|
|
Леонид СУМАРОКОВ: Людские судьбы (заметки о тв передаче с участием Натальи Поскребышевой и еще два небольших сюжета).
Назад
|
Леонид СУМАРОКОВ: Людские судьбы (заметки о тв передаче с участием Натальи Поскребышевой и еще два небольших сюжета).
|
ВМЕСТО ВВЕДЕНИЯ.
В июне с.г. состоялась вторая, насколько мне известно, ТВ передача с участием Натальи Поскребышевой. Она рассказывала о своей матери, упоминала Сталина и Берия. Первая передача имела место несколько лет тому назад. Тогда я тоже отреагировал на нее и опубликовал в портале Наследие небольшой очерк с похожим названием. Он не попал в мой основной файл, хотя его можно найти, если "клинуть" в выделенную красным цветом надпись "Публикации в портале Наследие.ru" сразу в конце биографии на моем персональном сайте. В той части общего файла материалам еще не присваивался рейтинг, и я не знаю, получил ли он хоть какое-то внимание у читателей. Стимулом, побудившим меня вспомнить об этой публикации, как раз и послужила упомянутая июньская передача. Она в значительной мере и легла в основу главного сюжета предлагаемого ниже материала
Понятно, что тема публикации, если следовать букве названия, могла бы выглядеть значительно шире. Я ее намеренно сузил, посвятив в основном рассказу о Наталье. И все же начну с двух других небольших сюжетов. Почему все это решил связать в одном материале? Откровенно говоря, точно объяснить не могу сам. Отчасти может быть потому, что, имея в виду свои более ранние публикации, не хочу, чтобы создавалось впечатление, что пишу только о знаменитостях? Или м.б. потому, что другие приведенные сюжеты, в какой-то мере, тоже так или иначе связаны со "сталинской тематикой"? А может и того проще - причуда автора... Рассуждал примерно так: -лет мне уже не мало. Для меня сведения о той эпохе сплелись как бы в единый клубок. Другого случая рассказать об этом, может, и не будет. А рассказать, думаю, все же следует, вот и нашел место здесь. Как могли бы сказать мои друзья англичане do not blame me, brothers за это очередное мое озорство, оно уж не так велико...
НЕСКОЛЬКО ОБЩИХ РАССУЖДЕНИЙ О ВЫПАДАЮЩИХ НА НАШУ ДОЛЮ КОНТАКТАХ И ВСТРЕЧАХ.
В одной из любимых моих книг о Робинзоне Крузо есть место, где её герой рассуждает о своей необычной, можно сказать удивительной судьбе. Сказанные им фразы мне хорошо запомнились, вероятно, потому, что, порой, и самому приходят в голову подобные мысли. И прежде всего это относится к людям с самыми разными и необычными судьбами, с которыми довелось встречаться. Впрочем, думаю, что в каком-то смысле это не редкость. Судьба большинства людей поистине уникальна и в чем-то поучительна, надо только хорошенько над этим поразмыслить. В этом плане на меня в свое время произвела огромное впечатление повесть Лескова "Очарованный странник".
Не так давно в Вену приезжал мой знакомый, Владимир Тихомиров, ректор МЭСИ, профессор. Сам человек с интересной судьбой. Знаем друг друга давно, но долго не виделись, разговорились и, естественно, "ударились" в воспоминания. Сели вместе в скромном гостиничном баре, зашел разговор о некоторых наших былых встречах и впечатлениях. Под конец сказал, обращаясь ко мне: "да, любопытные и необычные у тебя были контакты". И верно сказал. Жизнь то ли баловала, то ли порой испытывала меня, "подкидывая" одну не совсем обычную встречу за другой. Не могу сказать, что я проявлял специальную инициативу в поисках таких встреч или попытке их избежать, да и далеко не все здесь зависит от воли человека.
И вот теперь, на склоне лет, в голове порой мелькают, как при обратном просмотре кинопленки, какие-то сценки и обрывки впечатлений от моих контактов. Иногда случайных и кратких, иногда, наоборот, довольно длительных с самыми разными неординарными людьми. В некоторых случаях с известными, чаще - не известными, но, несомненно, произведшие на меня впечатление, как незаурядные личности. Став журналистом, я стал писать о некоторых из них на своей персональной странице в портале Наследие. При этом не стану скрывать, мне особенно импонировало то, что все это публикуется в одном месте, а не разбросано по многочисленным изданиям разной направленности и калибра.
ДВА ЭПИЗОДА ИЗ ОБЛАСТИ, НЕ ОТНОСЯЩЕЙСЯ К ГЛАВНОЙ ТЕМЕ.
1954-й год. Мне всего 16-ть. Я на самом Северо-Востоке Европы в Коми, где-то между Ухтой и Воркутой. Там в глухой тайге идет заготовка леса. Вечером сидим вдвоем с напарником у костра. Моему собеседнику лет 40. Отбывал свой срок в лагере, за что уже не помню, может быть, я его и не спрашивал. Теперь на Севере жил без права выезда (специальные команды выискивали таких в поездах, едущих на юг на остановках в Коноше и Вологде, сам видел). Мне же тогда и в голову не приходило, что человек может "загреметь" случайно, неизвестно за что. Помните в песне "Товарищ Сталин, вы - большой ученый..." у Галича: -за что сижу, по совести, не знаю, но прокуроры, видимо, правы...
Собеседник вдруг спросил: -скажи, что ты думаешь о четвертом сне Верочки? Я понял, что речь идет о романе "Что делать?" Чернышевского. Роман я читал, хотя, прямо скажу, без особого энтузиазма. Чтение требовало определенного напряжения, возможно, и подготовки. Читать такие книги (другой пример - "Бесы" Достоевского) следует позже, да и то не в обязательном порядке. Мы же книгу еще в школе проходили, она входила в программу. Не знаю, как сейчас, а тогда я про сон этот помнил. Стал что-то говорить. Он внимательно слушал, делал какие-то замечания. И только гораздо позже, много лет спустя, у меня в памяти вдруг возник этот эпизод и почему-то пришла в голову мысль: он-то откуда в свои годы помнит и рассуждает о четвертом сне Верочки (где говорится о нашем возможном будущем обществе)? К тому времени книгу, конечно, подзабыл, но главу эту, про сон перечитал. Подумал, кто он, обычный учитель средней школы, а может еще кто? Учителю-то что там было делать на лесоповале, сидя у костра? И еще подумал, вот странная судьба у этого явно неординарного и, несомненно, интеллигентного человека... Интересно, как она сложилась дальше? А сколько их таких там было? Ловлю себя на том, что сегодня хотел бы об этом знать больше. Разумеется, если источник был бы достоверный.
В другой раз напарником оказался Алексей Федотов - молодой парень м.б. всего-то лет на 7-8 старше меня. С ним подружились, я его пригласил в гости, и он позднее разыскал меня в Москве. Помню, брел в своем несколько экстравагантном "северном" наряде по Большому каменному мосту, что недалеко от Кремля, где я, чтобы не потеряться, и назначил ему встречу. Познакомил с родителями, для начала парня отмыли в ванной и накормили. Отец, благодаря связям, куда-то его устроил. Сейчас думаю, наверное, меня старались от чего-то оберегать, и что произошло с Алексеем дальше - я не знаю.
Во время войны Алексей был, то, что тогда называли, "сыном полка". Потерял "под корень" три главных пальца на правой руке. Но вот ведь жизнь! Попал вместе со своим командиром - майором на прием аж к самому Сталину. Наверное, бывало и такое! Рассказывал мне подробности, и я верил. Впрочем, когда в другие моменты рассказывал мне свои любимые истории - романы, как он называл их с ударением на первом слоге, я только улыбался наивности рассказчика.
Именно Сталин помог Алексею устроиться в ФЗУ, иначе бы, конечно, никто его туда не взял. Как попал в лагеря на Север - другая, впрочем, незамысловатая история, здесь отвлекаться на нее не стану. Не он один. А тогда я охотно признал его первенство и фактически вместе с другими стал работать под его началом, хотя формально роли были совсем иными. Отдал ему свою ижевку - одностволку под неодобрительные возгласы женщин-работниц: -ты хоть знаешь, кому отдал оружие! А я доверился и поступил правильно, Алексей не раз помогал мне и даже заботился. Например, никогда, не доедая кашу в общем котелке, оставлял мне последние ложки, да еще всегда спрашивал, сыт ли я.
КОНЕЦ 50-х, МОСКВА, УЛИЦА ГРАНОВСКОГО.
В конце 50-х мы жили в старом доме в самом центре Москвы по улице Грановского, построенном в свое время для профессуры МГУ. Где-то в 30-е, а может быть и раньше, он перешел в ведение хозуправления то ли ЦК, то ли Совмина. Там на доме и теперь еще порядком памятных досок и барельефов со звучными некогда именами бывших жильцов.
Я недавно женился. Жена - студентка исторического факультета МГУ. Факультет располагался в старом здании университета по улице Герцена в пяти минутах ходьбы от дома, и я часто ходил туда встречать жену. Там же на истфаке на отделении искусствоведения училась и знакомая жены - Наташа Поскребышева. Помню даже, пришел к ним в группу из любопытства (что это за искусствоведение такое?), прослушал какую-то лекцию. Теперь-то отношусь к этому иначе, а тогда сравнил с тем, что нам читали на лекциях в МИФИ, и подумал "вот он, край непуганых птиц"!
Была Наташа абсолютно рыженькая, но такие волосы редко встречаются у русских - вьющиеся и видно, что очень толстые и жесткие. Стрижка - короткая. Лицо - всё в веснушках, которые, впрочем, ее совсем не портили. Глаза - светло-голубые. Не высокая, симпатичная, несколько пухленькая. Не помню, чтобы, говоря о ком-то, она сердилась или критиковала. Милое, доброжелательное существо. Год рождения, кажется, 37-й. (Позднее довелось читать воспоминания подавальщицы, обслуживавшей высоких гостей на Ялтинской конференции. Она писала, что Сталин-то тоже был рыжий или рыжеватый и волосы были жесткие!).
Была Наташа тогда в очень хороших отношениях с моей женой, а стало быть, и со мной. Но так уж получилось, что именно наше знакомство сыграло заметную роль в ее дальнейшей судьбе. Дело в том, что однажды мой приятель Анатолий, который учился в одной студенческой группе со мной в МИФИ, встретился с Натальей, и по моему совету преподнес ей цветы. А вскоре она вышла за него замуж.
Анатолий приехал на учебу в Москву из Белоруссии. В учебе особенно не выделялся, но математическое мышление имел хорошее. Видно, что был он из совсем простой, чтобы не говорить бедной, семьи. Говорил, что жил под Гомелем вдвоем с матерью. Ростом не велик, темноволосый, ходил в длинной черной отцовской железнодорожной шинели. В Москве жил только на стипендию в институтском общежитии на Зацепе, а тут вдруг переехал на Грановского в квартиру самого А.Н.Поскребышева, который многие годы был личным секретарем Сталина.
Мы с женой ходили к ним в гости, благо идти было не далеко - в соседний подъезд. Тут впервые я и увидел Александра Николаевича, который к тому времени уже несколько лет был на пенсии. Помню, когда он зашел поздороваться, одет был по-домашнему и довольно небрежно, я еще обратил внимание, что даже брюки у него не застегнуты. Роста мелкого, на голове ни единого волоска. Возраста неопределенного, думаю где-то за 60-т, может и побольше. Позднее узнал, что окружающие за глаза когда-то звали его Александр Великий, возможно, с некоторой иронией в связи с малым ростом, но одновременно и огромным почтением. Говорили, что в свое время его считали всесильным. Именно он, сидя прямо перед входом в кабинет Сталина, готовил для него документы и некоторые встречи. Тот его ценил, многие годы держал при себе и до конца своих дней не менял. С Поскребышевым старались держаться очень уважительно, чтобы не сказать заискивали.
Наташа на отца хоть сколько-нибудь похожа не была. Мать, говорили, умерла, когда Наташа была еще ребенком, лишь позднее стали выясняться какие-то детали. Наташа ее помнила, не знаю уж насколько хорошо, но отдельные эпизоды отложились крепко. Свято чтила отца. Александр Николаевич жил тогда уже со своей второй (впрочем, кто там был раньше, не знаю) женой. С ними жили еще сравнительно небольшая дочка лет десяти или чуть побольше и Наташа. Была у Наташи и старшая сестра, высокая, стройная, красивая и черноволосая. Видел её у Поскребышевых в гостях, жила же она со своим мужем, подстать ей высоким и стройным капитаном, кажется медиком, отдельно.
Откуда-то (м.б. от всесведующей обслуги?) слышал тогда, что Наташа, может быть и не родная дочь Поскребышева, и, помнится, мы обсуждали это с женой. Предположения были смелые, можно сказать почти невероятные и, не стану кривить душой, мало на чем основанные. И все же факт остается фактом, была Наташа не похожа не только на отца, но и на своих сестер. Зато (вот игра природы!), была похожа на Светлану Сталину. Впрочем, нас это, особенно тогда, не очень интересовало. Мне было едва за двадцать, жена была еще моложе меня, мы только начинали собственную жизнь и были заняты своими делами.
Постепенно контакты наши с Наташей растерялись. Мы переехали, она тоже переехала на другую квартиру, кажется, на Комсомольском проспекте. Помню, этого очень добивался ее муж, Анатолий. Настаивал на размене квартиры Поскребышева, который к тому времени вроде бы уже умер. Анатолий, парень настойчивый, чтобы не сказать настырный, куда-то писал, ходил по высоким инстанциям, и, надо сказать, своего добился. Впрочем, временами жена продолжала встречаться с Наташей, мы знали, что у нее было двое детей - оба сыновья. Потом Наташа осталась одна без мужа. Что там произошло, в подробностях не знаю, да и не об этом речь. Знаю только, что ребята росли, а в конце концов и выросли очень хорошие и как люди, и как специалисты.
Еще уже более чем через двадцать лет в случайно возникшем на эту тему разговоре, о Наташе очень тепло и подробно мне рассказывал мой близкий товарищ академик В.С.Михалевич. Помнится, было это во время совместной командировки в Париж. Михалевич был директором знаменитого Киевского института кибернетики. С ним мы дружили и вели совместные проекты. В Москву приезжал часто, а с Наташей где-то, оказывается, их пути пересекались. Сам Владимир Сергеевич, очень тяжело переживавший Чернобыльскую катастрофу, вскоре после этого нашего разговора умер.
НЕКОТОРЫЕ СВЕДЕНИЯ И ФАКТЫ, СТАВШИЕ ИЗВЕСТНЫМИ ПОЧТИ ПОЛВЕКА СПУСТЯ.
В марте 2003 года исполнилось 50 лет со дня смерти Сталина. Наша семья в это время жила в Вене, куда в своё время меня порекомендовали на работу в Организацию Объединенных Наций по промышленному развитию - ЮНИДО. Мы считали, что останемся в Вене не надолго, но жизнь сложилась иначе. Дети учились, как-то устроились, и у них появилась перспектива продолжения работы. Мой же контракт закончился, надо было зарабатывать на жизнь и систематически подтверждать разрешение на жительство. Я подрядился на работу в какую-то частную фирму у нашего соотечественника, но не совсем удачно. Параллельно все это время занимался журналистикой и позднее получил рабочее место в помещении Венского международного центра. Там располагались международные организации системы ООН, а я по прежней работе имел много контактов. Дело вроде бы пошло. На Родине в это время происходило что-то для меня не понятное, и ощущения, что меня там ждут, не было. Так мы так и "застряли" в приютившей нас Австрии.
Как-то раз жена принесла домой от знакомых кассету с записью одной из российских телевизионных передач, где главным действующим лицом оказалась Наташа. Наш телевизор российских программ не принимал, наверное, поэтому фильм, который мы увидели, оказался черно-белым, но запись была нормальной. Во всяком случае, Наташу, хотя она, конечно, изменилась за столько лет, узнать было легко, а уж голос и какие-то неуловимые манеры и вовсе сохранились прежними. Наташа отвечала на вопросы корреспондента, рассказывала о своем отце и о Сталине. Тут опять вспомнились наши былые разговоры и предположения. Почему? Доподлинно толком даже не знаю, впрочем, - судите сами.
Наташа рассказывала, что ее мать, по фамилии Метальникова, была личным врачом Сталина. Ей еще не было и тридцати, точно не знаю. Однажды Светлана, еще при жизни Сталина, была у них в гостях. На улице - прохладно, Светлана была легко одета, и мать Наташи предложила ей шерстяную кофточку. Кофточка оказалась заграничной, и Светлана предположила, что строгий отец может это заметить и рассердиться. Мать Наташи, не долго думая, сняла телефонную трубку и позвонила Сталину, причем в разговоре назвала его "Ося". Тот, узнав в чем дело, разрешил, спросив только не слишком ли кофточка "броская" на вид. Не знаю, как у Наташи сохранились детали этого разговора... Еще Наташа, рассказывала, что однажды не могла решить задачку, заданную в школе в качестве домашнего задания. Она расстроилась и позвонила отцу в Кремль. Трубку снял Сталин, вместе им удалось с задачкой справиться. Отец потом пожурил её, хотя и не очень, что отвлекла от дел занятого человека. Еще позже, как рассказывала Наташа, Сталин подарил ей заграничный автомобиль "Опель". Сама она, правда, на нем никогда не ездила, машина долго стояла в гараже, а потом перешла к кому-то из родственников. Отмечу такой факт из области "невероятного": Сталин, который мог рассердиться из-за заграничной кофточки, вдруг дарит иномарку дочери своего секретаря! Это не очень укладывается в голове, но факт остается фактом. Автомобиль - не коробка конфет, такой факт выдумать и скрыть трудно.
Старший брат (раньше, слышал, что отец) Наташиной матери - профессор Метальников, одно время начальник Лечебно-санитарного управления Кремля, позднее был репрессирован. Вслед за этим, говорят, была репрессирована и мать Наташи. Кажется (слышал, но точно сказать не могу), до этого имела место какая-то история с Берией, когда тот вдруг "схлопотал" пощечину. После ареста брата, стала добиваться приема у Берия. Вроде бы отправилась к нему, но вслед за этим вдруг куда-то пропала сама, дома ее больше не видели. Наташа помнит, как вскоре после этого Берия прислал им домой корзину с фруктами, шоколадом и какой-то странной и непонятной запиской, впрочем, вполне доброжелательной.
Еще знаю, что Наташа с детьми вместе со Светланой, в период кратковременного возвращения последней в страну, ездила в Гори - на родину Сталина, где находится его музей. Принимали хорошо... Вот и вся известная мне история.
ЭТА СТРАННАЯ ИСТОРИЯ, ПРИЧУДЛИВЕЕ, ЧЕМ ИНОЙ ВЫМЫСЕЛ...
Что сказать в конце? Подумал, что многое вместе с нами уходит безвозвратно, так нигде и не проявившись. Поскребышев, безусловный хранитель множества важнейших государственных секретов, а может быть и личных тайн, категорически не хотел писать мемуаров. (Анатолий, муж Наташи, сказал мне как-то, что пытался его в этом переубедить, да куда там, как говорится, "кишка тонка"). С другой стороны, жаль, конечно. Может быть, многих возникших позднее вопросов и наветов не было бы, а политические портреты некоторых наших тогдашних руководителей выглядели бы несколько иначе. Почему-то лично я в этом не сомневаюсь и думаю, что кто-то, начиная с Хрущева, был бы не особенно доволен. Наверное, Поскребышев это прекрасно понимал, а вот Анатолий не учитывал, когда пытался уговаривать своего тестя.
Ну, а что касается всего описанного выше, то ни выступи сама Наташа в телепередаче со своими подробностями, мне бы и в голову не пришло о чем-то подобном писать. Удивительная и странная это штука - жизнь и человеческая судьба. Она порой может "перебить" любой самый невероятный вымысел. Чего только ни приходит людям в голову? И предсказать это невозможно. Помните, как тонко и одновременно замысловато заканчивает свою повесть "Нос" Гоголь: "А однако же, при всём том, хотя, конечно, можно допустить и то, и другое, и третье, может даже... ну да и где ж не бывает несообразностей? - А всё однако же, как поразмыслишь, во всем этом, право, есть что-то. Кто что ни говори, а подобные происшествия бывают на свете; редко, но бывают".
И вот теперь новое появление Наташи на телевизионном экране. А за всем этим - вырисовывается удивительная судьба. Какие странные и таинственные сюжеты хранит порой за семью печатями наша история! Реальная жизнь иногда причудливее любого вымысла.
Чл.-кор. АН СССР (1984), РАН (1991), журналист Леонид СУМАРОКОВ
2008-06-30
www.nasledie.ru
viperson.ru
Док. 454180
Перв. публик.: 30.06.08
Последн. ред.: 16.11.10
Число обращений: 733
Сумароков Леонид Николаевич
|
|
|
