надо беспокоиться по поводу расширения этого союза. И надо подстелить соломку, зная, что именно в этом месте мы можем, и даже обязательно упадем.
24.11.2001
http://echo.msk.ru/programs/comment/30604.phtml
Док. 467637
Перв. публик.: 24.11.01
Последн. ред.: 28.07.08
Число обращений: 324
Козырев Андрей Владимирович
|
|
|
|
|
