Шествие радикальных националистов стало единственной традицией нового праздника - Дня народного единства. Оно вышло совсем не драматичным, куда менее пафосным, чем предполагалось, но тем не менее очень показательным
Заместители председателя московского отделения партии "Яблоко" Алексей Навальный и Андрей Бабушкин выглядели здесь явно лишними. Они не были похожи ни на участников "Русского марша", ни на журналистов, ни тем более на сотрудников милиции, которых утром 4 ноября на платформе станции "Комсомольская" Кольцевой линии московского метро было заметно больше, чем остальных. Между тем без Навального и Бабушкина почти абсурдная картина "Русского марша" выглядела бы не вполне полной - накануне они чуть не вызвали раскол в "Яблоке", подписав вместе с лидером московского отделения партии Сергеем Митрохиным заявление об участии "Яблока" в "Русском марше" в качестве наблюдателей. Уже через несколько часов зампред федерального "Яблока" Сергей Иваненко опровергал это заявление, но опровержение выглядело неубедительно. "Я не считаю лозунг "Слава России!" фашистским и всегда заканчиваю им все свои выступления, в том числе на демократических митингах", - похвастался Навальный корреспонденту "Эксперта" и пошел здороваться с крупным мужчиной в костюме с двуглавым орлом на лацкане. Этот мужчина - Александр Севастьянов, сопредседатель Национально-державной партии России (ее лидер, бывший министр печати Борис Миронов, уже три года находится в федеральном розыске по обвинению в разжигании национальной розни), - поздравил Навального с праздником и сообщил, что "сейчас начнется что-то интересное".
Агентурная сеть
Интересное появилось на платформе практически в ту же минуту. В человеке в черной папахе с кисточкой и со значком "Линия Сталина" на груди с трудом можно было узнать депутата Госдумы Николая Курьяновича, несколькими днями ранее исключенного из фракции ЛДПР и одноименной партии. Вероятно, именно членство в ЛДПР до сих пор сдерживало тягу Курьяновича к маскарадным костюмам - впрочем, в итоге он оказался практически единственным ряженым на "Русском марше".
Исключение Николая Курьяновича из ЛДПР стало блестящей иллюстрацией к выведенной накануне Глебом Павловским формуле срыва "Русского марша". "Естественно, когда правоохранительные органы создают агентурную сеть, неестественно, когда эти люди выходят на марши. Надо, чтобы соответствующие службы набрали соответствующие номера и отозвали их с "Русского марша". И не надо будет ничего запрещать", - заявил Павловский журналистам 31 октября, и действительно: к этому времени практически все организации и частные лица, имеющие более или менее тесные контакты со структурами администрации президента и собиравшиеся принять участие в "Русском марше", под разными предлогами от участия в марше националистов отказались.
Место встречи изменить нельзя
По сути, единственной организацией, не изменившей своих планов на 4 ноября, осталось незарегистрированное Движение против нелегальной иммиграции (ДПНИ). Глава центра общественных связей ДПНИ и фактический лидер движения Александр Белов под своей настоящей фамилией Поткин направил в префектуру ЦАО несколько десятков заявок на проведение марша. Ни одна из заявок не была удовлетворена столичными властями, и именно поэтому оргкомитет "Русского марша" принял очевидно провокационное решение собраться под землей, в метро, чтобы потом "проследовать к месту народного схода", которое, однако, то ли держалось в тайне, то ли просто не было выбрано. Ожидания большинства наблюдателей (в том числе вполне лояльных ДПНИ) по поводу перспектив сбора в метро были самыми пессимистическими. 3 ноября нервы организаторов сдали - председатель общественного совета в поддержку "Русского марша" депутат Госдумы Виктор Алкснис призвал сторонников не собираться в метро и принять участие в санкционированном митинге партии "Народная воля" на Девичьем поле (район метро "Парк культуры"). Инициативу Алксниса поддержал Дмитрий Рогозин, который, не будучи формальным организатором марша, ранее неоднократно заявлял о своем желании идти во главе националистических колонн. Впрочем, за сутки до мероприятия изменить место сбора оказалось уже невозможно, поэтому все-таки встречались в метро.
Папаха и депутатское удостоверение обеспечили Николаю Курьяновичу всеобщее внимание - когда он сел в вагон метро, за ним бросились не только журналисты, но и многие рядовые участники марша. Оказалось, впрочем, что Курьянович едет не на "Парк культуры", а на "Белорусскую" - встречать живущего там Дмитрия Рогозина.
Русское небо
Бывший лидер "Родины" появился не один. С ним был сопровождаемый личной охраной Александр Белов. Поздравив друг друга с праздником, лидеры поехали обратно на "Комсомольскую", где уже дежурил Виктор Алкснис с мегафоном - депутат призывал участников марша не создавать давки, а самостоятельно добираться до "Парка культуры". "Справишься один?" - поинтересовался у коллеги Николай Курьянович. Алкснис кивнул. Курьянович, Рогозин и Белов пошли пересаживаться на Сокольническую линию, чтобы ехать к месту проведения марша.
За лидерами шла внушительных размеров толпа активистов и репортеров, однако охрана Александра Белова эффектно заблокировала двери вагона, в который садились Белов и Рогозин - так что давки в вагоне вопреки ожиданиям не возникло.
Зато на улице, у выхода из "Парка культуры", творилось что-то невообразимое. Территория вокруг станции была окружена грузовиками "Урал" и солдатами внутренних войск. Выходивших из метро обыскивали и при малейшем подозрении на принадлежность к экстремистским группировкам или, скажем, на алкогольное опьянение людей задерживали (по данным ГУВД, всего в этот день на "Парке культуры" было задержано 560 человек). Встречавшая участников марша депутат Госдумы от "Родины" Ирина Савельева вначале пыталась уговорить милиционеров быть менее активными, а потом просто разрыдалась.
"С фашистской силой темною"
На Зубовской площади путь марширующим зачем-то преграждает цепочка ОМОНа.
- Пустите нас, здесь депутаты! - кричит Белов, и колонна прорывает цепочку. В толпе воодушевление - впрочем, кажется, что оцепление и было выставлено только для того, чтобы его можно было прорвать.
Сквер у памятника Льву Толстому оцеплен более основательно, стоят металлоискатели, митингующие спокойно проходят досмотр. Содержание плакатов изучает стоящий здесь же представитель оргкомитета - транспаранты с малейшим намеком на антисемитизм и другие экстремистские проявления изымаются.
Сквер, однако, оргкомитету уже не подвластен - здесь проходит официальное мероприятие партии "Народная воля" Сергея Бабурина. Бабурин - вполне "системный" политик. Видимо, поэтому ни Рогозин, ни Белов даже не подходят к нему здороваться, предпочитая давать интервью на расстоянии от трибуны. С трибуны тем временем звучит песня "Священная война": "Вставай, страна огромная, вставай на смертный бой, с фашистской силой темною, с проклятою ордой". Какой-то мужчина раскладывает на ступенях памятника Толстому книги - "Протоколы сионских мудрецов", "Спор о Сионе" Дугласа Рида и тому подобное. К торговцу тут же подходит человек из оргкомитета: "Немедленно уберите, вы мешаете людям ходить". Тот убирает книги и исчезает.
Чуть в стороне - пенсионер с мегафоном. Начинает без приветствия:
- Я извиняюсь, но у Путина на лице пять признаков еврея...
Из толпы перебивают:
- Что, нос обрезан?
Оратор продолжает:
- Понимаете, картавость не свойственна славянам и казакам.
В эту минуту над площадью появляется милицейский вертолет, все смотрят в небо, когда вертолет скрывается, человека с мегафоном уже нет.
Русские жесты Сергея Бабурина
Начинается митинг. Открывающий его Сергей Бабурин показывает рукой на фоторепортеров:
- Они пришли сюда за фашизмом. Не будем их провоцировать. Пожалуйста, не репетируйте "римских приветствий". Давайте осваивать наши, русские жесты.
Виктор Алкснис восхищается обилием молодежи: "Пятнадцать лет назад, когда мое поколение начало ходить на митинги, молодежи было совсем мало". Ирина Савельева рассказывает о задержаниях у метро. "Почему над нами так издеваются? Ведь мы не фашисты, мы просто против нелегальной иммиграции, которая приносит зло". Николай Курьянович читает оду Гаврилы Державина. Во время выступления жены находящегося в розыске Бориса Миронова Татьяны (на груди у нее - большой портрет Владимира Квачкова) ломается микрофон. Сергей Бабурин отдает ей свой, но ломается и он. "Есть у кого-нибудь мегафон?" - кричит Бабурин. Пенсионер-антисемит поднимает свой мегафон над головой и торжественно несет его сквозь толпу. Татьяна Миронова наконец заканчивает свое выступление здравицей в честь Квачкова.
Внизу у грузовика-трибуны стоит Дмитрий Рогозин. На вопрос корреспондента "Эксперта" о его отношениях с Сергеем Бабуриным Рогозин выразительным жестом показывает на спину бабуринского охранника, закрывающую ведущую на трибуну стремянку: "Ну ты видишь, какие отношения".
Очевидно, отношения между Сергеем Бабуриным и Александром Беловым складываются не намного лучше. Подняться на трибуну Белову (а с ним и Рогозину) благодаря собственной охране удалось, но выступить он не смог - когда мегафон оказался в руках лидера ДПНИ, Сергей Бабурин объявил митинг закрытым и распорядился включить музыку.
Белов вскарабкался на кабину грузовика и продолжил выступление, которое, хоть и походило на истерику, впечатление производило весьма сильное.
- Что это за б...дство? - кричал он. - Милиция, вы русские или б...ди?
Очевидно, в ответ милиция сняла с площади оцепление. Белов спустился в толпу и повел своих сторонников по улице Льва Толстого.
Марш до ближайшей станции
Собственно, это и был "Русский марш" - несколько сотен митингующих, скандируя "Кондопога! Кондопога!", шагали по Москве. Белов уже сорвал голос, но продолжал материть Владислава Суркова и изобретать новые речевки:
- Это наш город! - кричал он. - Это наша страна! Что будет дальше?
- Война! - хором отвечала Белову колонна.
"А куда мы идем?" - спрашивали друг у друга марширующие в хвосте колонны. Большинство сходилось на версии о Болотной площади, где начинался антифашистский митинг, тем более что драка между антифашистами и нацистами накануне уже была анонсирована на нескольких радикальных сайтах.
Все оказалось проще - шли всего лишь к метро. На углу Комсомольского проспекта колонну уже ждала омоновская цепь. С подачи Белова толпа начала скандировать лозунг "Каждому омоновцу по квартире в Москве!".
Омоновцы улыбались, но просили не задерживаться. Спустившись в метро, Белов быстро сел в вагон и уехал на "Добрынинскую", где его ждал автомобиль. Желающих ехать на Болотную площадь набралось не более полусотни - но драки все равно не получилось. На пешеходном мосту у Третьяковской галереи националистов остановил ОМОН. Националисты разбежались.
Разбежались, дав комментаторам множество поводов говорить о провале "Русского марша", о неизлечимой маргинальности его организаторов и о том, что никакого будущего у этой уличной силы нет. Подобных комментариев столько, что создается впечатление, будто все пытаются убедить самих себя и друг друга в том, что "Русский марш" провалился.
В сущности, "Русский марш" действительно провалился. Москва еще помнит миллионные демократические митинги конца 80#8722;х, собиравшиеся вопреки единогласному потоку информации телеканалов и газет. Когда народу действительно есть что сказать, на улицы выходит не три тысячи человек и госпропаганда этого остановить не может. "Русский марш" предваряла достаточно широкая пиар-кампания, его тематика, если не его лозунги, активно поддерживается всеми телеканалами, и на этом фоне небольшая массовка вокруг Льва Толстого выглядит малоубедительно.
Сами организаторы марша, естественно, не считают событие провальным. Провалилась попытка подраться - но она и не входила в планы организаторов, это была инициатива снизу. Провалился на Девичьем поле и Сергей Бабурин, взявшийся в рамках своей "системности" обуздать националистическую стихию и не справившийся с этой миссией.
"Несистемные" же лидеры, и в первую очередь Александр Белов, выглядели неплохо. Не столько в силу собственной харизмы, сколько на общем унылом политическом фоне. Чем стройнее властная вертикаль, тем проще любому митинговому оратору завоевать симпатию улицы - для этого достаточно только заговорить уличным языком, отклонившись от общепринятой повестки дня. Одинаковость и слабость "системных" политиков легко оборачивается силой их "несистемных" оппонентов.
Собственно, "Русский марш", как бы комично он ни выглядел, был элементом живой политической жизни и оттого заметным событием. Разумеется, при желании можно и этот росток живой жизни закатать в асфальт. Но важно заметить, что каждый раз росток этот все равно пробивается, прибавляя в силе. Причем в одном и том же месте. Нацболы, либеральная оппозиция, теперь националисты - все они так или иначе набирали очки не столько на поле своей идеологии (тот же Белов почти ничего в этот раз не говорил ни про инородцев, ни про мигрантов), сколько на поле коммуникации власти и общества. Отрицание официозной лжи, пафос живой политической жизни, человеческих слов и человеческих эмоций привлекает людей. И именно в этой точке живой политики будут постоянно возникать внесистемные политические силы, до тех пор пока системная политика не станет живой.
Олег Кашин
"Эксперт" No42
13.11.2006
http://www.expert.ru/printissues/expert/2006/42/russkiy_marsh/
