Расхожая фраза о том, что адвокату нужно доверять, как врачу, навязла в зубах. Но всегда ли слепое доверие оборачивается благом для клиента? Об этом ответственный секретарь нашей газеты Александр Крахмалюк решил поговорить с известным московским адвокатом Алексеем Куприяновым.
- Алексей Анатольевич, о вас идет слава, как об адвокате особо щепетильном в отношении с клиентами.
- Действительно я при первой встрече клиенту никогда ничего не обещаю. И даже в ходе защиты стараюсь дать прогноз исходя из худшего сценария развития событий. Однако недовольных такой постановкой дела среди доверителей, пока не было. К сожалению, бывали недобросовестные. А может быть кто-то и добросовестно путает возможности адвоката с правами судьи или прокурора.
- Но ведь, что греха таить, недобросовестность бывает не только среди клиентов. Нередко критика адвокатуры основана на вполне конкретных и легко проверяемых фактах. Согласитесь, встречаются адвокаты, которые, ничтоже сумняшеся, получив деньги, пускают дело на самотек, лишь обозначая кипучую деятельность. Как человеку неискушенному в "адвокатских тайнах" распознать такого горе-советника?
- Для такой с позволения сказать "работы" в юридической среде даже есть специальный термин: работа "на клиента". Правильно же будет вести защиту так, чтобы результаты были видны в первую очередь следователю, прокурору и судье, и только во вторую - доверителю. Поэтому слепо доверять адвокату не следует, ведь отбывать срок придется самому подзащитному. Например, если по экономическому делу у адвоката нет с собой компьютера, стоит задуматься.
Доверитель и сам должен занимать активную позицию в процессе, вникать во все тонкости. Будет лучше, если у него найдется возможность, получить какие-то начальные юридические знания. Полезно прочесть и уголовный, и уголовно-процессуальный кодексы. Предпочтение отдавайте изданиям с комментариями, одобренными Верховным судом. Эти книги, как правило, доступны пониманию любого гражданина, имеющего высшее образование. Поэтому, если клиент становится жертвой недобросовестности, то он, по большому счету, почти всегда виноват сам.
Гражданин, которому понадобилась юридическая помощь, не должен устраняться от участия в решении проблем, которые в той или иной степени отражаются на его благополучии, жизни и кошельке.
- Что же делать обманутому клиенту? Требовать возврата денег? Жаловаться в совет адвокатской палаты? Возбуждать против адвоката уголовное дело по статье "Мошенничество"?
- Разумеется, все это можно предпринять. Но жалобами не решить той юридической проблемы, с которой вы пришли к своему первому адвокату, показавшемуся вам негодным. Кроме того, машина нашей юстиции столь медлительна, что на адвокатов со стороны доверителей часто валятся и незаслуженные "шишки". Как объяснить клиенту, что адвокат не виновен в том, следствие в Москве "нормально" ведется много месяцев и "за судом" клиент "нормально" может числиться годами? Клиенту кажется, что это его адвокат плох, про пороки системы ему неведомо. Поэтому прежде, чем менять адвоката, я бы посоветовал как следует разобраться.
- Где же выход?
Конечно, если Вас не устраивает адвокат, следует обратитесь к другому. Беда только в том, что такой клиент, иной раз, уже здорово обижен на адвокатуру и подозревает в нечестности всю адвокатскую братию. Он приходит к тебе и говорит, что платить за услуги готов, но... в будущем - "по результату". Запомните! Солидные адвокаты никогда не работают "за результат".
В самом деле, результат далеко не всегда зависит от адвоката, но адвокат обязан сделать все, что считает нужным и целесообразным, чтобы конечный результат смог оказаться лучше. Делай, что должен, и пусть будет, что будет! Уповать лучше на Бога.
- А вам попадались "вторичные" клиенты?
- Много раз.
- Расскажите об этом подробнее.
- Обычная автоавария. К сожалению, одна из многих. Трагедия. Погиб человек. Пьяный перебегал Ленинградское шоссе недалеко от МКАД над подземным пешеходным переходом в потоке транспорта поздно вечером.
Первые три ряда из восьми ему удалось пройти невредимым, а вот на четвертом игра в "автомобильную рулетку" закончилась. Потерпевший попал под автомобиль, которым управлял Алексей П.
Его машина двигалась со скоростью 80 километров в час. Поскольку водитель пешехода не видел и не тормозил, другого исхода, кроме летального, быть и не могло. Позже экспертиза установит, что доля алкоголя в крови погибшего составляла 7,5 %, а моча имела концентрацию пива.
На месте происшествия оказалось два свидетеля: собутыльник погибшего и водитель, ехавший в соседнем ряду. Свидетели так же, как и инспектор ГИБДД, прибывший на место происшествия, в один голос говорили, что Алексей ни в чем не виноват. Он не мог видеть пешехода, выскочившего из-за рядом идущей машины, и тем более не успевал тормозить. В ходе разбирательства на дороге появился адвокат, предложивший Алексею свои услуги (совсем недорого, каких-то 400 долларов!). И водитель, пребывающий в шоковом состоянии, естественно, согласился. Адвокат также уверил Алексея, что опасаться ему нечего, и в данной ситуации даже уголовного дела возбуждать не станут.
Дело в милиции, однако, возбудили. Уже этот факт, казалось бы, должен был насторожить клиента. Он должен был задать себе и адвокату вопрос: "Почему все происходит не так, как обещал ему защитник? Однако Алексей этого не сделал. А адвокат продолжал его уверять в том, что "все хорошо".
"Что мне говорить на допросе?" - интересовался Алексей у адвоката.
"А что спрашивают, то и говори!" - не мудрствуя лукаво, отвечал адвокат. Он даже не предотвратил обычную для впервые допрашивающихся лиц ошибку подзащитного: граждане начинают домысливать обстановку происшествия и показывают не то, что помнят, а то, что по их разумению могло бы быть в реальности. Ошибкой адвоката умело воспользовался следователь.
В итоге на основании протоколов допроса самого же подозреваемого выстроилась четкая обвинительная позиция. И хотя данные первого - доследственного экспертного исследования не подтверждали версию следствия, дело принимало все более серьезный оборот.
Свидетель вероятно с подачи следователя с геометрической четкостью указывал, что расстояние между бамперами обеих машин составляло 0,5 метра, дистанция с впереди идущими машинами - 6 метров. Не глаз - алмаз! И никаких "плюс-минус", как предписывают методики. В итоге второй эксперт по таким четким данным нарисовал безукоризненно четкую картинку в виде схемы, согласно которой получалось, что водитель должен был непременно увидеть бегущего ему под колеса пешехода.
Что же наш адвокат? Он спокойно "прожевал" и эту экспертизу. Однако именно после нее дело было обречено попасть в суд, т.к. прокуратура в такие дела обычно даже не заглядывает.
Каковы же были доводы защиты, отраженные в обвинительном заключении, поступившем в суд?
Они свелись к одному слову, записанному следователем в соответствующей строке новой стандартной формы обвинительного заключения: "Нет".
Доводов у защиты не оказалось вовсе!
Адвокат не заявил ни слова о том, что пешеход был пьян, что происшествие случилось в темное время суток, что обзор был ограничен и проч., и проч.
В итоге над Алексеем нависло обвинение, как правило, влекущее реальное лишение свободы. Вот тогда-то он и пришел ко мне.
- И что же в таких случаях нужно делать адвокату No 2?
- Брать чистую тетрадь и начинать работу над ошибками.
- С чего вы начали?
- Попытался найти новых свидетелей. В принципе, это не трудно. Круг лиц, которые могли быть очевидцами происшествия, виден из протокола. Я начал с того, что опросил понятых. Один из них действительно оказался свидетелем ДТП, и хоть и отказался идти в суд (бизнес, некогда), подтвердил реальную версию произошедшего. В крайнем случае, его можно было бы доставить в суд "приводом", но пока необходимости в этом нет.
- Значит вы пришли в суд с козырями, которые полностью опрокидывали версию следствия?
- Опровергать или ставить под сомнение подряд все доводы и выводы предварительного следствия в суде тактически неверно. Перефразируя Пруткова: "Единожды не доказавши, кто тебе поверит?" Вот и мне на одном из судебных заседаний довелось услышать в ответ на свои доводы реплику судьи: "Зачем же обвиняемый на себя наговаривал?" Не скажешь ведь: "По совету своего адвоката".
- Какова же была ваша тактика?
- Найти в материалах следствия самое слабое звено. Таким звеном, в данном деле была последняя экспертиза. Она была основана на цифрах в нужную сторону "приглаженных" следствием на последних по времени допросах. Если же принять во внимание первичные показания участников процесса, выводы экспертов должны были бы быть прямо противоположными.
- Новая экспертиза была возможна?
- Не только возможна, но и необходима. Для экспертного исследования я пригласил опытнейшего специалиста по безопасности движения Владимира Хренова. Мы выехали на место с видеокамерой и в течение двух часов проводили эксперимент, отслеживая интенсивность движения, скорость машин, их распределение в потоках по полосам, дистанцию. В итоге ключевая ошибка была достоверно обнаружена. Предыдущая экспертиза строилась на том, что "Жигули" и фура, загораживавшая обзор подсудимому, двигались параллельно длительное время. Однако свидетели указывали, что за несколько секунд до столкновения фура стала тормозить. То есть ее водитель увидел человека, перебегающего дорогу. Но как это мог сделать водитель "Жигулей", двигавшихся левее фуры, если обзор справа был загорожен мощным корпусом грузовой машины? На этот вопрос никто вразумительного ответа дать не смог. И этого защите оказалось достаточно, чтобы с цифрами в руках опровергнуть выводы предыдущей экспертизы.
- И тогда стало ясно, что линия защиты возобладала над линией обвинения?
- Погодите. Опытные адвокаты знают, что строить защиту на опровержении одного пусть даже очень серьезного факта или вывода следствия опасно. В запасе обязательно должны быть дополнительные аргументы. Адвокат должен подготовить второй, а лучше и третий эшелон обороны. В качестве дополнительных аргументов я привлек выводы психологического исследования о восприимчивости водителя к возможной опасности в зависимости от внешних условий. Для этого потребовалось обратиться в Институт психологии при Российской академии наук. Профессор Владимир Барабанщиков назвал 12 причин, по которым водитель в той или иной степени теряет готовность немедленно реагировать на возможную опасность. В нашей ситуации к ним относился, например, огромный ярко освещенный рекламный щит почти над дорогой, в зоне которого в темное время суток человек в темной одежде практически теряется из виду, а сам щит неизбежно отвлекает к себе внимание. Кроме того, место, где случился наезд на пешехода, не характеризуется как опасное, это не пешеходный переход и не перекресток, а часть динамичной трассы. Эти обстоятельства также опровергали категорические выводы "геометрической" экспертизы, которая психологию водителя вообще никак не учитывала.
- Вам удалось высказать эти доводы в процессе?
- Удалось, но процесс пока отложен. Я попытался представить свои исследования прокурору с тем, чтобы он отказался от обвинения. Была бы сэкономлена масса процессуального времени. Но обвинитель, по-моему, воспринял это, как посягательство на честь мундира. На иное я, правда, и не рассчитывал. Его можно понять. Прокуратура у нас до сих пор олицетворяет в процессе исключительно карательную функцию. Если прокурор откажется от обвинения, его попросту уволят с работы. Но это, как говорится, тема другого разговора.
Что касается моего доверителя, надеюсь, что он будет оправдан. Но полная уверенность к российскому адвокату может приходить только после оглашения приговора.
Подзащитный метра А.Куприянова - В.Титов через 3 месяца после выхода газеты действительно был оправдан Головинским судом Москвы, приговор утвержден Мосгорсудом.
Судебная речь по делу Титова была опубликована в Журнале Верховного суда "Российская юстиция" No 1 2004 год. Как видно из редакционного предисловия, речь заслужила весьма лестную оценку специалистов.
