Возьму на себя смелость утверждать, что начало октября для Владимира Путина оказалось весьма тяжелым. Зверское убийство Анны Политковской - серьезного журналиста и серьезного противника Президента - вызвало ураган негативных эмоций во всем мире. И если к этому добавить предстоящий визит Путина в его, чего уж там скрывать, любимую страну Германию, то ему явно было не до типичных протокольных штампов о дружбе и взаимопонимании двух народов. Первое, что должен был сделать российский президент, помимо разговора с Бушем, высказаться об этой трагедии. Трудно судить, почему он это не сделал накануне отъезда в Дрезден. Президент выкован не из канатов и железа, и это в какой-то степени объясняет его сдержанность. Путин был бы откровенно лицемерен, если бы отреагировал на убийство сразу же. Ведь Анна не только критиковала его политику, она критиковала его как человека.
Тем более весомы его слова в Дрездене. И не причем здесь прямой вопрос Ангелы Меркель. Слова Путина свидетельствуют, что они выношены им, они результат тяжелого потрясения. Есть в этом высказывании и вещи, которые можно было бы в такой ситуации и опустить, но конец фразы " это омерзительное по своей жестокости преступление" - очень личное и где-то даже покаянное.
Дрезден встречал Путина по-разному. Были, ставшие уже традиционными плакаты о " подавлении Путиным демократии", но были и весьма трогательные слова приветствия. Если у будущего российского академика Михайло Ломоносова был Марбург, то у будущего российского президента Дрезден. В Марбурге хранят память о великом русском, в Дрездене пока еще не вешают доски на скамейки, где любил посидеть Владимир, но в пивную, куда он захаживал, его помнят. Вообще-то здесь тех, кто "носил бревно" с будущим российским президентом пруд- пруди. И, в общем-то, жители этого города гордятся этим фактом.
Официально визит в Дрезден и встреча там с Ангелой Меркель проходил в рамках "Петербургского диалога", инициаторами которого были Владимир Путин и Герхард Шредером. Такого рода встреч в мировой практике не так уж много. Но этот форум особый. Он с большой заинтересованностью поддерживается главами двух государств, и на нем весьма открыто ставятся важнейшие вопросы двусторонних отношений и мировой политики.
Вот уже почти два года слово "газ" - ключевое в русско-немецких дискуссиях. Москва сделала Берлину предложение, от которого не отказываются. Его смысл - не только принять участие в прокладке трубопровода по дну Балтийского моря напрямую в Германию, но и фактически стать центральной распределительной станцией газа в Западной Европе. Путин нарисовал Ангеле Меркель картину, от которой у всех присутствующих перехватило дыхание. Он заявил, что Германия сможет получать до 90 миллиардов кубометров газа ежегодно. Обозреватели полагают, что если все это станет реальностью, то не только Западная Европа станет зависима от России, но и Россия автоматически становится зависимой от Западной Европы. Ведь десятилетиями нарабатываемый авторитет надежного поставщика разрушается мгновенно, что показали январские отключения газа Украине.
Такого рода радужные перспективы подсластили пилюлю, когда Владимир Путин перешел к теме освоения Штокмановского месторождения. Немцы, конечно, догадывались, что их планы участия в его разработке весьма проблематичны. Ведь Москва давно не скрывает, что экономически встала на ноги, что ее не устраивают, например, такие совместные проекты, как " Сахалин 2". Не устраивает Москву и предложения Запада по Штокману. И когда немецкий бизнес возопил, ну как же так, господин Президент, мы же так надеялись, то Путин даже оторопел. Но потом вернулся к микрофону и заявил: " Газпром провел анализ предложений. Нашу компанию интересовали не привлечение инвестиций, а обмен активами. Но никто не смог предложить такой объем активов, который бы соответствовал бы их участию в разработке месторождения".
Эффектно, здесь не убавить не прибавить. Владимир Путин остался верен своей линии на укрепление российского влияния на государственные стратегические ресурсы. Трудно возразить что-то обозревателю "Вашингтон пост", когда он формулирует мысль, что Россия " закрепляет за собой положение глобальной энергетической державы". Это, конечно, пугает Запад, но, критикуя Кремль по разным направлениям, еще никто не заявил, что его политика невменяема.
А германский бизнес готовится ответить на "русский вызов". Производители оборудования уже выстраиваются в очередь в кабинеты Газпрома. Процесс пошел.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
