"Государство дало мне новую кровать, телевизор "Шарп" и коляску"
Скажешь: Семен Фарада - сразу смешно. И уже несмешно. Семь лет назад знаменитый артист, узнав, что умер его друг Григорий Горин, тяжело заболел. Очень тяжело: инсульт. Потом второй. Его, никакого, папарацци иногда снимали на камеру, затем давали это по телевизору. Потом общественность возмущалась: как можно такое показывать?! А он, Семен Львович Фарада, вопреки всем наветам боролся со смертью. И его семья боролась. Недавно партнер Фарады по "Формуле любви" Александр Абдулов, тяжело больной раком, сказал всем нам: "Я постараюсь". Фарада уже постарался. Он сделал это. Он смог. Может, просто весело засмеялся в лицо своим недугам - и они отступили. Сегодня любимый артист дает первое интервью с начала своей болезни.
- Семен Львович, как вы себя сейчас чувствуете?
- Чувствую себя хорошо. Последний раз лежал в военном госпитале No6. Это хороший госпиталь, я уже там несколько раз был. У меня там своя палата.
- Именная?
- Да, именная.
- Вы там, в палате, один лежите?
- Один, но с сиделкой. Ее зовут Лена. Она с Украины приехала. В госпитале я лечился, меня возили на процедуры. Говорил с разными больными. Они меня узнавали, приносили цветы, конфеты. А я никому не отказывал - я конфеты люблю и цветы тоже.
- Для вас это морально очень важно?
- Очень приятно. Снова хочется работать для зрителей.
- Люди обычно познаются в тяжелой ситуации. Вы просто почувствовали, как вас любят.
- Да, это правильно, но я не хочу навязываться. Если меня спрашивают, я отвечаю, если нет - то молчу. Когда я в госпитале ехал по коридору на процедуры, люди выходили и - "Здрасьте, здрасьте, здрасьте!". Все здоровались. Там лежали ребята: инвалиды чеченской войны - без рук, без ног, но, когда меня видели, кричали: "Але, привет! Здравствуйте!". Было тяжело и трогательно, но меня это мобилизует.
- Наверное, когда вас везут по коридору, все стоят по стеночке и поют: "Уно, уно, уно, уно моменто"?
- Некоторые поют, но очень искажают текст. Спрашивают: "Это вы итальянскую песню поете?" Я говорю: "Да, спасибо, желаю вам быть здоровым, до свидания".
- Порой, артисты, у которых все в порядке, говорят, что им досаждает их популярность, узнавание. Кокетничают, наверное. А вам сейчас это жизненно необходимо?
- Меня такая любовь людей обязывает вернуться в свой театр и кино.
- Вас навещают друзья-артисты?
- С самого начала их приходило очень много. Но я же болею уже очень долго, семь лет. А у моих коллег дела. Сейчас посещают мало. Вот приходили Марк Розовский, Виктор Славкин, Александр Карпов, Слава Суховерх, Андрей Пирлик. Ну и, конечно, близкие люди: жена, сын. Так что я не страдаю дефицитом общения. А государство дало мне новую кровать, телевизор "Шарп", коляску.
- Что значит государство?
- Комитет по социальной помощи при Лужкове, за что ему большое спасибо. И всем спасибо.
- А Союз кинематографистов, Союз театральный деятелей?
- Каждый по разу перечислил материальную помощь, а больше ничего не было. Все равно меня содержат сын и жена. А я получаю пенсию, солидную пенсию - шесть тысяч рублей.
- Не шесть, а пять с чем-то, - вступает в разговор жена - актриса Марина Полицеймако.
- Нет, пусть думают, что у меня большая пенсия, аж шесть тысяч.
- Семен Львович, а Александр Абдулов к вам приходил, когда был здоров? Ведь по фильму "Формула любви" кажется, что вы с ним просто лучшие друзья.
- Очень тяжелый вопрос, тем более что Саша сейчас болен. Он один раз вместе с Марком Захаровым и другими артистами дал концерт, а деньги мне перечислил.
- А Юрий Петрович Любимов вас не забывает?
- Наш Театр на Таганке сыграл "Мастера..." и весь доход тоже перечислил мне. Вообще мы пользуемся взаимопониманием.
* * *
- Семен Львович, какой у вас сейчас распорядок дня?
- С утра - зарядка.
- Сколько зарядка идет по времени?
- Полчаса, лежа и сидя. Затем - туалет и завтрак. А после завтрака опять зарядка, которую делает со мной жена Марина Витальевна Полицеймако, заслуженная артистка России. За роль в фильме "У реки" она получила призы на трех кинофестивалях. А вот мой приз (Семен Львович показывает на полку в стене) - "Улыбка России".
- А днем вы что делаете, вечером?
- При моей болезни нужно все время двигаться. Движение - это жизнь. Нельзя просто так лежать, смотреть в потолок. Я смотрю телевизор.
- Я знаю, вы футбол очень любите.
- Да, сегодня в 18.48 по первой программе будут показывать матч Россия-Англия (Разговор проходил за три часа до начала игры. - А.М.). А хотите знать мой прогноз? Наши выиграют 1:0 или 2:1. (И угадал!!! - А.М.).
- И это вы говорите после того, как мы в Лондоне 0:3 проиграли? Ну вы и оптимист.
- Но здесь-то им поможет наша публика, погода, поле.
- Искусственная трава пресловутая...
- Не знаю, я на такой не играл. Я играл на других полях.
- Да, вы известный футболист. А в каком амплуа: защитник, нападающий?
- Полузащитник. Я выступал за сборную артистов страны под девятым номером. Во время игры подходил к защитнику соперников и говорил ему: "Ты понял, у меня никогда вне игры нет". Но судья этого не знал, свистнул мне "вне игры", я подошел к нему, спрашиваю: "А вы что, не знаете, что у меня "вне игры" нет?" Это шутка, конечно, я-то хорошо понимаю, что "вне игры" - это "вне игры".
* * *
- Семен Львович, а вам читать можно?
- Читаю - сколько угодно. Во время болезни в основном газеты, журналы и некоторые книги - их мне вслух жена читает. Вот недавно читала об истории Таганки. Очень хорошая книга, называется "В границах красного квадрата" Эллы Михалевой. Там все рассказано о театре, о Любимове, о Высоцком, о других актерах.
- Когда в начале 80-х Любимов не вернулся в СССР, а вместо него в театр пришел Эфрос, многие актеры Таганки открыто выступили против "пришельца". Но ваша фамилия в этих театральных войнах, интригах никогда не упоминалась.
- А я не интриган. Я занимаюсь творчеством: театр, кино, эстрада, телевидение. А все остальное не воспринимаю. Хотя раза три-четыре я активно заступался за Юрия Петровича Любимова.
- Но это вы говорите о конфликте Любимова с Губенко. А Эфрос?
- Эфрос - отличный режиссер, но он пришел в театр, построенный Любимовым, Боровским... И он оказался один на один с труппой. Помню, одна актриса так Эфроса и спросила: "Зачем вы сюда пришли?" А он сказал: "Поживем - узнаем". Но случилась трагедия. Эфрос сделал много хороших спектаклей, но он ушел от нас. Умер.
Марина Полицеймако: - Сеня - вообще не конфликтный человек, он и на артиста в этом плане не похож. Ни в каких революциях и контрреволюциях не участвовал. Он предан театру и Юрию Петровичу.
- Говорят, что Эфроса погубили актеры.
- Это неправда, театральные слухи.
- Но есть немало артистов, которые не смогли выдержать все эти театральные интриги.
- Если ты работаешь в театре и не доволен политикой главного режиссера, то должен благородно сказать "до свидания" и уйти в другой театр.
- А если дело не в режиссере, а в актере, который не доволен, что не он играет в спектакле, а другой?
- У меня такого никогда не было, никогда!
М.П.: - То, что может сделать Сеня, не повторит никто. Он штучный товар. У него нет соперников.
- Но ведь говорила Раневская: "Против кого дружите?"
- Раневская - это вершина, талант, царица!
- Мне кажется, у вас с ней одна группа крови. Раневская разошлась на цитаты, но ведь и вы тоже.
- Да, когда меня видят, то либо произносят фразу из фильма "Чародеи" "лю-ю-юди, ау, где вы", либо "уно моменто". Так что я тоже попал. Но у Раневской таких цитат больше.
- А вы на сцене любили артистов "раскалывать"?
- Нет, я никого не колол. А меня мог рассмешить только Иван Бортник. Он так играл, что я не мог удержаться от смеха. Он очень хороший актер. У нас на Таганке вообще много талантов. Но самым большим был, кончено, Володя Высоцкий.
- Вы с ним были близко знакомы?
- Нет, мы близки были только на сцене. Я играл могильщика, а он Гамлета. Он - в главной роли, а я в его окружении. Я всегда ценил его как большого поэта и актера.
- Любимов любил Высоцкого и часто закрывал глаза на его "нарушения режима". А вы как профессионал были снисходительны к Владимиру Семеновичу, если он не приходил на репетиции?
- Я этим никогда не интересовался. Для меня всегда существовала только моя роль. И больше ничего.
* * *
- Вы действительно такой жизнерадостный человек или просто стараетесь так держаться?
- Я и в жизни такой. Я обыкновенный человек, имею только техническое образование МВТУ им. Баумана. Был инженером по тепловым котлам. Служил на Балтийском флоте, старшина первой статьи. Почти десять лет работал инженером, а потом стал актером Театра на Таганке.
- В таких случаях говорят, что страна потеряла великого инженера.
- Это только в шутку можно так сказать. Я инженером был добротным, но рядовым. У меня не было каких-то оригинальных мыслей, идей о паровых котлах. Хотя я всех инженеров уважаю и жалею. Они же тяжело живут.
- Так ведь и в советское время инженеры получали гораздо меньше простых работяг. Всего 120 рублей.
- Но ведь на них много чего можно было купить. Сейчас совсем другое время. И я его переживаю так же, как и все.
- Ну разве вы как все?! Вот вам наше любимое государство подарило кровать с телевизором, и вы счастливы. Вы же народный артист России, любимец народа, а у вас пенсия меньше шести тысяч. Это нормально?
- Но мне же помогают родные и близкие.
- А государству за кровать теперь ручки целовать, что ли? Понимаю, вы не хотите просить, чем-то выделяться. Но ведь материальную сторону жизни еще никто не отменял, тем более в вашем положении. В нормальной стране артисты вашего уровня давно уже стали бы миллионерами и в ни в чем не нуждались. Вот вы много раз должны были лежать в госпитале, а все лечение оплачивал ваш сын - артист Михаил Полицеймако...
М.П. - Ну зачем об этом говорить, все равно ничего не изменится. У нас такая страна. Что, мы одни такие? Есть же те, кому еще хуже. А пенсионерам как жить, а сколько детей бездомных? Или вот сейчас все дорожает.
- Вы чувствуете на себе это подорожание?
М.П.: - А как же. Ведь сколько теперь стоит молоко! А творог, сыр! И рассчитывать, кроме как на себя и на свою семью, не на кого. Но говорить об этом бесполезно.
- Как бесполезно? Ведь Фарада - национальное достояние, он не должен ни в чем нуждаться. И государство обязано оплатить его лечение. Семен Львович, что вы по этому поводу думаете?
- А вы напишите: Семен Фарада молчит. Я еще раз хочу сказать спасибо за кровать, за телевизор, за коляску. Все-таки государство мне помогает. Но главное - сын и жена. Только что говорить, старость не отменишь, она приходит - и все, понимаете. Старость - это плохо.
- Но бывает ведь и обеспеченная старость.
- Где-то бывает. Вот у олигархов, наверное.
* * *
- Какая у вас любимая роль?
- Все. Каждая роль для меня - кусок моего естества, здоровья, удачи. Я не могу сказать про какую-то роль: плохая она была или хорошая. Оценивают зрители и режиссеры. А актер выполняет свое дело. Он играет. Он мажет красками по холсту, как художник, творит.
- Я вспомнил еще одну вашу фразу, разошедшуюся в народе: "Хочешь большой и чистой любви? Приходи вечером на сеновал".
- Это все придумал Григорий Горин. Великий автор, сценарист, мой любимый писатель. У меня самые любимые Гоголь, Пушкин, Бабель, да и многие другие. Из сегодняшних - Горин.
М.П.: - Большая просьба к газете "Московский комсомолец". Пожалуйста, повлияйте на Сеню, чтобы он выходил на улицу, ведь и коляска уже есть, и погода такая хорошая, а он ни в какую. Это ужасно, это больше всего меня расстраивает.
- Семен Львович, почему вы не хотите выходить на улицу?
- Мне неудобно перед проходящими людьми. Они увидят, какой я уже старый и больной.
М.П.: - Все на улице меня спрашивают, почему Сеня не выходит. А он стесняется.
И тут Семен Львович преобразился.
- Хотите, я встану, - вдруг спросил он и потихонечку с помощью сиделки Лены стал подниматься. И действительно встал! Уперся руками в спинку кровати, да как закричит голосом Владимира Ильича: "Товарищи! Революция, о которой так долго говорили большевики, свершилась!" Ну, Артист!!!
* * *
- Семен Львович, когда же вы стали Фарадой? Ведь были же Фердманом.
- Это было в 72-м году.
- И Фердманом себя уже не ощущаете?
- Я был и остаюсь Фердманом, а Фарада - это псевдоним.
- А в паспорте что у вас написано?
- Фарада. Это придумал таджикский директор киностудии. Он сказал, что не может писать Фердман. Я его спрашиваю: "А литовских актеров вы писать можете?". "У них республика есть", - закричал в ответ директор. И я сказал: "Давайте придумаем шараду". А он: "Шарада, шарада... Фарада!"
- Мне кажется, Горин написал ваш девиз по жизни "улыбайтесь, господа, серьезное лицо - еще не признак ума... Улыбайтесь!"
- И я улыбаюсь.
http://www.mk.ru/blogs/MK/2007/10/22/culture/319456/
22.10.2007
Док. 433939 Перв. публик.: 22.10.07 Последн. ред.: 24.03.08 Число обращений: 426
Мельман Александр
|