Не является исключением и набирающий в последние годы популярность русский национализм. Какие бы несправедливые обвинения, обусловленные, чаще всего, банальной неприязнью к русским, против него не выдвигались, основан он на очень простых и здравых идеях. Россия — государство. созданное русской нацией. Эта нация разговаривает на русском языке, она творила и творит русскую культуру, выработала во многом своеобразный тип русской цивилизации. Её ядром несомненно является великорусский этнос, увлекающий своим историческим движением десятки других народов — россиян. Разрушение среды обитания, экономического жизнеобеспечения великороссов, падение их численности и деградация культуры ни для одного из народов России не обернется ничем хорошим. Напротив, улучшение положения русских приведет к улучшению положения всех, здесь — центральное звено.

Любой, кто прочитал хотя бы школьный учебник истории, вряд ли будет с этим спорить. И лишь странности постсоветской политической культуры привели к тому, что несколько десятилетий политика государства строилась у нас на прямо противоположных принципах. Результатом стало вызревание русского национализма как самостоятельной политической силы. Точно так же стали бы, наверное, самостоятельной политической силой даже любители белого хлеба, если бы государство десятилетиями запрещало бы его выпекать и продавать. Государство забыло, что оно по должности должно быть главным националистом, и появились те, кто готов это делать вместо него.

Однако выдвижение здоровой националистической идеи и здесь не обошлось без идей-паразитов. Главной из которых является так называемый "русский сепаратизм". Он строится на тезисе, что государство Россия является и, мало того, всегда было "врагом русской нации", препятствовало её благополучию и развитию. Обосновывается это рядом произвольных манипуляций с историческими фактами, в результате чего получается, что все исторические достижения русских — начиная от освоения Сибири, разгрома Наполеона и Гитлера, кончая созданием мощной индустрии, полетом Гагарина, то ли не имеют отношения к народу, то ли — к государству. Но обсуждать эти манипуляции времени и смысла нет. Так или иначе, "сепаратисты" пытаются навязать всем националистам тезис "отделяйтесь!".

Первый вариант этого тезиса, ещё сравнительно "мягкий", это идея "автономной республики Русь", в которую должны войти все русские регионы РФ и которая будет выступать… одним из субъектов федерации. В результате, вместо 68 из 89 субъектов федерации русским будет принадлежать один, а остальные, по этой логике, будут "нерусскими". Вряд ли сторонники "парада суверенитетов" из национальных республик могут рассчитывать на большую поддержку своим собственным сепаратистским устремлениям и даже планам избавиться от русского населения в составе своих республик. И вряд ли русские, живущие в этих автономиях, могут ожидать большего ножа в спину со стороны подобных "националистов". Из 21 насчитывавшихся до "укрупнения" автономий лишь 9 могли похвастаться тем, что в них живет больше титульного населения, чем русских. Остальные 12 были и остаются национальными автономиями на фактически населенной русскими территории, и русское большинство могло бы поставить под контроль местные парламенты вполне легальными средствами. Но, с торжеством такого эрзац-национализма, ослаблением центра, появлением призрачной "Руси", русское население в этих автономиях может фактически оказаться жертвой этнических чисток, местные экстремисты попросту потребуют от русских — "уезжайте в свою Русь".

Имеет ли этот сепаратизм что-либо общее с принципом русского национализма? Конечно, нет. Этот принцип вполне ясен: вся территория России является территорией государственного самоопределения русского народа и русской нации. Вся Россия и есть "республика Русь" и никакой другой быть не может. Первичный момент "учреждения России" — это самоопределение русских, в то время как любые автономии выделяются из состава этого русского целого для удобства организации отношений с теми или иными народами. Поэтому русским националистам логично и естественно требовать, чтобы все россияне уважали самоопределение русской нации. Логично добиваться и того, чтобы были ликвидированы как политические единицы, заменены обычными областями, автономии, на территории которых русские составляют большинство. Логично заниматься укреплением всей России как русского национального государства. Добиваться же "автономии русских" значит мыслить великую нацию как меньшинство и превращать её в меньшинство фактически. Что это, как говорится, "глупость, или измена?".

Ко второму варианту таких вопросов не возникает — речь идет именно об измене, о призывах к русским регионам России — Дальнему Востоку, Сибири, Северо-Западу — "отделяться" от якобы прогнившего "центра", а по сути от России как целого. Другим вариантом того же самого являются попытки убедить русских в том, что нам лучше самим, добровольно отказаться от "нерусского" Северного Кавказа и других регионов. На кого, в данном случае, идет работа, — вполне понятно. Лидеры этого направления осторожней, а вот от рядовых участников очень часто можно услышать, что они охотно пошли бы воевать за Гитлера против "совков" и что предпочтут сапоги натовских солдат на Красной площади "путинскому режиму".

При этом изменники еще и имеют наглость обвинять защитников единства России и русской нации в том, что они "имперцы", которые выступают за "угнетение русских нерусскими". Мало того, утверждается, что нынешний миграционный наплыв в Россию, принимающий уродливые формы, — результат "имперской политики" самодержавия и советской власти. Большую ложь трудно придумать. И имперская и советская политика сдерживала народы большой России на местах их исторического проживания, создавала им условия для развития без необходимости массовой миграции. Начавшееся с 1990 года "великое переселение народов" на территорию РФ было прямым следствием разрушения имперских структур, торжества сил, расколовших историческую территорию России.

Приведем один пример. У "борцов с нелегальной миграцией" вызывают недовольство размеры и некоторые черты в поведении азербайджанской диаспоры в России. Однако когда и откуда она взялась, виновата ли "империя"? Например, на территории РСФСР с 1959 по 1979 рост азербайджанского населения составил 114,8 %, вместо 71 тыс. — 152 тыс. К 1999 году азербайджанцев в границах нынешней России при сохранении советских порядков должно было стать максимум 450 тыс. Между тем, по переписи 2002 года только официально в России находилось 2 миллиона азербайджанцев, можно себе представить, какова неофициальная цифра. Эти люди были сорваны с места как раз разрушением империи, лишившись права съездить в Москву на неделю как граждане, они рванули в нее на годы в качестве нелегалов и полулегалов, с соответствующими последствиями для общественного порядка и благополучия.

Очевидно, что любые попытки как-то еще "сократить" территорию России приведут не к выделению мифически чистого "русского ядра", а к срыванию с мест еще миллионов людей, которые будут стремиться попасть в это ядро, а попутно, разумеется, к перетеканию ресурсов в руки других стран, наших геополитических конкурентов. Не случайно, наверное, появилась информация, что в последние годы серьезно сместился фокус исследований России в американских научных и разведывательных центрах — с изучения расстановки политических фигур и военного потенциала на тщательное, метр за метром, изучение свойств, возможностей и ресурсов нашей территории. И в самом деле, вдруг "русские сепаратисты" и впрямь одурачат народ и отделятся, а затем призовут потомков варягов и хазар — "придите, володейте нами вместо "кровавой гебни".

Возникает резонный вопрос. Почему люди, считающие себя русскими, мало того — думающие что они "русские из русских" охотно включаются в откровенно вредные для национальных интересов игры? Почему становятся настолько агрессивны, фанатичны, не слушают никаких доводов здравого смысла и чрезвычайно склонны к клевете и оскорблениям в адрес нормальных русских националистов и просто здравомыслящих людей? Эта агрессивность сепаратистов наблюдается в нашей публицистике, особенно в Интернете, воочию, она доходит даже до коверкания русского языка (чего стоит введенное ими слово "ымперцы"). Помимо общей греховности человека, помимо той слабости, благодаря которой каждая идея обрастает идеями-паразитами, есть и причины, связанные с общим кризисом нашей русской цивилизации.

Столетиями русская цивилизация питалась энергией "пространственного аффекта", лежащего в её основе. Русские как народ стремились распространиться, растечься во все стороны, занять и освоить максимум пространства. У этого растекания было и идеальное обоснование, русский "Рай" находился не только на Небе, но и где-то далеко у пределов земли — в Китеже, Беловодье и т.д. В ХХ веке это спонтанное движение нации оказалось остановлено государством — было сказано, что новый "рай на земле" — "коммунизм" надо строить здесь, начинать — с городов. И на смену расширению прошло сжатие, уплотнение русских, лишь изредка смягчавшееся поездками на северные стройки, целину и т.д. Вместо движения от центра к периферии русские начали двигаться от периферии к центру, и мы столкнулись с таким явлением как "лимитчики", люди, которых признавали социально неполноценными только на том основании, что они приехали в центр позже. Затем, когда под влиянием этого центробежного сжатия рухнул СССР, вслед за русскими "к центру" двинулись и другие народы, и мы получили те чудовищные проблемы с миграцией, которые имеем сейчас.

"Русский сепаратизм" — это не рецепт лечения нашей болезни, а нечто прямо противоположное — осложнение, или же попытка лечить болезнь по рецептам известного анекдота: " — Какое лучшее средство от перхоти? — Гильотина". Это осложнение должно быть вылечено, но, только вместе со всем комплексом наших болезней. Бессмысленно делать вид, что тех болезней, на которых спекулируют сепаратисты, — нет. У нас есть и огромные проблемы с миграцией, и проблема отстранения значительной, подавляющей части нации от власти и собственности, и проблема психологического "развода" народа и государства, когда в целом обычное для русской истории недоверие народа к власти переходит за критическую черту. Есть вышеописанная проблема пространственного сжатия нации, провоцирующая постоянный психологический дискомфорт.

Справиться с этими проблемами возможно лишь в том случае, если здоровый принцип национализма не останется лозунгом нескольких маргинальных политических группировок и гуманитарных кружков, а будет положен в основу всей государственной политики, если правительство сумеет стать "первым националистом" в России, сможет проводить действительно национальную и националистическую политику.

Что это могла бы быть за политика? Прежде всего, необходимо остановить как демографический, так и пространственный коллапс русских. Раскрутить нынешнее центроcтремительное движение народа в обратную сторону — вновь сделать его центробежным. Необходимо не "отсоединять", к чему призывают сепаратисты, а присоединять, объединять и распространяться. Сегодня около четверти русских живет за рубежами России. Невозможно, нереально и не нужно пытаться "репатриировать" их обратно, особенно когда речь идет о местах исторического, традиционного проживания русского этноса, на которых пришельцами являются скорее уж некоторые "независимые" народы. И России следует стремиться к восстановлению контроля (или, хотя бы, установлению совладения) на тех территориях, где русские составляют большинство, и историческая принадлежность которых России достаточно очевидна. В этом смысле, "русский сепаратизм" должен быть не нашей проблемой, а проблемой наших недружественных соседей. Ведь это соответствовало бы нормальной политологической логике, "русский сепаратизм, — это сепаратизм русских, стремящихся отделиться от недружественных к России государств и войти в состав России". Каким образом это понятие приобрело прямо противоположное значение — сущая загадка.

При этом в националистической практике государства может найтись место и для той глубинной политической идеи, которая стоит за нелепыми разговорами о "республике Русь". В данном случае сепаратисты взывают к древнему архетипу русской политики, архетипу "опричнины", территории с чрезвычайным режимом, на которой предполагается установить некий идеальный, более совершенный порядок, чем на остальной земле, в "земщине". Не будем спорить, удачным ли был опыт опричнины Ивана Грозного, — тут все более неоднозначно, чем представляется как обличителям "царства террора", так и поклонникам "святого царя". Но, в любом случае, политический смысл опричнины состоял не в том, что в ней запереться. Напротив, выделив в опричнину наиболее развитые и стратегически важные территории, связанные, прежде всего, с солеварением (бывшим тогда столь же важным промыслом, как сейчас нефтегазодобыча), Иван немедленно повел политическое наступление на "земщину".

В современной России тоже вполне возможно выделение ряда локомотивных регионов, в которых будут установлены более четкие и более приближенные к тому, что необходимо для нации порядки. Но опять же лишь для того, чтобы распространить их на все государство. Смысл "опричного" хода мысли — именно в этом. В то время как без-смысленный, спровоцированный пространственным коллапсом нации, "русский сепаратизм" так и остается "опричниной" без царя в голове.

http://www.apn.ru/publications/article11474.htm

14.02.2007

Док. 449166
Перв. публик.: 14.02.07
Последн. ред.: 30.05.08
Число обращений: 260