Несмотря на недавние разговоры о падении рейтингов и потере позиций на телевизионном рынке, НТВ остается одним из самых популярных и уважаемых каналов. Более того, во второй половине мая его рейтинг стремительно растет, что позволяет говорить о конце "переходного периода" на НТВ. Со сменой руководства в январе прошлого года канал предпринял серию шагов по восстановлению лица "старого" НТВ, которое для многих россиян ассоциировалось со свободным взглядом на происходящее в стране и в мире. С возвращением лучших ведущих информационных программ возродился и знаменитый лозунг: "Новости - наша профессия". Сегодня генеральный директор НТВ Николай Сенкевич делится с "МП" своим пониманием ситуации в стране, прогнозирует ход и направление развития телевидения, разъясняет разницу между оппозиционностью и независимостью, а также рассказывает о климате в коллективе НТВ.
- Николай Юрьевич, вы как-то заметили, что с детства привыкли к качественному телевидению. Не приходится ли сейчас отучаться от этой привычки? Другими словами, как вы оцениваете уровень сегодняшнего ТВ?
- Я действительно привык к качественному телевидению. Думаю, мое отношение к тому, на каком уровне делалось ТВ, можно назвать ностальгией. Конечно, сожаление об ушедшем свойственно человеку. Но если говорить о качестве телевидения, моя сугубо зрительская точка зрения заключается в том, что оно сегодня в качестве существенно потеряло. Развитие технологий, появление новых форматов очевидны и неизбежны. Но веяние современности - тотальная технологизация - уничтожает в телевидении личное, душевное, человеческое измерение. Могу сказать, что телевидение, на котором воспитывались я и мои родители, было более человечным, пусть тогда и не было такого разнообразия форматов.
- Согласны ли вы с мнением Михаила Ходорковского о том, что либеральное телевидение в России возможно только по воле Кремля?
- Думаю, что любые перемены обуславливаются временем, которое сильнее тех, кто желал бы всегда плыть против его течения. Наверное, если бы можно было найти такую кнопку, нажатие на которую автоматически все меняло бы, многих проблем бы не возникало. Но я считаю, что такого универсального рычага, к сожалению, нет. Нет его и в Кремле. Все будет зависеть от развития общества, созревших в нем сил, масштаба встающих проблем.
- После президентских выборов вы сказали, что главная задача для России сегодня - заменить брэнд "Путин" на брэнд "Россия". Что для этого, по-вашему, нужно предпринять?
- Исторически для России было крайне важно наличие национальной идеи и национального героя. К примеру, в советский период такими героями были Чапаев, Гагарин, а такой идеей - построение коммунизма. Ведь очень многие люди жили ею несколько десятилетий. Но к концу советской эпохи механизм выработки и продвижения национальной идеи заржавел, а в первые годы постсоветского хаоса был сломлен. После этого в головах людей наступила разруха. В результате последним национальным героем стал Леня Голубков из печально известного ролика. Секрет феномена Путина - в его консолидирующей силе. Сначала Путин был национальным героем, а сейчас превратился в национальную идею. В этом есть яркие плюсы и есть очевидные риски. Таким образом, задача президента - заменить в этой конструкции фактор персональный на фактор надличностный, поставив в центр идею сильной и свободной России и обязательно сохранив консолидацию нашего общества, но уже вокруг этого понятия. Мне кажется, в этом и заключается его историческая миссия.
- Есть ли у вас политические убеждения или вы занимаете позицию аполитичного менеджера на канале?
- Этот вопрос уместней прозвучал бы во времена развитого социализма, когда у каждого выпытывали: "А вы член партии?". Если перейти на такой язык, то я не член партии. Но как гражданин я убежден, что общество должно быть консолидировано. Известные слова Кеннеди: "Давайте думать не о том, что страна сделала для нас, а о том, что мы сделали для страны" - абсолютно верны. Можно сколько угодно возмущаться тем, что ЖЭК не починил кран, и это правильно, и надо подавать на него в суд. Но ведь кран можно привести в порядок самим - это наш дом и мы в нем хозяева. Иначе, пока суд да дело, текущий кран нас зальет. Надо начать с внутренней культуры каждого человека, чтобы повысилась культура общества. А она заключается в том, чтобы замечать не только себя, но и считаться с окружающими - близкими, соседями, согражданами.
- Поскольку вы заговорили об американских политиках, вспоминается высказывание Генри Киссинджера: "Какие-то девяносто процентов всех политиков портят репутацию всех остальных". Как вы полагаете, эта фраза актуальна для России?
- Этот тезис отчасти справедлив для любой специальности. В каждом профессиональном сообществе есть люди, наносящие ему имиджевый ущерб. Но если говорить о политике, я глубоко убежден: это особая каста людей, действующих по правилам, которые, как правило, сильнее их. В последнее время я с ними много и тесно общался и поэтому перестал удивляться тому, как часто их мнения меняются в зависимости от ситуации. Это и делает политику одной из самых "грязных" профессий. Политик находится под прессом многочисленных факторов внешнего воздействия, и его психика просто обязана иметь сложную, гибкую, многоуровневую структуру. Только тогда политик сможет быть эффективным на своем поприще. Конечно, хотелось бы видеть политика нравственно безупречным. Но какой смысл ожидать от человека больше, чем он может дать? Не нужно переоценивать его возможности, и тогда не придется испытывать разочарования. Если бы политики были прямолинейными, открытыми и абсолютно честными, они не были бы политиками. Но, исключив из жизни политику, боюсь, мы скатились бы в анархию, что является еще большим злом, чем профессиональная "изворотливость" аппаратных и партийных деятелей.
- Владимир Познер считает, что оппозиционного телевидения в России нет, да и в мире, наверное, тоже нет. Как вы смотрите на возможность существования такого телевидения?
- Я не ставлю под сомнение слова Владимира Владимировича, который имеет колоссальный опыт в телевизионной сфере и очень много о ней знает. Но я бы говорил не об "оппозиционности", а о "независимости". Полная независимость действительно невозможна: телевидение может быть свободным от одного, но все равно зависимо от чего-то другого - государства, хозяина, акционеров. Все СМИ свободны только относительно. Но эта относительная свобода есть, и важно то, как она используется. Я категорически против въевшегося штампа, будто независимое от государства телевидение обязательно должно быть ему оппозиционным. Оппозиционность пристрастна, а свободный взгляд объективен. Мы стараемся строить свою работу на этом принципе: честно говорить о проколах власти, но не пытаться ее сознательно оболгать.
- Если все СМИ по-своему несвободны, то от кого зависит НТВ?
- Мы зависим от своих акционеров, это "Газпром" и "Еврофинанс". Но зависим лишь в области корпоративной политики, а не в части информационной стратегии канала. Никаких задач по информационной политике акционеры перед нами не ставят. Они с самого начала заявили, что НТВ - либеральный негосударственный канал. Поэтому объективность - эталон, к которому мы стремимся, но это не значит, что мы должны сосредоточиться на критике и не видеть ничего больше. Такая оппозиционность ничем не отличается от зашоренности.
- Вступая в должность, вы говорили, что обязательно попросите своих новых коллег спустить вас на землю, если в вас взыграет неуместное "творчество". Пришлось ли им это делать?
- Да. Но это неизбежные рабочие моменты при обсуждении идеи. Иногда мои предложения справедливы и принимаются, а иногда их по каким-то причинам невозможно воплотить в жизнь. Человек постоянно учится, в том числе и я.
- Можно ли считать ваш запрет на выход в программе "Намедни" репортажа Леонида Парфенова о книге Елены Трегубовой "Байки кремлевского диггера" вмешательством в творческий процесс?
- Я уже все сказал по этому поводу.
- Ваше назначение было негативно воспринято некоторыми сотрудниками НТВ. Как теперь складываются ваши отношения с коллегами?
- У нас абсолютно рабочие отношения, с некоторыми подружился. Сознание того, что надо работать, сплачивает людей.
- Оправдало ли себя назначение сменных редакторов, которое в свое время вызвало бурную реакцию?
- Да. Процент ошибок, длиннот, повторений в программах стремительно снижается. Эта мера была технологически необходима при такой насыщенности эфира новостными выпусками и не вызывает никаких конфликтных ситуаций.
- Правда ли, что ваш заместитель Вадим Живов ушел с НТВ из-за разногласий с вами?
- Люди бывают разные, и их эмоциональное восприятие окружающего мира тоже различно. В этом вопросе сыграли свою роль эмоции. Не секрет, что телевизионный мир достаточно специфичен, и далеко не все люди могут к нему адаптироваться, особенно если ранее они не имели отношения к ТВ.
- Один из депутатов Думы обвинил НТВ в том, что канал без меры хвалит Сапармурата Ниязова, причем, по его мнению, совершенно незаслуженно.
- НТВ, пожалуй, единственный канал, который показывает жизнь такой, какая она есть. Мы в первую очередь работаем на нашего зрителя, который должен получать весь спектр информации.
- Вы часто повторяете, что хотите отойти от криминальной тематики в сериалах и художественных фильмах, идущих на НТВ. Тем не менее, судя по рейтингам, криминал по-прежнему интересен зрителям. Возникает противоречие...
- Это и есть конфликт между моим человеческим восприятием и позицией менеджера. Мне, как человеку, очень хотелось бы от этого уйти. Более того, проведен ряд исследований, показавших, что та часть общества, которую мы считаем адресной для себя, пресыщена улично-криминальной тематикой. Но проблема в том, что новый продукт должен быть исполнен виртуозно, чтобы затмить уже отлаженные форматы и проекты. А в сфере творчества удача не гарантирована даже мэтрам. И все же я думаю, телевидение должно формировать вкус, культуру, сознание - не опускаться до удовлетворения запросов на низкопробный продукт, но постепенно, без высокомерия поднимать уровень ожиданий зрителей.
- Часто ли происходит так, что программа существует на канале главным образом потому, что нравится вам лично, и вы ее выпускаете как имиджевый проект?
- Имиджевые программы есть, иногда они работают на общее дело. Но имиджевые последствия с трудом выражаются в цифрах, их сложно измерить с точки зрения экономической выгоды. Конечно, таких программ не может быть много, иначе мы обанкротимся.
- В свое время вы планировали привлечь больше новых лиц для работы на канале. Как идет работа на этом направлении?
- Этот процесс сложнее и длительнее, чем мне казалось, потому что новых людей надо растить, оберегать, помогать им и многое прощать, пока они окончательно не созреют как профессионалы. Однако я и сейчас уверен, что это крайне важный аспект нашей работы.
- Однажды вы сказали, что телевидение должно влиять на жизнь, а не только отражать ее.
- В последние годы ТВ превратилось в сферу обслуживания. Телевидение, как зеркало, отражает запросы массового зрителя и удовлетворяет его потребности. Оно стало вторичным и работает по принципу "Чего изволите?". Но сегодня важно аккуратно, в легкой форме пытаться прививать людям деятельный интерес к окружающему, пробуждать их сознание, влечь к целям пусть далеким, но реальным, а не иллюзорным.
- Часто ли вы как руководитель, работающий с телезвездами, сталкиваетесь с их капризами?
- Действительно, понятие "звезда" подразумевает целую гамму черт, среди которых встречаются и слабости - к сожалению, далеко не всех минует "звездная болезнь". Порой к творческим людям надо относиться бережнее, чем к другим профессионалам, потому что они могут обидеться из-за пустяка.
- Не мешает ли вашему личному общению с Константином Эрнстом или Олегом Добродеевым конкуренция между каналами?
- Нет. Я с ними хорошо общаюсь.
- Ваш отец был известным телепутешественником, и, думается, вы часто путешествовали всей семьей.
- Отец почти никогда не отдыхал, может быть, только раза два. Пока я учился в школе, меня иногда отпрашивали в некоторые поездки. Один раз мы ездили в тайгу, там фантастическая природа. Очень запомнилось это путешествие, за которое я до сих пор благодарен отцу.
- А сами вы как проводите свободное время? Тоже путешествуете?
- Поскольку сейчас свободного времени нет, стараюсь посвящать нерабочие часы сну. А раньше любил совершать маленькие собственные путешествия в нетуристические зоны. Мне всегда хотелось что-то для себя открыть, изучить. По характеру я классический научный работник, поэтому люблю исследовать новое и с детства был движим духом первооткрывательства. Во многом благодаря примеру отца.
- Юрий Александрович говорил, что телевидение должно двигаться к чему-то, желательно вперед. Куда сегодня движется НТВ?
- НТВ движется к зрителям.
- Планируете ли вы и дальше работать на телевидении?
- Я не планирую работать, я работаю.
- Чувствуете ли вы себя уверенно как профессионал в своей должности?
- Отвечу вам цитатой: "Самое страшное в мире - быть успокоенным". Жизнь не стоит на месте, учиться никогда не поздно, надо постоянно решать задачи. Проблемы и вызовы - это системный элемент стабильности.
- Рассказывают, ваш отец говорил вам: "Сынок, Сенкевич - я, а не ты. Тебе только предстоит им стать". Теперь-то вы можете сказать, что Сенкевич - это вы?
- Нет. Сенкевич - это отец.
"Московская правда", 28.05.2004, с. 14, автор: Инна Шкарбанова
