Передача : Разворот
Ведущие : Ольга Бычкова, Матвей Ганапольский
Гости : Евгений Адамов
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Сейчас мы единственное, что сделаем - подведём итоги этой темы и отметим, наверное, для себя, что это тема для дискуссии в отдельных передачах, типа "Ищем выход", потому, что тема, потому, что важно.
О. БЫЧКОВА: Да. Потому, что не очень понятно всё равно. Но, по крайней мере, мы имеем результаты нашего голосования. Ну что, останавливаем его уже?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Останавливаем. Говори результаты.
О. БЫЧКОВА: Делаем "стоп". 522 уникальных звонка получили мы за короткое время. Надо сказать, что отрицательно на вопрос "Должны ли средства массовой информации рассказывать в подробностях о жестоких убийствах?" ответило совершенно явное, очевидное большинство тех, кто принял участие в этом голосовании, кто звонил по нашим телефонам интерактивным - 82%, 428 из 522 считают, что СМИ не должны рассказывать в подробностях о жестоких убийствах. Согласились с этим 18%, сказали, что "да, они должны это делать". Вот такие результаты мы получили.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот ты знаешь, мне кажется, что это как раз тот случай, ты знаешь, у меня специфическое отношение к нашим слушателям, которые живут в собственном, придуманном мифе, у всех нет телевизора, и при этом все смотрят канал и исключительно канал "Культура", ты знаешь этот эффект наших радиослушателей. Сейчас мне кажется, что они не врут. И это действительно наше желание и понимание. Вот там одна женщина, я не знаю, видела ты или нет, написала, что сообщать надо, но сообщать сухо. Конечно, каждый это "сухо" может расшифровать, как он хочет, но мне кажется, что, действительно, информировать нужно, потому, что для людей это, безусловно, облегчение, что "битцевский" маньяк пойман. Но устраивать потом, как он ходил, как его терзали муки, понимаете... Достоевского герой. Какой там Достоевский! Это вот природа иногда таких людей делает, изготавливает, которые приносят беды и несчастья остальным и убивают по 60, по 100 человек, такие Потрошители. Конечно, инструкция по применению... Нужно как-то телевидению думать об этом.
О. БЫЧКОВА: И не только телевидению, я тебе скажу. Да. Вот Лидия Ивановна, в частности, из Москвы написала, что, если человек хочет заработать и получить рейтинги, журналист, то это смакование, да. А если журналист предупреждает меня об опасности, он не будет смаковать зверства, а расскажет где и почему сейчас опасно. В общем да, в общем, так примерно оно и есть.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо. Сейчас небольшой у нас джингл и следующая тема.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Значит, смотрите. Мы набираем нашего эксперта, это Евгений Олегович Адамов, бывший Министр атомной промышленности Российской Федерации. Такую, я бы сказал, сенсационную новость зачитает вам Оля Бычкова.
О. БЫЧКОВА: Да. А я её буду зачитывать, соответственно, по газете "Ведомости". Дело в том, что... Нет! Не по газете "Ведомости", я прошу прощения. "Независимая газета" написала сегодня, что в Тегеране обсуждают возможность подачи в Международный суд в Гааге иска на Россию за невыполнение обязательств по реализации проекта атомной электрической станции в Бушере и это может произойти уже в ближайшие дни. Пишет "Независимая газета". Такова реакция Ирана на готовность Москвы отложить поставку топливных сборок на Бушерскую АЭС до тех пор, пока не будет урегулирован кризис вокруг Иранской ядерной программы. Член иранского парламента Комиссии по внешней политике и национальной безопасности господин Джифариники подчеркнул, что Россия нарушила договор, который обязывает ее поставить ядерное топливо, необходимое для АЭС в Бушере, при этом он сослался на заявление российских представителей, что Иран не получит эти самые топливные сборки, пока не выполнит все условия, выставленные международным сообществом.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Значит, смотрите какая история. Мы с вами не знаем все подробности, потому, что в Минатоме отказываются от комментариев. Эта история таинственная и немного непонятная. То есть понятно, что ответить на нее могут только в Кремле. Мы с вами можем только гадать. Но мы эту 20-минутку разделим на две части. Сначала мы попросим Евгения Олеговича Адамова, который уже на линии, сейчас мы его включим. Он кое-что прокомментирует очень коротко, а после этого мы спросим вас. Как бы вы хотели, чтобы было. Самое ясное, что у Ирана появилось подозрение, что мы отказываемся достраивать Бушерскую атомную станцию по политике, понимаете, да? И Иран, который вдруг почувствовал, что по политике и кричит на всех углах, что он деньги заплатил, а правды мы не знаем, потому, что Иран говорит, что заплатил. Мы молчим и Иран говорит: "Ага! Это обычное коммерческое соглашение. Вы против того, мы же договорились!". Поэтому абсолютно непонятная ситуация. Поэтому, есть мнение экспертов, которые мы сейчас выслушаем. И есть мнение ваше. Стоит ли достраивать? По политике. Стоит ли достраивать. Давай послушаем Адамова.
О. БЫЧКОВА: Только перед тем, как мы послушаем Евгения Олеговича Адамова, б4уквально еще одна цитата из газеты "Ведомости" одного из экспертов, которая говорит, что в переговорах с Ираном Россия еще ведет себя не публично, но не хочет публично присоединяться к США. Понимаешь?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понимаю. То есть, на самом деле, строить не хочет. Добрый день, Евгений Олегович.
АДАМОВ: Добрый день, Матвей, добрый день, Ольга.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вы нам ответьте, если можно, только на один вопрос. Это по политике, на Ваш взгляд, или не по политике?
АДАМОВ: Ну, то, что станция в Бушер давно уже жертва политики - ни для кого не новость. Вспомните, что в первый раз, когда ее начали строить в 1974 году немцы и сменился режим в Иране, шах ушел после 1979 года, то именно из-за политики принудили прекратить строительство. Так что, она заложница политики достаточно давно.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Но, то, что было давно - это давно. Ваше отношение сейчас. Мы из-за денег или из-за политики не хотим ее достраивать?
АДАМОВ: А кто Вам сказал, что мы не хотим ее достраивать, уважаемый Матвей Юрьевич? Суждения, которые идут в Парламенте, они у них достаточно давно и там существует немало разных точек зрения, это не менее веселый парламент, чем наш. Поэтому, одну из этих точек зрения выдергивать и считать, что она правильная, было бы не справедливо.
О. БЫЧКОВА: То есть, вы думаете, что мы достроим эту АЭС, несмотря на все эти всякие парламентские, политические, финансовые и прочие вопли?
АДАМОВ: Ольга, я так бы ответил на Ваш вопрос - мы можем ее достроить, никакого сомнения нет, что мы ее могли ее достроить, по крайней мере, 3-4 года назад.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Тогда почему мы ее не достраиваем?
АДАМОВ: Если бы всех этих игр не было. Станция - заложник трех "С". Первая - смена технологий с немецкой на русскую. Вторая - смена людей, не осталось ни одного человека, три поколения людей сменилось. Смена ответственности, когда начали делать сначала немцы, потом, когда мы пришли туда, то достраивать должен был Иран. А мы должны были им помогать. То есть, когда я был министром, было принято решение совместное, что так станция никогда не будет достроена, не хватает у них для этого потенциала. Давайте, Россия будет строить, Иран будет помогать. Это третья "С". И, наконец, смена, опять-таки, политических подходов. Использовать такие объекты для давления на какую-то сторону, или нет. Вот на последнюю я хотел бы обратить ваше внимание. Самое страшное, самое неприятное было бы, если бы использовали вопрос о топливе в качестве политического условия. Это ни что иное, как лить воду на утверждения, на мельницу утверждений Ирана, что они имеют дело с недобросовестным поставщиком, что они не могут быть уверены, что когда они достроят Бушер, станция будет работать, и они всегда будут получать топливо. И поэтому они должны полностью топливный цикл у себя развить. Я не думаю, что у нас не хватит ответственных голов, которые не понимают этого, и что будут использовать вопрос о поставке топлива в качестве политического аргумента.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Евгений Олегович, Вы много рассказали, но яснее не стало. Еще раз. Они говорят, они заплатили деньги и мы дальше должны доделать эту станцию. Мы ее почему-то не доделываем. Я первые ваши три С принимаю, но задаю вопрос по поводу единственного "П", которое Вы сказали, это политика. Скажите, мы ее сейчас молчим и не достраиваем, потому, что мы понимаем опасность появления подобной станции в Иране и то, что прочитала Ольга, что публично мы Иран поддерживаем, но, на самом деле, мы присоединяемся к международным санкциям и понимаем, что с этим режимом играться невозможно. Так ДА или НЕТ, к какому Вы склоняетесь? Не как ученый, не как бывший министр, а как гражданин и человек, понимающий политическую ситуацию, государственную целесообразность, стратегию существования России в окружающем мире.
АДАМОВ: Матвей, Вы задали 10 вопросов. Прежде чем Вы меня прервете, я хотя бы на один отвечу. Если Иран хочет, чтобы станция была достроена, уверен, что никто с российской стороны не будет этому противиться. Потому, что есть контракт, потому, что станция не является объектом опасным с точки зрения нераспространения ядерного оружия и, наконец, проблема, которая заключается в облученном топливе, плутонии, который потенциально как-то связано, проблема решена - это топливо возвращается в Россию.
О. БЫЧКОВА: Так проблема в Иране или в России, что эта станция никак не достроится?
АДАМОВ: Проблема и там, и там, но, прежде всего, в Иране. Есть заказчик, он определяет необходимость объекта, который он заказал и, в зависимости от того, как он ведет себя со всеми, ведь, кроме нас в этом участвует еще целый ряд стран и десятки поставщиков. Можно воздействовать на то, что Россия не достраивает станцию, сделать ее крайней и при этом не получить какой-нибудь прибор из другой страны, за что отвечает Иранская сторона. Или вопрос платежей. Этот вопрос с самого начала был определен по одному объему работ, с 1999 объем изменился, другие должны быть платежи, после того, как произошли определенные события, о которых вы говорили, связанные с поставками оборудования, с другими причинами, опять-таки были определены финансовые условия.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понятно.
О. БЫЧКОВА: Понятно. Иран играет в игры.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Спасибо огромное Вам за Ваш комментарий. Благодарю Вас. Спасибо. Евгений Олегович Адамов, бывший Министр атомной промышленности РФ. Мы, тем не менее, с тобой знаем, дорогая Ольга Бычкова, что этот процесс затягивания происходит. А зная с тобой, как сейчас нынешнее руководство, если оно видит какие-то лагуны, которые еще не заполнены, газовая, мы говорим о перспективах строительства, сбрасываем капсулы со знаменами в Арктику и т.д. Чувствуется, что здесь что-то движется. Давай спросим наших радиослушателей. Объяви вопросы, после этого - их звонки, пусть они сами скажем.
О. БЫЧКОВА: Да. Мне кажется, что этот вопрос вполне логично вытекает из того, что мы сейчас услышали от Евгения Адамова. Мы поняли, что иранская сторона играет в какие-то игры, по разным причинам, они сложные...
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, здесь важно... Перед тем. Как ты скажешь... Перед нами специалист был, он еще раз отметил безопасность этой атомной электростанции. Помнишь, он объяснил, что для него важно... Я не знаю, помнишь ты передачу предыдущую с его присутствием, где он объяснял, что полностью забирается все топливо оттуда. Оно там сделало все, что нужно, потом оно до грамма все вывозится в Россию.
О. БЫЧКОВА: Опасности с точки зрения нераспространения или распространения ядерного оружия, в данном конкретном случае, как утверждают нам, не существует.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: не существует. Поехали, вопрос.
О. БЫЧКОВА: Должна ли Россия бросить строительство атомной электростанции в Бушере, несмотря на возможные штрафные санкции со стороны Ирана. Если Иран пойдет в Международный суд в Гааге, начнет возмущаться, что он все заплатил, а они все оставили... Итак, должна ли Россия бросить строительство АЭС в Бушере, несмотря на возможные штрафные санкции со стороны Ирана. Если вы считаете, что ДА, надо уже это бросить, а оно нам надо? Вы набираете телефон 660-01-13. Если вы считаете, что Россия не должна, несмотря ни на что, останавливать свое участие в строительстве атомной станции в Бушере, тогда вы набираете телефон 660-01-14.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Итак. Надо достраивать или нет. Ваши звонки - 363-36-59. Понимаете, тут много может быть версий, например. Путин, который уходит, он не хотел бы марать себя вот этим торжественным открытием станции в Бушере. Он ее тормозит, чтобы потом, когда он уйдет в 2008 году, какой-то приемник имел головную боль и Запад кричал: "При нем, при этом человеке открыли станцию в Бушере!".
О. БЫЧКОВА: Потому, что все понимают, что эта история между иранцами и американцами, она так быстро не закончится. И легко. Этот сюжет очень сложный и опасный, он еще будет развиваться. Действительно, зачем с этим сейчас связываться.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Другое соображение - то, что я тебе сказал перед началом голосования. Мы ж все время шутим по этому поводу... Россия встает с колен. Одна из производных этого вставания с колен, это осознание, что мы можем сунуться сюда, что здесь реализованы наши приоритеты. Ты помнишь, два дня назад было сообщение о том, что приезжал из Ирака человек сюда, я не помню его должности, говорилось, что "ЛУКОЙЛ" имеет какие-то приоритеты...
О. БЫЧКОВА: Ну как... У него была прекрасная должность. Он был нефтяным министром.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нефтяной министр. Но я просто ... Нефть мало меня беспокоит, поскольку бензин все время дорожает, как-то не уследил.
О. БЫЧКОВА: Может и газ тебя мало беспокоит, Матвей?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Кроме того, я помню Мюнхенскую пресс-конференцию Путина, где он держал в руках, как в пуху, вот этих двух представителей Ирана, где он все время говорил, что должен быть диалог. Я понимаю, это политика, это разводка. Но как наши радиослушатели чувствуют? Не оценка - правильно или неправильно, вот как вы считаете - надо достраивать, или надо пустить это в долгий ящик и, в конце концов, не достроить и пошли они к черту, потому, что, что они будут с этим делать, никто не знает. А мы себя навеки замараем.
О. БЫЧКОВА: Ничего хорошего из этого не выйдет.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Имиджево. Оля, смотри. Да. Эта станция безопасна. Будем верить Адамову. Предположим, я от многих слышал, экспертов много было. Да. Она безопасна в технологическом смысле, но крайне опасна в имиджевом. И стоит ли это эти миллионы, никто не знает. Итак, давай послушаем звонки. Надо достраивать или не надо. Первый звонок.
СЛУШАЕТЛЬ: Алло!
О. БЫЧКОВА: Как Вас зовут? Добрый день.
СЛУШАТЕЛЬ: Юрий Венедиктович, Екатеринбург. Вы знаете, я считаю все-таки, что нужно достраивать. И под контролем международным. Только обязательно достроить, раз мы уже ввязались в эту игру. Должны четко контролировать полностью этот процесс.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть, Вы хотите, чтобы президент Путин торжественно... Вот слушайте внимательно, как я задаю вопрос. Чтобы президент Путин, стоя рядом с президентом Ахмадинежадом перерезал красивую ленточку на этой станции. И это передавалось по всему миру? Вы этого хотите для России?
О. БЫЧКОВА: Обнялся и поцеловался.
СЛУШАТЕЛЬ: Да. Хочу. На счет того, чтобы обнял и поцеловал - нет, а то, чтобы он перерезал эту ленточку - да, я хочу.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Все. Спасибо Вам огромное. Позиция понятна.
О. БЫЧКОВА: А вот смотри, у нас пришло сообщение от Владимира из Москвы, который пишет: "Станцию достраивать нужно в обязательном порядке, потому, что, если ее не достроим мы, ее достроит кто-нибудь другой, например, американцы". Будет то же самое, как у Каддафи, он был ужасный и плохой, потом политика поменялась, теперь ему французы продают оружие, кстати, и атомные программы тоже.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Понимаю. Давай следующий.
О. БЫЧКОВА: А ведь могли бы и мы.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Да. Безусловно. Слушаем Вас, добрый день.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Матвей, Ольга, здравствуйте.
О. БЫЧКОВА: Добрый день. Вас как зовут, скажите?
СЛУШАТЕЛЬ: Константин из города Москва. Конечно, вопрос интересный и тяжело нашему президенту и правительству, но я хочу сказать. Немаловажный фактор там - исламский мир. Если мы не достроим эту станцию, внутри самой России мусульмане скажут, что вот опять не дали развиваться атомной энергетике. Вы не думали?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Подождите! Мы ничего не думаем. Вот Вы скажите - надо достраивать, или нет? Да или нет?
СЛУШАТЕЛЬ: Я думаю, что надо, потому, что это имидж России. Раз взялись за это дело, то надо достраивать.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понял. Спасибо. Следующий телефонный звонок. У нас просто мало времени, 6 минут осталось всего. Слушаем Вас, пожалуйста.
СЛУШАТЕЛЬ: Алло, здравствуйте, это Александр из Москвы. Если мы хотим конфликтовать с Западом, то нужно достраивать, то есть не нужно. То есть, если мы хотим конфликта с западом - то ее достраивать нужно. А если мы хотим с Западом дружить, то ....
О. БЫЧКОВА: А если мы хотим конфликта с Ираном, тогда не нужно.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Мой дорогой! Послушайте меня. Если мы хотим... Я вообще не понимаю, кто такой "мы"? Вот Вы лично!
СЛУШАТЕЛЬ: Ну вот наша страна...
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Какая страна! Вот Вы конкретно позвонили. Вы чего хотите?
СЛУШАТЕЛЬ: Я считаю, что наша страна должна быть с Западом. Достраивать эту станцию не надо.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Достраивать не надо. А то, что на Ваши налоги, или налоги Ваших детей, родственников, нам придется выплатить многомиллионные или многомиллиардные штрафы - это Вас устраивает?
СЛУШАТЕЛЬ: Меня это, конечно, не устраивает, но я думаю, что это вряд ли как-то повлияет на наши налоги, если говорить честно.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо. Я Вас понял. Извините, что я Вас прервал. Давайте. 363-36-59.
О. БЫЧКОВА: Смотри, sms-ку нам послал. Замечательное международное разделение труда называется. "Надо достроить, а НАТО разрушит" И всё будет хорошо.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. гениально. Кстати, это одно из соображений, почему это не делают. Слушаем Вас.
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Ирина. Полагаю, что нет, не надо.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Почему?
СЛУШАТЕЛЬ: Потому, что, как я поняла г-на Адамова, во-первых, изменилась ситуация, сначала мы договаривались о консультациях по поводу строительства, это одни деньги. Если мы строим - это другие деньги. Возможно, разногласие именно в этом и в том, что мы не получили тех денег, которые мы должны получить. Это первое. Второе. По вывозу отработанного топлива. Они должны нам возвращать это отработанное топливо. Что, в конце-концов мешает им выйти из договора? Они вышли, американцы по их договору по ПРО.
О. БЫЧКОВА: Понятно. То есть, сегодня возвращают, завтра не будут, Вы хотите сказать?
СЛУШАТЕЛЬ: Да. Конечно.
О. БЫЧКОВА: Непредсказуемо.
СЛУШАТЕЛЬ: Это опасно для мира.
О. БЫЧКОВА: То есть, по атомным, ядерным соображениям и по коммерческим тоже. Мы должны бросить это дело.
СЛУШАТЕЛЬ: Да, конечно. Это может быть совершенно безопасно в технологическом смысле, эта станция, но она опасна в целом, если они не будут возвращать нам топливо.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А на счет штрафа Вы согласны?
СЛУШАТЕЛЬ: Я думаю, что если мы не достраиваем... Во всяком случае, в Иране вполне достаточно нефти и газа, чтобы обеспечить себя.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, я имел ввиду штраф по суду.
СЛУШАТЕЛЬ: Штраф по суду... Это мы должны тогда договориться с ОБСЕ и с американцами, чтобы, в какой-то степени, они возместили нам издержки.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ничего себе... За то, что мы такие хорошие?
О. БЫЧКОВА: Спасибо большое, Ирина, за формулировки Ваши четкие. Слушаем Вас.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Леонид из Москвы.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Очень коротко.
СЛУШАТЕЛЬ: Очень коротко. Я считаю, что надо достраивать, хотя бы для того, чтобы положить, прекратить традицию недобросовестных застройщиков в городе Москве.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Гениально! И тогда, естественно, не Путин будет перерезать ленточку, а Лужков.
СЛУШАТЕЛЬ: Ну или Кириенко.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет! Лужков! Лужков Юрий Михайлович!
СЛУШАТЕЛЬ: Нет. Кириенко.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Кириенко это да. Это сильно. Хорошо. Спасибо большое.
О. БЫЧКОВА: Должны же мы что-нибудь достроить, в конце концов.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, давай, объяви приговорчик.
О. БЫЧКОВА: Так. Давай. Сейчас я его открою. Значит, что у нас тут получилось? Вопрос мы задавали следующий: должна ли Россия бросить строительство в Бушере, несмотря на возможные штрафные санкции со стороны Ирана? Мнения у нас разделились, друзья. А это всегда говорит о том, что как-то не сложилось. Не сложилось окончательное мнение о том, как надо. Потому, что половина на половину, фактически. 48,9% за то, что да, бросить эту историю, а 51,1% за то, чтобы не бросить эту историю. Вот так у нас и вышло всё.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо. А вот ты как считаешь?
О. БЫЧКОВА: Бросить или не бросить?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да.
О. БЫЧКОВА: А я считаю, что надо всё посчитать. Надо столбиком цифры все расписать и посмотреть. Потому, что, если будет очень много миллиардов штрафных санкций, это одна история, а с другой стороны, беспрерывно нам выдвигают какие-то санкции со стороны Страсбургского суда, откуда-то, отчего-то и все время платит Российское государство сотни тысяч этих евро...
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, у нас, говорят, даже статья в бюджете есть по этому поводу.
О. БЫЧКОВА: И ничего. И платят себе. И прекрасно чувствуют. Вернее. Никто этого не замечает. Может быть, здесь так. Потому, что, на самом деле, тот факт, если действительно подтверждается это предположение эксперта, что Россия негласно ведет себя более жестко, чем официально формулирует, мне кажется, что это положительно характеризует российскую дипломатию, российское государство. Потому, что вести себя нужно гибко и хитро.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не знаю. У меня надежда на то, что Путин не представляет себе такой картины, как стоя рядом с Ахмадинеджадом. Он перерезает ленточку Бушерской АЭС.
О. БЫЧКОВА: Это тоже положительно его характеризует.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, я бы так сказал, что дело здесь не в Путине. А дело в нашем, некотором, адекватном стратегическом понимании. Давить бесконечно. Вот эта Бушерская АЭС, как некий элемент игры, как нелетающие самолеты в Грузию, элемент давления, вот такой перманентный, бесконечный. И вот Бушер. Знаешь, либо осел умрет, либо Ходжа Насреддин, либо шах и т.д. В этом есть какое-то правильное, мне кажется, понимание.
О. БЫЧКОВА: Да. Я хочу, все-таки, чтобы моя страна как-то вела себя умно, хитро, расчетливо.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хитро уже ведет. Вот умно ли - это мы не знаем. Мы продолжим сразу после Новостей и у нас там много интересных тем.
13.08.2007
http://echo.msk.ru/programs/razvorot/54028.phtml
Док. 461754
Перв. публик.: 13.08.07
Последн. ред.: 14.07.08
Число обращений: 168
Адамов Евгений Олегович
|
