Накануне в Басманном суде столицы к трем годам лишения свободы были приговорены три сотрудника милиции, которые были обвинены в избиении 12-летнего московского школьника Никиты Гладышева. Это событие вновь заставило говорить о защите граждан от произвола милиции, если брать шире - от произвола правоохранительных органов. В нашем обсуждении принимают участие члены Совета при Президенте Российской Федерации по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека. У нас в студии Тамара Георгиевна Морщакова, судья Конституционного суда в отставке. На телефонной линии - Людмила Михайловна Алексеева, председатель Московской Хельсинкской группы. И мы связались по телефону со Светланой Алексеевной Ганушкиной, руководителем комитета "Гражданское содействие", которая сейчас находится в Назрани.
- По заказу фонда "Общественный вердикт" Центром Юрия Левады был проведен социологический опрос. Согласно его результатам, 72 процента респондентов не доверяют правоохранительным органам. Более того, около 80 процентов нашего населения допускают, что они сами либо их близкие могут пострадать от произвольных, то есть незаконных, действий милиции, либо прокуратуры, либо суда. Как вы можете прокомментировать эту ситуацию?
ГАНУШКИНА: К сожалению, я только что участвовала в суде, где судили наших участников пикета несостоявшегося, и милиция продемонстрировала, к сожалению, в Ингушетии, в которой мы всегда так спокойно и хорошо работали, свои "приоритеты". Был на 16 октября назначен пикет, и этот пикет не был разрешен властями. Причем ответ пришел в последнюю минуту. Правоохранительным органам было поручено не допустить того, чтобы этот пикет состоялся. Но все же милиция, если бы она правильно расставила приоритеты, должна была бы охранять граждан. Это основная ее задача. Но приоритеты, видимо, в сознании сотрудников милиции иные. И милиция сделала все, для того чтобы разогнать пикет, но не охраняла людей от действий хулиганов, которые пришли, видимо, для того чтобы расправиться с пикетчиками. В результате у нас жертва - разбитый нос нашей сотрудницы.
Почему не доверяют люди? Потому что милиция настроена не на то, чтобы защищать граждан, не на то, чтобы навести порядок, она настроена на то, чтобы выполнить какое-то поручение, данное ей сверху. Естественно, поэтому люди не доверяют правоохранительным органам, потому что они не ждут от них защиты. Хотя на самом деле это была бы их основная функция, если бы они правильно ее воспринимали.
- Людмила Михайловна, как это получилось, что в нашем сознании правоохранительные органы превратились в карательные? Именно в этом, видимо, кроется причина таких взаимоотношений в обществе.
АЛЕКСЕЕВА: Да, действительно, и я думаю, что очень существенную роль здесь сыграла десятилетняя война в Чечне и то, что сотрудники правоохранительных органов таким ротационным методом по несколько месяцев проводят в Чечне, борясь с боевиками, да и с мирными жителями, и вообще ощущая себя на вражеской территории, хотя Чечня - это, как известно, неотъемлемая часть России. Люди, побывавшие в Чечне в качестве карателей и в качестве боевиков тоже, противостоящих вооруженным людям, такие люди нуждаются в психологической реабилитации, и во всем мире эту реабилитацию проводят, ну, в цивилизованных странах, для людей, которые пробыли довольно долгое время в боевых действиях. У нас этой реабилитации с милиционерами не проводят. У них психика изменяется, за десять лет они много раз по несколько месяцев бывали в Чечне. И они настроены на каждого как на врага. Они, наверное, и 12-летнего этого мальчика...
- Но этот мальчик стал жертвой милиционеров, которые, как известно, в Чечне не были. И здесь люди в форме не только совершили действия, превышающие их полномочия, но они их совершили по отношению к ребенку. Здесь, видимо, проблема совершенно иная.
АЛЕКСЕЕВА: Нет, не совершенно иная. Поскольку большую часть сотрудников с такой сдвинутой психикой среди милиционеров составляют люди, побывавшие в Чечне, это определяет общий стиль милиции в значительной мере. Вы знаете, это всегда было не сахар - попасть в милицию, скажем, и в советское время, но все-таки таких жестокостей не было. Хотя, сами понимаете, я не апологет советского времени. Даже уже и в наше постсоветское время с каждым годом милиция все больше звереет, потому что пытки в милиции, избиения в милиции, безобразные, унижающие человеческое достоинство нарушения прав граждан - это повседневный стиль нашей милиции, не исключение, а ее стиль обращения с гражданами.
- Светлана Алексеевна, мы говорим о гражданском противодействии, о защите граждан от произвола милицейского. Я знаю, что в некоторых регионах России жертвы милицейского произвола объединяются в такие движения, как "Россия избитая". Это же позорно. Или, напротив, это позитивно?
ГАНУШКИНА: Это, безусловно, позорно, но то, что люди объединяются и защищают себя сами, это совершенно естественно. И ведь они защищают себя не кулаками, они хотят заставить работать нашу судебную систему. И это совершенно правильно и разумно, мне кажется. Вот вчера, например, когда судили наших сотрудников за участие в пикете - ну, они на самом деле не участвовали, пикет не состоялся, - они были именно правоохранительными органами привлечены к ответственности. Суд принял единственно разумное решение: он не стал рассматривать даже это дело, сочтя, что не было события правонарушения. То есть, когда суд разбирается в таких вещах, он приходит к правильному мнению. И я очень надеюсь, что люди, которые вместо того, чтобы охранять порядок, выполняли единственную задачу - не допустить некоторого события, я думаю, что эти люди будут тоже наказаны. И это единственный способ, мне кажется, борьбы, потому что бороться, понятно, с вооруженными людьми таким вот физическим противостоянием мы, конечно, не можем и это совершенно недопустимо, иначе у нас начнется гражданская война. Так что я думаю, что объединяться в такие группы и заставлять работать закон - это единственное, что мы можем сделать, и это правильно, и это гражданская позиция. Поэтому мне кажется, что люди не должны бояться потратить на это время и силы и должны добиваться того, чтобы в каждом конкретном случае были определены и наказаны виновные. Ну, а нашим правоохранительным органам нужно пересматривать свой подход к собственным функциям и обязанностям.
- Тамара Георгиевна, все-таки осуждение трех сотрудников правоохранительных органов, мне кажется, это большая победа. Потому что подобного рода процессы очень редко увенчиваются успехом и очень редко возникает такой общественный резонанс.
МОРЩАКОВА: Ну что ж, это действительно так, таких процессов мало, поэтому они у нас привлекают именно особое внимание общественное. Хотя совершенно правильно говорили мои коллеги о том, что это должно быть правилом. Если представитель милиции, представитель правоохранительного органа нарушил свои обязанности, значит, он должен нести ответственность, тем более когда это связано с применением физической силы к людям. Применение физической силы как раз является правилом, в то время как, допустим, законодательство о милиции говорит о таких мерах как об исключительных. У нас здесь все абсолютно перевернуто с ног на голову.
И абсолютно права Светлана Алексеевна Ганушкина: милиция должна иначе представлять себе свои обязанности. Только хорошо бы нам всем еще и помнить, что по закону, если открыть закон "О милиции", задачи милиции начинаются и завершаются именно тем, что положено. Текстуально это правильно сделано. Милиция обязана обеспечивать безопасность личности, а не нападать на нее. И весь перечень заканчивается фразой о том, что она обязана оказывать помощь физическим и юридическим лицам в защите их прав и законных интересов. На самом деле получается, что у нас главная нерешаемая задача - как защититься от самой милиции. И, естественно, люди в форме и с возможностью применения силы, они страшны, если у них в головах совершенно неверное представление об этих их целях. Они, очевидно, абсолютно не руководствуются тем, что предписано им законом на бумаге. И понятно, у них есть свои регуляторы поведения. А с правосознанием в правоохранительных органах проблема, и такое карательное правосознание, оно воспитывается у нас уже очень давно.
- Системное карательное правосознание.
МОРЩАКОВА: Да, есть много факторов, способствующих тому, чтобы эта тенденция нарастала, здесь Людмила Михайловна права в оценке, допустим, десяти лет войны в Чечне, это все абсолютно правильно. Но это только конкретная совершенно добавка к тому безобразию, которое творится в головах служителей правоохраны так называемой, могу я здесь точно уже это сказать. Потому что они не охраняют людей и не охраняют права, эта цель заменена абсолютно другим.
- Вчера в зале суда даже от коллег осужденных, то есть от представителей правоохранительных органов после вынесения приговора можно было услышать: надо было его убить, тогда хотя бы не так обидно было бы получить этот приговор. Убить 12-летнего мальчишку. Возникает вопрос: за что?
Людмила Михайловна, как вам кажется, этот приговор, который был вынесен трем сотрудникам милиции вчера в Басманном суде, станет для наших правоохранительных органов если не уроком, то хотя бы какой-то новой точкой отсчета в отношении к обществу?
АЛЕКСЕЕВА: Я думаю, что не только как урок, но даже как новую точку отсчета это единственное осуждение воспринимать нельзя, эти осуждения должны войти в правило. За каждое ставшее известным обществу и суду правонарушение со стороны правоохранительных органов должны быть самые жесткие наказания. Потому что опять же в цивилизованных странах принято, что служители правоохранительных органов за нарушение законов несут большую ответственность, чем рядовые граждане. У нас же получается как раз наоборот. Поэтому я приветствую решение этого суда, но я не склонна преувеличивать его значение. Это надо работать очень серьезно и очень долго и судебной системе, и самим правоохранителям, и обществу в целом, чтобы как-то это сказалось на качестве нашей правоохранительной системы, которую мы, правозащитники, очень часто называем не правоохранительной, а правонарушительной.
- Как может повлиять на эту ситуацию именно гражданское общество, которое представляют в том числе и неправительственные организации, правозащитные в первую очередь?
АЛЕКСЕЕВА: Мы, во-первых, сотрудничаем с правоохранительными органами и предлагаем им свои услуги в обучении милиционеров. Потому что такая дисциплина, как права человека, хотя им читается, но часто людьми, которые просто сами мало смыслят, что это такое. Мы готовы в этом помогать. А потом, мы очень продвигаем идею общественных советов при управлениях внутренних дел в регионах, в городах. Вот в Москве уже формируется такой совет. А, скажем, обращение наше в Министерство внутренних дел к господину Нургалиеву с предложением о создании такого совета, хотя уже прошла пара месяцев, покамест осталось без ответа. Вот такие постоянные контакты, когда мы им высказываем свои претензии и сообщаем конкретно известные нам факты нарушения прав граждан и, глядя глаза в глаза, эти вещи разбираем, были бы очень полезны.
http://www.hse.ru/pressa2002/?show=15718&selected=1162&PHPSESSID=985595224e6dea056ad72d9f610d4456
01.11.2006
Док. 444657
Перв. публик.: 01.11.06
Последн. ред.: 14.05.08
Число обращений: 222
Морщакова Тамара Георгиевна
|
