Передача : Разворот
Ведущие : Андрей Норкин, Юлия Норкина
Гости : Михаил Барщевский
Ю. НОРКИНА - У нас в гостях Михаил Барщевский. Здравствуйте.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Здравствуйте.
А. НОРКИН - У нас тема заявлена: смертная казнь и мораторий на ее проведение. Почему государство боится сделать свой выбор. Но я хотел сначала другой вопрос задать. Сегодняшняя новость, прокомментируйте, пожалуйста, и в первую очередь как юрист. Генпрокурор Чайка сегодня сказал, что у нас очень много людей сидит в изоляторах следственных в СИЗО и это нехорошо, это неправильно.
Ю. НОРКИНА - Как-то он встрепенулся вдруг.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Я вообще нахожусь в сложном положении. Будучи лидером партии "Гражданская сила", которая вроде бы как занимает оппозиционную позицию, но не как мне не к лицу было бы хвалить действующую власть. Ну, совсем. Не в жанре.
А. НОРКИН - А если что-то хорошее...
Ю. НОРКИНА - Вы к ней как-то лояльно относитесь.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Поскольку я все время говорю, что оппозиция это не фронда, что если правильно, то мы соглашаемся, неправильно - мы возражаем. То я могу сказать, что я был очень рад этому заявлению Юрия Яковлевича, не секрет, что поскольку, когда он был министром юстиции, то мы с ним в правительстве довольно часто пересекались. Я знаю его позицию по этому вопросу. Он знает мою позицию по этому вопросу. Я далек от мысли, что моя позиция сильно повлияла на его позицию, но ситуация такая. Конечно, у нас помните, когда была судебная реформа 2001-2002 год, инициатором которой был Козак, а проводилась она по инициативе Путина, там речь шла о либерализации уголовного правосудия. И одним из ключевых моментов было то, чтобы уменьшить количество предварительного заключения, то есть тех, кого брали под стражу до суда, и ради того, чтобы этого добиться, право на выдачу санкции на взятие под арест передали от прокуратуры судам. И действительно на первом этапе суды не давали санкцию в таком объеме, в каком раньше давали прокуроры. А потом стали шлепать еще похлеще прокуроров. Просто похлеще. И у нас количество лиц, находящихся в предварительном заключении очень быстро достигло дореформенного уровня. Сегодня мы по уровню сидельцев на втором месте в мире. На первом месте США. Из расчета на тысячу населения. Но это еще когда по приговору суда это другой разговор. По приговору суда. А вот по предварительному заключению тут я знаю такую цифру, что чуть ли ни треть, кого берут под стражу до суда, либо получают условную меру наказания, либо дело прекращается, возвращается на доследование, оправдываются.
Ю. НОРКИНА - А при этом люди уже отсидели энное количество времени. Год, два, три.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Три нет. Но года хватит. Месяца хватит. В принципе даже суток хватит.
Ю. НОРКИНА - Вы хотели сказать, что, тем более что тюрьмы наши...
М. БАРЩЕВСКИЙ - Тюрьмы наши они далеки от евростандарта.
Ю. НОРКИНА - Мягко говоря.
А. НОРКИН - Почему Чайка сказал об этом только сейчас, когда он стал уже не министром юстиции, а генпрокурором.
Ю. НОРКИНА - То есть у него эта мысль была всегда.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Это же сегодня было на заседании следственного комитета, если я правильно информирован.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Я этого не знаю, где это было сказано.
А. НОРКИН - По-моему, на следственном комитете.
М. БАРЩЕВСКИЙ - В Интернете я это видел. Но вы знаете, мне не так даже важно, почему он сказал, а важно, что он это сказал.
А. НОРКИН - Почему сейчас, почему так долго ждали все, если это настолько очевидные вещи.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Потому что маховик раскрутился.
Ю. НОРКИНА - А до этих слов, сколько людей отсидело действительно то, о чем вы говорите.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Есть позиция оптимиста и пессимиста. Можно возмущаться тем, что до сих пор этого не говорил, а можно радоваться тому, что наконец сказал.
Ю. НОРКИНА - Но я с позиции тех людей, которые уже отсидели и были отпущены.
М. БАРЩЕВСКИЙ - В последнее время санкции на судебное заключение давала не прокуратура, а суд. И все претензии к судебной системе. Которая у нас по-прежнему носит обвинительный характер, уклон. Поэтому то, что Чайка сегодня это говорит, притом, что от него этот вопрос не зависит, это призыв.
А. НОРКИН - Я понимаю, да, я как раз хотел сказать...
М. БАРЩЕВСКИЙ - ... следственный комитет, хотя и входит в структуру Генпрокуратуры, но ей не подчиняется. Обращение за санкцией в суд идет от следователей. Поэтому это обращение сегодня человека, который уже сам на процесс не влияет. Это призыв к другим. Но призыв совершенно правильный.
А. НОРКИН - Ладно. Опять же могу сказать, что подождем, посмотрим. Совершенно замечательное сообщение нам прислал гражданин России он так подписался Михаил Демидов из Мытищ: "Почему-то в юриспруденции всегда боялись экспериментировать. Ну, расстреляйте парочку маньяков и чеченских бандитов. Если результаты будут положительные, преступность сократиться, можно оставить эту меру наказания, а если нет. Всё равно можно оставить в качестве пугала". То есть мы перешли к смертной казни.
М. БАРЩЕВСКИЙ - На самом деле смертную казнь человечество применяло всегда, пока не подросло до того сознательного уровня, когда поняло, что это делать нельзя. Нельзя просто, потому что здесь есть несколько причин. Обычно называю причину возможной судебной ошибки. Сегодня осудили, знаете хрестоматийный пример, по делу Чикатило до того, как его поймали и осудили, за эти преступления успели расстрелять двоих. То есть вообще ни за что. То есть исправить судебную ошибку невозможно, когда человек уже расстрелян. Это первое. Второе, применяется смертная казнь в США.
Ю. НОРКИНА - Во многих штатах.
М. БАРЩЕВСКИЙ - И что там преступность стала меньше от этого? Или опять хрестоматийный пример, применяется смертная казнь, причем публичная, в Китае. За получение взяток. Китай как был...
А. НОРКИН - Там, по-моему, и с наркотиками что-то лихо...
М. БАРЩЕВСКИЙ - Я просто про взятки лучше знаю статистику. Так вот Китай, как занимал лидирующие позиции по уровню коррупции, так и занимает. То есть любой криминолог, серьезный ученый вам скажет, что никогда смертная казнь не влекла за собой снижение уровня преступности. Для меня главное не это. Если рассуждать с позиции веры, то Бог дал жизнь, только Бог имеет право ее забрать. И когда мы говорим про эвтаназию, то основные мои оппоненты говорят, как вы можете разрешить добровольный уход из жизни тех, кому Бог...
А. НОРКИН - Они видят здесь несостыковку в вашей программе.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Эти же люди очень часто выступают за смертную казнь. Я возвращаю им их аргумент. Но если вы говорите, что жизнь дал Бог, тогда как вы, запрещающие эвтаназию, выступаете за смертную казнь. Либо, либо.
Ю. НОРКИНА - Михаил, что вы предлагаете в качестве альтернативы?
М. БАРЩЕВСКИЙ - Сейчас. Две вещи еще скажу, потом отвечу на ваш вопрос. Самое главное вот что. Граждане любой страны ведут себя так, как им позволено государством. И никогда нельзя гражданам позволить меньше, чем государство позволяет самому себе. Если государство себе позволяет применять смертную казнь, то есть наказывать за преступления убийством, то любой гражданин получает это как месседж, значит за грех, за преступление можно наказать смертью. И дальше, что происходит. Происходит самосуд.
Ю. НОРКИНА - Око за око.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Самосуд. Суд Линча. "Ворошиловский стрелок", и так далее. Государство должно быть нравственнее общества. Тогда общество развивается. Если государство менее нравственно, чем общество, то общество деградирует. Поэтому просто с точки зрения воспитания и борьбы с убийством как с убийствами государство не должно идти на убийство.
Ю. НОРКИНА - Не уподобляться.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Даже прикрытое судебным решением. Что я предлагаю я вам скажу. Я поскольку этой темой давно занимаюсь. Я всегда был за то, чтобы применялось пожизненное заключение. И я всегда утверждал, что пожженное заключение это более страшное наказание, чем смертная казнь. До чего я доутверждался я вам скажу. Я знал статистику, сколько лиц, осужденных к пожизненному заключению хотят покончить жизнь самоубийством, порядка 40%. Но дообсуждался я до того, что сегодня есть такая точка зрения, очень активно отстаиваемая, в том числе членами нашей партии, "Гражданской силы", что осужденному к пожизненному заключению нужно предоставить право выбора отбывать пожизненное заключение или потребовать применение к нему смертной казни.
А. НОРКИН - Сразу после приговора суда или неважно, сколько лет прошло.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Когда хочет.
А. НОРКИН - То есть типа, когда созреет.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Ну да, когда поймет, что все равно судебная ошибка в отношении него...
Ю. НОРКИНА - Для вас это абсурдно?
М. БАРЩЕВСКИЙ - Это не абсурдно. Я не сторонник черно-белых цветов. С одной стороны я понимаю, что эти люди хотели бы облегчить, я имею в виду тех, кто осужден на пожизненное. Хотели бы облегчить свои страдания и хотели бы покончить жизнь самоубийством. Возможности такой в "Белом лебеде" нет. Тюрьма "Белый лебедь" это там, где отбывают срок, те, кто пожизненно. А вдруг это минутная слабость. А вдруг. А вдруг. Если бы я на это согласился, то только при условии, что не ранее чем по отбытии пяти лет в заключении. Человек может быть осужден невиновно, отчаяться в поисках справедливости, и пошли вы все к чертовой матери, расстреляйте меня и все. Пять лет все-таки срок достаточно большой, для того чтобы судебную ошибку исправить. Но нет однозначной позиции. Мне кажется, что применение смертной казни невозможно в принципе по просьбе ли, не по просьбе ли. Это невозможно.
Ю. НОРКИНА - У вас много сторонников?
А. НОРКИН - В вопросе смертной казни? Или у "Гражданской силы" как партии.
М. БАРЩЕВСКИЙ - В вопросе смертной казни я вам скажу так. Среди интеллектуалов сто процентов. Практически сто процентов. 98. Среди обывателей, людей, не привыкших думать и анализировать, а действующих эмоционально, голосующих сердцем, я думаю, что больше оппонентов. Самое интересное, это то, что меня поражает больше всего, то, что РПЦ, которая у нас сейчас высказывается по всем поводам, даже дошло до того, что начали освещать самолеты собственного имени, боевые машины. Так вот РПЦ по этому поводу на моей памяти не высказывалась ни разу.
Ю. НОРКИНА - То есть ни за, ни против.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Фигура умолчания.
А. НОРКИН - Но раз вы заговорили о РПЦ, Александр пишет: оттого, что в России введен мораторий на смертную казнь, наше государство не стало нравственнее, а, пожалуй, стало еще безнравственней. Раз уж вы о церкви заговорили.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Как ни странно, я согласен с автором этого послания. Но безнравственность заключается не в том, что не применяется смертная казнь, а в том, что такая двоичная позиция. Мы вроде смертную казнь не применяем, но и законом это не устанавливаем. У нас такой временный мораторий. Мол, завтра введем. Или послезавтра.
А. НОРКИН - Это чем объясняется? У нас тема заявлена как: государство боится сделать. Оно действительно боится сделать выбор?
М. БАРЩЕВСКИЙ - Да.
А. НОРКИН - А чего бояться?
М. БАРЩЕВСКИЙ - Потому что власть всегда старается принимать популярные решения, но поскольку во власти, как правило, не дураки, то они понимают, власть понимает, что не надо напарываться там, где можно обойтись. То есть когда в экономике проводятся непопулярные решения, они непопулярные, но вынуждены их проводить, потому что иначе общество рухнет, то есть экономика не будет развиваться. Поэтому идут на непопулярные решения. Например, 122 закон. Не обсуждаем качество самого закона, а есть вещи, в которых казалось бы, можно вроде бы и внешний вид соблюсти и девственность не нарушить. Поэтому применяется такой метод как мораторий или замалчивание проблемы. А замалчивание проблемы государством, мне кажется, что государство тем более при нынешней популярности Путина совершенно невероятной, если бы он сказал, что я против смертной казни...
А. НОРКИН - А он сказал это на Валдае...
М. БАРЩЕВСКИЙ - Да, я знаю. Я имею в виду, сказал бы, то, что он говорил на Валдае, он там много интересного чего говорил. Он впервые признал открыто, что государство финансирует СПС, например. Он сказал, что против смертной казни. Но почему-то эти фразы не стали широко обсуждаемы в электронных СМИ.
А. НОРКИН - Почему же они не стали обсуждаемы.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Не знаю.
А. НОРКИН - Может, в консерватории что-то подправить.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Мне кажется, что в этом вопросе популярность Путина можно было бы использовать во благо морального здоровья общества.
А. НОРКИН - Ну ладно, вы хотите сказать, он это скажет и у нас тогда...
Ю. НОРКИНА - А знаете, господа, я слушаю вас...
А. НОРКИН - Вот Ирина пишет: почему вы призываете жалеть упырей. Жалейте потерпевших. Ну, скажет ей Путин, она сразу...
М. БАРЩЕВСКИЙ - А что участь потерпевшего, беда потерпевшего станет меньше оттого, что как вы выражаетесь, упыря избавят от мучений пожизненного заключения. И дадут ему возможность спокойно умереть.
Ю. НОРКИНА - Ты не дал мне Андрюшка, договорить, всегда меня перебивает и не дает мне слова сказать. У меня вот какая мысль...
А. НОРКИН - Пожалуйся Барщевскому как юристу.
Ю. НОРКИНА - Да, я пожалуюсь Михаилу сейчас, как ты меня кушаешь. Не кажется ли вам, что все это происходит оттого, что у нас абсолютно обесценена человеческая жизнь.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Конечно.
Ю. НОРКИНА - Поэтому не обсуждается ни в СМИ, ни в электронных, ни в каких. Ну, подумаешь, ну расстреляли. Ну и фиг с ним. Умерло несколько десятков людей. Это произошло, то произошло. Ну что делать, нас много.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Сейчас вообще, к сожалению, я наблюдаю такую вещь. У нас в СМИ сообщается довольно активно о каких-то экстраординарных событиях. Пожар в общежитии, пожар в институте. Арест какого-нибудь генерал-лейтенанта. О таких событиях сообщается. То есть я не говорю, что у нас СМИ дают только позитивную информацию.
А. НОРКИН - Это все очень просто.
Ю. НОРКИНА - Дай Михаилу договорить.
А. НОРКИН - Нет, просто очень яркий хороший пример. Николай Сванидзе его привел, когда говорит, иду с женой по улице и наслаждаюсь ароматами цветов, это не информационный повод. Об этом мне надо рассказывать. А когда мне на голову падает кирпич, это информационный повод. Об этом надо рассказывать.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Я как раз с Николаем здесь не совсем согласен, потому что о каких-то негативных вещах сообщается. Я не сравниваю сегодняшний информационный поток с информационным потоком времен агитпроп и ЦК КПСС. Когда сообщалось только о трудовых победах и успехах.
Ю. НОРКИНА - Но мы близки к этому, Михаил.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Другая тема.
А. НОРКИН - Пока нет.
М. БАРЩЕВСКИЙ - А аналитическая информация не происходит. Например. Вы знаете, о том, что в сентябре произошел скачок цен на молочные продукты.
Ю. НОРКИНА - Знаем. Не только на молочные. Хлеб подорожал.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Хлеб не везде так сильно, как молочные. А вы знаете, на сколько молочные продукты подорожали?
Ю. НОРКИНА - Порядка 30%.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Сыр - 80%, причем дешевые сыры - 60-80%, я имею в виду "Российский", "Гауда", "Голландский", молоко - 30-35%.
А. НОРКИН - Я не знаю по процентам, я сам видел по молоку.
Ю. НОРКИНА - Это притом, что наши отечественная продукция подорожала резко в отличие от той, которую мы закупаем.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Да.
Ю. НОРКИНА - Вы к чему?
М. БАРЩЕВСКИЙ - Нет, та, которая закупается - тоже, к чему я веду.
Ю. НОРКИНА - Но меньше. Наша сейчас дороже стоит.
А. НОРКИН - Наша дороже...
М. БАРЩЕВСКИЙ - Наша стоит дороже, правильно. Так вот к чему я веду. Что нигде в СМИ ни разу не было ни одного аналитического материала для размышления: а почему это произошло. А произошло это потому, что мы резко увеличили госрасходы, и сама власть раскручивает инфляцию через госпрограммы, через те самые нацпроекты, через то же самое поднятие зарплат бюджетникам и пенсий пенсионерам, этим самым провоцируется этот рост цен. И что получается, по информационному потоку. Что власть хорошая, она поднимает пенсии, заработные платы, тратит деньги на нацпроекты, а какие-то бяки типа производителей молока и сыра, они вот это все... Так не бывает. Вот этой аналитики, такого серьезного разговора в СМИ не ведется. То же самое про смертную казнь. Есть выплеск эмоций. Упырей к стенке.
А. НОРКИН - В каждом городе маньяк, - пишут нам.
М. БАРЩЕВСКИЙ - С другой стороны выплеск эмоций: людей убивать нельзя. Но, а поговорить всерьез, статистику посмотреть, про оружие тема. Посмотрите статистику, вы увидите, что везде, где разрешено приобретение короткоствольного оружия уровень преступности снижается, а не повышается. Посмотрите статистику применения смертной казни. Там, где применятся смертная казнь, уровень преступности не снижается, зато количество убийств увеличивается. Там, где смертная казнь запрещена, автоматически естественным путем происходит снижение количества убийств. Ну, посмотрите, нечего вот все время манную кашу по тарелке размазывать. Очевидные вещи. Нет, хочется эмоционально поболтать на какую-то животрепещущую тему. Кстати сторонников применения смертной казни я бы спросил, а готовы ли они сами привести приговор в исполнение.
Ю. НОРКИНА - Я бы спросила по-другому. Если бы в такой ситуации оказался родной человек.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Опять это все...
Ю. НОРКИНА - Надо всегда ставить себя на место других.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Правильный аргумент. Но тоже эмоциональный. Потому что вам тут же на эмоционально ответят: а если бы вашу дочь изнасиловали, вашего отца убили.
Ю. НОРКИНА - А если насильника убьют, дочь перестанет быть изнасилованной?
М. БАРЩЕВСКИЙ - Вот о чем и речь. И главное еще раз повторяю, есть наука криминология, есть виктимология, наука, изучающая влияние поведение жертвы на преступление. Поэтому посмотрите статистику мировую, к чему приводят отмена или наоборот, введение смертная казни.
А. НОРКИН - Я сегодня чего-то цитирую Николаев, как говорил Николай (неразборчиво): не надо говорить лжу. Господин Барщевский, вы, во-первых, лжете, что смертная казнь уменьшает число преступлений.
Ю. НОРКИНА - Не уменьшает.
А. НОРКИН - Вы лжете про РПЦ, в Страсбурге патриарх только что высказался однозначно и даже сорвал аплодисменты.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Может быть. Что говорил патриарх в Страсбурге не знаю, честно признаюсь. Может быть, возвел напраслину.
А. НОРКИН - А если говорить серьезно, то тут было два предложения. Сделать проще, оборвано сообщение: третья судимость - автоматически смертный приговор. Человек может оступиться раз, ну два, но содержать человека, сделавшего преступление профессией, я как налогоплательщик не согласен.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Ну вот мы и договорились, что мы за третью кражу будем расстреливать. А вы лучше...
А. НОРКИН - Я думаю, что какое-нибудь другое.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Не знаю.
А. НОРКИН - И вот еще важный момент.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Кстати, прошу прощения, если человек совершил убийство, и второй раз не дай бог, совершил убийство, то поверьте, третий раз он уже его не совершит, потому что это, потому что это пожизненное заключение гарантировано.
А. НОРКИН - Вера из Москвы пишет: по поводу смертной казни, объясните, почему у нас за умышленное убийство, в том числе детей дают не пожизненное, а 15-18 лет. Постоянно передают об этом по телевидению.
Ю. НОРКИНА - Да, кстати говоря.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Это не совсем так.
Ю. НОРКИНА - Вы помните в Питере девочку, которую скинхеды... Эта история страшная.
А. НОРКИН - Там вообще не было никаких приговоров.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Там вообще страшная история. Сильное подозрение, что посадили не тех. Там насколько я помню...
Ю. НОРКИНА - Зря я об этом спросила.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Там насколько я знаю это дело, беда в том, что посадили не тех, а тех, кого надо, не посадили. Так вот, насколько я помню, там единственным доказательством было такое, что удар ножом бы нанесен левшой, экспертиза сделала вывод, а один из задержанных был левша. Все. Никаких других доказательств не было. Бог с ним. Тут не в этом же дело. А в том, что мы очень много сажаем там, где не надо сажать. Поэтому у нас, у налогоплательщиков очень большое бремя содержания заключенных есть. Есть преступления, за которые надо сажать и сажать надолго. Это насильственные преступления, но у нас очень часто бывает так, что эти преступления совершают несовершеннолетки. А там вообще есть предельный срок наказания - 10 лет. Бывает так, что человек совершил преступление и суд видит, что человек совершил преступление в состоянии не аффекта, потому что аффект освобождает от ответственности.
Ю. НОРКИНА - Эмоционального возбуждения.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Эмоционального возбуждения и убийство было связано с неправомерными действиями самого убитого. Самое частое убийство у нас в стране это бытовуха. Когда либо муж жену, либо жена мужа...
А. НОРКИН - По пьянке.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Да, вот как вы сказали, что вас муж все время заедает и говорить не дает.
А. НОРКИН - Бог ты мой, да она сейчас придет меня сковородкой как даст мне по башке.
Ю. НОРКИНА - Я? Я тебя хоть пальцем...
А. НОРКИН - Ты видишь человек какой вывод сделал.
Ю. НОРКИНА - Чтобы кто-нибудь когда-нибудь хоть пальцем...
А. НОРКИН - Совершенно не доверяю Барщевскому, потому что он за дикий капитализм, за применение оружие гражданами и против смертной казни, - Юрий Николаевич написал.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Юрий Николаевич, вы не мой избиратель.
А. НОРКИН - Срочная новость, давайте тоже прокомментируем. Только что суд санкционировал арест генерал-лейтенанта госнаркоконтроля Александра Бульбова, которого в разглашении гостайны подозревают. Сегодня приходили лично трое представителей зам. Черкесова, просили, сказали, что мол, не сбежит, ничего. Суд все-таки выдал санкцию на арест. То есть еще один человек у нас сядет сейчас.
Ю. НОРКИНА - А что разгласил-то?
А. НОРКИН - Государственную тайну.
Ю. НОРКИНА - Где у нас бомбы лежат?
А. НОРКИН - Мы не будем...
Ю. НОРКИНА - Чего разгласил?
А. НОРКИН - Подслушанный телефонный разговор.
Ю. НОРКИНА - А кстати, подслушанный телефонный разговор может быть аргументом того, чтобы возбудить уголовное дело.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Да, конечно.
Ю. НОРКИНА - То есть вот так можно просто подслушивать телефонные разговоры. Услышать что-либо.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Подслушанный телефонный разговор, если он содержит в себе гостайну, если люди понимают, что это гостайна и разглашают ее, как гостайну, то конечно, это преступление. Я сейчас не говорю конкретно про Бульбова, потому что не знаю ничего.
А. НОРКИН - Я просто хочу сказать...
Ю. НОРКИНА - Это ремарка такая, да. Так мы вернемся к смертной казни.
А. НОРКИН - Нет, не вернемся уже. Уже все, конец у нас. Михаил, спасибо вам огромное. Приходите к нам еще.
М. БАРЩЕВСКИЙ - Спасибо.
Ю. НОРКИНА - Вам много теплых слов скажут наши радиослушатели.
А. НОРКИН - Главное, что вы уже договорились, тут спрашивали: а чего это вы так часто Барщевского приглашаете?
Ю. НОРКИНА - А мы любим друг друга.
А. НОРКИН - Во-первых, есть, конечно, банальное объяснение, что лидеры политических партий сейчас очень часто приходят в эфир, на самом деле истинная причина, что Норкина с Барщевским, как мы сейчас все вместе с вами слышали, практически вступили в сговор против меня.
Ю. НОРКИНА - Ты соображаешь, что ты говоришь?
М. БАРЩЕВСКИЙ - Я автору этого обращения хочу сказать, что до того как я занялся политикой, я на "Эхо Москвы" бывал гораздо чаще, чем сейчас.
А. НОРКИН - Зато в вечерних эфирах. У вас своя программа была, Михаил. А сейчас приходится. Все.
Ю. НОРКИНА - Спасибо большое.
05.10.2007
http://echo.msk.ru/programs/razvorot/55373.phtml
Док. 465797
Перв. публик.: 05.10.07
Последн. ред.: 23.07.08
Число обращений: 167
Барщевский Михаил Юрьевич
|
