Передача : Особое мнение
Ведущие : Алексей Воробьев
Гости : Константин Ремчуков
А. ВОРОБЬЕВ: Добрый вечер, добрый день или доброе утро, в зависимости от того, где вы нас смотрите или слушаете, это программа "Особое мнение", совместный проект радиостанции "Эхо Москвы" и телекомпании RTVI, я Алексей Воробьев, позвольте мне приветствовать сегодня гостя этой студии, Константина Ремчукова, гл. редактора "Независимой газеты". Приветствую вас. Ну что же, давайте по событиям последних часов, наверное, пока предвкушать то, что будет в Гватемале, мы не будем, хотя, возможно, поговорим и об этом, как нашим удалось смонтировать 150 тонн специального оборудования, доставленного спецрейсом из Москвы, совершенно очевидно, с пропагандистской, имиджевой, во всяком случае, составляющей во всей этой истории, мол, если уж мы такое можем сделать, то подготовиться, построить 11 объектов, необходимых к Олимпиаде, запросто. Но давайте начнем с другого. Сегодня ГД во втором чтении приняла поправки в закон о противодействии экстремизму, и они весьма, конечно, немного в смягченном виде, чем планировалось, но, тем не менее, они некоторые позиции ужесточают. Считаете ли вы, что этот закон, в принципе, будет много эффективнее, чем все те, которые у нас существовали до этого?
К. РЕМЧУКОВ: Вы знаете, как известно, что не в законах в России проблема, а в их исполнении, и я захватил с собой ряд материалов, которые в завтрашний номер готовили, этому закону, поскольку мы в течение последнего времени отслеживали работу по этому закону, очень интересные детали, которые наш корреспондент выловил. Одна из самых интересных новаций, которые сейчас во втором чтении была добавлена, это то, что машины ФСБ могут выезжать на теракты, разминирование и на поимку нарушителей на транспорте, оборудованными мигалками и спецобозначением на бортах. Представитель комитета по законодательству Дмитрий Еремин так и не смог объяснить, зачем такая поправка принимается, ведь у ФСБ и так подобное право есть. Между тем, по данным думских источников, именно такую поправку чекисты, которые ранее жестко критиковали подготовленный, в основном, силами ГПУ президента законопроект, определили как плату за свой отказ от критики. Т.е. такие вещи. И вторая вещь, там было вынесена из категории экстремизма кровная месть. Сейчас удалось ее вернуть, кровную месть, потому что это как предельная форма экстремизма, а предыдущие говорили - нет-нет, основной аргумент был тот, что суд на месте разберется.
А. ВОРОБЬЕВ: Смотрите, такая норма, помните, разжигание какой-то неприязни или вражды?
К. РЕМЧУКОВ: Социальной.
А. ВОРОБЬЕВ: Против социальной группы. Господин Гудков, неожиданно выступивший резко против этих изменений в закон, заявил о том, что по нынешнему документу можно нелицеприятно высказаться относительно группы чиновников и тут же попасть под экстремизм, а это 7 лет.
К. РЕМЧУКОВ: Можно группу чиновников, но мне кажется, я даже писал, по-моему, редакционную статью на эту тему, потому что сейчас, если будет в суде доказан мотив враждебного отношения к какой-либо социальной группе, то... мотив враждебного отношения к социальной группе, мне кажется, что, на самом деле, это конституционное требование, поскольку в конституции очень четко запрещено разжигание ненависти по расовым, этническим, религиозным и социальным мотивам. Это, мне кажется, на самом деле, норма, всегда известно, что можно по-разному посмотреть, но позитивное то, что я вижу, то, что тут оголтелый социальный популизм и разжигание классовой ненависти к богатым, в русле чего прошла думская кампания 2003 г., когда передел природной ренты и раздавить богатых и олигархов, просто буквально инспирировалась классовая ненависть. Мне кажется, что сейчас, по крайней мере, есть возможность обращаться в суд.
А. ВОРОБЬЕВ: Смотрите, еще одна история, с чем связан арест неуловимого Тесака, вам известна эта кличка?
К. РЕМЧУКОВ: Да.
А. ВОРОБЬЕВ: Который на протяжении нескольких лет беспрепятственно разжигал рознь. Говорят в кругах, ему близких, что он давно уже штатный осведомитель ФСБ, Саша вас спрашивает.
К. РЕМЧУКОВ: Про осведомителя не знаю, но мы тоже сегодня готовили этот материал, я смотрел. Нет, абсолютно, в данном случае, четыре месяца назад, когда в "Билингве" во время диспута между Латыниной и кто же второй был?
А. ВОРОБЬЕВ: Кононенко, по-моему.
К. РЕМЧУКОВ: И Максим Кононенко, да, он сначала выкрикивал всякие, требовал микрофон, ему отказали в слове, он вставал и кричал "Зиг", 10 человек, которые с ним пришли, выбрасывали приветствие нацистское и говорили "Хайль". Потом он взял и сказал, что всех либералов надо повесить или уничтожить. Они написали заявление, четыре месяца после того, как они написали заявление, "Билингва", все, кто там был, проходило расследование. Но у нас сегодня корреспонденты выясняли, меня поразил масштаб захвата. Он живет на Рублевском шоссе, там группа ТЕ, антитеррористическая, там спецподразделения МВД, там огромное количество скоординированных действий, его захватили, взяли, запрут, посадят. Нормальная вещь. Но меня... всегда, когда такие случаи происходят, много вопросов, но для меня существенно, что выступил, выступал, в конце концов...
А. ВОРОБЬЕВ: Подождите, мне непонятно. Вы считаете, что государство сейчас целенаправленно начнет проводить политику предотвращения экстремизма?
К. РЕМЧУКОВ: Я считаю, что самим фактом, самим фактом ареста его - это очень серьезный удар по всей этой нацистской группировке, по крайней мере, то, что они форум вели очень сильно.
А. ВОРОБЬЕВ: Да-да, формат-18.
К. РЕМЧУКОВ: Формат-18, да, то, что арестовали. Когда что-то делают, я, скорее, склонен приветствовать.
А. ВОРОБЬЕВ: Или это все-таки показательная акция, как оборотни в погонах?
К. РЕМЧУКОВ: Затрудняюсь сказать, я фиксирую факт, что он совершенно одиозный был человек, форум, совершенно одиозный, нацистский, бездействие возмущало меня больше, чем арест.
А. ВОРОБЬЕВ: Смотрите, что Диана из Саратова пишет - олигархи - социальная группа, Путин - экстремист.
К. РЕМЧУКОВ: В этом смысле да.
А. ВОРОБЬЕВ: Это частное мнение, это была цитата, это прямой эфир. Константин Ремчуков, гл. редактор "Независимой газеты", в прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" и телекомпании RTVI, мы сейчас уйдем на небольшую паузу и затем вернемся в эту студию. Оставайтесь с нами.
РЕКЛАМА
А. ВОРОБЬЕВ: Я приветствую всех, кто вместе с нами, с телекомпанией RTVI и с радиостанцией "Эхо Москвы", это "Особое мнение", Константин Ремчуков, гл. редактор "Независимой газеты", вместе с вами. Еще одна тема, возможно, к теме экстремизма мы еще вернемся. Что я сделала, клевета же, не давайте ФСБ мой телефон, Диана из Саратова пишет.
К. РЕМЧУКОВ: Молодец, быстро соображает.
А. ВОРОБЬЕВ: Молодец Диана. Смотрите...
К. РЕМЧУКОВ: Пусть сменит уникальный IP адрес.
А. ВОРОБЬЕВ: Там нет, он плавающий, это мы все знаем. Смотрите, Касьянов, я думаю, что вы не комментировали пока последние его шаги и действия.
К. РЕМЧУКОВ: У нас сегодня полоса целая посвящена.
А. ВОРОБЬЕВ: Мне хотелось бы услышать ваше "Особое мнение", для чего это сделано, что, на ваш взгляд, является сущностной проблемой, претворяющей внутри "Другой России" или, скажем так, "Другой России и Касьянова, как вы оцениваете его шансы участвовать в большой политике?
К. РЕМЧУКОВ: Мне кажется, что Касьянов по характеру своему, он не оппозиционер, не оголтелый оппозиционер, не оппозиционер, который комфортно живет и чувствует себя в оппозиции. Касьянов всю свою жизнь до последних лет был человек, сильно инкорпорированный во власть. Волею судеб, как принято говорить, был вытолкнут в это оппозиционное пространство. Но мне кажется, он испытывает дискомфорт, находясь рядом с людьми, для которых оппозиционность является содержательной и формальной оболочкой существования. Т.е. для Лимонова быть в оппозиции - это абсолютно нормальное явление, он всегда будет в оппозиции. Для Каспарова то же самое.
А. ВОРОБЬЕВ: В оппозиции этой власти, да, наверное.
К. РЕМЧУКОВ: Да, а мы же про эту власть говорим. И более того, мне кажется, что формы, эти марши, в которых конфронтация...
А. ВОРОБЬЕВ: Публично.
К. РЕМЧУКОВ: ...очень жесткая, публичная, плюс очень жесткая конфронтация с ОМОНом, предупреждают - нельзя проводить, ты идешь, получаешь дубинкой, запихивают. Мне кажется, что просто лично ему это не импонирует. И когда он объявил, это одновременно было, что он перестает участвовать в июньских маршах, второе, что начинает разрабатывать программу какую-то, мне кажется, в этом проявилась его потребность переориентироваться на возможного избирателя другого. Избиратель не тот, который кайфует оттого, что он ходит на эти марши, а избиратель, которому не нравится власть, не нравится режим, которому может импонировать альтернативный взгляд на экономическую политику, на социальную, на какую угодно, региональную. И это он совершает такой маневр. Другое дело, что мне кажется, что это абсолютно бесперспективное направление, потому что на этом поле именно партийно-политическом он не станет более актуальным или более концептуальным, чем "Яблоко", СПС, я не знаю, тот же Барщевский, который там что-то говорит в этом плане. Стало быть, он тоже, скорей всего, разумный человек, он понимает, значит, он начинает позиционировать себя на президентские выборы, как вменяемый оппозиционер ставленнику Кремля.
А. ВОРОБЬЕВ: Но ведь давайте вспомним, что "Другая Россия" задумывалась как площадка для объединенных оппозиционных демократических сил.
К. РЕМЧУКОВ: Не получилось.
А. ВОРОБЬЕВ: Просто не получилось? Это означает ли уход Касьянова из коалиции "Другая Россия" ее коллапс, начало конца?
К. РЕМЧУКОВ: Мне кажется, что и Каспаров, и Лимонов в состоянии поддерживать именно в том формате, в котором они это делают, потому что у них достаточно и драйва, и харизма, а, самое главное, цели их такие, потому что, на самом деле, их, мне кажется, устраивает эта форма протеста, а Касьянова - нет. Это не будет коллапс, это будет просто "Другая Россия" такая, а Касьянов будет другой и не с парламентскими выборами, а с думой о президентстве.
А. ВОРОБЬЕВ: А региональные выборы, об участии в которых заявляет Касьянов, это лишь такой побочный продукт?
К. РЕМЧУКОВ: К сожалению, не получится ничего. Не получится ничего потому, что все-таки уже опыт подсказывает, что региональные выборы проводятся с опорой на имеющийся актив либерально-демократический.
А. ВОРОБЬЕВ: Смотрите, дальше, увы, нечетко прописалось сообщение. Секундочку, как вы оцениваете этот факт, отменили выборы губернаторов, при этом роль областных депутатов упала до 0%, в Вологде дошло до того, что председателя контрольно-счетной палаты, которую контролируют губернатор, назначает сам губернатор, Иван, Череповец.
К. РЕМЧУКОВ: Вы знаете, я, по-моему, есть такая, если бы я был политическим деятелем, я бы сказал фразу - я последовательно провожу линию на то, что отмена выборов губернаторов является ошибкой. Последовательно пишу об этом и говорю. Мне кажется, что потребности развития корпораций и государств, особенно федеративных, в 21 веке могут быть удовлетворены только на путях подключения широких народных масс снизу. Если решение по назначению, которые могут быть ошибочными, по отчету перед верхом, будут приниматься в Москве, то 90-95% будет ошибочных решений. Только люди, которые контролируют исполнительную власть внизу, в состоянии обеспечить гармонию этого развития. Это не мной придумано, это так устроена вся мировая региональная экономика, устройство федеральных государств, устойчиво бизнеса. Любая попытка посчитать, что мы опять пойдем как-то не в ногу со всеми и добьемся чего-то, мне кажется, обречена на неудачу. Более того, опыт показывает, что количество людей, переназначенных Кремлем на посты губернаторов, очень часто совпадает с тем, что эти люди были избраны. Т.е. когда говорилось, основной мотив был, что люди могут ошибаться в выборе, криминальные структуры внизу в регионах могут влиять на ход этих выборов, поэтому давайте сделаем так, чтобы вертикаль была. Ну что, вертикаль, переназначается один мэр, другой губернатор, третий губернатор, более того, этого парня в Амурской области, которого переназначили уже...
А. ВОРОБЬЕВ: Александр Донской.
К. РЕМЧУКОВ: Нет, в Амурской.
А. ВОРОБЬЕВ: В Амурской, я прошу прощения.
К. РЕМЧУКОВ: В 2005 году уже по новому законодательству, да, его сейчас отозвал Путин. Т.е. ошибка возможна и здесь. Ошибка возможна.
А. ВОРОБЬЕВ: Но там же смысл был в другом. Смысл был, насколько я понимаю, в том, чтобы они были более подконтрольны.
К. РЕМЧУКОВ: Мы сейчас говорим о принципе, поэтому если задавать этот вопрос, я задаю этот вопрос, что модель не работоспособна, модель, в которой люди будут отчитываться не перед людьми, губернаторы не перед населением своего региона, а перед Кремлем, она, к сожалению, не дает возможности нам рассчитывать на успех. Значит, эта модель будет сломана. Я не даю перспектив жизни этой модели, мне кажется, уже при следующем президенте вернутся к выборам губернаторов.
А. ВОРОБЬЕВ: Это президент будет, он обеспечит преемственность нынешней действующей власти?
К. РЕМЧУКОВ: Знаете, я недавно написал эссе, которое называлось так - "Всяк крестится, да не всяк молится". Из этой русской поговорки следует, что мы ничего не можем знать, что в голове у преемника, никогда так, никто никогда не знал.
А. ВОРОБЬЕВ: Подождите, вы говорите о том, что уже при следующем президенте эта практика будет отменена. Значит, уже сейчас у них есть понимание того, что это неэффективная система, на ваш взгляд?
К. РЕМЧУКОВ: Мне кажется, что элита верхнего эшелона неоднородна, у части элиты есть понимание, что это неадекватная мера. Посмотрите, Путин был преемником Ельцина, ну и что, это означало, что он следует всему тому, чему Ельцин следует? А Хрущев был сталинский выкормыш, он его вынес из мавзолея. Я не знаю, всех, кого, а Горбачев был от Политбюро выдвинут, он все это дело распустил. А Ельцина он пригласил из Свердловска. В этом смысле я хочу сказать...
А. ВОРОБЬЕВ: Тема преемственности власти в России не совсем чистая.
К. РЕМЧУКОВ: Логика такова, никто сейчас не может сказать, что в голове у любого человека, который так называемый преемник. Никто. Только публичная процедура выборов, как в Америке происходит, когда за год и восемь месяцев, за год и девять месяцев Хиллари Клинтон борется, Барак Обама борется. Почему они за год и шесть, за год и восемь, за год и девять месяцев считают нужным доносить свою позицию, объясняться с людьми? С одной стороны, хотят быть услышанными, хотят завоевать людей, а, с другой стороны, они берут обязательства перед этими людьми, свернут или не свернут, представляете, если бы у нас шла сейчас предвыборная кампания нормальная, как в Америке за год и восемь, за год, то все эти кандидаты должны отвечать на наши вопросы. В чем польза, они приходят к вам в эфир, вы говорите - а как вы отнесетесь к вопросу о назначаемости губернаторов? Мы бы услышали. Поскольку у нас такого формата нормального, демократического, который, собственно, для чего и нужна предвыборная кампания, ответить на интересующие меня вопросы, с тем, чтобы я принял осознанное решение, голосовать или не голосовать, отсутствует, то мы можем только гадать. Но мне кажется, что поскольку эта модель не практична для управления такой страной, как наша, она будет демонтирована.
А. ВОРОБЬЕВ: Еще один вопрос. Десятилетиями ругали Сталина, пишет Виктория, что он неправильно строил социализм, а сами реставрировали капитализм, и теперь классовую борьбу и ненависть к этногруппе эксплуататоров называете экстремизмом и фашизмом. Новый вариант борьбы с классовыми врагами, только и всего.
К. РЕМЧУКОВ: Похоже.
А. ВОРОБЬЕВ: О каком контроле вы говорите, на Камчатке, во Владивостоке люди мерзли, ничего не могли поделать со своими губернаторами, пока их не снял президент, Зинаида.
К. РЕМЧУКОВ: Недостатки демократии, от того, человек выходит к доске, и дважды два, пишет, пять, не значит, что нужно отметить математику. Демократия - сложная вещь, столько лет не было ее, нужно учиться. Всем хочется, чтобы мы провели выборы, чтобы все процедуры заработали. Это одна из самых важных вещей, которые нужно понять, что демократия как новый институт в РФ должна строиться через пробы, ошибки, но упорствовать в этом, чтобы мы оттачивали эти инструменты. А если мы избрали губернатора, а потом замерз дом, сказали - нет, это плохо. А что, не мерзнут люди при назначенных губернаторах, что ли? По-моему, мерзнут с равным успехом, вообще мерзнут они не от того, какие губернаторы, а от того, какая система ЖКХ у нас.
А. ВОРОБЬЕВ: Какая температура за бортом, что называется. Смотрите, мы еще одну тему собираемся затронуть, но, наверное, развить ее в этом часе уже, в этой получасовке, наверное, уже не удастся, у нас меньше минуты остается. Давайте тогда я обозначу эту тему. Более подробно об этом поговорим после паузы середины часа. Итак, Артем спрашивает, встреча Путина и Буша показала нам, что мы с американцами дуем в одну дуду, может быть, стоит нам внутри страны через СМИ и все остальное вещание перестать пропагандировать вражеский образ Америки и больше говорить о ее позитивных сторонах? Америка, в свою очередь, взяв с нас пример, будет делать то же самое у себя по отношению к России. Пора объединяться и вместе, уж извините за слово, мочить зло, иначе пропадем все. Артем, пенсионер из Москвы. Утопия.
К. РЕМЧУКОВ: Прогрессивный пенсионер.
А. ВОРОБЬЕВ: Или утопия?
К. РЕМЧУКОВ: Конфликт интересов есть, но не радикальный.
А. ВОРОБЬЕВ: Поговорим об отношениях с Вашингтоном после паузы середины часа, оставайтесь с нами.
НОВОСТИ
А. ВОРОБЬЕВ: Еще раз "Особое мнение", я приветствую всех, кто в эти минуты смотрит телекомпанию RTVI и слушает радиостанцию "Эхо Москвы". Константин Ремчуков, гл. редактор "Независимой газеты", гость этой студии. Ну что, мы затронули тему взаимоотношений между Россией и США, главный, конечно, ключевой проблемой сейчас, такое ощущение, во всяком случае, на дипломатическом фронте является противоракетная оборона и Косово. Давайте на первой позиции остановимся. Предложения Путина, сделанные на последней встрече в США с президентом Бушем, что это? Игра, которую Москва не собирается доводить до конца или целью которой является просто попытка перехватить инициативу? Либо это, действительно, серьезные предложения, на которые будет сделана ставка?
К. РЕМЧУКОВ: Мне кажется, что все-таки предложения содержательные хотя бы потому, что в 2009 году завершается действие договора о сокращении стратегических наступательных вооружений. И нужно вступать в переговоры по продлению этого договора. И Кондолиза Райс с Лавровым подписали меморандум о намерении или протокол о намерении, что они войдут в это, это серьезная вещь. Она, стратегические наступательные вооружения с 72 года являются основой наших взаимоотношений. Второй тип документа, о котором говорится, это то, что в 2002 году Путин и Буш подписали договор о сокращении стратегических наступательных потенциалов, согласно которому стороны сокращают оперативно-развернутые боеголовки до 1 700 - 2 200. Т.е. это есть предмет конкретных переговоров, которые будут вестись. Что касается размещения радара в Чехии и ракет-перехватчиков в Польше и намерения США увеличить число ракет-перехватчиков на Аляске и в Калифорнии до 56 в ближайшие годы, это достаточно большое количество этих ракет. Мне, например, совершенно очевидно, что американцы не откажутся от этого предложения. Второе, что наше предложение по Габале и сейчас Армавир добавился для того, чтобы пользоваться данными наших систем по Ирану, отслеживать, американцы, конечно же, примут, будут все свое дело делать. Что касается в вопросе, в котором прозвучало мнение, что мы дуем в одну дуду, то, скорей всего, мы не дуем в одну дуду, очень много конкретных противоречий, я думаю, что наши отношения находятся не на очень хорошем уровне. Прежде всего, потому, что в течение очень многих лет мы питались иллюзией возможного стратегического партнерства между нашими странами. Стратегического партнерства между Россией и США быть не может.
А. ВОРОБЬЕВ: Смотрите, хороший вопрос от Алексея - интересно, что несмотря на многолетние отношения Россия - НАТО, Россия - США, карты сданы только вчера. Так на каком уровне наши отношения, в начале, на пике или еще где? Помните, это ссылка на выступление...
К. РЕМЧУКОВ: Да, я помню.
А. ВОРОБЬЕВ: ...президента Путина.
К. РЕМЧУКОВ: Мне кажется, что сейчас мы переходим от разочарования, от иллюзий о возможном стратегическом партнерстве к пониманию того, что партнерство - это надо, по стратегически важным вопросам, т.е. вместо стратегического партнерства партнерство простое, но проблемы, которые мы должны рассматривать, они должны быть стратегическими. И перечень этих проблем, мне кажется, уже Путин и Буш обсудили, мне кажется, он будет лежать на столе переговоров, это нераспространение ядерного оружия, очень важная вещь, это борьба с терроризмом, это вопросы миграции, это вопросы окружающей среды в рамках Хайлигендаммского процесса, который сейчас запущен, вместо Киотского протокола будет новое соглашение подписано. Мне кажется, что есть круг вопросов, в которых мы можем сотрудничать, потому что главная характеристика нынешнего состояния российско-американских отношений - это отсутствие доверия. Если доверия нет, то мы ничего не можем сделать. Доверие, к сожалению, нельзя... чтобы оно появилось, возникло это доверие...
А. ВОРОБЬЕВ: Доверие вообще, в принципе, возможно там, где есть, что делить?
К. РЕМЧУКОВ: Конечно. Делить есть всем, там англичанам с американцами рынки, у Европы с Америкой могут быть, по бизнесу, по экономике, по тому, какие бомбардировщики будет закупать НАТО, какие самолеты, Airbus или Боинг, мир, в общем, находится в состоянии жесткой достаточно конфронтации, не в этом дело. Дело в том, что недоверие фундаментальное. Мы сейчас находимся на самой низкой, если говорить по вашей иерархии, части пирамиды, с точки зрения доверия между нашими странами. Доверие, с моей точки зрения, может быть наращено только одним способом, через решение конкретных задач. Приезжают эксперты...
А. ВОРОБЬЕВ: Второстепенных.
К. РЕМЧУКОВ: Нет-нет, они стратегически важны, но не в рамках стратегического партнерства, а обычного партнерства. Давайте смотреть, как мы сокращаем вооружения или что мы делаем, следим мы за этим Ираном, позволяем, не позволяем ему развивать ядерный свой потенциал, в том числе, и военный. И здесь мы смотрим за шагами, рапортуем начальникам, говорим - слушай, они как сказали, так и сделали. И эти как сказали, так и сделали. Так наращивается это доверие. Пока доверие не будет наращено, подозрение к мотивам действий, оно колоссально.
А. ВОРОБЬЕВ: Скажите, не кажется ли вам, что мы значительную часть этого доверия, взращенного небольшими порциями, дозами, частями, уже утратили за последние несколько лет.
К. РЕМЧУКОВ: Я об этом и говорю, поэтому мы сейчас находимся на самой низшей фазе. Но поскольку дипломатия - такая вещь, что даже в самый пик войны там советско-германской все равно у дипломатов есть работа, они ждут, когда война закончится и начнутся переговоры об урегулировании послевоенном. Так и здесь, как бы низко мы ни падали, все равно есть такая ответственная отрасль государственной деятельности, как выстраивание нормальных отношений.
А. ВОРОБЬЕВ: Мне хочется уточнить все-таки, мне хочется понять, какие наши шаги привели к тому, что к нам пропало доверие?
К. РЕМЧУКОВ: Мне кажется, что вы знаете. Эти шаги были связаны, прежде всего, с Ходорковским, с ЮКОСом, с желанием американцев иметь активы в нефтегазовой отрасли, настаивать на какой-то форме доминирующей, например, соглашение о разделе продукции, которое при низких ценах интересно, в ценах в районе до 15 долларов интересно стране, обладательнице этих ресурсов, какой была Россия, а при ценах от 40 долларов и выше, вообще неинтересно, поскольку неправильно делится. Все эти вещи, которые были связаны, 2003 год, резкое такое обострение, с последующим, с созданием вертикали власти, суверенной демократии...
А. ВОРОБЬЕВ: Внутренняя политика, по большому счету?
К. РЕМЧУКОВ: Да.
А. ВОРОБЬЕВ: А нас что не устраивало в действиях Вашингтона, его внешняя политика?
К. РЕМЧУКОВ: Нас в действиях Вашингтона не устраивало лицемерие, чаще всего, когда я читаю тексты того же Суркова, там совершенно ясно...
А. ВОРОБЬЕВ: Послушайте, а мы не лицемерим, когда заявляем о том, что строим демократию?
К. РЕМЧУКОВ: Уже обсудили круг вопросов, который не устраивает американцев. Им кажется, что Россия не движется в сторону демократии. Нам кажется, что американцы меньше озабочены демократией, больше озабочены материальными ресурсами, по крайней мере, об этом пишет Сурков во всех своих выступлениях. Он формирует, в значительной степени, какую-то позицию. Более того, весь опыт весенне... зимне-весенней пропагандистской работы с молодежью, то, что мы видели, какие акции проводились, показывает, что антиамериканизм как тема возможная избирательной кампании, он рассматривался вполне реально.
А. ВОРОБЬЕВ: Хорошая карта. У нас остается буквально 30 секунд, у меня небольшой вопрос к вам. Вы сегодня спать будете или не будете до скольки?
К. РЕМЧУКОВ: Я буду сегодня нормально спать.
А. ВОРОБЬЕВ: Вы не будете ждать итогов голосования в Гватемале?
К. РЕМЧУКОВ: Нет, я не буду ждать, потому что мне кажется, что мы не сможем выиграть по тем параметрам, по которым были представлены рабочие группы.
А. ВОРОБЬЕВ: Тяжелая артиллерия неспособна?
К. РЕМЧУКОВ: Как, вы не можете, понимаете, там я изучил подробности, эти критерии, если там написано, записана история, безопасность, например, один критерий, записано, recorded history of crime в регионе, второе, угроза терроризма...
А. ВОРОБЬЕВ: Константин, не можем, Сочи, понятно, в Кавказском регионе.
К. РЕМЧУКОВ: Не можем.
А. ВОРОБЬЕВ: Находится, но будем ждать. Вы хотя бы болеть-то будете?
К. РЕМЧУКОВ: Конечно, болеть буду.
А. ВОРОБЬЕВ: Константин Ремчуков, я Алексей Воробьев, спасибо, до свидания.
04.07.2007
http://echo.msk.ru/programs/personalno/52972.phtml
Док. 467346
Перв. публик.: 04.07.07
Последн. ред.: 27.07.08
Число обращений: 147
Ремчуков Константин Вадимович
|
