Александр Бузгалин. `Антиглобализм`: в поисках позитивной альтернативы новой империиНазад
Александр Бузгалин. `Антиглобализм`: в поисках позитивной альтернативы новой империи
Призрак бродит по миру. Призрак "антиглобализма". В его священной травле объединились буши и блэры, либералы и сталинисты, фундаменталисты и шовинисты. Но наше движение растет и развивается не только год от года, но и месяц от месяца.
И все же, несмотря на растущий масштаб движения, оно остается загадочным и малопонятным даже для специалистов. Обыватель же (а зачастую и его ученый собрат) повторяют навеянные средствами массовой информации истории о хулиганствующих молодчиках, бьющих стекла в Мак-Дональдсах...
Так кто же они такие, "антиглобалисты"? Почему столь быстро превратились в едва ли не основное оппозиционное течение в десятках стран мира - от Западной Европы до Латинской Америки? На чьи деньги они проводят свои грандиозные Форумы и манифестации? Чего они хотят?
За что и против чего они выступают? Против глобализации? Но ведь это объективный процесс и бороться с ним - значит превращаться в луддитов XXI века...
1. От неолиберальной глобализации к новой империи
1.1. Глобализация и ее альтернативы
При всем многообразии определений глобализации ее все чаще характеризуют как (1) нелинейный и неравномерный и противоречивый (ей противостоит локализация) процесс, развивающийся в той мере, в какой (2) мир превращается из совокупности национальных государств в борьбу глобальных игроков, взаимодействующих на полях национальных государств (более того, в каждом городе, деревне, даже вузовском буфете Вы столкнетесь с борьбой "Кока-колы" с "Пепси-колой"...), а мировые экономические, политические и социо-культурные законы становятся (3) более значимыми, чем национальные.
При этом, как я уже заметил сегодня и обывателю, и его ученому собрату кажется очевидным, что глобализация - это объективный процесс, синоним прогресса в новых условиях. Конечно, глобализация (как ранее, например, индустриализация, несет и много негативных последствий, но железную поступь прогресса остановить невозможно и потому... Потому никаких альтернатив развитию власти ТНК и МВФ, НАТО и ВТО нет и быть не может, а всякий, кто с этим не согласен - противник прогресса.
Альтерглобалисты (как это не странно) согласны, что на рубеже веков мир развивается в условиях растущей интеграции технологий, экономик и культур; этот процесс, действительно, объективен. Но мы категорически не согласны с тем, что единственно возможной экономической, политической и духовной формой этого процесса интеграции является нынешнее всевластие "глобальных игроков". Мы утверждаем, что процесс интеграции технологий, экономик и культур может идти в разных формах, с разными целями и используя разные средства, подобно тому, как различными путями развивался в середине ХХ века - века сталинщины и "шведского социализма" - технический прогресс. Вот почему мы можем утверждать - последние десятилетия прошлого века стали периодом не просто глобализации экономической и общественной жизни, угрожающей суверенитету наций, государств, но особой, характерной для "позднего" капитализма (Э. Мандел), социальной формой этого процесса.
За видимостью ренессанса рынка в конце ХХ века скрывалась и скрывается доныне система отношений, которую мы вслед за Грамши и другими марксистами предшествующего столетия могли бы назвать тотальной гегемонией капитала. Парадокс при этом состоит в том, что внешне ориентированный на атомизацию производителей и абсолютную индивидуалистичность человеческого поведения рынок конца ХХ века оказался, по сути дела, мощной тоталитарной системой, всесторонне подавляющей человека; но подавляющей его не как некая бюрократическая иерархическая пирамида, а как многообразное и внешне почти незаметное поле, действующее на нас практически по всех сферах, где человек включён в общественную жизнь.
Это касается и нашего поведения как потребителей, где мы оказываемся не самостоятельными субъектами, господствующими на рынке, а полу-слепыми полу-рабами маркетинга (в особенности рекламы,) других способов манипулирования, используемых крупными корпорациями. Это касается нашего поведения как работников, где мы не просто свободно продаём свою рабочую силу на конкурентном рынке, но зачастую (например, в случае долгосрочных контрактов лиц творческого труда) встроены в сложные структуры крупных корпоративных структур, продавая (и тем самым отчуждая) не только свою рабочую силу, но и свои личностные качества (талант, творческие способности и будущие результаты деятельности) корпорациям. Более того, мы оказываемся подчинены этой системе и как субъекты политической жизни, будучи марионетками, которыми манипулируют при помощи политических технологий, а так же в сфере идеологии, где манипулирование наиболее очевидно. В данном случае мне хотелось бы несколько систематизировать основные пласты этой тотальной гегемонии капитала и выделить следующие её компоненты.
Итак, глобальная власть капитала предполагает, во-первых, тотальный, проникающий во все поры жизни человека, рынок. Причем это не рынок свободно конкурирующих атомизированных предприятий, а тотальный рынок как пространство борьбы гигантских сетей, центрами которых являются ТНК. Мы все - работники, потребители, жители - попадаем в сети разнообразной зависимости от этих, борющихся между собой корпоративно-сетевых структур, превращаясь в клиентов "макдональдсов", "поколение пепси" и в целом - в мещан-потребителей.
Во-вторых, гегемония капитала ныне - это преимущественно власть виртуального фиктивного финансового капитала, "живущего" в компьютерных сетях. В мире образовался виртуальный "черный ящик", состоящий из гигантских (в сотни миллиардов и триллионы долларов) финансовых пузырей, надувшихся за счет как спекуляций в 1-м мире, так и долгов, "асфальтирования" и т. п. форм финансового подавления стран 2-го и 3-го миров.
В-третьих, глобальная гегемония капитала ныне предполагает не просто эксплуатацию наемных рабочих через куплю-продажу рабочей силы, но и целостное подчинение личности работника. Творческий потенциал, талант, образование, - вся жизнь человека-профессионала присваивается современной корпорацией в 1-м мире; полу-крепостнические методы эксплуатации, запирающие работников в гетто отсталости, все более распространяются не только в 3-м, но и во 2-м мире.
В-четвертых, общеизвестна система методов монополизации 1-м миром ключевых ресурсов развития - know how,высококачественной рабочей силы и т.п. при поглощении подавляющей части природных ресурсов и экспорте грязных технологий, социальной "грязи" в и 3-й 2-й мир.
В-пятых, это глобальное политическое и идеологическое манипулирование, информационное и культурное давление.
Для такой системы адекватной формой, но именно и только формой, причём формой превращённой, неслучайно оказывается нео-ренессанс рыночных отношений. Ибо лишь в среде, которая внешне выглядит как атомизированная структура со свободной конкуренцией входящих в неё элементов, крупные корпоративные структуры могут использовать своё поле влияния, свои возможности манипулирования и подчинения экономических агентов, потребителей и работников. Именно в этих условиях корпоративные капиталы, как производственные, так и финансово-спекулятивные, оказываются освобождены от достаточно сильного и ограничивающего государственного регулирования; они оказываются освобождены от сильных и эффективных общественных организаций, которые ограничивали их деятельность в рамках модели социального или социал-демократического хозяйства, где профсоюзы, экологические, муниципальные, потребительские и другие общественные структуры создавали существенные барьеры, нормативные рамки и иные формы ограничения рыночных отношений.
Напротив, иллюзия, причём иллюзия объективная, абсолютной свободы рыночных отношений, по сути дела, развязывает руки для такого рода структур, для которых внешние рамки монопольного государственного регулирования оказываются малодейственными.
Однако ныне эта модель близится к закату и на смену ей идет новая система, наследующая все тотальности прежней, и поднимающая их "на новую высоту"..
1.2. "Ультраимпериализм", "протоимперия" или...
По сути дела, символичной точкой для отсчёта нового летоисчисления в рамках позднего капитализма стал день 11 сентября, о котором все сегодня говорят как о феномене "9.11". Не случайно, что именно с этим названием вышли сотни статей в различных журналах и более солидных изданиях на Западе. Тем не менее, проблема "9.11" является не столь простой и дискутируемой и поныне. Нас она интересует не только как содержательный вопрос о природе терроризма и так называемых антитеррористических акций со стороны Соединённых Штатов, но и как вопрос о том, может или нет рассматриваться этот пункт в качестве одного из свидетельств кризиса неолиберальной модели (и общественной жизни, и общественного сознании), господствовавшей на протяжении 80-х - 90-х годов прошлого столетия.
Прежде, чем определённым образом квалифицировать произошедшие на рубеже ХХ-XXI веков изменения, хотелось бы очень коротко отметить их основные, эмпирически наблюдаемые черты.
В том, что касается изменений в социально-экономической сфере, то, здесь, прежде всего, бросается в глаза интенсификация активности все более мощных глобальных игроков как основных агентов, доминирующих на мировых рынках и в общественных отношениях. Процессы поглощений и слияний крупнейших корпораций и формирования гигантских корпоративных структур, сравнимых по своим масштабам со средними, а в ряде случаев - и с крупными государствами, стали не просто эмпирически наблюдаемыми явлениями, но и символическим пунктом, свидетельствующим о изменении природы капитала. По сути дела, рубеж веков ознаменовался тем, что транснациональные корпорации превратились в силу, сравнимую с силой государства и, по сути дела, начали освобождаться из-под господства последнего в экономической сфере.
Регулирующее воздействие государства, которое на протяжении второй половины ХХ века была силой, вполне сравнимой с деятельностью крупных транснациональных корпораций, сегодня, с развитием внешних правил свободной конкуренции и свободного движения капиталов с одной стороны, ослабления государства продолжающимися процессами приватизации и дерегулирования - с другой стороны, ростом масштабов транснационального капитала - с третьей, привели к рубежу, который может знаменоваться как качественный поворотный пункт.
Внешне альтернативой этому ослаблению экономической роли государства вообще выглядит небывалый рост геополитической и военно-политической мощи одного, особого государства, выделяющегося из общего, внешне равноправного неолиберального (как нам кажется до сих пор) мирового порядка. Это супер-мощь Соединённых Штатов Америки.
Не углубляясь в эту достаточно сложную и уже многократно комментирующуюся тему, отмечу, что сегодня только военный бюджет США составляет сумму в 400 миллиардов долларов в год. Это сумма, которая почти вдвое превышает валовой национальный продукт России; это деньги, которые достаточны для того, чтобы, как минимум, в два раза повысить качество жизни беднейшего миллиарда человечества или решить все базовые социально-экологические проблемы беднейших стран вообще, включая проблемы голода, преодоления легко излечиваемых болезней, обеспечения для беднейшего миллиарда жителей Земли начального и среднего образования, решить целый ряд других гуманитарных вопросов.
Кроме того, по сути дела, знамением эпохи, наступившей после 11 сентября, стала способность именно одной супер-державы, совместно с её сателлитами (хотя не всегда всеми одновременно), самостоятельно решать такие геополитические проблемы как мир, война, агрессия или её прекращение. Но если о последнем мы практически ничего не знаем, то о системе войн, которые начинает по своему желанию такое государство как США совместно с рядом его сателлитов из НАТО мы уже знаем достаточно, и конец ХХ - начало XXI века стал свидетельством таких войн против Югославии, Афганистана, Ирака, и, возможно, это не последние агрессии начинающегося столетия.
Таково новое явление - выход на арену прото-империи - США, претендующих на роль своего рода "старшего брата" (по известному выражению Оруэлла, когда все звери равны, но некоторые "равнее" других) мирового сообщества.
Свидетельством начавшихся существенных изменений стало и постепенное формирование иной идейно-духовной атмосферы и идеологической парадигмы. Если мы обратим внимание на риторику и модель идеолого-политических акций, а так же их духовного оформления 2002-2003 гг., особенно периода подготовки войны в Ираке и самой агрессии, то станет заметно это существенное изменение. Если прежде любые агрессивные акции и гегемонистские устремления опирались на стандартные либеральные идеологемы "свободного общества", включая защиту прав человека, свободу конкурентных отношений, институтов, свободу слова, свободу образования общественных организаций и антитоталитарную риторику, то, начиная с 11 сентября, идеолого-политическое и духовное оформление агрессивных гегемонистских акций стало существенно иным.
Во многих случаях всё это весьма напоминает идейно-политическую и духовную атмосферу тоталитарных обществ середины ХХ века. Особенно это бросается в глаза, если мы внимательно проанализируем речи Буша, являющиеся не просто высказываниями определённого государственного деятеля, но и, по сути дела, квинтэссенцией идеолого-духовной работы огромной идеологической - или, как сейчас модно выражаться, PR - машины. Легко заметить, что эти высказывания по своей идено-духовной модели стали во многом сродни риторике тоталитарных лидеров, включая таких, как Гитлер, Муссолини и их последователи. Такие лозунги, как "историческая миссия по защите цивилизации"; "объективная необходимость взять на себя ответственность за сохранение ценностей цивилизованного мира"; противопоставление мира цивилизованного и нецивилизованного; априорное оправдание насилия как главного средства защиты ценностей цивилизации; абсолютная монополия на выражение этих ценностей без каких-либо сомнений в необходимости их обсуждения в режиме демократического диалога; опора на циничное политическое и идеологическое игнорирование оппозиции... - перечень легко продолжить.
Если к этому добавить ту модель реакции политического и идейного истэблишмента на эти речи, которую мы наблюдали в последнее время в Соединённых Штатах Америки и ряде других стран (зал встаёт и сопровождает выступление лидера овацией), то, даже если оставить в стороне горькие воспоминания о единогласном одобрении с дружной овацией выступлений сталиных, брежневых и Ко, мы можем понять, что здесь наблюдается не просто единогласное голосование, но тотальное подчинение обывателя и идеолога определённой государственно-политической стратегеме.
Если же мы внимательнее посмотрим на эти новые процессы, то мы заметим все более напряженное противостояние расходящихся полюсов: интенсифицирующееся подчинение обывательского большинства жёсткой установке военно-идеологической борьбы с "нецивилизованным", "террористическим" миром-врагом, с одной стороны, растущее как снежный ком активное альтернативное движение протеста против неолиберальной глобализации и войн - с другой. Особенно активно проявляют себя разнообразные участники антиглобалистского движения и других массовых общественных организаций, выступления которых насчитывают сотни тысяч и миллионы человек. Это противоречие указывает на существенные изменения в форме, модели и расстановке общественно-идейных сил в современную эпоху.
За всем этим скрываются более глубокие изменения. Изменения, которые могут стать свидетельством того, что эпоха неолиберализма не закончена, но вступает именно в период кризиса и заката, что внутри неё начинаются существенные изменения, некоторые внешние черты которых я описал выше.
1.3. "Протимперия" как исторический тупик
Итак, мир постепенно движется (но я подчёркиваю, ещё не продвинулся окончательно) от иллюзии восстановления свободного рынка, частной собственности и открытого общества, от иллюзии окончательного ухода в прошлое великих идеологий, к власти протоимперии. Это движение к открытому оформлению господства глобальных игроков (таких, как, намеренно повторю вновь) гигантские транснациональные корпорации, крупнейшие национальные государства, выступающие в качестве глобальных повелителей и, прежде всего, Соединённые Штаты, этот "старший брат" современного мира. Это переход к эпохе открытых военных столкновений, порождаемых гегемонистскими силами. Это еще и движение к открытому идеолого-политическому оформлению этой гегемонии, когда плюрализм капитулирует перед ура-патриотической пропагандой.
Все это знаменует рождение новой фазы, переходной к новой системе, в которой, возможно (альтернативы все еще существуют!), начнут сбываться многие предсказания, сделанные столетие назад творческими марксистами. Я в данном случае упомянул бы забытую ныне идею ультраимпериализма или ре-колонизации. О последнем феномене много писали - в том числе и автор этого текста - в связи с войной НАТО против Югославии. Первый был предложен Карлом Каутским и в своё время подвергнут критике Владимиром Ульяновым, о чём, наверно, помнит большинство из советских учёных старшего поколения. Однако, я хочу в этой связи напомнить, что критика эта была завязана на тезис о возможности и необходимости победы социализма до того, как окончательно сформируются условия для становления ультраимпериализма, принципиальную возможность которого, кстати, большинство марксистов не отрицало.
История, как ни странно, подтвердила этот тезис. Парадокс ХХ века состоял в том, что необходимость социализма, порождённая глобальными катаклизмами такого масштаба, как Первая мировая война и антиколониальные революции, действительно была доказана еще на стадии империализма. И Мировая социалистическая система не случайно возникла в масштабах, охватывавших треть человечества и просуществовала семь десятилетий, показав достаточно высокие и устойчивые темпы развития, ознаменовав своё господство высокими достижениями в области технологий, науки, образования, социальной защиты и культуры. Но одновременно эти семь десятилетий существования МСС показали, что эта система, будучи не случайно порождённой противоречиями предшествующего мира, в то же время не имела достаточных оснований для своего возникновения и, потому, по сути дела, оказалась мутантом, обществом, возникшим в условиях недостаточных объективных и субъективных предпосылок для движения к строю более экономически эффективному, чем капитализм, более социально справедливому и свободному, чем так называемое "открытое общество".
Этот парадокс ознаменовался тем, что "реальный социализм" не только обеспечил высочайшие достижения и прорыв в области науки, культуры и социальных гарантий, но и ознаменовался торжеством тоталитарной политической системы, массовым насилием и подавлением инакомыслия. Именно последние черты возникшей, как я подчёркиваю, не случайно, и не случайно ушедшей в прошлое советской системы, к сожалению, сегодня воспроизводятся возникающей в мировом масштабе глобальной протоимперией. Уход в прошлое "мутантного социализма" ознаменовался не прорывом в новую, переходную к "царству свободы", эпоху и социальную систему, а реверсивным ходом истории, породившем тенденцию к возникновению ультраимпериализма.
Я не исключаю того, что эта эпоха придёт на смену не просто неолиберальному "концу истории", торжествовавшему на протяжении двадцати лет, но и целой эпохе империализма, начавшейся на рубеже ХХ века и просуществовавшей, с различными вариациями и модификациями, на протяжении всего ХХ века. Оставаясь, в целом, в рамках антагонистического общества, "мира отчуждения", "царства необходимости" и даже в рамках капиталистической общественно-экономической формации (я намеренно использую здесь формационный, а не цивилизационный подход, правомерность чего была показана выше) этот ультраимпериализм, возникающий сегодня на наших глазах, может оказаться началом новой, достаточно длительной эпохи, для которой будут характерны тенденции:
*
эволюции от видимости свободной мировой конкуренции к прямому диктату крупных, сращенных с метагосударством (США, ЕЭС) и/или наднациональными институтами государственного регулирования (ВТО, МВФ...) корпоративных структур в экономике;
*
замещения скрытого политического манипулирования при помощи различных политических технологий и PR формами более или менее открытого авторитаризма и тоталитаризма, прямого наступления на институты демократии, гражданского общества, права человека и на "периферии" и в "центре" (так называемый "патриотический акт" в США - первая ласточка этого процесса);
*
циничного использования "права силы" и методов реколонизации в геополитике;
*
перехода от скрытого идеологического манипулирования при сохранении хотя бы формального идейного плюрализма и относительной свободы слова , совести и т.п. к однозначному господству государственной ("имперской") идеологии и давлении на инакомыслящих.
При этом ценности "цивилизованного мира" чем дальше, тем больше будут отождествляться с интересами глобальных игроков (хозяев "империи") и последние будут действовать (уже начали действовать), конечно же, исключительно в интересах "цивилизованного мира", как в сталинской системе номенклатура действовала в интересах "народа". И точно так же всякий инакомыслящий и инакодействующий человек или их ассоциация будут квалифицироваться как то ли "антипатриотичные", то ли "попирающие ценности цивилизации" при угрозе появления новых "врагов народа ("цивилизации", "империи"...).
Насколько реальна угрозы торжества этого крайне опасного и антигуманного, асоциального общественного строя, знаменующего собой новую фазу развития капиталистической системы, я сейчас рассуждать не берусь, это тема другого материала. Замечу, однако, что в современной действительности (экономической, социальной, политической и духовной жизни) присутствуют и альтернативные силы, о которых я буду говорить чуть ниже.
Сейчас же не могу не заметить, что закат и кризис "реального социализма", при всех его внутренних противоречиях, оказался фактором не только позитивным, разрушающим авторитарную систему прошлого, но и фактором сугубо негативным. Это регрессивное влияние распада МСС выразилось не только в том, что он породил предпосылки для экономического и геополитического торжества глобального капитала и формирования однополюсного мира, но и в том, что он, по сути дела, расчистил дорогу для реверсивного хода истории, идущего к ультраимпериалистическому ("имперскому") тупику. С чисто методологической точки зрения я не случайно квалифицирую ультраимпериализм как реверсивный ход истории. "Империя" (черты которой пока лишь прогнозируются, просматриваясь несколько аморфно и неясно, хотя общее направление эволюции достаточно определенно) - это ход в исторический тупик.
Причины этого на уровне социофилософского рассмотрения видятся в тенденции "увода" силами "протоимперии" основной траектории развития в русло, противоположное задачам свободного гармоничного развития Человека в диалоге с природой. Приоритетными для зарождающегося реверсивного русла становятся такие направления использования возрастающего технологического потенциала как милитаризм, финансовые трансакции, паразитическое перепотребление и массовая культура при росте и углублении глобальных проблем и конфликтов. Аргументация этих тезисов уже достаточно хорошо известна (вновь упомяну такие имена как Н.Хомски, Э.Валлерстайн, С.Амин, Э.Туссейн и мн.др.):
*
закат неолиберализма на практике показал свою ориентацию на рост военных расходов и использование войн и насилия для достижения своих целей; имперская геополитика на практике ориентирована на прямую реколонизацию и подчинение слаборазвитых стран и потому усугубление глобального противостояния
*
глобальный виртуальный финансовый капитал (как не просто доминирующая, но господствующая форма эпохи заката неолиберализма) по своей природе заинтересован в максимальной свободе движения и самовозрастания и потому предельно антагонистичен каким бы то ни было социальным и т.п. ограничениям (в отличие от производственного, хоть как-то ограниченного необходимостью соблюдать интересы работника, национального - обеспечивать социальную стабильность и т.п.);
*
общество потребления и адекватная ему массовая культура способны генерировать лишь относительно узкий слой специализированных профессионалов, все более отчуждая подавляющее большинство граждан от свободной творческой деятельности, усугубляя их бытие как потребителей-конформистов, пассивных объектов манипулирования, для чего "империя" (в отличие от неолиберализма) не брезгует использовать и прямые методы политико-идеологического давления.
Все эти тенденции и свидетельствуют о реверсивности данной эволюции, по отношению к линии прогресса, ориентированной на обеспечение простора для человеческих развития на базе использования новых пост-индустриальных технологий.
При этом, конечно же, остается открытым вопрос о наличии прогресса и возможности его научного критериального отображения. Для постмодернизма здесь очевиден однозначно отрицательный ответ. Однако для практики неолиберализма (этот постмодернизм взрастившей и его адептами поддерживаемой: мало кто из постмодернистов не голосовал за правящие партии на выборах и не поддерживал "гуманитарные миссии" США в Югославии, Афганистане и т.п.) критерий прогрессивности и регрессивности очевиден: те, кого бомбят "наши" государства - регрессивны, а мы (те, кто бомбит) - прогрессивны и цивилизованы. И это не публицистическая гипербола, а практика социально-политической жизнедеятельности современного мира, где плюралистичное безразличие до недавнего времени оставалось прикрытием этой циничной позиции, а ныне постепенно отбрасывается за ненадобностью и неудобностью маскировки (отсюда уже упомянутый тезис автора о закате не только неолиберализма, но и характерной для этого периода методологии постмодернизма).
Безусловно, эта тенденция является не единственной, и в настоящее время разворачивается достаточно широкий спектр оппозиционных сил. Однако, сама по себе она достаточно явственно проявляет себя в лозунгах, по сути дела, оправдания под эгидой борьбы с терроризмом любых форм неоколониальной экспансии, оправдания любых форм насилия, подавления инакомыслия и антидемократических, антигуманных акций, вплоть до развязывания войн под вывеской защиты ценностей цивилизации.
2. Альтерглобализм как предвестник позитивной альтернативы.
2.1. Альтерглобализм: к первичной систематизации фактов.
Наше движение довольно быстро стало популярным в мире и о нем пишут все кто может, хочет или вынужден (рынок - не тетка: заказ хозяина отрабатывать должен всякий наемник...). Тем не менее систематическое описание этого движения ещё крайне далеко от своего завершения. Тем не менее, мы можем выделить некоторые группы явлений и дать им краткую характеристику, не вдаваясь в описание конкретных акций и движений.
В море эмпирического материала я бы выделил три основных сферы этого движения: (1) протестные массовые акции (от Сиэтла до Генуи, Барселоны и далее); (2) постоянную, "повседневную" деятельность организаций, которые прямо ассоциируют себя с альтерглобалистиским движением (в частности, организаций, подписавших Социальную хартию Всемирного социального форума [ВСФ] 2002 г.); (3) социальные форумы, в частности, ВСФ 2001, 2002 и 2003 гг. в Порту-Алегри, континентальные (Европейский, Азиатский и т.п.) и национальные социальные форумы.
Наиболее известная (хотя и не самая содержательно важная) форма нашего движения - протестные акции, которые проводятся движением, начиная с 1999 года в местах и во время разного рода "саммитов" агентов глобализации (ВТО, МВФ, Давосский форум и мн. др.). К числу эмпирически достоверных черт этих действий, воспроизводимых уже более 3 лет в более чем 10 крупнейших акциях (в приводимой ниже литературе можно найти описание акций в Сиэтле, Праге, Квебеке, Генуе и др.), можно отнести:
* массовость акций (от 50 тысяч до более чем 1 млн. участников);
* интернациональный характер выступлений (во всех случаях в акциях были представлены многие десятки стран с делегациями до 10 тысяч человек);
* интер-классовая структура участников (от безработных и крестьян до профессионалов и мелкой буржуазии), представительство разных возрастов (при относительном доминировании молодёжи) и примерно пропорциональном представительстве мужчин и женщин;
* принципиальная установка инициаторов и одновременно стихийно воспроизводимая практика плюрализма идеологий, форм и методов действий;
* сочетание методов диалога и гражданского неповиновения при взаимодействии с властями (во время акций участники как правило разделяются на колонны, склонные или нет идти на прямые столкновения с полицией, выставляющие радикально-левые и умеренно-социальные лозунги и т.п.);
* полицентричность, сетевой принцип организации акций; отсутствие единой политической или иной институциональной структуры, реально организующей акции; подвижность и временность координирующих акции сетей.
Удивительно, но факт: участвующие в акциях крайне аморфные, многообразные, принципиально непохожие друг на друга структуры оказались способны не просто к взаимодействию, но и мощным, устойчиво воспроизводимым совместным действиям, по масштабам с очевидностью превосходящим все оппозиционные движения последних двадцати лет. Причиной этого может быть только одно: эти акции - ответ (пусть в крайне противоречивых формах) на реальные вызовы времени, они нашли отклик в умах и сердцах миллионов, а это происходит только тогда, когда движения выражают реальные интересы и потребности широких слоёв населения, когда их цели, формы, методы действий адекватны интересам тех, кто приезжает и приходит, рискуя жизнью, чтобы принять участие в этих действиях. Выражаясь образно, я бы сказал, что альтерглобалисты поймали в свои паруса ветер истории. Хватит ли у нас сил и умения, чтобы этот ветер не потерять, чтобы не только устоять под его напором, но и сделать наш корабль достаточно прочным, команду - единой, рулевых - умелыми, а штурманов - способными проложить верный курс - на эти вопросы ответы даст история.
Если уйти от образов, то принципиально важно показать, какие именно организации включены в наше движение и почему. Естественно, речь идёт не о перечне этих организаций (только во 2-м ВСФ их участвовало более 4900), а об их первичной систематизации. К числу наиболее известных традиционных структур следует отнести, во-первых, разнообразные общественные союзы и неправительственные организации. Среди них:
* профсоюзы (в том числе, далекие от поддержки социалистических идей; в Сиэтле это были организации, входящие в АФТ-КПП);
* экологические, женские, молодёжные, детские организации;
* гуманитарные организации и неправительственные организации, оказывающие помощь развивающимся странам, в том числе - в вопросах борьбы с нищетой, голодом, болезнями и т.п.;
* научные, образовательные и т.п. организации, организации, занятые проблемой здоровья и мн. др.
Во-вторых, наряду с ними альтерглобалистское движение поддерживают и традиционные левые политические организации очень широкого спектра. Среди наиболее активных - некоторые коммунистические партии (так, Партия коммунистического обновления Италии была одним из основных организаторов массовых манифестаций в Генуе), а так же троцкистские и анархистские организации. Ряд из них весьма влиятелен среди левых Латинской Америки и Западной Европы (их депутаты входят в парламенты Бразилии, Аргентины, Франции и др. стран) и очень активно работают в различных НПО и социальных движениях, в том числе профсоюзах, АТТАК, движениях безработных, женских организациях. В Европе ряд радикальных левых организовали блок "За Европу без капитализма, войн и дискриминации".
В-третьих, в мире активно формируются так называемые "новые социальные движения" и собственно альтерглобалистские организации. Они очень разнообразны по составу, целям, структуре и принципам организации. Вот лишь два примера.
Движение безземельных крестьян Бразилии, насчитывающее ныне более 2 млн. участников, возникло как низовая инициатива наиболее обездоленной части крестьянства - тех, кто был лишён и земли, и работы, но решился на совместные действия по оккупации необрабатываемых десятилетиями земель; они создали сеть кооперативов и фермерских хозяйств со своей структурой взаимопомощи и кооперации, социальной защиты, заботой об образовании, здравоохранении, местным самоуправлением и т.п.
Организация АТТАК во Франции была инициирована группой интеллектуалов из весьма респектабельной газеты "Монд дипломатик" и первоначально предполагала всего лишь пропаганду идей введения налога Тобина (0,5% налога на финансовые спекуляции). Оставаясь довольно умеренной в целом структурой, она, тем не менее, очень быстро превратилась в одну из крупнейших мировых "антиглобалистских" сетей с более чем 40000 активистов во Франции и аналогичными по целям и имени организациями почти во всех странах Европы, в Азии и Латинской Америке.
Не продолжая примеров, замечу, что само альтерглобалистское движение стало так называемым новым социальным движением. Феномен такого рода движений лишь в последнее время стал предметом изучения, однако уже сейчас появились первые материалы, обобщающие их основные черты в сравнении с традиционными общественными организациями.
Одним из наиболее интересных объектов изучения в рамках альтерглобалистского движения, однако, были и остаются социальные форумы.
"Иной мир не просто возможен - альтернатива капиталистической глобальной системе начала создаваться и создается нами, и прежде всего - здесь, сейчас!" - так могли бы без преувеличения сказать участники и делегаты вот уже трех Всемирных, а так же двух Европейских, азиватского, Панамазонского и многих других других социальных Форумов, проходящих в мире, начиная с 2001 года.
О ВСФ-2002 и Европейском социальном форуме 2002 года во Флоренции (более 30 тысяч участников Форума и боьлее миллиона - манифестации против войны) уже немало писалось, поэтому сейчас подробнее о новых событиях 2003 г. Главным из них, пожалуй, стал 3-й Всемирный социальный форум (ВСФ), который проходил в январе 2003 г. как и прежде в г. Порту-Алегре (Бразилия). По официальной статистике Форума в нем приняло участие более 100 тысяч человек из 156 стран, в том числе 20 763 делегата. Особо отмечается (и это справедливо), что в молодежном лагере ВСФ 2003 было около 25 000 человек (вообще Форум, который с самого начала был очень молодым, еще больше помолодел, сохранив очень важное сочетание научных форумов, политических дебатов, конструктивной работы и веселой, радостной общей атмосферы). В организации и работе Форума приняло участие 5717 общественных организаций и движений (напомню, что модель ВСФ предполагает, что организаторами мероприятий - конференций, семинаров - Форума могут быть только те социальные движения и организации, которые подписали Хартию ВСФ - она опубликована в журнале "Альтернативы" и многих других изданиях; политические организации и партии ими являться не могут). На ВСФ работало 4094 журналиста, в том числе 1960 иностранных (и ни одного из России).
По существу ВСФ стал одним из крупнейших феноменов современной мировой социально-политической жизни и, пожалуй, что основной формой координации растущей оппозиции неолиберализму.
Сам Форум был явлением действительно необычным: мы искали пути созидания (своими руками, снизу) иного, альтернативного господствующей ныне глобальной либерально-капиталистической системе, мира. Мира более демократического, гуманного, социально справедливого и более прогрессивного в техническом, экономическом (но прежде всего - человеческом!) измерении.
Этот поиск был основан и на практическом опыте организаций и движений, представленных на Форуме, и на теоретических исследованиях сотен ученых; на Форуме были представлены лауреаты Нобелевской премии, многие ученые мировой величины; Что же до практических инициатив, то назову лишь некоторые из них:
*
уже упомянутое движение безземельных крестьян в Бразилии (более 2 млн. чел), оккупировавших не обрабатывающиеся земли и создавших сеть кооперативов, коммун, ферм;
*
системы местной демократии участия, формирующие механизмы практического участия большинства граждан территории в управлении;
*
десятки различных систем общедоступного образования взрослых;
*
сети, обеспечивающие бесплатный доступ к компьютерным программам и другим типам знаний,
*
сотни различных примеров эмансипации женщин (в том числе, в странах 3-го мира)
*
новейший опыт борьбы аргентинских товарищей за альтернативный неолиберальному миропорядок...
... и это лишь несколько примеров многих сотен новых практических дел, реализуемых организациями и движениями, представленными на форуме.
Но все же доминирующими (не численно, но по существу) были проблемы формирования нового по содержанию и формам, многообразного, но скоординированного интернационального движения за глобализацию снизу, в интересах граждан.
Очень важно, что ВСФ стал полем, на котором заявили себя новые по сути социальные движения (от движения безработных в Бразилии до сетей левых интеллектуалов, но прежде всего движение "антиглобалистов" как таковое). Появление и быстрый рост таких движений, их практическое сотрудничество со "старыми" социальными движениями (прежде всего - профсоюзными) и левыми партиями - это интереснейший феномен новой эпохи. Более того, сам ВСФ стал таким новым по принципам и методам организации явлением: организованным на основе многих инициатив снизу, по сетевому принципу, на основе мобилизации и совместной работы, плюралистическом (в смысле спектра "старых" идеологий), но при этом в сути своей единым, практически нацеленным и теоретически мощным действием-мобилизацией с огромным эффектом.
Несколько слов об атмосфере, царившей на Форуме. Если выразить тремя словами их суть, я бы сказал так: "Деловая, инициативная, радостная". Люди улыбались, спорили, работали по 12 часов в сутки (а потом еще по многу часов пели и танцевали, причем далеко не только латиноамериканцы, но и солидные европейские профессора в вперемежку с индийскими, африканскими. американскими подростками...). На Форуме была практически незаметна полиция; обстановка была предельно свободной, благожелательной. Все заседания были открытыми. Любой участник. любая организация могли методом заявки организовать любую встречу, семинар, шествие - лишь бы не мешали другим работать (и таких инициативных "действ" - от теоретических круглых столов высоколобой профессуры до кукольных шоу - были сотни). Иными словами, Форум показал - самоорганизация снизу при толковой координации и помощи (но не начальственном командовании) со стороны аппарата (работников городского хозяйства, в том числе, повторю, более 1000 добровольцев) - это работающая и эффективная форма деятельности.
И еще - о деньгах. Все критики нашего движения постоянно спрашивают: на чьи деньги и под чьим руководством все это делалось.
Руководства не было вообще. Был очень широкий, представляющий более 100 крупнейших международных общественных структур Международный Совет, занимавшийся исключительно координацией технической стороны работы: кто, где, когда будет заседать и т.п. Программы конференций, семинаров, дискуссий определяли их организаторы каждого из мероприятий (а ими были подчас нескольких десятков организаций и движений). Платили все за все сами: и богатые западные негосударственные фонды, чьи делегаты жили в основном в отелях, и бедные общественные организации и движения других стран (при наличии во многих случаях поддержки со стороны первых: они не боятся "делится"), жившие у друзей и незнакомых товарищей из Бразилии. У Форума как такового был очень скромный бюджет (несколько более 2 млн. долларов, т.е. примерно 20 долларов на участника: для сравнения: участники Давосского Форума платят в несколько сот раз больше), который складывался из оргвзносов, дотаций правительств города и штата, крупных международных неправительственных организаций. При этом участники, которые ничего не платили, по сути дела обладали теми же правами: говорить, слушать, делать, подписывать - все так же как и делегаты.
Резонанс Форума был очень велик, особенно в Европе, Азии и Латинской Америке, где он рассматривался как основное событие этого периода. Более того, масштабность и сила, если угодно, красота Форума заставили даже проходивший параллельно Давосский Форум изменить свою тональность, постоянно оправдываться: дескать, мы не такие уж и противники социальной справедливости, и даже несколько (правда, в очень малых масштабах) перераспределить ресурсы в пользу решения гуманитарных и социальных проблем.
Безусловно, ВСФ 2003, как и предыдущий Всемирный социальный форум был полон проблем и противоречий, что является свидетельством не только трудностей нашего движения, но и его жизненности. Жизненности - ибо участники и организаторы Форума эти противоречия видят, не скрывают, но напротив, всячески акцентируют, стремясь и к диалогу различных позиций, и поиску путей соединения противоположностей в новой деятельности.
К числу наиболее ярких противоречий ВСФ как такового относятся достигающие качественного уровня различия между неявно формирующимися группами участников Форума:
*
относительно богатыми неправительственными организациями (как правило, из первого мира, Бразилии и некоторых других стран) и относительно бедными и часто малочисленными организациями и движениями, а так же относительно бедными и богатыми участниками Форума (впрочем, на это никто особо не обращал внимания, да и взаимопомощь была на высоте, равно как и уважение, кте, кто работает на самых ответственных "участках фронта": гости движения, объединяющего беднейшие слои бразильцев - безземельных крестьян - во время форума жили в одном из самых дорогих отелей города, а лидер международной сети за отмену долгов третьего мира - в одном из самых дешевых общежитий);
*
"реформистским" и "радикальным" крыльями движения (я эти слова беру в кавычки, поскольку в ряде случаев "реформистское" действие по предотвращению войны требует от его организаторов не меньшей радикальности, чем постоянно повторяемые иными "радикалами" призывы к немедленным революционным действиям; более того, на деле наиболее активными организаторами умеренно-реформистских действий в рамках альтерглобалистского движения как правило являются именно сторонники социализма и коммунизма, хотя далеко не только они);
*
сторонниками диалога с "глобальными игроками" (теми или иными структурами глобального капитала, например Давосским форумом) и противниками последнего (к их числу, кстати, относится большинство рядовых "реформистов", многие из которых прямо не стоят на социалистических позициях, а не только социалисты и коммунисты; с другой стороны, есть немало левых - и президент Бразилии Лула в их авангарде, кто считает такой диалог необходимым).
Всемирный социальный форум в Порту-Алегре стал не единственным событием в жизни нашего движения. Кроме уже упоминавшегося Европейского, прошли еще несколько континентальных и региональных Форумов. На втором месте после ЕСФ стоит Азиатский социальный Форум, проходивший в Хайдарабаде (Индия) в начале января 2003 г. В нем приняло участие более 22 000 человек, в том числе 14 426 делегатов. На форуме были представлены более 1000 различных организаций (официально зарегистрировано было 840, но значительная часть в силу организационных накладок и специфики атмосферы Форума не была официально зарегистрирована. На форуме количественно доминировали индийцы, однако были представлены 42 страны.
Не менее интересен и феномен Панамазонского форума, проходившего на кануне ВСФ в ряде городов вдоль Амазонки. Этот "подвижный" форум, приближенный к латиноамериканской глубинке (точнее в ней и проходивший-проплывавший) показал возможности варьирования форм и методов проведения альтерглобалистских действий. В форуме приняло участие более 8 000 человек (4200 делегатов) из 4 стран (не считая многочисленных гостей из многих стран мира). Среди специфических тем Форума выделялись проблемы защиты суверенитета и национально-этнической самобытности народов, земли и недр как общенародного достояния, единства народов Латинской Америке в противостоянии военизированным государствам и капиталу.
Кроме того, этой зимой прошли 2-й Африканский социальный форум в Адис-Абебе (представлено более 40 стран), Палестинский и другие форумы. Во многих странах мира прошли и проходят национальные социальные форумы.
2.2. Альтерглобализм в России.
В 2002 году альтерглобалистскому движению России довелось впервые жёстко повзаимодействовать с властями во время митингов, приуроченных к приезду Буша и лидеров Евросоюза в мае в Санкт-Петербурге и Москве. В общей сложности 47 наших товарищей было арестовано, многие из них избиты.
Эти уличные акции стали наиболее яркими событиями, которые к тому же были освещены средствами массовой информации. Однако, на самом деле альтерглобалистическая или, говоря традиционно, "антиглобалистская" деятельность в России развивалась, пожалуй, с 9 ноября 2001 года (в этом случае, если говорить о "антиглобализме" в узком смысле слова, движении, которое ассоциировало себя с этим именем). Именно тогда пошла серия общественных слушаний в Доме журналистов, в других местах города Москвы, во многих городах России, митинги и акции, в том числе митинг на площади Маяковского. После этого в России состоялась целая серия действий, которые уже прямо ассоциировали себя с "антиглобалистской" тематикой. Прежде всего, следует отметить, что эти действия были сугубо интернационалитстскими, фактически всегда увязаны с международными антиглобалистскими действиями. Кстати, события 9 ноября в Москве тоже не случайно проводились именно в день всемирных действий против Всемирной торговой организации, вступление в которую для России может обернуться огромным количеством негативных социальных и экономических последствий.
Пожалуй, из числа заметных антиглобалистских событий следует назвать участие ряда российских коллег в Европейских и Всеминых социальных форумах, после которых прошли семинары, встречи, круглые столы и пресс-конференции более чем в 15 городах России. В молодёжных клубах в Москве, в МГУ, ряде научных академических структур прошли интересные дискуссии, в том числе и семинары в Институте мировой экономики и международных отношений, в Институте Латинской Америки, Институте философии РАН, в ряде московских и периферийных вузов.
Пожалуй, вторым крупным событием в этой проблематике стали акции, приуроченные к визиту в Россию президента США Буша и лидеров Евросоюза. Именно во время этих событий в Питере и Москве были впервые проведены аресты, некоторые наши товарищи были избиты, провели несколько дней в милицейских участках. Не менее важными стали демонстрации и пикеты в Москве, причем их участники, в отличии от коммунистически-патриотической оппозиции выступали против войны не только в Ираке, но и в Чечне. Основными организаторами этих демонсьтраций стали АТТАК (Москва), ряд молодежных экологических движений, профсоюз "Защита" при участии движении "Альтернативы" и левых интернационалистских организаций.
Однако, как уже было сказано, основная наша деятельность - это не столько уличные акции, сколько конструктивная оппозиция. И здесь для нас самое главное поле работы: разъяснение того, что, действительно, существует альтернатива сегодняшней нео-либеральной мировой политике, экономике, идеологии. И эта альтернатива - не только националистические и традиционалистские лозунги, обращённые в прошлое, но и предложения иного типа, иной интеграции, иной России в иной мир.
Эти собственно антиглобалистские действия пока остаются весьма ограниченными и по кругу участников и по своим масштабам. В большинстве случаев в них участвует от нескольких десятков до нескольких сотен человек. Шире представлена наша научно-просветительбская деятельность (юолее 100 статей и интервью, десятки семинаров, несколько крупных международных конференций, Сибирский социальный форум и ряд аналогичных встреч в городах России.
Таков "антиглобализм" в узком смысле слова. Он молод, но уже получил достаточно большую известность благодаря интересу со стороны средств массовой информации (этот феномен тоже нельзя не отметить). Но в широком смысле слова движение противников капиталистической глобализации в России, естественно, имеет гораздо более длительную историю, поскольку оно связано с поиском реальных альтернатив в экономической, социальной и политической областях.
Во-первых, это касается деятельности различных социальных и общественных движений, главным образом, рождающихся "снизу", и противостоящих тем моделям развития либеральной рыночной капиталистической экономики, которые навязываются России сегодня, в том числе и под мощным давлением со стороны Международного валютного фонда, Всемирной торговой организации и других сил капиталистической глобализации. Среди этих движений я бы выделил, прежде всего, протестные акции трудовых коллективов, наиболее яркими из которых стали оккупационные забастовки на Ясногорском машиностроительном заводе, на Выборгском целлюлозно-бумажном комбинате, затем последовали серии таких акций по многим городам России и Украины, во время которых трудовые коллективы показали, что они способны сами, "снизу" создавать иной мир.
Эти акции оказались реальным антиглобалистским движением, не столько потому, что такие лозунги выставляли участники этих событий (они, как правило, на этом акцентов как раз не делали), сколько потому, что в этих акциях реально проявлялось создание "снизу" иного мира, иной экономики, иных социальных и человеческих отношений. Именно здесь мы были продолжателями того дела, которое начинали во многих странах мира (и в развивающихся, и в развитых) сторонники антиглобалистского движения. Другое дело, что в России мы боролись за деприватизацию, боролись против отключения электричества, против невыплаты заработной платы; а в странах Латинской Америки или Африки люди боролись за право доступа к чистой воде и за сохранение своих рабочих мест. Тем не менее, смысл этой борьбы был примерно единым, и примерно единым был круг противников нашей борьбы. Это одна и та же политика глобальной либеральной капиталистической номенклатуры. Именно с нею боролись трудовые коллективы в России и безземельные крестьяне в Бразилии, безработные в Западной Европе и создатели кооперативов в нашей отечественной глубинке. Поэтому именно эти акции следует считать наиболее ярким проявлением реального альтерглобализма.
Следует подчеркнуть, что кроме оккупационных забастовок на счету таких рождающихся "снизу" движений и перекрытие железных дорог, и, к сожалению, массовые голодовки, особенно работников бюджетной сферы, и многие другие формы социального протеста. Но главным в них была позитивная работа по созиданию новых отношений, отношений рабочего контроля, самоуправления, новых отношений хозяйствования, новых человеческих отношений среди тех, кто создавал эти формы. Подробно обо всём этом можно прочесть в книгах, которые мы публиковали, поскольку движение "Альтернативы" с самого начала активно участвовало и как коллеги, и как консультанты, и как товарищи по борьбе во многих из этих акций.
Во-вторых, альтерглобалистское движение в России связано и с другой традицией -политической оппозиции нынешней капиталистической системе, её зарубежным спонсорам и идеологическим вдохновителям. Левая коммунистическая и социалистическая оппозиция в России существует фактически с момента распада Советского Союза, об этом надо сказать прямо. Другое дело, что здесь, в большинстве случаев, присутствует не столько поиск иной модели интеграции, иной модели интернационализма, сколько критика современной глобальной системы мирового империализма (как предпочитают говорить сторонники этой идеологии) с патриархальных позиций, с позиций ностальгии по советской системе, возможно, даже с позиций российского шовинизма и национализма (если говорить о радикальных крыльях этого движения).
С такими патриархально-оппозиционными настроениями выступают, в частности, Российская коммунистическая рабочая партия и ряд левых радикальных групп, в том числе национал-большевики, возглавляемые Эдуардом Лимоновым (Савенко). Несколько иной является позиция Коммунистической партии Российской Федерации - крупнейшей политической оппозиционной организации, которая в своих лозунгах остаётся, пожалуй, напоминающей левую социал-демократию организацией, за исключением того, что в геополитике, в отношении к глобальной капиталистической системе КПРФ, как правило, противопоставляет ей не столько идеи нового интернационализма, сколько идеи российской патриархальности, величия России и самосохранения ее специфики. Кроме того, необходимо иметь ввиду, что в России существует и правая оппозиция глобализму со стороны монархических и других националистических организаций, противопоставляющих глобальной экспансии (прежде всего, с их точки зрения, американской) необходимость закрытого развития нашей страны, возрождения её как особой самостоятельной державы. Но это совершенно иное противопоставление глобализации, нежели то альтерглобалистское движение, движение за иную интеграцию, о котором мы говорим сейчас.
В связи с этим в России складывается достаточно сложная ситуация, когда для сторонников иной модели интеграции возникает необходимость борьбы на два фронта. Первый и основной, естественно, - это борьба против проводников нео-либеральной модели экономического, социального и политического развития нашей страны. Второй, к сожалению, во многих случаях не менее важный, - это пропагандистская работа, направленная на разъяснение тупиковости и, во многом, вредности патриархально-консервативной критики глобализма из прошлого, идей национальной замкнутости, а уж тем более идей великодержавного российского шовинизма. Тем не менее, мы должны учитывать, что для последней тенденции в России существуют объективные предпосылки. Среди этих предпосылок действительная ответственность не только российских, но и западных кругов номенклатуры глобального капитала за те катастрофические, кризисные последствия приватизации, либерализации, геополитических и идеологических трансформаций, которые произошли в нашей стране; разрушение Советского Союза, которое больно ударило по социальной, патриотической гордости и престижу граждан нашей страны; вестернизация культуры, разрушение единого социально-культурного пространства, существовавшего на территории Советского Союза и многие другие причины, неоднократно анализировавшиеся автором этого текста.
Тем важнее сегодня нам соединить движение за иную глобализацию как идейно-политическое течение с реальной, идущей "снизу", социальной борьбой за создание иного мира. Кроме уже упомянутых движений трудовых коллективов следует иметь в виду, что в нашей стране существует целый ряд прогрессивных общественных организаций, которые действительно выполняют роль структур, выращивающих "снизу" новые общественные отношения в сфере охраны природы, новых инициатив в области образования, духовного развития, защиты инвалидов и многих других традиционных и своеобычных для России направлений общественной деятельности. Именно в этом направлении, мне кажется, особенно важным развитие альтерглобализма. Среди конкретных, практических дел, которые сегодня могут интегрировать эти общественные организации, альтерглобалистское движение и, я не исключаю, многие традиционные левые политические организации; отмечу продолжение развернувшейся 2 года назад борьбы против правительственного варианта ТК (сейчас она перешла в новую фазу: трудовой кодекс уже принят, однако стоит задача выработки стратегии противодействия тем негативным последствиям, которые вызывает его действия); борьбу против жилищно-коммунальной реформы, намечающейся ваучеризации и коммерциализации образования.
Осуществление подобных единых социальных действий, направленных на противодействие либерально-капиталистической (и интенсифицируемой глобализацией) модели развития варварского капитализма в России и есть реальные перспективы альтерглобализма в нашей стране. Но, хочу подчеркнуть, как таковое, как собственно "антиглобалистское" движение, оно только зарождается в Российской Федерации, хотя и развивается бурно, интенсивно и в диалоге с международным "антиглобалистским" движением.
И всё же данный текст ориентирован прежде всего не на описание альтерглобалистского движения, а на исследование его природы. Вот почему мы хотели бы сейчас обратится к исследованию тех объективных предпосылок, которые вызвали к жизни наше движение.
2.3. Кто мы такие? (к вопросу о природе альтерглобалитского движения)
Автору ещё в середине 90-х годов приходилось писать о том, что глобальная гегемония капитала не может не порождать в качестве своей альтернативы субъекта ассоциированного социального творчества. И тогда, в 1995-97 годах, мне немало пришлось услышать критики, суть которой заключалась в указании на отсутствие в общественно-политической и идейной жизни таких массовых, реально действующих сил. Однако, начиная с 1999 года, волна массовых выступлений "антиглобалистов" (мы предпочитаем понятие альтерглобалисты - сторонники иной интеграции, а не противники глоблаизации), начавшаяся с Сиэтла и далее прокатившаяся практически по всему миру, включившая целую сеть новых форм оппозиционной деятельности, стала ответом на это постоянно звучавшее критическое замечание. Реальная жизнь подтвердила теоретическую гипотезу. Постоянно протестующие против войны в Ираке милиионы и миллионы граждан по всему миру стали практическим свидетельством того, что рождается не только "протоимперия", но и анти-империя.
Массовый субъект ассоциированного социального творчества стал вырастать буквально на глазах, и альтерглобалистское движение стало не только идейным, но и общественно-политическим фактором современной жизни. Пожалуй, с природой этого феномена следует разобраться несколько подробнее, тем паче, что это новый тип социальной оппозиции, наследующий, но во многом и отрицающий предыдущие формы, будь то социал-демократическая, коммунистическая или даже профсоюзная, экологическая и иные формы оппозиции глобальной гегемонии капитала, характерные для ХХ века.
Это новый тип общественных отношений и общественной деятельности, который не случайно начался как интернациональный и глобальный, не случайно начался с широчайшего использования современных сетевых технологий и для технического обеспечения своей жизнедеятельности (Интернет является основной формой коммуникаций и организации альтерглобалистского движения), и в технологии своей организации (наше движение построено как разомкнутая, открытая сетевая структура).
Тем более, интересно будет посмотреть на этот новый тип оппозиционного движения в связи с тем, что в самом начале данного текста я очень кратко аргументировал тезис о том, что генезис сетевого общества стал одной из предпосылок возможности развития постмодернистской методологии и постмодернистской теоретико-методологической парадигмы. Но тогда же я указал, что возможен и иной парадигмальный ответ на вызовы сетевого общества.
Именно такую возможность открывает (но пока именно и только открывает) теоретико-методологическая парадигма альтерглобализма, лишь формирующаяся в настоящее время.
Альтерглобалистское движение неслучайно возникло в эпоху развития сетевых принципов организации. И как таковое оно, во-первых, стало моделью сетевой социальной организации даже там, где собственно технологические процессы остаются прежними (индустриальными по преимуществу). В альтерглобализме во многих случаях социальная форма "убежала вперёд", став пока ещё оппозиционным, внесистемным, но реальным социальным вызовом для развития и экономических, и технологических структур. Среди основных черт сетевой организации как одного из принципов альтерглобализма выделим такие как:
*
не-иерархичность, децентрализация, преимущественно горизонтальная и/или функциональная кооперация участников;
*
гибкость, подвижность, изменчивость форм и конфигураций; лёгкость и быстрота создания и распада структур;
*
открытость сети для "входа" и "выхода"; общедоступность ресурсов (прежде всего - информационных) сети;
*
равноправие участников сети независимо от их роли, масштаба, ресурсов; не только некоммерческий, но и антирыночный характер деятельности;
*
вторичность форм и структур по отношению к содержанию деятельности;
*
уникальность сетей.
Все названные выше черты, повторю, абстрагированы из реальности, где они находятся в "смеси" с традиционными чертами отчасти бюрократической, отчасти коммерческой, отчасти закрытой организации. Однако это действительное абстрагирование, происходящее на практике постоянно. Практически каждая протестная акция организовывалась как особая уникальная сеть, открытая для любого участника, который приходит туда со своими ресурсами (но при поддержке более "сильных" или "богатых"), мог свободно использовать все общие ресурсы сети, её "брэнд", взаимодействовать и вести диалог с любым другим участником. Конфигурация этих сетей постоянно изменялась и после акции эта сеть как таковая распадалась, рождая затем новые. У каждой из акций был оргкомитет, но всякий раз он был открыт для каждого и в нём не было ни председателя, ни "генсека".
Во-вторых, альтерглобализм вырос (и это самоочевидное обстоятельство было раскрыто выше) как альтернатива капиталистической глобализации. Как позитивное, диалектическое отрицание глобальной гегемонии капитала, тотальной системы подчинения человека наше движение на практике обрело следующие черты, становящиеся неписанными, но соблюдаемыми на практике, принципами:
*
интернационализм движения; оно с самого начала возникает как прежде всего международное и по кругу участников, и по целям деятельности, и по характеру действий (международные действия против глобального истэблишмента; международные социальные форумы и т. п.); движение началось и продолжается как межгосударственное и этим особенно ценно, ибо представляет собой не националистически-государственническую (и в этом смысле тяготеющую к прошлому), а всемирную, пост-глобалистскую альтернативу, ориентированную на будущее;
*
интерклассовый и интеридеологический характер движения, выступающего против всех форм отчуждения и гегемонии, а не только эксплуатации наёмных работников (именно таковыми, опять же, и по кругу участников, и по целям были и акции протеста, и ВСФ);
*
анти-гегемонистский (а в своих наиболее развитых формах - анти-капиталистический) характер движения, лозунгом которого неслучайно стали слова "мир - не товар"; даже умеренная часть движения выступает за то, чтобы земля, вода и основные природные ресурсы, с одной стороны; знания, образование, культурные ценности и системы обеспечения базисных потребностей человека (пища, жилище, здравоохранение) - с другой, были общественными благами, были выведены из-под контроля рынка и капитала; радикальные альтерглобалисты (и автор в том числе) считают необходимым продолжить эту линию вплоть до изменения господствующего ныне мира отчуждения в целом, движения к "царству свободы".
В-третьих, наше движение, как я уже отметил, по своей природе (и это природа, содержание практических действий) построено как альтернативы отчуждению во всём многообразии его форм и видов (ВСФ эту философскую тему выразил в гораздо более простой и яркой формуле: "Иной мир возможен"). В этой связи неудивительны следующие эмпирически наблюдаемые и устойчиво воспроизводимые принципы альтерглобалистского движения:
* солидарность, сотрудничество и ответственность как альтернативы отчуждению (отсюда практически постоянно повторяющиеся акценты на "экономике солидарности", "социально-ответсвенных организациях", "демократии участия" и др. формах сотрудничества в экономике, политике, социальной жизни);
* организация движения на принципах (я о них писал ранее), весьма сходных с давно известной теоретической моделью альтер-отчуждения - свободной, добровольной, работающей ассоциацией; практика движения показала, что оно строится (при абстрагировании от "примесей" мира отчуждения) именно как открытый для всех, исключительно добровольный и неформальный (движение не имеет устава или программы - только некоторые "рамочные" параметры, изложенные в Хартии ВСФ) союз, основой членства в котором являются не деньги (взносы) или власть (формальная принадлежность к структуре с определёнными полномочиями - государству, партии), а практическое участие в деятельности (принцип работающей ассоциации - в теории; принципы мобилизации и участия - на практике);
* самоорганизация и самоуправление как механизмы жизнедеятельности движения, проявляющейся в формах сетевой демократии, консенсусной демократии, демократии участия и др. (в сочетании с принципом работающей ассоциации эти механизмы обеспечивают возможность практического участия в принятии решений для каждого: Вы просто уходите из ассоциации, с позицией которой принципиально не согласны и участвуете в работе той, где Ваш голос услышан, где диалог, отчаянный спор ведёт к согласию или создаёте свою, новую сеть; наиболее массовой и активной становится структура, наиболее открытая, диалогичная, адекватная интересам граждан).
Суммируя, мы можем сделать вывод, что differentia specifica этого движения состоит в генезисе качественно нового, массового, интернационального и относительно устойчивого (насколько мы можем судить сейчас) общественного феномена, выходящего за рамки основных жизненных принципов не только позднего капитализма и капиталистической глобализации, но и всего мира отчуждения.
Повторю: движение на практике становится альтернативой не только сущности глобализации и капитализма, но и "царства необходимости" в целом.
Как таковое, течение, развивающееся в очень широких масштабах, хотя и обременённое массой внутренних и внешних противоречий, альтерглобализм становится одним из знамений заката неолиберальной эпохи и противопоставляет себя как форму общественной организации, адекватную для эпохи генезиса сетевого общества, альтернативную регрессивно-тупиковой тенденции рождения "протоимперии". Насколько это альтерглобалистское движение окажется реальной оппозицией, насколько оно сможет составить конкуренцию или, по меньшей мере, затормозить процессы генезиса ультраимпериализма - это вопрос, который во многом зависит от не только объективных, но и субъективных обстоятельств, и автор пока не берётся прогнозировать результаты этой оппозиции и разворачивающихся на наших с вами глазах борьбы.
2.4. Позитивная программа альтерглобализма
Альтернативы глобальной власти капитала складываются объективно и мы их можем лишь изучать и, изучив, интенсифицировать позитивные процессы освобождения, не переходя при этом той черты, которой субъективный фактор [прогресса] вырождается в субъективизм [провоцирующий регресс]. К числу таких налично данных и хорошо известных альтернатив следует отнести двоякого рода процессы.
Во-первых, это попытки изоляционизма, "ухода" от глобализации; во-вторых, созидание новых форм интернационализации, являющихся практической и теоретической антитезой глобализму.
Именно этот второй путь решения проблем и предлагают альтерглобалисты, исходя при этом не из благо пожеланий и нравственных императивов (хотя последние нам отнюдь не чужды), а из анализа объективно возможных путей выхода из тупиков протоимперии, ограничившись в данном случае своего рода программой-минимум, требованиями социализации и демократизации этой системы (они, в свою очередь, могут и должны стать прологом программы-максимум, но об этом - в других текстах).
Во-первых, наши альтернативы предполагают выведение из-под частного контроля и передача в общественное ведение таких общественных благ как природные ресурсы, общественная инфраструктура, культурные блага, знания и средства их получения. Это может быть сделано как минимум - путем развития интернациональных, экологических, социальных, гуманитарных норм; как максимум, при наличии подлинно демократического государства, - национализации. В перспективе же мы считаем природу и культуру принадлежащими всем на равных основаниях, выдвигая требование их всемирной социализации (что вполне возможно при сохранении рыночной капиталистической системы, просто корпорации, добывающие нефть или руду будут платить ренту не частному собственнику и не национальному государству, а международным общественным структурам, финансирующим развитие науки, высоких технологий, образования и искусства, решение проблем экологии, бедности и... - этот перечень мы уже не раз давали).
Особого комментария заслуживает проблема преодоления частной собственности на знания. Генезис постиндустриальных технологий делает особо важным направлением противодействия глобализации выдвижение и реализацию новых принципов организации информационного пространства и развития креатосферы. Задачи (1) свободного, общедоступного (предполагающего лишь компенсацию издержек, крайне низких при большом числе пользователей) распространения культурных благ, основанного на отмене частной собственности на знания, (2) развития средств их использования (общедоступные бесплатные информационные сети плюс компьютеризация, доступная для всех) и (3) общедоступного бесплатного образования при общественной поддержке обучающихся из бедных семей, становятся ключевыми в борьбе против глобальной гегемонии капитала информационной эры. Общедоступность знаний и образования становится базой демократической, основанной на прогрессе креатосферы интеграции народов.
И это всего лишь некоторые аспекты реализации известного альтерглобалистского лозунга "Мир - не товар!"
Во-вторых, суммируя различные социальные, экологические и гуманитарные инициативы участников нашего движения, мы можем выдвинуть лозунг создания своего рода всемирного социального хозяйства, когда к "цивилизованной" интеграции будут допущены лишь те страны, где (1) обеспечен социально-гарантированный минимум, (2) введен прогрессивный подоходный налог, (3) гарантировано общедоступное медицинское обслуживание и образование (что касается средств для этих программ, то автор уже отметил: для этого достаточно всего лишь чуть-чуть ограничить финансовые спекуляции, милитаризм и перепотребление миллиардеров...), профсоюзам и общественным организациям (4) предоставлены широкие права по контролю за бизнесом... - перечень этих шагов ныне общеизвестен. И это будет не противостояние глобализации, а еще более широкая интеграция, но по иным правилам - правилам (как минимум!) международного "шведского социализма", от которых капиталу убежать можно будет только в джунгли контролируемых наркокортелями территорий.
На этой основе становится разрешимой задача выравнивания уровней развития 1-го и 3-го миров не за счет ухудшения качества жизни в 1-м, а за счет изменения системы мирохозяйственных отношений, перераспределения паразитических расходов 1-го мира в пользу решения проблем ускоренной модернизации (приоритетного развития постиндустриального сектора, образования и т.п.) и преодоления нищеты в странах 3-го. Но главное в ином - в формировании новых социальных отношений, обеспечивающих ориентацию мировой экономики на цели равномерного обеспечения социальных приоритетов, отказа от милитаризма, финансовых спекуляций и т.п. К перечисленным выше предложениям программы-минимум в данном случае добавим такие давно известные требования как отмена долгов 3-го мира, введение унифицированных международных, экологических, социальных и гуманитарных нормативов и т. п.
Кроме того, в рамках альтерглобалистской программы-минимум возможна и деятельность, направленная на "выведение" из-под власти корпоративного капитала определенных "оазисов" экономической, социальной и культурной жизни и осуществление тактики "глобализации снизу". Такими интегрирующимися снизу "оазисами" могли бы стать сети кооперативов вкупе с органами местного самоуправления, экологическими и т.п. союзами, ориентированными на реализацию в своей практической работе некоторого ограниченного круга "правил" новой (гуманитарно, экологически, социально ориентированной) модели интеграции. При условии создания своей системы интернациональных институтов (а основы для этого есть - существуют альянсы кооперативов и т.п. международные структуры), аналогичных по роли "несвятой троице" и ориентированных именно на наднациональное регулирование, эти "лилипуты" (кооперативы и т.п.) могут стать серьезным вызовом (хотя еще и не конкурентом) для глобальных игроков.
Именно так может начать реализовываться еще один важнейший лозунг нашего движения: "Иной мир возможен!"
На вопрос, кто будет решать эти задачи, мы по сути дела уже начали отвечать. Это, прежде всего, растущие силы интернационального альтерглобализма.
По сути дела субъектом формирования новой интеграции снизу становится международное гражданское общество и новые социальные движения. Сейчас они несоизмеримо слабы в сравнении с хозяевами возникающей протоимперии, однако наши роль и влияние растут очень быстро (в день единой демонстрации против войны в Ираке, когда на улице сотен городов одновременно вышло более 10 миллионов человек, даже "The New York Times" написала, что в мире теперь есть две силы: власти США и Общественное мнение) и все более признаются как прогрессивная альтернатива новой империи, угроза которой поистине устрашающа.
Есть и немало иных потенциальных участников этой деятельности. При всех противоречиях, силами, противостоящими протоимперии, могут стать (как мы сказали выше, при определенных условиях) государства, оказавшиеся в "гетто отсталости". На основе предшествующих размышлений мы можем предположить, что некоторые страны 3-го мира могут стать субъектами контр-гегемонистских действий, если они сподвигнутся на реализацию некоторых шагов, предполагающих как минимум, открытость их стран для культурного, образовательного, экологического и т.п. диалога, кооперацию с "антиглобалистскими" силами в странах "золотого миллиарда" и т.п.
Достаточно очевидно, что изоляционистски-фундаменталистские (каким бы ни был этот фундаментализм - исламским, православным, "коммунистическим") режимы стран третьего мира на такие шаги неспособны. Следовательно, в рамках этих стран возникает "сверхзадача" борьбы за переориентацию их контр-гегемонистских действий.
В заключение вновь подчеркну: сказанное - не более чем программа минимум, реализация которой поможет всего лишь реформировать нынешнюю систему, обеспечить ее значительную (но не качественную!) подвижку в сторону большей социализации, гуманизации и экологизации. Однако даже за эту "мировую реформу" бороться придется всерьез и долго.
***
Да, ныне наши альтернативы все еще кажутся мало реалистичными, а наши силы - незначительными в сравнении с мощью глобальных игроков. Однако еще полстолетия назад столь же романтично-прожектерской выглядела борьба против колониализма, а ныне об этом позоре 1-го мира предпочитают вообще не вспоминать. И если мы сумеем быть решительными, активными и талантливыми в своих программах и действиях, то нам удастся на практике доказать, что иной мир возможен.
Мир капитала и войн, мрачного угнетения и обывательского мракобесия, скуки и насилия понял, что главная угроза его власти исходит ныне от веселых альтерглобалистов и не боящиеся плыть против течения граждане всего мира начинают понимать, что могут сами - и весело! - творить новый мир.
