"Я ничего публике не говорю: я рассказываю историю"...
Если бы он не состоялся как кинодраматург, все равно бы стал киношником. Судьба благоволит ему: почти сорок лет Виктор Мережко находится в гуще кинематографических событий и самого кинопроцесса. По его сценариям снято более 50 картин признанными мастерами и начинающими режиссерами. Мережко по праву называют "женоведом" и "женолюбом", и сам он считает себя идеальным знатоком женской души, специалистом по женским характерам. И то верно. Об этом красноречиво свидетельствуют ленты "Здравствуй и прощай", "Вас ожидает гражданка Никанорова", "Родня", "Одинокая женщина желает познакомиться", "Прости". И последний по времени сериал "Я тебя люблю", пока не вышедший на экран, его Виктор Иванович представляет как "бабью историю со слезами".
И все же одной из лучших - знаковой в его творчестве - стала картина Романа Балаяна "Полеты во сне и наяву". На интервью Мережко пришел в бодром расположении духа и в ровно назначенный им срок, ибо не представляет себя без главного качества: состояния абсолютной организованности. Он вообще любит общение: с коллегами, журналистами и, конечно же, женщинами. Даже во время нашего с ним разговора к нему подошли две его знакомые: юные восточные красавицы...
- В двух сериалах 2003 года, - "Кроте" и "Провинциалах, снятых по вашим сценариям, вы сыграли заметные роли. Да и раньше оставляли своеобразный автограф своим актерским появлением. А вообще часто присутствуете на съемочной площадке, или, как Виктория Токарева, отдаете сценарий, и пусть что хотят, то с ним и делают? Вы вмешиваетесь в процесс?
- Практически нет. Режиссеры меня настолько любят и уважают, что не позволяют себе сделать что-то произвольное.
- И вы всегда довольны результатом?
- Ну как я могу быть довольным? Сценарий - это ребенок, которого бы родил и отдаешь в чужие руки. Если они талантливые и добрые, то делают фильм хорошим, а если дерьмовые, то может получиться, коль не уродец, то и не очень полноценный.
- Есть мнение, что вы, Виктор Иванович, не любите своих героев.
- А почему я их не люблю?
- Потому что безысходность у них дремучая. В ваших фильмах, в отличие от американских, нет хэппи-эндов, как правило. Говорят, что порой вы даже откровенно издеваетесь над персонажами.
- Редко. Я их люблю всегда. Американцы делают советское правильное кино: они сейчас Советский Союз. У них кино простое, как подметка: хэпи-энд, хороший полицейский, красивая баба, лучший президент... Критиковать американцев нельзя - иначе выселят. Как раньше у нас запрещалось говорить плохо о рабочем классе... Мне кажется, что в судьбе каждого русского человека есть некая печаль. Так уж сложилась традиция русского кино, как, впрочем, и литературы. Поэтому и в "Полетах" печаль, и в "Родне", хотя там дочка, мама и внучка вроде объединились, но ведро потеряли в финале: вот и ссора опять, возвращение на круги своя.
- Этот сценарий вы писали с прицелом на Нонну Мордюкову. Именно к ней пришла идея отдать его Михалкову. Не боязно было?
- Тогда я не был с ним знаком. Нонна мне сказала: "Давай я сценарий Никите покажу". Я говорю: "Ну давай. Только он не будет снимать про современный мир". У него были уже "Свой среди чужих...", "Раба любви", "Пианино"... А когда он прочитал, позвонил сам: "Виктор, вы знаете - я буду снимать ваш сценарий". Для меня это был подарок.
- Вам понравилось то, что в итоге получилось?
- По результату - да, по шуму - да, хотя сценарий был мягче.
- И назывался "Была - не была". А кто придумал "Родню"?
- Михалков сказал: "Вить, ну что такое "была - не была"? давай назовем "Родня". Мы же все - родня! В то время мы с ним дружили "не разлей вода".
- Уж, извините - цепляюсь к вашей фразе "мы тогда дружили". Следовательно, сейчас вы пребываете в конфронтации и примыкаете к группировке Гусмана, которого вытеснили из Дома кино?
- Я 14 лет был президентом киноакадемии "Ника".
- Но ведь чем больше премий, тем лучше.
- Это к Михалкову. Мы ему сказали: "Чего ты воюешь против "Ники"? придумывай своего "Орла", но не разрушай то, что мы делали столько лет". Уже юбилейную пятнадцатую провели. Нет, он решил ее уничтожить, но у него не получилось. Из-за этого возник конфликт.
- Выживете? Мощь и напористость Никиты Сергеевича известны всем.
- Мы не выживаем - мы выжили! Киноакадемия существует 15 лет, а "Золотой орел" был первым. Потом, напористость не есть мощь, напористость называется агрессией, а мощь - это когда человек спокойно и уверенно осуществляет добрые дела, а не разрушительные. Вот и все.
- То есть вы сейчас даже не здороваетесь?
- Нет.
- Сложно ведь так существовать в киномире одной страны? Голливудцы всегда друг другу улыбаются.
- Не все. Мир поэзии, литературы, живописи, кино и т. д. - сложен. Если кто-то кого-то не любит, это не значит, что он враг. Просто я не приемлю позицию данного господина, который разрушает мой дом. Сейчас я отказался от президентства, чтобы не было никаких разговоров: попросили Рязанова возглавить киноакадемию, Гусман остался вице-президентом. Ну а я и так во всем этом существую. Да и в кино сейчас много работы, стал еще сниматься как актер.
- Вы не забронзовели?
- (Улыбаясь) Да, анапский загар уже смывается.
- А критически вы способны к себе относиться?
- Нет: я люблю себя
- По поводу вашего актерства - опять же существуют разные мнения, в том числе и нелицеприятные. Это что - желание самовыразиться, лишний раз появиться на экране? Вас и без того было много в телевизоре: вы вели популярные программы "Кинопанораму" и "Мое кино". Стоит ли разрушать тот миф, который был создан Мережко?
- Какой миф? Я, например, считаю, что хорошо сыграл в "Кроте".
- Один мой приятель, совсем неглупый, кстати, сказал: "Ну Мережко, ну пижон, ну фанфарон! Надо же, еще и в артисты подался! Но за "Родню" я ему все готов простить".
- Что ж, существует и такая точка зрения, которую даже не хочу оспаривать: мне абсолютно все равно, кто как меня судит. Я вот так живу и поступаю так, как хочу поступать. Извините за нескромность, повторюсь, - но я себя люблю. Что ж тут поделаешь
- Вам в свое время пришлось завоевывать Москву. Трудно приезжему стать москвичом?
- Очень! Но я шел как танк, зная, что состоюсь. Приехал поступать во ВГИК с одним чемоданом и в красной футболке с короткими рукавами - накаченный, уверенный, улыбающийся, счастливый!..
- И уже сформировавшийся - здравомыслящий молодой человек: вы ведь закончили институт в 31 год.
- Знаете, мужчина здравомыслящим становится после 30, до этого он дурак. Вот я был еще дураком, когда в 27 лет приехал в Москву. У меня была замечательная жена: она из Ростова, я ростовчанин по корням. Мы поженились на втором курсе и три года болтались без жилья, без прописки, без денег, без ничего. Я ее любил, и мы понимали, что из столицы нельзя уезжать. Зацепился за нее правдами-неправдами, потому что знал, что стану тем, кем стал. У меня уже на втором курсе ВГИКа на "Мосфильме" снималась короткометражка "Зареченские женихи", что для студента очень нетипично, очень.
- Откуда вы так хорошо знаете деревню?
- Я родился на хуторе. Это сейчас я в прикиде, а так совершенно сельский человек. Мы долго жили в Ростовской области, в Краснодарском крае, в Ставрополье, а потом переехали на Украину. Там я украинскую сельскую школу закончил; язык плохо знаю, но говорю. Я ж селянин, но уже совершенно городской.
- Вы создавали себе имидж?
- Я его до сих пор создаю.
- Да остановитесь!
- (Улыбаясь). Что вы меня все время останавливаете? То ей актерство мое не нравится...
- Кстати, Виктор Иванович, в "Прости", где вы сыграли небольшую роль, еще школьницей снималась ведь и ваша дочь. Потом я видела ее в сериале "Клубничка" - уже повзрослевшей. Чем Маша сейчас занимается?
- Она хозяйка салона красоты. Снималась когда-то и в мелодраме "Если можешь, прости". Ваня и Маша играют моих детей в сериале "Провинциалы". Ваня - младший, ему сейчас 21 год. Он тоже учился на актерском в ГИТИСе, но ушел, теперь вот на дизайнера учится. А в сериале "Крот" он сыграл очень большую роль - наркомана.
- Я заметила - многие зрители в вас сейчас узнают актера, просят автографы. Вы - лицо публичное. Трудно, наверное, держать себя в рамках? Вы контролируете свое поведение?
- Обязательно. Я не могу устроить драку, хотя иногда хочется.
- Руки чешутся?
- Нет. Просто если человек хам - почему же в морду не дать? Но этого не позволю себе никогда, потому что я, как вы сказали, лицо публичное. Не могу, допустим, без очереди попереть. Меня и так пускают, но, тем не менее, я все равно стою, соблюдая правила приличия.
- А вы драчун по натуре?
- Был. Я вообще спортивный. Это я тут три дня расслаблялся. Дома-то у меня тренажеры, каждое утро я на них занимаюсь полтора часа, делаю гимнастику.
- Вы молодцеватый, подтянутый, ваших лет вам никогда не дашь.
- И не надо.
- Прилагаете какие-то усилия, чтобы все это делать?
- Ровно 30 секунд: надо встать, зарядка, работа - в каком бы состоянии ни был. Даже сейчас перед тем, как встретиться с вами, 60 раз отжался, но этого мало, и я чувствую, что мне нужно быстрей отсюда удирать: от еды, выпивки, хотя я никогда не завтракаю. От алкоголизма Бог меня миловал. Наркотики вообще не знаю, что такое. Я даже никогда не курил.
- Здоровье бережете?
- Я - человек невероятно организованный: ну, не хочу! Мне это неинтересно. Мне интересна моя работа - я хочу работать. Мне интересны мои дети, и коль я вдовец, то уделяю им максимум внимания. Мне интересны женщины - я хочу женщин.
- Это общеизвестный факт. В Московском театре им. Пушкина когда-то я смотрела спектакль по вашей пьесе "Я - женщина" с Верой Алентовой в главной роли, а потом вышел фильм "Прости" с Натальей Андрейченко. Опять меняли название?
- Нет. Вначале был сценарий "Прости": я просил прощение у женщин. Но на "Ленфильме" его зарубили, сказав, что не надо им историю про мечущуюся героиню. И тогда написал пьесу, название пришло само собой: я на улице увидел драку и вмешался, там мужики били женщину, она кричала: "Что вы делаете? Я же - женщина! Я - женщина!..." Я вообще люблю женщин.
- А на что вы прежде всего обращаете внимание, когда впервые видите женщину?
- На внешность, конечно, формы: спина, бедра, шея, глаза (при этом Мережко обрисовал рукой в воздухе силуэт).
- А мозги?
- Потом. Знаете, в чем наше коренное отличие? Мужчина - примитивно логичен, женщина - бесконечно чувственна. Женщине не надо иметь мозги, как у мужчины, иначе она будет дурой.
- По этому поводу в монологе Райкина было все наоборот: "Закрой рот, дура, я все сказал...".
- Это писали мужики, которые не любят женщин. Женщина намного чувственнее, интуитивнее, продвинутее, нежели мужчина. Мужчина прост, этого вы не понимаете и часто говорите: "Боже, какой загадочный". Вы думаете: "Неужели он может быть таким простым?" Мужика просчитать элементарно.
- Еще один плейбой российского кино...
- Это кто?
- Андрон Михалков-Кончаловский, естественно...
- Мы с ним, кстати, вместе работали: "Курочку Рябу" писали.
- Как же я забыла-то про этот фильм! К слову, о ваших героях. Там вы так унизили женщину, что Ия Саввина даже сниматься отказалась в этом продолжении рассказа об Асе Клячиной: от ее светлой героини ничего же не осталось через 20 с лишним лет.
- Как ничего не осталось от самой жизни в жутком процессе перелома страны. "Асю Клячину" писал Юрий Клепиков, а продолжение - "Курочку Рябу", мы с Андроном. Когда он позвонил Саввиной, она очень обрадовалась, но, прочтя сценарий, сказала: "Это поклеп на русскую женщину! Мережко ненавидит русских людей, я в этом дерьме сниматься не буду".
- Мне Саввина об этом мягче сказала, но смысл тот же.
- И тогда возникла кандидатура Чуриковой на эту роль.
- А вот она в интервью с упоением говорила о работе с Кончаловским. Относительно же мата, которым кроет ее Ася, Инна Михайловна заметила, что на съемках деревенские бабы выражались и похлеще: жизнь у них такая в российской глубинке!.. Но вернемся к Кончаловскому. Его однажды спросили: "Что вы считаете самым аморальным во взаимоотношениях мужчины и женщины?" Ответьте, пожалуйста, вы.
- Неискренность, когда они друг другу лгут.
- А он сказал: "Сознательно причинять зло и боль".
- Значит, нет любви. Когда сознательно причиняется боль, мужик или садист, или идиот.
- Вами написано много сценариев к мелодрамам. Вы в душе лирик?
- Я не лирик, я практик (смеется).
- И стихов никогда не сочиняли?
- Не умею. Разве что на уровне "чашка - Машка". Другой рифмы не могу придумать. Я драматург чистой воды, и прозу "летели листья, шелестел ветер, падали полупьяные женщины" я не умею писать.
- Режиссер Андрей Житинкин на отдельных своих спектаклях плачет. Вы когда-нибудь роняли слезу на своих фильмах?
- Когда пишу, бывает, плачу. В "Полетах во сне и наяву" герой должен был разбиться. В Госкино нам посоветовали изменить финал. Вот, когда герой погибал, я сидел и сопли пускал, плакал.
- Это когда писали, а когда смотрели?
- Спазм перехватывал дыхание. И сейчас случается.
- А вы часто пребываете в творческом кризисе?
- Никогда.
- То есть голова всегда полна идей: мысли все время посещают вас?
- Нет, мысли не посещают вообще.
- Садитесь и работаете, включая радио?
- Абсолютно. Да простят меня женщины (к этому моменту рядом с нами уже находились знакомые Виктора Иваныча), у творческого человека должна быть железная задница. Сел к компьютеру - все! Погода, солнышко, женщины, друзья, выпивка, соблазн - все дела побоку. Только лодыри и прощелыги, бездарные люди, придумали, что надо работать по вдохновению.
- Вы прямо, как шахматист, просчитываете ходы?
- Конечно. Драматургия, чтоб вы знали, - это шахматная игра; с той стороны сидит зритель, с этой - писатель. Если я обыграю зрителя - я победил. Драматургия предполагает не эмоциональное изложение, а предельно рациональное, просчитанное. Почему женщины редко бывают драматургами? Потому что женщина эмоциональна.
- А как же тогда "над вымыслом слезами обольюсь"?..
- Вот я и плачу, как в "Полетах".
- Вы можете сказать, что этот фильм про вас?
- Нет: про моего покойного брата, - это его судьба. Про меня, наверное, все-таки "Провинциалы", начиная от молодого боксера Павла, - я ведь сам занимался спортом, боксом, в частности, - и кончая мной самим: Виктором Мережко.
- Что побудило вас взяться за сценарий "Трясины", ленты о войне? Мне кажется, она как-то особняком стоит в вашем творчестве, хотя картина тоже о женщине: о слепой материнской любви, сделавшей из сына дезертира.
- Мне позвонил Григорий Наумович Чухрай, автор легендарной "Баллады о солдате": "Виктор, давайте с вами познакомимся". Я был счастлив - великий классик - Чухрай(!) предлагает сотрудничество. Как же было не согласиться?
- Соавторство - сложная штука?
- Невыносимая! Когда я написал первый вариант "Курочки Рябы", Кончаловский прочитал и сказал: "Класс! Теперь давай поработаем". Вообще я к Андрону отношусь особым образом: из всех режиссеров, с которыми я работал, он - ну самый блистательный, самый талантливый, самый профессиональный и самый мужчина!
- Кто спорит?
- Но еще ведь и брат есть: я их не поставлю рядом. Андрон умен, как собака: фантастически! Мы написали потом еще два сценария для Голливуда. Он же - голливудский парень, снимал там много ("Любовники Марии", "Танго и Кэш", "Гомер и Эдди", "Поезд - беглец" - прим. авт.)
- Одна "Одиссея" чего стоит.
- Да. Значит, приступили к сценарию "Дома дураков". Но когда я понял, что Кончаловский стал лидером в сочинительстве и начал прессинговать, сказал: "Андрон, я не умею так работать. За мной аванс остается, я снимаю свою фамилию, трудись дальше сам"...
- А идея чья была изначально?
- Это тот самый случай, когда говорят: "Как в кино"... Мы с ним работали над каким-то сценарием и вдруг в "Собеседнике" читаю материал о доме для душевнобольных на границе Осетии и Ингушетии, где начался межнациональный конфликт. Когда дом захватывали ингуши, а они мусульмане, то сумасшедшие мусульмане прятали сумасшедших осетинцев - православных. И наоборот: больные осетины не выдавали больных мусульман. Сумасшедшие оказались достойнее, чем нормальные люди! Я прочитал и думаю: "Фантастика!" Вырезаю эту заметку, иду вечером работать к Андрону, захожу и с порога: "Андрон, у меня для тебя есть такая потрясающая затея!" А он: "Вить, и у меня для тебя тоже!"
- Неужели смыкнулись?!
- Слушайте дальше. Он спрашивает: "Кто первый?" Говорю: "У меня текст". Андрон: "А у меня видео: я записал один удивительнейший сюжет". Я ему: "Вот, читай - это проще, чтоб кассету не вставлять". Он прочел и обалдевший произнес: "Этого быть не может!" Включил магнитофон, а там в записи из программы "Время" рассказывается об этом же доме для душевнобольных. В один вечер!.. но фильм "Дом дураков" вышел уже без меня. С моей точки зрения. Картина стала эклектичной: сюжет намного проще, стремительней, трагичней.
- Виктор Иванович, а что поднимает вам настроение?
- Моя семья - дети, моя работа и женщины. У меня есть три кита, на которых все стоит. Все! Я человек верующий: каждое утро читаю молитву и ложась спать тоже. Обязательно.
- Пост держите?
- Не получается.
- Силы воли не хватает?
- Не хватает. И образ жизни. У меня есть свой духовник - батюшка, я к нему регулярно езжу, исповедуюсь, причащаюсь.
- Это ваше откровение неожиданно.
- Мой батюшка сказал: "Лишь бы ты в эти дни поста никого не оскорбил, не унизил, не убил, не сделал ничего дурного, а есть можешь что угодно. Духовно надо пост держать".
- А за модой следите? Пытаетесь соответствовать?
- Я сам модный. В Москве сейчас столько хороших магазинов, все можно купить, не выезжая за границу. У меня, к примеру, есть два костюма от CACHAREL: черный и светлый. Они сидят на мне, как влитые - брюха ведь нет.
- А смокинг часто надеваете?
- Бывает: когда мой фестиваль в Анапе или какое другое торжественное мероприятие. А как же!
- Я смотрю, у вас сразу две оправы и обе с тонированными стеклами. Вы что - за ними скрываетесь?
- Нет. Во-первых, у меня диоптрия: в одних очках плюс 1,5, в других - 3,5. А во-вторых, знаете - это длинная история - вряд ли вы... впрочем, может, и помните: был такой Збигнев Цибульский.
- Да, конечно: знаменитый польский актер.
- Великолепный! Когда увидел на нем темные очки, в которых он практически всегда снимался, - то ли есть глаза, то ли нету, - я потерял покой: страсть как хотел такие же. А тогда, в советское время, достать их было сверх проблематично. В общем, с тех пор все и пошло.
- Писатель Виктор Ерофеев на "Кинотавре" мне тоже рассказывал в интервью, как в молодости его потряс фильм Вайды "Пепел и алмаз" с Цибульским в главной роли. Ведь актер стал в Польше символом целого поколения - послевоенного. А на каких фильмах вы формировались как личность до поступления во ВГИК? Что вас поразило, подстегнуло?
- Желание лицедействовать: вначале я хотел быть актером, очень хотел!
- Ах, вон оно что!
- Да. Потом понял, что актера из меня не получится. Тем более - жил-то на Украине: говорил плохо и по-русски, и по-украински. Это сейчас у меня по сути говор московский. А фильмы... Многих тогда "Чапаев" задевал за живое. Я помню, как сошел с ума, когда увидел картину "Летят журавли". Не знаю... Для меня кино не было конкретным фильмом, оно было, как та тайна, которую я хочу постичь.
- Вам еще есть, что сказать людям? Тем еще много?
- Самое ужасное, что я ничего людям не говорю и не хочу ничего говорить. Я просто работаю. Если это получается, - хорошие фильмы или пьесы, хорошие спектакли, - здорово! А так, замахиваться: "Я щас скажу людям что-нибудь та-а-кое!..." Нет, не скажу. Я себя реализую в творчестве. А дойдет ли это до публики - уже как следующий этап.
- Но вам небезразлично это?
- Нет, но я ничего не хочу публике сказать: я рассказываю историю. Допустим, - "Одинокая женщина желает познакомиться". Как-то утром выхожу на улицу, гляжу - висит объявление, и я сразу понял, что это прекрасный сюжет. Или у меня есть фильм "Собачий пир"... Я увидел в Доме кино, как по лестнице спускается очень пьяный сценарист, а тут навстречу мне идут Армен Джигарханян и покойный Толя Ромашин, мы обнялись, Армен обращается: "Витя, смотри, каких два классных актера! Напиши для нас что-нибудь". Я, глядя на сценариста, говорю: "Все, придумал сюжет: два алкаша из ЛТП возвращаются домой..." но когда сел писать сценарий, думаю: "Дай-ка я возьму мужчину, которого играет Шакуров, и женщину-алкоголичку"...
- Ее великолепно Гундарева сыграла! Они вдвоем получили множество призов за этот фильм.
- Да, характеры получились любопытные. То есть я уже корректировал изначальную задумку.
- А вы склонны к авантюрам?
- Нет. Я прагматик, анализирующий мужик.
- Ежедневник ведете: где, что когда нужно сделать?
- Обязательно! Тут, в вашем замечательном городе, другой ритм, все чуть медленнее, и время очень длинное. В Москве я засыпаю в два - пол третьего ночи, в 10 - 10.30 я уже встаю делать зарядку. Звонки, встречи, работа, поездки, машина, пробки - безумные пробки: я живу на метро "Аэропорт", почти центр, но доехать до Белорусской или до Маяковки надо час! Поэтому Москва "съедает" жизнь - это как огонь, как полыхающий пожар.
- У вас комплексы есть?
- Нет.
- Ну, а как же тогда некоторые ваши фильмы: вы что, все ваши комплексы выбрасываете наружу?
- Наверное, да. Я хорош собой, спортивен, у меня замечательное здоровье, прекрасные дети, меня любят женщины, я талантливый драматург и очень хорош, как актер, я идеальный собеседник и телеведущий.
- Амбиций попробовать себя в режиссуре не было?
- Мне и сейчас предлагают, но я пока не готов.
- Но возможен такой вариант?
- Вполне. Может быть, даже буду летом снимать.
- Не боитесь?
- Детка, да у меня 51 фильм. Чего я должен бояться? Кино - моя жизнь, я ж помешан на нем. Кино - это вечная игра, вечная сказка, вечная фантазия.
- А что вам кажется самым нелепым в вашей профессии?
- Все "лепое". У меня есть страсть к кино, вы понимаете? Я люблю кино, как женщину.
- И все же: что бы вы сказали молодым современникам на прощание?
- Жизнь - прекрасна! Здорово жить!
http://www.film.ru/article.asp?id=3846
26.02.2004
Док. 445866
Перв. публик.: 26.02.04
Последн. ред.: 19.05.08
Число обращений: 307
Мережко Виктор Иванович
|
