Очередная волна изменений в избирательном законодательстве даёт плоды, давно уже у нас не виданные: некое подобие бунта на корабле. То один, то другой человек власти высказывается против нежданно появившихся новаций. Так, спикер Совфеда Миронов заявил, что отмена графы "против всех" станет "очень большой стратегической и системной ошибкой "Единой России"", но и некоторые члены самой ЕР дают журналистам извиняющиеся комментарии. Острее же всех критикует скоропалительные инициативы человек, от которого ненаблюдательная публика меньше всего такого ожидала, - глава ЦИКа Вешняков. Он публично называет всплывшие в июне законопроекты непродуманными, а иные из них - ошибочными и даже опасными, предупреждая, что их принятие "может серьёзно осложнить ситуацию и дать обратный эффект".
Вешнякова нетрудно понять. Проведённую год назад (после долгих и достаточно публичных дискуссий) серию изменений в выборных законах, разумеется, можно критиковать. Тогда была создана почти уникальная по жёсткости система правил: самый высокий в Европе барьер для вхождения в парламент (семь процентов), запрет на участие в выборах блоков и объединений и проч. Однако резоны для этих строгостей, пусть не бесспорные, были, и, главное, у той волны новаций было два важных достоинства: она была системной - и она произошла задолго до федеральных выборов. Поэтому риск - а столь масштабное изменение электоральных правил неизбежно становится экспериментом с неочевидным исходом - сводился к минимуму: и партии, и вся политическая система страны получали возможность заранее освоиться с новыми условиями, притереться к ним. И Вешняков лучше кого бы то ни было видит опасность поспешного и толком не обсуждённого изменения этой системы ещё не опробованных на деле правил.
Породившая больше всего шума окончательная отмена графы "против всех" - никак не самая неприятная из нынешних новаций. И далеко не бессмысленная. Приводимые в её пользу аргументы кажутся мне вполне серьёзными. Ведь правда же и то, что эта графа - дань политическому иждивенчеству, и то, что она поддерживала в избирателях вредную иллюзию, будто они голосуют за вернейший путь к раю, а не за посильное удаление от ада, и даже то, что подобного нигде больше нет; отменять её действительно было нужно. Но правда и то, что эта графа играла роль сигнальной лампочки: высокий процент голосов "против всех" неизменно следовал за слишком уж грубыми действиями властей, очевидно несправедливо снявших с дистанции популярного кандидата или партию. Поэтому - прав Вешняков! - отменяя эту графу, следовало бы принять системные меры против того, что она хоть в какой-то степени сдерживала. Следовало показательно ограничить возможности произвола в вопросах регистрации участников выбора - и позаботиться о возможностях серьёзно участвовать в выборах для всех немаргинальных политических сил.
На деле происходит обратное. Взять хоть избирательные блоки. Ну отменили их - ладно. Зачем теперь, спрашивается, вдруг решили отменять "скрытое" блокирование - включение кандидатов от одной партии в списки другой? Почему беспартийному можно числиться в списке, а члену другой партии нельзя? Какие - из зарегистрированных в Минюсте! - партии настолько опасны отечеству (да даже и "Единой России"), что им нельзя разрешить и столь невинную взаимоподдержку? Новация, на мой взгляд, откровенно бредовая: проку от неё не будет никакого, зато гарантировано её оспаривание сначала в Конституционном суде, а там и в cуде Европейском - с нанесением лишней порухи так называемому имиджу России.
Ещё гораздо опаснее предложение умножить основания для отказа кандидату или партии в регистрации - дать избиркомам право выбраковывать их за ненадлежащим образом оформленные документы или за "неполные сведения" о себе. В законах, регулирующих хозяйственную жизнь, такие формулировки прямо указывают на выдающуюся взяткоёмкость (и в последние годы всё-таки реже встречаются), в законе же, регулирующем жизнь политическую, они породят бесконечность не столько взяток, сколько другой радости - использования "административного ресурса". С такими правилами можно будет не допустить до выборов вообще ничего живого, причём законно (кто скажет, где начинается и где кончается "неполнота сведений"?) и - при отсутствии графы "против всех" - по видимости, безнаказанно.
Но только по видимости. Сегодня планируемый этими новациями разгул "административного ресурса", или, попросту говоря, перевод выборов на ручное управление, широкую публику волнует мало. (Кстати: по только что обнародованным данным ФОМ, 44% граждан считает, что оппозиция имеет достаточно возможностей высказываться по ТВ, а наоборот думают только 27% - в полтора раза меньше.) Вопрос в том, насколько он, а вместе с ним и сами стерилизованные выборы будет её волновать будущей осенью. Если в итоге явка на думских выборах с 56% в 2003 году упадёт до тридцати - хорошо это будет? Очень легитимной будет выглядеть такая Дума? Нет, не хорошо и не очень - и на такой случай предложена ещё одна малопристойная новация, возрождение давно и прочно скомпрометированного досрочного голосования... Нам говорят, что постоянное устрожение избирательных законов ведётся, чтобы избежать дестабилизации, читай, разного рода оранжевых эксцессов. Боюсь, опять-таки прав Вешняков: эффект может получиться обратным. Майдан возник, когда на Украине стало повальным ощущение нечистоты прошедших выборов. Новации вроде досрочного голосования и произвольного снятия с выборов очень могут породить такое ощущение и здесь.
И ещё одно. Власть объявила линию на укрепление партийной системы - разумная цель; и перемены в избирательных законах, сделанные к лету прошлого года, действительно в принципе могут способствовать возникновению сильных партий. Обсуждаемые же сейчас изменения ведут в обратную сторону: к легализации и упрочению не подлежащей смене власти чиновничьего аппарата. А аппарату, сами понимаете, не только мощная партийная система не нужна, но и одна-то партия - только лишнее бремя.
Так что не надо бы принимать этих новых законопроектов. Опасны они. Недаром самые верные люди хоть и осторожно, но бунтуют.
