|
|
Радиостанция `Эхо Москвы`: Наталья Захарова актриса, мама Маши Захаровой, переданной во французскую приемную семью
Назад
|
Радиостанция `Эхо Москвы`: Наталья Захарова актриса, мама Маши Захаровой, переданной во французскую приемную семью
|
Разворот Ежедневная интерактивная программа, которую поочередно ведут журналисты радиостанции. Целую неделю одна и та же пара ведущих - обсуждает со слушателями наиболее злободневные политические и общественные темы дня.
Ведущие: Лев Гулько
Гости: Наталья Захарова актриса, мама Маши Захаровой, переданной во французскую приемную семью Владислав Оршев *участник клуба слушателей "ЭХО МОСКВЫ" (адвокат)
Пятница, 22 Декабрь 2006
Л. ГУЛЬКО: Мы разворачиваемся в другую сторону, а именно в сторону Натальи Захаровой, актрисы и мамы Маши Захаровой, такая длинная и долгая история уже, к сожалению, которая, в принципе, должна бы уже и закончиться, честно говоря, но самые последние сообщения - российский адвокат отстранен от ведения дела актрисы Захаровой, лишенной во Франции родительских прав, апелляционный суд города Версаля отстранил российского адвоката Владислава Оршева от участия в слушании по делу о возвращении ребенка гражданке РФ, актрисе Наталье Захаровой, лишенной родительских прав во Франции. Наталья Захарова и ее адвокат у нас в студии, здравствуйте.
О. БЫЧКОВА: Здравствуйте.
В. ОРШЕВ: Добрый день.
Л. ГУЛЬКО: Здравствуйте, добрый день.
О. БЫЧКОВА: Что значит это решение последнее для вас и для Владислава? Что из этого следует?
В. ОРШЕВ: Позвольте, я начну. Это промежуточное решение в очень долгом пути, о котором вы совершенно правильно сказали, а точнее, 9-летних мучениях, хождениях по мукам во французской юстиции, во французском, поиск правосудия во французских судах. Это был шаг, когда была надежда, что российский адвокат впервые сможет принять участие в процессе в Версальском апелляционном суде, все шаги для этого были предприняты, было направлено заявление и в орден адвокатов французских, и непосредственно судье апелляционной инстанции, с просьбой, чтобы российский адвокат был допущен не как адвокат, а как специалист по российскому и международному праву, т.к. я хочу напомнить...
О. БЫЧКОВА: А какая разница, простите?
В. ОРШЕВ: Потому что по закону, в общем-то, и у нас такая же ситуация, что иностранный адвокат не может осуществлять деятельность адвокатской на территории России без соответствующей аккредитации, не будучи внесенным в специальный реестр. И в общем-то, по аналогии такая же правовая норма существует и во Франции. В общем-то, как правило, во французских судах дела ведут французские адвокаты.
Л. ГУЛЬКО: А вы участвовали как консультант, в этом случае, как?
В. ОРШЕВ: Вместе с французским адвокатессой, мэтром (НЕРАЗБОРЧИВО) мы планировали участвовать в этом процессе, она как французский адвокат, я как специалист по российскому и международному праву, напомню, что Маша Захарова, она является гражданкой России, не говоря уже, конечно, о ее матери Наталье Захаровой.
О. БЫЧКОВА: Маше сейчас сколько лет, Наталья?
Н. ЗАХАРОВА: 11.5.
О. БЫЧКОВА: Она где сейчас находится?
Н. ЗАХАРОВА: Не знаю, в какой-то неизвестной приемной семье, причем та первая семья больше не хочет ее воспитывать, потому что они переезжают на юг Франции, Маша, решается вопрос о том, куда перебросить ее сейчас, Маша категорически против этого, потому что это ее пугает, она уже привыкла к той семье, привыкла в кавычках, конечно же, но поскольку мой бывший муж не хочет заниматься ее воспитанием по-прежнему, а судья упорствует, не желая отдавать Машу матери, то, что Маша требует на протяжении 9 лет, поэтому Маша где находится, неизвестно никому.
О. БЫЧКОВА: Чем объясняется это, что отец не хочет, другая семья что-то не хочет.
Л. ГУЛЬКО: Такая странная ситуация какая-то происходит.
О. БЫЧКОВА: Ребенок, понятное дело, что ребенок хочет к маме, тут обсуждать нечего. Почему такие решения принимают, да?
Л. ГУЛЬКО: Чем они мотивируют все это дело?
Н. ЗАХАРОВА: Дело в том, что во Франции существует система в течение уже очень многих лет, когда так называемый интерес ребенка превыше всего. Что это за загадочная фраза, не знает никто. В течение уже 9 лет французские судьи мне не в состоянии объяснить ее, но в любом решении судебном вы найдете эту фразу, интерес ребенка, в любой отписке министра юстиции вы найдете эту фразу, интерес ребенка. Но никто из этих юристов в течение 9 лет никогда не спросил Машу, а какой твой интерес, Маша, а что хочешь ты. А Маша в течение этих лет пишет письма, они передо мной, судье - я хочу жить с мамой, я обожаю мою маму, верните меня маме, хочу провести новый год с мамой и т.д. Странно, что Франция, которая является колыбелью и родиной прав человека, поучает всех стран, что нужно делать, когда нарушаются права человека, не замечает такой маленькой детали, интерес ребенка. У нас по российскому законодательству ребенок обязан быть выслушиваем в 11 лет.
Л. ГУЛЬКО: А кто представляет интересы ребенка в суде?
Н. ЗАХАРОВА: Во Франции?
Л. ГУЛЬКО: Во французском.
Н. ЗАХАРОВА: Сейчас ее интересы представляет ее адвокат, назначенный судьей по детским делам, Анн Валентини, судьей, который, этот же адвокат защищал в суде, когда она была атакована родителями за то, что она подвергла жизнь другого ребенка к опасности, он хотел покончить жизнь самоубийством.
В. ОРШЕВ: Я хотел бы напомнить еще об одной фразе, которая вот уже 9 лет во всех судах всех инстанций красной нитью проходит и является главным, можно так сказать, обвинением против Натальи Захаровой. Это такой полудиагноз, полуюридическая конструкция, что Наталья Захарова испытывает патологическую...
Н. ЗАХАРОВА: Удушающую.
В. ОРШЕВ: Удушающую любовь к своему ребенку.
Н. ЗАХАРОВА: Захватническую любовь.
В. ОРШЕВ: Захватническую любовь к своему ребенку, т.е. по этому основанию 99% матерей во всех странах мира можно лишить своего ребенка.
Л. ГУЛЬКО: Это же должно подтверждено быть, эта удушающая патологическая, какой-то справкой.
В. ОРШЕВ: Фотографиями.
Л. ГУЛЬКО: Чем это подтверждается?
В. ОРШЕВ: Фотография, когда ребенок обнимает мать, целует ее, когда мама обнимает и целует, это считается навязчивой привязанностью ребенка к своей матери, которую нужно разрушить.
Н. ЗАХАРОВА: Председатель суда по детским делам обвиняла меня даже в том, что я покупаю Маше кофточку такого же цвета, как себе, и рисую ее на рисунках похожей на себя. И когда я ее спросила, на кого же должна быть похожа моя Маша, разве ваши дети не похожи на вас, она сказала - нет, мои дети на меня не похожи. Я подумала, может быть, это и к лучшему.
О. БЫЧКОВА: Может, оно и к лучшему, да, но у меня, наверное, тоже патологическая любовь к моему ребенку, я не знаю.
Н. ЗАХАРОВА: Вы знаете, эту фразу сказал адвокат во время заседания, что мадам Валентини, тогда отнимите всех итальянских детей у своих родителей, еврейских, арабских, русских. Она сказала - что я и делаю. Из 10 дел, которые у меня есть, я отбираю 9 детей из-за удушающей любви их родителей к своим детям.
Л. ГУЛЬКО: Зачем? А дальше куда? Детский французский дом?
Н. ЗАХАРОВА: Зачем, затем, что французская...
О. БЫЧКОВА: В приемную семью.
Н. ЗАХАРОВА: Французская система выделяет 5 млрд. евро ежегодно на существование и содержание этих служб, судьям по детским делам, сотрудникам социальных служб.
О. БЫЧКОВА: Владислав, вы объясняйте в микрофон.
В. ОРШЕВ: Да, я хотел бы объяснить.
Л. ГУЛЬКО: У нас камер нет пока.
В. ОРШЕВ: Т.к. мы начали с того, что 9 лет длится уже эта история, то, наверное, будет интересно и заглянуть на 9 лет назад, с чего непосредственно все началось. Счастливая семья в начале, потом люди встречаются, люди расходятся.
Л. ГУЛЬКО: Всяко бывает.
В. ОРШЕВ: И по решению суда первоначальному Маша была оставлена со своей матерью, Натальей Захаровой. Они жили в своей парижской квартире, недалеко от центра Парижа, в очень хорошей, была машина, были алименты от отца. И вдруг в один прекрасный момент все это стало рушиться. Возникает вопрос, кому это выгодно, в любой системе правосудия, в любом деле, уголовном или гражданском, всегда разбирается, кому это выгодно, нужен мотив. Скажите мне, был ли мотив у Натальи Захаровой, живя со своей дочерью, получая алименты от отца, живя в квартире, имея машину, ни с того, ни с сего начать какой-то процесс? На самом деле, произошла такая вещь, в один из своих визитов, во время одного из своих визитов в семью отца Маша вернулась с видимыми побоями, которые были зафиксированы, в том числе, и на фотографиях, и различными экспертизами, и во время, и после, в течение многих лет.
О. БЫЧКОВА: Это ей сколько было лет?
Н. ЗАХАРОВА: Три года.
В. ОРШЕВ: Ей было три года. Естественно, что французское правосудие не могло этим не заинтересоваться. Начался процесс, который был инициирован, в результате этого процесса возникли все эти моменты, связанные, кто избил ребенка и т.д.
Н. ЗАХАРОВА: Самое интересное, что во время расследования уголовным следователем неожиданно психиатр, сотрудница социальной службы, некая Мартин Прискер обратилась к уголовному следователю с просьбой не выслушивать ребенка, не спрашивать, кто ее бил, потому что типа того, что она и так уже потрясена.
Л. ГУЛЬКО: Да, травму она получила.
Н. ЗАХАРОВА: Дело в том, что Маша в приюте сказала - папа злой, он меня избивал. И сотрудникам социальных служб не нужно было, чтобы уголовный следователь узнала правду, потому что тогда бы первым мсье Уари был бы наказан. Второе, ребенок бы вернулся к матери, и такая долгожданная добыча, которая уже была поймана, птичка в сети, упорхнула бы из их рук, потому что надо признаться, что когда после войны эта система была создана, видимо, были дети на улицах без родителей, она имела, как бы вам сказать, логическую какую-то.
Л. ГУЛЬКО: Составляющую.
Н. ЗАХАРОВА: Составляющую. Сейчас нет, потому что аппарат раздут, и дети необходимы, это питает систему, система питается детьми.
В. ОРШЕВ: И господин Уари это прекрасно знал. У него большой опыт, он до этого был в браке, у него несколько детей, он эту систему примерно знал. Он знал, что стоит попасть в эту систему французского правосудия, к этому судье по детям, и ситуация пойдет так, как будет нужно ему. И в итоге, в настоящий момент мадам Захарова практически уже лишена своей квартиры, не говоря уже о машине, лишена родительских прав, осталась без ребенка, без алиментов господина Уари. И сейчас я хочу вам напомнить, что мадам Захарова в июле этого года приговорена к трем годам реального, реальным трем годам лишения свободы.
Л. ГУЛЬКО: За что?
В. ОРШЕВ: Практически, наверное, и не могла Наталья Вячеславовна присутствовать, защищать свои права вместе с адвокатами в Версальском суде, потому что она, скорей всего, была бы там арестована.
Н. ЗАХАРОВА: Дело в том, что...
О. БЫЧКОВА: За что вас присудили-то к этому?
Н. ЗАХАРОВА: Отвечаю на этот вопрос. Дело в том, что когда я подала летом 2001 года жалобу в европейский суд, отчаявшись просто найти какую-то логическую, логику в этой страшной ситуации, потому что трудно защищаться, когда тебя никто ни в чем не обвиняет, в какой-то удушающей любви. Во-первых, такого закона нет, удушающая любовь, во-вторых, никто не в состоянии объяснить, что же это такое, удушающая любовь, как она выглядит, тем более судья, которая никогда не видит ни мать, ни ребенка. И как только я подала дело в европейский суд, как только мы доказали, эксперт, что синяки были нанесены, когда Маша находилась у мсье Уари, как только президент России поехал, вернее, президент Франции поехал в Россию, и наш президент с ним говорил о деле Маши, тут внезапно, неожиданно в коридоре мсье Уари возник некоторый пожарчик. На основании его слов, что этот пожар сделала моя жена, конечно же, уголовный следователь тут же открыл уголовное дело, в течение 5 лет она не произвела ни единственной анкеты, она меня посадили на юридический контроль, т.е. я должна была каждый понедельник в 10 часов утра в своей полиции...
Л. ГУЛЬКО: Как подозреваемая, да?
В. ОРШЕВ: Фактически аналог нашей подписки о невыезде.
Н. ЗАХАРОВА: Не то, что подозреваемую, как преступницу, какую там подозреваемую.
Л. ГУЛЬКО: Т.е. бездоказательно?
Н. ЗАХАРОВА: Абсолютно, и в течение 5 лет...
О. БЫЧКОВА: Вы должны были отмечаться каждый понедельник, там как-то являться?
Н. ЗАХАРОВА: Я не могла видеть свою семью, я не могла работать, выезжать в Россию, за границу. Но самое главное, это блокировало возвращение ко мне Маши, и уголовный следователь Фабиан (НЕРАЗБОРЧИВО), кстати, замечу, что она ездит в Россию и дает уроки нашим судьям о самой лучшей и справедливой юстиции, я имею в виду Францию, она откровенно мне говорила - я ничего расследовать не буду, в тюрьму вас отправлю. Допросы длились по 5 часов. Говорить ей было не о чем, но она вписала судье по детским делам, с которым она была в очень тесном контакте, что там еще вообще, да пусть она в тюрьму пойдет. Хочу вам сказать, что когда была эта процедура обвинительная, обо мне говорили все, что угодно, называя меня актриской, актрисой-комедианткой, она книжку какую-то там написала, она что-то вообще всех тут привлекает, но о пожаре никто не говорил. И когда мне какие-то робкие вопросы задавали, я пыталась на них ответить, мне говорили - неважно, неважно, неважно. Т.е. непонятно было, о чем это было судебное заседание, моя ассоциация, которая с другими ассоциациями в тесном контакте в течение 6 лет присутствовала на этом суде, хочу вам сказать, что они вышли в шоке и сказали - боже мой, если это наша юстиция, то это просто страшно.
О. БЫЧКОВА: Наташа, скажите, пожалуйста, вы сейчас чем занимаетесь, вообще вы чем и как живете и на что?
Н. ЗАХАРОВА: Одной из моих целей приезда в Москву явилось то, что издательство "Вагриус" предложило мне опубликовать мою книгу об этой моей истории ужасной. Я также не видела свою семью 9 лет. Самое главное, я хотела бы обратиться к нашим властям и к Алексию Второму, в частности, может быть, с тем, с той просьбой, чтобы Маша могла провести Новый год впервые в России, увидеть, где находится Красная площадь, услышать русский язык.
О. БЫЧКОВА: Вам президенты не помогли.
Н. ЗАХАРОВА: Может быть, надо, чтобы они помогли.
О. БЫЧКОВА: Может, они не сумели просто этого сделать?
Н. ЗАХАРОВА: Дело в том, что...
О. БЫЧКОВА: Я хочу сказать, почему вы думаете, что, скажем, Алексий Второй вам поможет?
Н. ЗАХАРОВА: Нет, мы просто хотели бы, моя семья и я обратилась с тем, чтобы он пригласил Машу на рождественскую елку.
Л. ГУЛЬКО: А это возможно?
Н. ЗАХАРОВА: В патриархии.
Л. ГУЛЬКО: По законам?
В. ОРШЕВ: Пригласить возможно.
Л. ГУЛЬКО: Пригласить, выпустить, вопрос.
Н. ЗАХАРОВА: А какое, собственно, преступление совершила Маша, чтобы ее не выпускали на свою вторую родину, что она такого сделала?
Л. ГУЛЬКО: Я не знаю, если вас обвиняли в удушающей любви.
Н. ЗАХАРОВА: Понимаете, обвиняли, обвиняли 9 лет, теперь эта удушающая любовь исчезла, теперь появилась поджигательница Парижа. Кстати, хочу вам сказать, что меня обвиняли, что я являюсь шефом русской мафии, агентом КГБ, любовницей президента России.
Л. ГУЛЬКО: Если бы это было так, девочка давно была бы у вас уже.
Н. ЗАХАРОВА: Совершенно с вами согласна.
О. БЫЧКОВА: Ирина из Москвы спрашивает, по законам Франции, учитывается ли желание ребенка, с кем жить и остаться из родителей?
Н. ЗАХАРОВА: Безусловно.
О. БЫЧКОВА: И что? В вашем случае это как происходит?
Н. ЗАХАРОВА: На последнем заседании Маша ответила 17 марта 2006 года, Маша ответила судье по детям - я не хочу идти жить с Патриком, она зовет мсье Уари - Патрик, но судья...
О. БЫЧКОВА: Это ее отец?
Н. ЗАХАРОВА: Побоялась, да.
В. ОРШЕВ: Биологический отец.
Н. ЗАХАРОВА: Задать вопрос, а хочешь ли ты жить с мамой, потому что, конечно, бы Маша сказала "да". Поэтому этого вопроса в допросе с ребенком даже не присутствует.
Л. ГУЛЬКО: Скажите, пожалуйста, суд Версаля, его постановление, дальше апелляция куда может быть подана, в Верховный суд Франции, куда дальше?
В. ОРШЕВ: Это была уже апелляционная инстанция, здесь не стоит, наверное, забегать вперед, потому что мы еще, как известно, надежда умирает последней, специфика французского правосудия такова, что мы выступили, насколько мог выступить я до того, как мне сказали "оревуар, мсье", президент Версальского суда, я тоже попрощался с ним и вышел из зала во время судебного заседания, когда по ходатайству Уари меня попросили.
Н. ЗАХАРОВА: Надо сказать, что прокурор не был против.
В. ОРШЕВ: Причем прокурор не возражал.
Н. ЗАХАРОВА: Не возражал против участия.
В. ОРШЕВ: Возражал только...
Н. ЗАХАРОВА: Мой бывший муж.
В. ОРШЕВ: Патрик Уари. Отдельная история - это личность этого человека, он производит субъективно достаточно очень странное впечатление, на меня лично произвел, но сейчас не об этом. Специфика французского правосудия такова, что решения не оглашаются сразу. Когда выслушиваются мнения сторон, мнение прокурора Республики, три судьи-профессионала были, это была инстанция апелляционная, они в конце только объявляют, что решение будет объявлено в нашем случае 16 января 2007 года. Решение апелляционной инстанции будет оглашено именно в этот день. Здесь такое совпадение, на которое я хотел бы обратить ваше внимание, мы уже говорили об уголовном деле мадам Захаровой, об этом.
О. БЫЧКОВА: Поджоге.
В. ОРШЕВ: Пожаре, поджоге.
Н. ЗАХАРОВА: В коридорчике.
В. ОРШЕВ: На лестничной клетке, не в квартире коридорчике. 15 января будет слушаться апелляция по этому уголовному делу, вот такое совпадение, именно 15 января уголовное дело будет рассматриваться в апелляционном порядке, а на следующий день будет окончательно провозглашено решение апелляционной инстанции о помещении, об отмене решения, о помещении ребенка в приемную семью.
Л. ГУЛЬКО: Т.е. вы намекаете на некое давление.
О. БЫЧКОВА: Или что одно дело может заблокироваться другим.
В. ОРШЕВ: Нет, я просто констатирую факт.
Н. ЗАХАРОВА: Странное совпадение просто, мы хотели бы сказать.
В. ОРШЕВ: Именно в этом порядке.
Л. ГУЛЬКО: Хорошо, да, а если решение будет принято не в вашу пользу?
Н. ЗАХАРОВА: Как, впрочем, в течение 9 лет.
Л. ГУЛЬКО: 16 января, да.
Н. ЗАХАРОВА: Это меня совершенно не удивит.
Л. ГУЛЬКО: Дальше как?
Н. ЗАХАРОВА: Борьба.
Л. ГУЛЬКО: Дальше куда?
Н. ЗАХАРОВА: Борьба.
О. БЫЧКОВА: А дальше какие там еще инстанции?
В. ОРШЕВ: Кассационные.
Н. ЗАХАРОВА: Высшая инстанция...
В. ОРШЕВ: Кассационная инстанция, в общем-то, если решение кассационной инстанции, сейчас не хочется, конечно, думать в эти предпраздничные дни.
Н. ЗАХАРОВА: Дело в том, что кассационная инстанция, она не рассматривает дело по сути, она рассматривает, не нарушены ли.
В. ОРШЕВ: Процессуальные нормы.
Н. ЗАХАРОВА: Процессуальные нормы. Поэтому, естественно, что если апелляционный суд примет, мы можем с вами заключить договор, что он примет решение, просто пари, чтобы Маша продолжала находиться в приемной семье, потому что, как говорится, ворон ворону глаз не выклюет, да, то тогда нужно идти в кассацию, и это стоит огромных денег, которых у меня просто нет, за 9 лет, я думаю, что и миллиардер бы разорился, это будет сделано просто для того, чтобы идти в европейский суд.
В. ОРШЕВ: Потому что на кассационной инстанции все методы внутри государственной защиты во Франции будут исчерпаны. Это основное.
О. БЫЧКОВА: Как раз Галина, да, это условие для того, чтобы идти в суд в Страсбурге.
В. ОРШЕВ: Основное условие приемлемости жалобы в европейских суд по правам человека в Страсбурге, который, кстати, тоже находится во Франции.
О. БЫЧКОВА: Галина из Москвы спрашивает, а почему вы не обратитесь в Страсбургский суд, т.е. вы еще не прошли просто все эти.
В. ОРШЕВ: Мы ответили, да, на этот вопрос.
О. БЫЧКОВА: Все эти, он находится во Франции, но это не французский суд, все-таки там по-другому все устроено.
Н. ЗАХАРОВА: Да, но тем не менее.
Л. ГУЛЬКО: Его решение, наверное, обязательное для французского правосудия.
Н. ЗАХАРОВА: Безусловно.
О. БЫЧКОВА: Его решение обязательно, конечно.
В. ОРШЕВ: Вы знаете, это тоже особый прецедент, оно необязательное, но просто ни одна страна не решится от него, его не исполнить.
О. БЫЧКОВА: Нет, оно обязательное, потому что если страна, а Франция и Россия - такие страны, они подписывают, если подписали соответствующий документ, то они соглашаются с тем, что решение для них обязательно, Страсбургского суда, правильно?
В. ОРШЕВ: Просто это, здесь можно спорить.
Н. ЗАХАРОВА: Условно, условно, потому что они могут получить наказание.
В. ОРШЕВ: Все-таки суверенность юстиции.
Н. ЗАХАРОВА: Они могут получить наказание, они могут, может быть, финансово за него заплатить, но они совсем не обязаны будут изменить решение, они могут его долго пересматривать, потом я хочу вам сказать, что это годы. Маша уже потеряла.
О. БЫЧКОВА: Это годы, да.
Н. ЗАХАРОВА: 9 лет своей жизни. У нее нет детства, вы сами знаете, мы всегда возвращаемся в наше детство, оно нас питает, я хочу вам сказать, что будет питать мою девочку, бессонные ночи, болезни, страх, чужие люди, жизнь как Золушки, Маша, пойди вынеси помойное ведро, понимание, что она никем не любима? Когда над ней делают психиатрические экспертизы, а сейчас судья снова назначил над ней психиатрические экспертизы, Маша пришла, ей было 5 лет, остригла себе все волосы ножницами, могла вообще глаз выколоть. И когда я увидела на одной из встреч раз в месяц 1 час, я сказала - Машенька, что ты сделала, она сказала - мама, они мне объяснили, что я уродливая, что я некрасивая, что я плохая девочка. Т.е. личность ребенка сознательно разрушается, с тем, чтобы ей было легко манипулировать, руководить, приказывать и т.д.
О. БЫЧКОВА: А когда вы ее видели в последний раз?
Н. ЗАХАРОВА: Шесть месяцев тому назад.
О. БЫЧКОВА: А в следующий раз когда увидите?
Н. ЗАХАРОВА: Очень хотелось бы увидеть в Москве на Новый год.
В. ОРШЕВ: И именно сегодня, кстати, такой есть, может быть, небольшой информационный повод, мы передали письмо послу Франции с просьбой разрешить Маше, которая является гражданкой и Франции, и России, приехать на рождественские дни, январские, у нас два рождества, два новых года, приехать на Новый год, православное рождество, в Москву.
Н. ЗАХАРОВА: Проявить свою какую-нибудь гуманную хотя бы, хотя бы в этот замечательный праздник черту.
В. ОРШЕВ: Любимый праздник всех детей, да.
Н. ЗАХАРОВА: Да, но даже такая маленькая деталь, что когда принесли досье в посольство Франции, его вернули и сказали - принесите ту папку, которая должна соответствовать нашим понятиям, поэтому пришлось адвокату бежать и покупать папку специальную, чтобы посол...
Л. ГУЛЬКО: В смысле по форме папку, что ли?
В. ОРШЕВ: Адресную папку.
Н. ЗАХАРОВА: Специальную папку. Даже так.
О. БЫЧКОВА: Приняли, по крайней мере, эти бумаги у вас?
Н. ЗАХАРОВА: Да.
О. БЫЧКОВА: Во всяком случае.
Н. ЗАХАРОВА: Это уже показывает то, что важна не суть просьбы, а форма, в которую она оформлена.
О. БЫЧКОВА: Что известно о той семье, где сейчас находится ваша дочь?
Н. ЗАХАРОВА: Об этой семье мне неизвестно ничего, это противозаконно, потому что дети, отнятые у родителей, обязаны быть в контакте с приемной семьей. То, что мсье Уари постоянно в контакте с этой семьей, это я знаю, от меня последним решением судебным скрыто все, помещение Маши, ее здоровье, ее, чем она занимается, она, собственно, ничем не занимается, потому что живет в сторожке лесника. Последнее письмо, которое она мне написала в октябре, очень меня пугает, потому что она пишет - мама, уже очень много, я перевожу с французского, времени, у меня нет о тебе новостей, почему, что с тобой случилось, все ли в порядке, мама. И я очень надеюсь тебя вскоре увидеть.
Л. ГУЛЬКО: Вы знаете, наверное, последний вопрос, поскольку время наше, к сожалению, заканчивается в эфире. Татьяна спрашивает, мадам Захарова, хочется вам помочь, но как, существует ли какой-то общественный фонд, куда можно послать, позвонить?
Н. ЗАХАРОВА: Да, у нас есть ассоциация "Защитите Машу", которая, если могут обратиться к вам, мы оставим координаты этой ассоциации, и мы заранее благодарим людей, потому что это то, кстати, что нам нужно, потому что содержать четырех адвокатов я просто не в силах.
Л. ГУЛЬКО: Спасибо вам.
В. ОРШЕВ: Спасибо.
Л. ГУЛЬКО: Здоровья, которое необходимо в этом случае, удачи, которая тоже в этом случае необходима.
В. ОРШЕВ: Нам нужна не удача, нужно чудо в этой ситуации.
Л. ГУЛЬКО: Успех, успех нужен, да.
Н. ЗАХАРОВА: И поддержка.
Л. ГУЛЬКО: Спасибо.
Н. ЗАХАРОВА: Спасибо.
Л. ГУЛЬКО: Наталья Захарова и ее адвокат Владислав Оршев были у нас в эфире. Спасибо.
Медведев Виктор Петрович
финансы, торговля
15:08
22.12.2006
Наталья, искренне сочувствую Вам. Вы очень сильная женьщина. Не сдавайтесь. Может быть объявить сбор подписей в Вашу поддержку или провести митинг перед посольством. Скажите чем можно помочь? C уважением Виктор (дочь 4 года).
2004 - 2006 Радиостанция "Эхо Москвы"
Радиостанция "Эхо Москвы": Разворот, Пятница, 22 Декабрь 2006http://echo.msk.ru/programs/razvorot/48405/index.phtml
Док. 442670
Перв. публик.: 22.12.06
Последн. ред.: 05.05.08
Число обращений: 115
Маша - французская пленница
|
|
|
|
|
