|
|
Николай Сорокин: `Экспорт` революции в современном мире. Исторические параллели, технологии и меры противодействия. (часть 2)
Назад
|
Николай Сорокин: `Экспорт` революции в современном мире. Исторические параллели, технологии и меры противодействия. (часть 2)
|
Английский теоретик права девятнадцатого века Джон Остин описал положение диктатуры перед лицом разочарованного народа. Остин утверждал, что если большинство населения полно решимости ликвидировать правительство и для этого готово терпеть репрессии, тогда мощь правительства, включая тех, кто его поддерживает, не спасет ненавистное правительство, даже при иностранной поддержке. Остин заключает, что борющийся народ невозможно вернуть к постоянному подчинению и покорности.
Если, несмотря на репрессии, источники силы могут быть ослаблены или перекрыты на достаточное время, первоначальным результатом для диктатуры станут неуверенность и замешательство. Затем может последовать явное ослабление власти диктатуры. Со временем исчезновение источников силы может вызвать паралич и бессилие режима и, в серьезных случаях, его развал. Власть диктатуры, постепенно или быстро, исчезнет от политического истощения.
Из этого следует, что свободолюбие или тирания любого правительства в большой степени являются отражением решимости народа оставаться свободным и его желания и способности противостоять попыткам поработить его.
Принцип легитимности власти, лежащий в основе любой государственной конструкции является непреложным для всех времен и народов. Это хорошо осознали и революционеры всех мастей, начиная с нидерландских "гезов" и английских пуритан и заканчивая современными "оранжистами". В особенности, это положение актуально для правящих элит, которые в силу тех или иных обстоятельств (зачастую, вынуждено) прибегают к прямому вмешательству в жизнь общества, отдельных групп граждан/подданных, известных личностей, в национальную экономику. Такие режимы в зависимости от степени вмешательства государства в реализацию несвойственных ему (с точки зрения апологетов "классических демократий") функций принято называть авторитарными или тоталитарными. И, в противоположность распространенному мнению, даже тоталитарные диктатуры сильнейшим образом зависят от населения и общества, которым они правят. Как отметил немецкий политолог Карл В. Дойч в 1953 г: "Тоталитарная власть сильна только тогда, когда ее не нужно слишком часто употреблять. Если тоталитарную власть приходится использовать постоянно против всего населения, она едва ли останется сильной в течение длительного времени. Поскольку тоталитарные режимы требуют больше власти для управления своими подданными, чем другие формы правления, таким режимам требуется более широкая и надежная привычка к подчинению среди людей; более того, им приходится при необходимости полагаться на активную поддержку, по крайней мере, значительной части населения...".
Никколо Макиавелли еще ранее утверждал, что правитель, для которого все общество является врагом, не может чувствовать себя в безопасности; чем шире жестокость, тем слабее становится его режим.
* * *
Классическая "марксистско-ленинская" теория социальной революции, концептуальными сторонниками которой вплоть до настоящего времени является большинство российских историков и политологов (порой, не осознавая этого в полной мере), объектом революционного изменения (разрушения) определяет базис общества или, в терминах марксизма, производственные отношения. Смысл пролетарской революции состоял в экспроприации капиталистической частной собственности. Смысл революции в крестьянской стране - экспроприация феодальной и частной земельной собственности.
Оствальд Шпенглер, автор знаменитого бестселлера "Закат Европы" в свою очередь сформулировал концепцию "консервативной революции". Помимо социального, данная революция носит ярко выраженный национально-освободительный характер. Ее смысл, в трактовке О.Шпенглера, - переход к прусскому социализму как жизнеустройству, защищающему Германию от угрозы превращения ее в периферийный придаток Антанты. Для достижения этих целей и построения нового жизнеустройства на измененном базисе предполагались соответствующие революционные изменения и в надстройке - государстве, идеологии и пр.
В 30-е годы ХХ века, после изучения опыта всех великих революций прошлого, а также русской революции и национал-социалистической революции в Германии, родилась принципиально новая теория, согласно которой первым объектом революционного разрушения становилась надстройка общества, причем ее наиболее "мягкая" и податливая часть - идеология и установки общественного сознания. Разработка ее связана с именем Антонио Грамши, основателя и теоретика Итальянской компартии. "Западный марксизм" Грамши отличает обновленческий подход к методологическим вопросам марксистской теории общества, предполагающий заимствование (ассимиляцию) немарксистских идей, и повышенное внимание к проблемам культуры и идеологии.
Грамши создал новую теорию государства и революции - для городского общества, в отличие от ленинской теории, созданной для условий крестьянской России. Ключевой раздел труда Грамши - учение о культурной гегемонии. Это - часть общей теории революции как слома государства. Изложение ее содержится в "Тюремных тетрадях", огромном труде, который Грамши написал в тюрьме.
Выше был приведен постулат Макиавелли, согласно которому государство стоит на силе и согласии. Положение, при котором достигнут достаточный уровень согласия граждан и власти, Антонио Грамши называет культурной гегемонией. По его словам, "государство является гегемонией, облеченной в броню принуждения". Таким образом, принуждение - лишь броня гораздо более фундаментального содержимого. Более того, гегемония предполагает не просто согласие, но благожелательное (активное) согласие, при котором граждане желают того, что требуется власти (шире - господствующему классу). Грамши дает такое определение: "Государство - это вся совокупность практической и теоретической деятельности, посредством которой господствующий класс оправдывает и удерживает свое господство, добиваясь при этом активного согласия руководимых". Грамши в этой концепции заострил внимание на механизмах обеспечения согласия подчиненных классов с руководящей ролью экономически господствующего класса, не сводимых к прямому принуждению или экономическим факторам. Гегемония достигается, главным образом, через сеть институтов гражданского общества и состоит в интеллектуальном, моральном и, на этой основе, политическом лидерстве правящего класса на всех уровнях общественной организации. Понятие гегемонии не сводится к исключительно идеологическому доминированию, но включает весь комплекс стратегий обеспечения согласия.
Если главная сила государства и основа власти - гегемония, то вопрос стабильности политического порядка и, напротив, условия его слома (революции) сводится к тому как достигается или подрывается гегемония. Кто в этом процессе является главным агентом? Каковы "технологии" процесса? Гегемония - не застывшее, однажды достигнутое состояние, а динамичный, непрерывный процесс. Ее надо непрерывно обновлять и завоевывать.
Гегемония опирается на "культурное ядро" общества, которое включает в себя совокупность представлений о мире и человеке, о добре и зле, множество символов и образов, традиций и предрассудков, знаний и опыта. Пока это ядро стабильно, в обществе имеется "устойчивая коллективная воля", направленная на сохранение существующего порядка. Подрыв этого "культурного ядра" и разрушение этой коллективной воли - условие революции.
Для подрыва гегемонии надо воздействовать не на теории противника и не на главные идеологические устои власти, а на обыденное сознание, на повседневные, "маленькие" мысли среднего человека. И самый эффективный способ воздействия - неустанное повторение одних и тех же утверждений, чтобы к ним привыкли и стали принимать не разумом, а на веру. Это - не изречение некой истины, которая совершила бы переворот в сознании, какое-то озарение. Это "огромное количество книг, брошюр, журнальных и газетных статей, разговоров и споров, которые без конца повторяются и в своей совокупности образуют "идеологический бульон", из которого рождается коллективная воля, необходимая, для получения конкретного результата. Обращаясь к интерпретации понятия "гегемония" самим Грамши, нельзя не принимать во внимание тот факт, что на протяжении своих "Тюремных тетрадей" он постоянно ссылается на существенные ленинские достижения в формулировании и осознании его собственного понятия гегемонии. Такая похвала, несомненно, была обоснованной. Несмотря на то, что был одним из первых постреволюционных теоретиков, разработавших более совершенный анализ основных различий между политическим развитием России и остальной Европы, что в конце концов потребовало выработки совершенно другой стратегии социалистической революционной деятельности для более развитых западных цивилизаций, он всегда был непреклонен, считая, что взятие власти большевиками, подобно якобинцам, было правильным шагом в сложившихся в то время в России условиях.
Продолжение следует
Николай Сорокин, 17 марта 2008 года
www.nasledie.ru
viperson.ru
Док. 432126
Перв. публик.: 17.03.08
Последн. ред.: 28.12.10
Число обращений: 639
Сорокин Николай Олегович
|
|
|
