О том, что у группы "Сплин" вышел плохой альбом, знают, наверное, уже все. То есть "Раздвоение личности" понравилось только самым преданным фанатам группы (тем, которые с восторгом принимают любое проявление ее творчества и лично Александра Васильева - даже если тот перепевает старые песни Макаревича и БГ, как в альбоме "Черновики") - критики же настолько дружно его разругали, что можно было бы предположить существование какого-то тайного заговора, если бы альбом и в самом деле не производил впечатление не самого лучшего произведения "Сплина". Пожалуй, это действительно плохой альбом. Но именно поэтому он для группы - большая удача.
В мифологии русского рока последних полутора десятилетий самое главное - противостояние с попсой. По своей драматургии это противостояние очень похоже на то, что происходило между Советским Союзом и капиталистическим Западом, особенно в послевоенные десятилетия: какой бы грозной ни была антиимпериалистическая риторика газеты "Правда", эта риторика вполне спокойно сосуществовала с четким и, в общем, реалистичным представлением о том, что все лучшее - это, как правило, импортное. И что если срочно нужен какой-нибудь прорыв - в промышленности ли, в потребительской сфере, в масскульте, - то нет ничего зазорного в том, чтобы позвать западных немцев строить "Атоммаш", а французов - гостиницу "Космос". Или закупить у японцев технологию производства крабовых палочек. Или обеспечить кинотеатры сборами на год вперед, вместо очередной производственной драмы запустив в прокат "Золото Маккены".
У рока с попсой - все точно так же. Можно сколько угодно кричать о том, что попса - это розовая пасть голодного пса, но это совсем не отменяет простого правила: настоящего (причем не только коммерческого) успеха гораздо проще и эффективнее добиться, если самому стать немножечко попсой. С простыми запоминающимися мелодиями, нетяжелой аранжировочкой и весело-бессмысленными текстами. Избравшие такую тактику "Чайф", Вячеслав Бутусов и некоторые другие их коллеги хоть и поступились рокерскими принципами (которые, впрочем, кажется, только для того и придуманы, чтобы ими поступаться), зато обеспечили себе и новый всплеск всенародной любви, и, когда придет время, почти гарантированное безболезненное перемещение со сцены "Нашествия" на сцену каких-нибудь "Легенд Ретро-ФМ". И повзрослевшие нынешние слушатели этих групп будут устраивать под "Девушку по городу" и "Оранжевое настроение" такое же коллективное караоке, какое нынешняя аудитория ретродискотек устраивает под "Три колодца" и "Траву у дома".
Группе "Сплин", не сделавшей ни одного умышленного шага к такой судьбе, шанс на полноценный поп-успех сам собой выпадал дважды. Впервые - в девяносто восьмом, когда "Орбит без сахара" зазвучал изо всех форточек, второй раз - три года спустя, когда из тех же форточек зазвучало "Мое сердце". Но оба раза группа, очевидно, не желавшая поступаться рок-н-ролльными принципами, осознанно и безжалостно с этими шансами расправлялась - после всенародно популярного "Гранатового альбома" с "Орбитом без сахара" была заведомо непопулярная концептуальная "Альтависта", после "25#8722;го кадра" с "Моим сердцем" и чуть менее, но все-таки хитовых "Новых людей" - настолько же заведомо тягомотная "Реверсивная хроника событий".
Видимо, чтобы раз и навсегда лишиться шансов на явно нежелательную для этих музыкантов перспективу стать коллективным караоке, Александр Васильев и забил контрольный гвоздь в крышку гроба всенародной любви к "Сплину". Тридцать раз подряд повторяемое "Не отвечает мобильный" в песне "Мобильный" никто не станет петь хором на стадионе, точно так же, как и обреченное "Идет волна, идет волна, идет волна" в песне "Волна" или свирепое "Время начинать матч" в песне "Матч" (тексты "Раздвоения личности" - не по-сплиновски минималистичны). Кстати, на форумах фанатов "Сплина" многие всерьез пишут, что "Матч" - это бодрая и оптимистичная песня про футбол, которая обязательно должна стать гимном питерского "Зенита", что еще раз подтверждает: фанаты популярных групп в большинстве своем - непроходимые идиоты, и группа "Сплин" ведет себя очень правильно, нарочно борясь с массовой любовью к своему творчеству.
