Скандала между Россией и Евросоюзом не случилось - отложенный две недели назад саммит все-таки состоялся в Гааге, обе стороны вправе отрапортовать, что диалог продолжается. К тому же бурные киевские события, вмешавшиеся в повестку дня, отвлекли внимание от надоевшей рутины.
Отношения России и ЕС, подававшие пару лет назад большие надежды, пребывают ныне в плачевном состоянии. Долгое время отсутствие реального прогресса камуфлировалось посредством выдвижения все более амбициозных целей. Сейчас, однако, взаимное раздражение скрывать уже невозможно, поскольку речь идет не просто о наборе тех или иных нерешенных проблем, а о кризисе самих основ сотрудничества.
Когда десять лет назад Москва и столицы ЕС подписывали Соглашение о партнерстве и сотрудничестве, обе стороны исходили из того, что Россия постепенно, пусть и очень медленно, будет приближаться к европейской политической и социально-экономической модели. Сегодня очевидно, что этого (по многим причинам) не произошло, более того - Россия и ЕС движутся в разных направлениях, интеграционный сценарий не работает.
Катастрофы в этом нет, нужно просто признать реальность и привести в соответствие с ней идейно-правовую базу отношений. Москва заинтересована в равноправном сотрудничестве, основанном не на абстрактных "европейских ценностях", а на прагматизме и учете конкретных интересов. Но прагматический торг требует жесткого и квалифицированного отстаивания этих самых интересов, к чему отечественная бюрократия в ее нынешнем состоянии не готова.
Со стороны Брюсселя российским чиновникам противостоят высокопрофессиональные сотрудники Еврокомиссии, которые четко координируют свою позицию. У нас же согласование между ведомствами никогда не относилось к числу сильных сторон, тем более после блистательно начатой в этом году административной реформы. Кстати, со времени назначения Михаила Фрадкова премьер-министром прошло уже более полугода, а Москва так и не удосужилась найти ему замену на посту главы представительства России при Еврокомиссии. И это несмотря на то, что европейское направление неоднократно объявлялось у нас приоритетным.
Стратегическое видение перспектив отсутствует, а в конкретных вопросах, затрагивающих наши интересы - будь то плата европейцев за транссибирские авиаперелеты, ограничение движения российских танкеров по Балтийскому морю или калининградский грузовой транзит, - евробюрократы профессионально дожимают Москву. Что уж говорить о проблемах более сложных и масштабных, таких как безвизовый режим или энергетический диалог.
Европейский союз, пытающийся одновременно развиваться вглубь и вширь, переживает трудные времена. Но он четко осознает свои экономические интересы и единым фронтом встает на их защиту на переговорах с внешними партнерами. В России именно для этого должна, по идее, сооружаться "вертикаль власти". Но у нас эта вертикаль, очевидно, озабочена другим.
