Интервью с Михаилом Швыдким. Нам сегодня не хватает личностей, а не просто людей, которые умеют решать задачиНазад
Интервью с Михаилом Швыдким. Нам сегодня не хватает личностей, а не просто людей, которые умеют решать задачи
Рустам Арифджанов: Мы хотим поговорить с Михаилом Ефимовичем Швыдким - главой Федерального агентства по культуре и кинематографии, естественно, говорим о культуре и кинематографии. У нас бывают темы модные, то мы увлечены нанотехнологией, то развитием научно-технического прогресса. Сейчас все далеко вперед заглядывают - в 2020-й год и говорят о стратегии России-2020, как мы все будем жить счастливо, и какая зарплата будет, пенсии. Хочется верить, хотя 2020 год не за горами. Восемь лет Владимира Путина не успели оглянуться, а они закончились.
Михаил Швыдкой: Они не закончились, а приобрели другое качество.
Р.А.: Вы же тоже, как все, заглядываете в 2020-й год, что с культурой у нас будет? Об этом не очень много говорят.
М.Ш.: Почему? На съезде партии "Единая Россия" культуру объявили неким партийным проектом, Борис Грызлов сказал, что на культуру надо увеличить бюджет в два раза в течение ближайших двух лет. Утром надо говорить, что все будет хорошо. Я уверен, что людям надо напоминать, что Божий дар - то, что они живут и жизнь прекрасна. Но, когда говорят, что в 2020 году все будут счастливы, я вспоминаю из записной книжки Ильфа "Люди думали, что когда они научатся передавать мысли на расстоянии, они станут счастливыми". Вот радио есть, а счастья нет, Интернет есть, нанотехнологии есть, а счастья нет. Человек устроен таким замечательным образом, что проблема счастья или несчастья находится в иной плоскости, чем проблема научно-технического прогресса и даже заработка. Потому что фильм "Богатые тоже плачут" - мы не верили, что такое может быть, но чуть-чуть разбогатев и поняв, что можно купить колбасы и ботинки на одну зарплату, мы все равно не чувствуем себя безмятежно счастливыми. В этом смысле, если говорить о культуре, то единственное, что придает некую осмысленность существованию, это культура, а не посещение библиотек, а некий иной, внеповседневный опыт и ценности.
Р.А.: Уход от действительности?
М.Ш.: Нет, привнесение в действительность некий смысл. Есть люди, верующие - они верой привносят в свою жизнь смысл. Я считаю, что и веры недостаточно. Есть ряд светских отношений, в которые надо привнести смысл. Есть люди неверующие - это не значит, что они аморальны. Они будут разговляться, как и верующие.
Р.А.: Даже с большей активностью.
М.Ш.: Естественно.
Р.А.: Я заметил, я человек другого вероисповедания, но, как люблю говорить - православный по семье и по детям - что разговляться начинают в 12 часов - как после нового года.
М.Ш.: Если говорить о культуре в 2020 году, я считаю, только в соединении образовании и культуры есть шанс. Известно, что произошло с советским народом, который был очень хорошо образован. Я считаю, что мы держимся на неком излете постсоветского образования. Не случайно Солженицын писал, что люди не интеллигентны, не образованы, это образованщина советская, не было культурной составляющей. Я считаю, что религия и культура здесь едины по отношению к материальному развитию жизни.
Р.А.: Подрастет иное поколение - уже сейчас вступает в активную жизнь поколение, которое родилось в РФ, а не в РСФСР. Это люди уже воспитаны в других условиях. В 2020 будут взрослые 30-летние люди, они будут определять суть нашей страны. Думаю, мы созреем к 2020 году, чтобы президентом РФ избрали человека, которому 35 лет. Молодые люди придут к власти - какими будут они?
М.Ш.: Думаю, хорошими. Я не верю, когда говорят, что молодежь плохая. Я сталкиваюсь с узким кругом молодых людей - я преподаю в театральном институте - это особая порода человеческая. Они много читают, неплохо образованы. Они отличают черное от белого - это самое главное. Они живут в другом информационном поле, чем мы, это не только этот круг людей. Я недавно был в Волгограде, меня попросили выступить перед студентами в государственном университете управления. Там собрались студенты из вузов города, не имеющих отношения к искусству, мы говорили о смыслах, они все знают и понимают. Другое дело, что поток информационный, в котором они живут - огромен. Они научаются выбирать главное, они интуитивно каких-то вещей не делают, перестают что-что смотреть, если им это неинтересно. Вчера вечером была вторая премьера "Кармен" в Большом театре. За пультом был Юрий Темирканов - гениальный дирижер, мирового масштаба. Мы говорили, что постановка замечательного режиссера, но немного попсовая. Рядом с нами была женщина очень милая, которая сказала: я думаю, если моя дочка придет, ее это зацепит, эта попсовость ее привлечет, что она начнет слушать музыку Бизе.
М.Ш.: Они живут в другом ритме среди других картинок. Они не успевают что-то прожевать, но всегда говорили, что дети ужасные. Про нас тоже, что раньше читали, ходили в галстуках и уступали дамам место в трамвае.
Р.А.: Меня недавно приглашали в Санкт-Петербург в гуманитарный университет профсоюзов прочесть лекцию. Поехал я с дочкой, ей 14. Перед этим Запесоцкий мне звонит и говорит: вы же знаете, как петербуржцы относятся к культуре своего города - там воздух пропитан культурой. Мы хотели бы культурную программу для вас подготовить - что бы вы хотели? Я у дочки спрашиваю, а она говорит: во дворце спорта "Юбилейный" будет рок-концерт, журнал некий будет вручать премии культовым альтернативным группам. Я это сказал ему - повисла пауза - и ослабленный голос сказал - хорошо, мы постараемся. Пошел я на этот концерт - страшно, как они одеты - дреды, кругом расты. Музыка мне не очень нравится. Но я вспомнил свою беседу незадолго до это с Сергеем Борисовичем Ивановым, который, как и я, любит Led Zepplin, и вспомнил, как радовался Дмитрий Анатольевич Медведев, когда Deep Purple сюда приехал и говорил, что это его любимая группа. Когда-нибудь у нас будет президент РФ, который будет говорить: моя любимая группа "Король и шут" или панки, хой!
М.Ш.: И ничего плохого в этом не будет. Весь вопрос в сбалансированности. Если говорить о культуре, то моя мечта, чтобы в школу вернулась культура, чтобы в общеобразовательной школе были полноценные уроки рисования, пения, приобщения к кинематографу и т.д. Чтобы вернулся в школу родной язык в объеме, в котором мы учили его. Сегодня норма изучения русского языка в школе равна 200 часам в год. Когда была оккупирована часть Советского Союза - немцы для угнетенных народов издавали нормативы - сколько им образования надо. И родного языка было 200 часов в год, как сегодня в наших школах. Когда начинают делить на людей, которые должны быть гуманитарные, а эти - нет. Это неправильно, потому что средняя школа должна учить людей вхождению в жизнь. У нас школа учит поступлению в институт. Мы выходили из средней школы и были готовы пойти на завод, и многие работали сразу после школы.
Р.А.: До сих пор называют то, что мы получаем - аттестатом зрелости.
М.Ш.: Хорошее слово! А сегодня натаскивают в ВУЗы, поэтому такое раннее разделение - из 9 класса в гуманитарное или математическое направление. Если говорить, как эти 12 лет прожить, мы должны вернуть основы в общеобразовательную школу.
Р.А.: Это бывает за счет чего-то. Нельзя же детей нагружать по 8 часов в день.
М.Ш.: Культура, литература формирует личность. Нам не хватает личности сегодня, а не просто людей, которые умешают решать задачи. Это, мне кажется, развивается именно в школе. В ВУЗе должны воспитывать профессионалов, а в школе должны воспитывать людей.
Р.А.: Когда определяют стратегию, выделяют что-то более важное. Можно выделить деньги на культуру на все - на библиотеки, театры и т.д., но тогда размываются деньги.
М.Ш.: Культура многовекторна, мы стоим перед этой дилемой. Как у Ильфа "Иисус Христос накормил пятью хлебами 5000 человек, но какая была давка!" Здесь начинаешь понимать, что люди начинают нервничать, кому достанется. С моей точки зрения, есть три проблемы крупные, которые надо за 12 лет решить. Первая - кадры, нам не хватает кадров. Это системный вопрос. Это связано с тем, сколько детишек приходит в музыкальные школы по всей стране. Чтобы прийти в симфонический оркестр Гергиева на подмостки сценические нужно, чтобы 10 тысяч детей каждый год пришло в музыкальные школы. У нас 6 тысяч музыкальных школ в стране. Это немного, они все переходят на платное обучение, но не все родители могут платить. Это вопрос общеэкономический, потому что в музыканты шли дети не из самых богатых семей. Есть проблема - духовики. Это всегда хулиганская молодежь - им давали барабаны, трубы, чтобы они не безобразничали. И они шли в районные дворцы пионеров играть в духовой оркестр. Проблема с кадрами начинается, когда ребенку 5-6 лет. Она связана с общеэкономической ситуацией в стране. У нас растущий кинематограф, но нет 2-3-х эшелонов специалистов, у нас не хватает режиссеров. Потому что объемы производства стали такими, что мальчишек со студенческой скамьи хватают и говорят - снимай! Такого никогда не было. У нас не хватает специалистов для рекламы и т.д.
Р.А.: Я для документальных фильмов не могу найти операторов - всех забирают сериалы.
М.Ш.: Конечно! Это проблема сегодня. Выступая на присуждении премии "Ника" сказал, что мы считаем, что государство перед кинематографистами задачу выполнило - артисты дороже, чем западные. А бригадир-осветитель получает больше, чем министр. 2-й вопрос - инфраструктура. У нас всего мало, это не результат 90-х. Я никогда не кидаю камень в 90-е, мы все оттуда вышли, и многие достигли высот именно в 90-е. Но инфраструктура была плохая в царской России. У нас мало библиотек, театров, концертных залов, негде играть музыкантам. Мы посмотрели с директором Большого театра Иксановым - у нас программа "Большой театр России" - как многие федеральные коллективы - Мариинский театр России, Эрмитаж России - и мы поняли, что Большой театр может выступить в 10 городах, а площадок нет. В октябре мы открывали сезон "Большой театр в России" в Ростове на Дону. Съехался весь юг России. Они ехали на открытие гастрольного тура на оперу Прокофьева, съехались люди не только из Краснодара, но из Нальчика... Нужно построить до 2020 года 20 концертных залов, как минимум, в стране, которые могут принять. У нас проблема будет с 2014-ым годом в Сочи. В Сочи по регламенту Олимпиады с 2010 надо начинать международный фестиваль искусств, а в Сочи нет места. Не могу сказать, что я преуспел в убеждении наших уважаемых коллег, что это необходимо построить - хотя бы один многофункциональный зал. Нам говорят - в 2014 будет роскошная инфраструктура. А как с 2010?
М.Ш.: В стране всего мало в сфере культуры. Вечный разрыв российский - гениальная элита - Толстой. Достоевский. Но если посмотрим, каким тиражом это издавалась на огромную страну? Я уверен, что этот разрыв привел к революциям. 3 % образованного населения и 97% людей, которые не имели образования, культуры. Это отдельная тема. Я всегда задаюсь вопросом: почему православие не удержало людей от революционных потрясений? Почему люди, которые в октябре 1916 продавали штаны и на общую свечу несли деньги. А уже в ноябре 1917 убивали священников. Это вопрос один из фундаментальных. Почему должна быть еще и иная культура, а не только культура религиозная. Потому что в момент трагических испытаний что-то не срабатывает. Невозможно это 97-процентную часть общества удержать от звериных поступков.
Р.А.: Как в спорте - нам нужно не столько спорт высших достижений- он кончено воспитывает патриотизм, флаг поднимается, но нам нужен скорее массовый спорт.
М.Ш.: Спорт высших достижений без массового невозможен. И две темы еще важны. Колоссальная проблема культуры сельского жителя и малых городов России. Там своя непростая жизнь. Недавно была выставка интересная культуры Московской области - там было показано, что обновляются клубы. И люди хотят, чтобы это было. Но не везде ситуация, как в Московской области. Надо понять, какая должна быть культура в селе сегодня. Что такое многофункциональный культурный центр - в принципе правильно, когда библиотека и кино в одном месте. Но целый ряд юридических проблем этому мешает. Культура села и малых городов - огромная проблема. Это половина страны. Проблема культуры в городах -милиониках - особая тема. В этом смысле, за 8 лет президентства Путина при его непосредственном участии проблему крупных федеральных учреждений культуры во многом решили. Есть проблема с зарплатой в музеях и библиотеках, но в целом сдвинулось все. А малые города и села - колоссальная проблема. Еще одна тема - мы говорим много о библиотеках, это было в послании Президента, Грызлов этим занимается, и Путин, и Степашин. Но есть одна тема- кинематограф. Казалось бы, сегодня мы за 8 лет прошли колоссальный путь, но очевидно, что сегодняшняя система поддержки кино, индустриализации кино не очень работает. Потому что индустрии кино до конца нет, экономики кино нет. Эта проблема системная. Она связана не только с тем, что государство должно больше давать денег. Когда мы говорим о том, что в Америке в первый уик-енд собрали сотни миллионов долларов. Мы должны помнить, что в Америке 39 тысяч экранов, а у нас 1,5 тысячи. Главная проблема сегодня системная - нарастить кино в больших городах, довести хотя бы до 3 тысяч. В больших городах идет бизнес частный. А в сельскую местность и малые города бизнес не идет. Государство должно вкладывать и в создание электронных кинозалов в селе и малых городах. Мы должны понять - сегодня русское кино, которое в 2000 снимало 3 % в репертуаре кинотеатров, сегодня 29% по сбору. Это хорошая доля, это почти как во Франции. Важно содержание кино - это тоже серьезная проблема. Мне не хватает серьезного социального кино. Научились делать коммерческое кино, сохранились авторское кино. А социального кино, которое мы смотрели и любили раньше, я сейчас говорю не об идеологии, а о подходе к жизни - его нет. Я недавно разговаривал с министром обороны Сердюковым, я говорю, чтобы мы сделали производственное кино про армию. Не Чечня, а серьезное кино о том, как строить армию. Это касается всех проблем нашей жизни. Я помню, как одна из тем в 90-е годы была - соотношение сухопутных войск и стратегических ракетных. Тогда маршал настаивал, что ракетные войска сдерживания должны быть и развиваться, туда должны вкладываться деньги. Была колоссальная дискуссия внутри армейской жизни. Такого кино не хватает. Думаю, за 12 лет мы в состоянии продвинуться в этих направлениях очень серьезно.
Р.А.: Перейдем к вопросам, которые к нам прислали наши слушатели и журналисты в региональных СМИ из сообщества журналистов "Медиакратия". Начну с московского вопроса от Рушанны Сябитовой: "Ни один из российских фильмов не попал в конкурсную программу в Каннах. Почему? У нас слабые режиссеры, индустрия, нас не ценят зарубежные коллеги?"
М.Ш.: Попасть на конкурс в Каннах очень престижно, но у фестивалей своя внутренняя логика, предпочтения. Много лет не были в конкурсе Берлинского "Берлинаре". Иногда по субъективным причинам отборщиков, иногда по объективным причинам нам нечего было предложить. У Маяковского была такая строка: "Дорогие поэты московские, я советую, вас любя, не делайте под Маяковского, делайте под себя". Мы так решили побороться с американским кино на их территории, что у нас иногда нечего предложить конкурсу. Я рассчитываю, что сейчас Герман старший выпустит картину и она окажется предметом вожделения.
Р.А.: Тоже 8 лет делал?
М.Ш.: Больше. Я еще работал в ВГТРК. Первые деньги ВГТРК выделяло на "Трудно быть Богом" в 1998 году. Но картины Сокурова привлекают внимание. У нас очень хорошая молодежь. И в молодежных конкурсах короткометрии это интересно. А когда мы боремся на пространствах с американцами, то, естественно, выбирают американцев. Это очевидно. Мне кажется, здесь нам нужно искать свой подход, более лично-национальный. Но в этом году в Каннах впервые, и это знак признания индустрии русского кино, с другой стороны, мы отмечаем 100-летие кинопроизводства в России, будет огромный русский павильон - чего раньше не было. В рамках Каннского фестиваля будут приглашения президента Жакоба, демонстрация русского кино будет очень большой. Вообще русское кино востребовано. Недавно был фестиваль русского кино в Варшаве во дворце культуры и науки. Мы показали 80 фильмов русских, такого не было никогда. Поляки хотят это продолжать. Во многих странах нам не хватает рук, чтобы проводить фестивали русского кино за рубежом. Думаю, мы сделаем рывок качественный. Потому что количественно уже нажили массу. Нам нужно серьезней думать о содержательной составляющей.
Р.А.: Когда речь идет о культуре, невозможно обойтись без Санкт-Петербурга. Вопрос из Санкт-Петербурга от Егора Королева: "Что вы думаете об инициативе почетного ректора Санкт-Петербуржского Л. Вербицкой о создании комиссии по нравственности. Не станет ли это цензурным комитетом для СМИ в учреждениях культуры?"
М.Ш.: Вчера я приехал из Еревана, встречался с премьером новым республики - он питерский, учился в одной группе с Миллером. Я сказал, что и в Армении теперь питерские руководят. По поводу комиссии по нравственности - сложный вопрос. Когда я прочел - кого Вербицкая предлагает в состав этой комиссии - мне стало нервно. Если генерал Варенников будет определять нравственность Германа или Сокурова, я не думаю, что это будет удачно. В России это вопрос персоналий. Кто у нас специалист по нравственности? Если Проханов начнет определять нравственность Сванидзе - что будет в стране? Или Сванидзе Проханова. У нас под словом нравственность скрывается тяжелая политика. Чтобы мы не делали - у нас все равно получаются автоматы Калашникова. Я комиссий этих боюсь. С моей точки зрения, есть хороший закон о печати. Можно засудить любого человека, который нарушает закон. А там все жестко прописано. По поводу клевету собираются вносить поправки. А нравственность - когда Святейший Патриарх определяет: нравственно или нет - тут с ним согласятся почти все. Хотя я уверен, что для людей других вероисповеданий есть нюансы. Это сложный вопрос. Есть безусловные конфессиональные авторитеты. А когда мы начнем говорить об авторитетах светских - возникает ряд проблем. Для меня это сложный вопрос.
Р.А.: Вопрос из Иваново от Елены Воробьевой: " На ваш взгляд, в достаточной ли мере современные СМИ освещают проблемы культуры. И на какие из них вы бы посоветовали обратить особое внимание?"
М.Ш.: В каждой газете сегодня есть полоса культуры, иногда две - как в "Коммерсанте". Если говорить о текущей прессе - это почти реклама будет - сегодняшние газеты, начиная от "Известий" до "Аргументов и Фактов" уделяет внимания культуре много. Проблема сегодня в одном - в старые советские времена не было разрыва между искусствоведами и критиками текущими. Как правило, газета "Известия" любили, чтобы внизу было написано - доктор искусствоведения, профессор. Сегодня это колумнисты, которые ведут постоянные рубрики. И серьезные ученые, исследователи на страницах газет появляются крайне редко. Это самая плохая черта текущей прессы. Обычно говорят - не умничайте, попроще. Такая светская хроника вытесняет искусствоведение со страниц серьезной печати. Я считаю, что серьезная критика, если говорить о непрофессиональных изданиях - в "Коммерсанте", "Известиях", "Московском комсомольце".
Р.А.: Вопрос из Екатеринбурга из областной газеты - Алена Полозова пишет, она напоминает, что в августе прошлого года свердловские власти направили вам письмо с просьбой исключить из числа памятников архитектуры и истории 54 здания в Екатеринбурге.
М.Ш.: Мы не исключили.
Р.А.: "Насколько распространен и обоснован в стране процесс исключения из числа памятников?"
М.Ш.: Исключение из числа памятников - еще более трудный процесс, чем включение. Потому что всякий раз мы к этому относимся еще более тщательно. Власти Екатеринбурга - я их понимаю - это всегда конфликт вечный - они хотят исключить памятники, потому что это мешает строительству новых сооружений под встречу Шанхайской организации, которая должна быть в 2009 в Екатеринбурге. Но мы не давали пока ни одного разрешения. Хотя есть странные вещи. Например, очевидно, что от памятника ничего нет, а он все равно фиксируется, как памятник. Если мы посмотрим Тверской бульвар - там музеефицировано под охраной государства несколько зубцов кладки. Ее надо сохранять. Но все равно новый новодел считается памятником и т.д. Часто доходит до курьезов.
Р.А.: Екатерина Ивина: "Вы согласны с таким утверждением: современная культура для массового человека умерла, обыватели не ходят в театр на премьеры, кино, не читают газет. Для них осталось одно телевидение, которое ничего культурного давно не несет, за исключение канала "Культура". Но у простых людей бытует мнение, что этот канал смотреть стыдно".
М.Ш.: Я не знаю, что думают простые люди. Если показывают - что им интересно - они смотрят. Как говорил Ключевский: я к телевидению отношусь хорошо, потому что Ключевский писал о том, что массовая культура хороша не тем, какая она есть на самом деле, а тем, что она отвлекает людей от чего-то более худшего. Я считаю, что, даже, если смотрят телевизор - уже ничего. На самом деле рост посещения кинотеатров в последний год нас очень обрадовал. Выросло количество зрителей, впервые пришедшие в кинотеатры на 22 %. У нас была стагнация, сборы увеличивались от подорожания билетов. Абонементы в филармонию продаются у спекулянтов - такого не было. Когда сегодня приходишь в филармонический зал - сидит молодежь. Вообще аудитория очень помолодела, театральная в том числе. Я был недавно в Ульяновске - сидит молодежь в аудитории и смотрит Островского. Не потому что в Ульяновске некуда пойти, можно и по телевизору посмотреть кино. Мне кажется, обыватель стал лучше жить, он себе позволяет больше тратить денег на развлечения. А развлечений сегодня предложение весьма разнообразно.
Р.А.: Екатерина Ивина: " Как вы считаете, какое место интеллигенция может занять в процессе возрождения культуры для массового человека?"
М.Ш.: Я считаю, что пора перестать ругать интеллигенцию. Мы, как Ленин, продолжаем считать, что интеллигенция это г... - это ленинская фраза, что она пресмыкается перед властью. Это неправда. И феномен интеллигенции в одном - это наиболее совестливая и наиболее образованная часть общества. Она всегда в долгу перед народом. Но пора перестать об нее вытирать ноги. Это неправильно. Кто еще сыграет роль, как не учитель, приходящий в класс, не профессор, не врач, который лечит не только язву желудка, но и душу немного очищает? Кто будет заниматься нанотехнологиями, как не инженер, который должен при этом понимать про красоту, что очень важно. Я считаю, интеллигенция - ее роль возрастает по мере развития постиндустриальных обществ.
