Как известно, первый номер газеты "Гудок" вышел в Петрограде более 90 лет назад – 23 декабря 1917 года – в день открытия Чрезвычайного Всероссийского съезда железнодорожных рабочих и мастеровых. В передовой статье этого номера о задачах нового издания говорилось так: "Способствовать выработке единства воли и действия железнодорожного пролетариата, будить и звать железнодорожные низы к сплочению своих сил и тесному единению со всем борющимся пролетариатом России для торжества трудовой революции и лучших заветов международного рабочего движения!".

Прежде чем стать привычной сегодня ежедневной газетой, "Гудку" пришлось пережить несколько переходных этапов. Вначале это был журнал, который выходил раз в месяц. Тираж первых номеров был всего 10 тысяч экземпляров. Распространялся он на важнейших железнодорожных узлах и пользовался большим авторитетом. До июня 1918 года "Гудок" был органом профсоюза железнодорожников Петроградского и Московского узлов, затем – органом Всероссийского профсоюза железнодорожных рабочих, а с мая 1920 года – стал единственной в стране ежедневной центральной отраслевой газетой, издававшейся Наркоматом путей сообщения и ЦК профсоюза.

В период Гражданской войны, когда от работы железнодорожного транспорта во многом зависел исход боев, газета заполнялась в основном военными сводками, в ней порой не оставалось места для таких вопросов, как охрана труда, проблем быта и культурного развития. Но когда наступили времена НЭПа, пришлось "Гудку" стать ближе к жизни.

С 1922 года газета стала подписной, на нее была установлена цена. С этого времени она стала по-настоящему массовым изданием, на страницах которого благодаря развитию рабкоровского движения, преобладали злободневные для работников отрасли вопросы условий труда и быта. Тираж "Гудка" достиг 24 тысяч экземпляров. А когда 16 сентября 1923 года вышел тысячный номер газеты, ее тираж стал 98 тысяч! К этому времени редакция имела 659 рабочих корреспондентов и распространялась почти по всем направлениям железных дорог.

    25 января 1925 года был проведен Всесоюзный съезд рабкоров "Гудка". На нем отмечалось, что симпатии читателей (в это время газета обогнала по тиражу все массовые издания – 260 тысяч экземпляров) завоеваны тем, что серьезнейшие политические и экономические вопросы освещались доходчиво, понятным языком. Кстати, в 1925 году "Гудок" знали и читали не только в нашей стране. Его иностранные корреспонденты работали в Англии, Франции, Германии, Италии, Австрии, Чехословакии, Югославии, США и Китае.

    В это самое время газета стала спасительным пристанищем для ряда никому тогда не известных, а позже прославленных писателей. Взять хотя бы Михаила Булгакова. В литературных воспоминаниях Арона Эрлиха "Нас учила жизнь" сохранились подробности их совместного появления сначала в "Лито", а позднее в поисках более приличного заработка в "Гудке". Автор мемуаров утверждает, что именно за гудковским столом начинали вырисовываться всемирно известные произведения Булгакова "Белая Гвардия" и "Дьяволиада".

    К тому времени с "Гудком" активно сотрудничал Валентин Катаев. Именно по его протекции ответственный секретарь редакции "легендарный Август Потоцкий" принял в библиотеку Илью Ильфа. Как вспоминает дочь писателя Александра Ильинична, изучая литературное наследие отца и его соавтора Евгения Петрова, она обнаружила насколько тесно переплетались в 20-е годы творческие судьбы Катаева, Олеши, Ильфа, Петрова, Булгакова, Паустовского. Все они прошли через знаменитую в то время четвертую полосу "Гудка".

    Вот что она нашла в мемуарах Валентина Катаева о второй – после библиотекаря – должности Ильи Ильфа в "Гудке": литобработчик или правщик:

   "Правщики стояли на самой низшей ступени редакционной иерархии. Их материалы печатались петитом на четвертой полосе, после которых шли только расписания поездов и похоронные объявления. Обычно они исправляли грамматические ошибки и сокращали текст, придавая письму незатейливую форму небольшой заметки. Друг же (Ильф) поступал иначе. Вылущив из письма суть, он создал совершенно новую газетную форму – нечто вроде прозаической эпиграммы размером не более десяти-пятнадцати строк. Они были просты, доходчивы, афористичны и в то же время изящны, а главное, насыщены таким юмором, что вскоре четвертая полоса, которую до тех пор никто не читал, сделалась самой любимой и заметной.

    Отчасти "Гудок" располагался в знаменитом "Общежитии имени монаха Бертольда Шварца" - со скрипучими полами и довольно стесненными кабинетами. Как бы ни упоминали в своих произведениях тогдашнего кормильца будущие великие писатели (Булгаков, например, вывел его под прозрачным псевдонимом "Вестник пароходства"), они сходились на том, что в ауре "Гудка" изначально скрывалась некая тайна, способствовавшая зарождению и выращиванию выдающихся литераторов.

    Ильф и Петров наиболее емко использовали реальные условия работы в железнодорожной газете при сочинении "Двенадцати стульев". Именно здесь развивалось и крепло их умение организовать материал, талант видеть мир с необычной стороны. Даже форма романа – путешествие, по сути, списана с их совместной командировки на Кавказ летом 1927 года. А московские главы "романа-фельетона", особенно касающиеся редакции "Станка", по сути "вотчина" тогдашнего "Гудка".

    Роман населен персонажами, прообразы которых были хорошо известны друзьям и коллегам авторов. Печатавшийся во многих московских сатирических журналах Михаил Глушков прозрачно узнаваем в образе Авессалома Изнуренкова. Это Глушкову принадлежала знаменитая фраза Остапа Бендера: "Ключ от квартиры, где деньги лежат".  А тогдашний пост-одессит Осип Сиркес предстает в романе Никифором Ляпис-Трубецким.

     "По странному стечению обстоятельств в "Гудке" собралась компания молодых литераторов, которые впоследствии стали знаменитыми писателями, - откровенничал позже Валентин Катаев. – Это авторы таких произведений, как "Мастер и Маргарита", "Дни Турбиных", "Три толстяка", "Зависть", "Двенадцать стульев", "Роковые яйца", "Растратчики"… Эти книги создавались по вечерам и по ночам, а днем авторы строчили на полосках газетных срывов статьи, заметки, маленькие фельетоны, стихи, политические памфлеты, обрабатывали читательские письма…"

    Не удивительно, что 19 января 1927 года, когда вышел 2000-й номер "Гудка", газета имела уже 19 тысяч рабкоров и 400 тысяч подписчиков. Бывший за пять лет до этого наркомом путей сообщения Ф.Э.Дзержинский называл "Гудок" великим завоеванием революции. "Он силен и ценен живой связью с широкой массой транспортных рабочих, он их выразитель. Поэтому имеет колоссальные заслуги в борьбе с транспортной разрухой".

Впечатляет, что в те годы "Гудок" завоевал популярность не только в нашей стране, но и у иностранных читателей. "Я, как специальный корреспондент "Гудка" должен быть постоянно в курсе дел, - писал на страницах газеты представитель английских профсоюзов Том Манн. – Во время моих многочисленных выступлений перед английскими рабочими я, ссылаясь на пример "Гудка", рассказываю им, как надо строить подлинно рабочую печать".

   Символично, что не только будущие писатели, но даже просто состоявшиеся и не состоявшиеся в полной мере журналисты в разное время говаривали, что их самые счастливые годы пришлись на работу в "Гудке". И это при том, что многие гудковцы могли бы повторить вслед за Булгаковым: "Сижу в долгу, как в шелку. Денег мало, будущее темновато". Безденежье юмористически отражено в одном из ильфовских писем, которые раскопала его дочь: "Олеша продает свои полосатые штаны татарину. Олеше жалко продавать эти штаны, но ему очень хочется пива. А денег уже нет. То есть они есть, но будут только завтра, а пива хочется сегодня. И вот он продает свои штаны…"

    Уже став известным писателем Илья Ильф постоянно вспоминал те нищие, счастливые, молодые годы, которые провел в "Гудке", когда закладывались основы его литературного мастерства. Но с приходом нового главного редактора, четвертая полоса – краса и гордость газеты – начала пустеть. И в конце 1928 года Ильф и Петров были уволены: формально – по сокращению штатов, на самом же деле потому, что новый редактор не нуждался в творческих личностях.

   Проработав 32 года в "Гудке", а до этого 3 года в "Вечерней Москве", в какой-то мере осознал истину, что газетным редакторам трудно и хлопотно иметь дело с талантами. Поскольку общеизвестно: чем значительнее талант, тем труднее его понять, быть с ним рядом. На редакторе замыкаются все грозы и молнии, когда приходится втискивать очередной литературный шедевр в жесткие газетные рамки. А ведь он обязан учитывать не только художественную ценность произведения, но и его соответствие стратегическим направлениям издания.

    Тем весомее заслуги "Гудка" перед отечественной культурой, поскольку привлечение в свой штат неординарных талантливых людей постоянно – с небольшими перерывами – было его главной традицией. В разные годы с газетой были прочно связаны имена Максима Горького, Владимира Маяковского, Демьяна Бедного, Эдуарда Багрицкого, Самуила Маршака, Всеволода Иванова, Мариэтты Шагинян, Анри Барбюса, Арсения Тарковского и многих других. Одни были штатными сотрудниками, другие – надежными друзьями, постоянными авторами "Гудка", который по праву может гордиться своей дружбой с ними.

    Когда 27 июля 1958 года вышел 10-тысячный номер "Гудка", газета была награждена Орденом Трудового Красного Знамени. При этом отмечалось, что газета всегда активно поддерживала и распространяла передовые почины и начинания, которые возникали на железнодорожном транспорте.

   Послевоенное поколение гудковцев с ностальгией вспоминало и воспоминает главного редактора тех лет Бориса Красникова. Это был очень добрый человек, которого все величали "папой". Он возглавлял "Гудок" 27 лет. В те непростые времена среди литсотрудников (должность, предшествовавшая корреспонденту) то и дело "попадались" помимо бывалых и безалаберных журналистов покуда не признанные, но талантливые личности. А чудом сохранившиеся в редакции благодарные традиции порядочности и миролюбия (хотя не обходилось и без интриг) поддерживали творческую обстановку.

   Помнится одно время снова заблистала по субботам 4-я полоса под шапкой "Собеседник". Она заполнялась самыми разнообразными, в основном небольшими материалами: юмор, полезные советы, рассказы, рисунки. Этакая сборная солянка со стихами под какой-нибудь романтической фотографией. Стихи сочинял настоящий гудковский поэт Слава Молодяков. У него как раз тогда в издательстве "Советский писатель" вышли книга, а затем и вторая. Но до второй он не дожил. А на могильной плите выбиты собственные строки:

И рядом с мертвыми цветами

Живые бьются на ветру.

    Автор восьми романов, многих повестей и рассказов Александр Кабаков работал в "Гудке" с 1972 года. Мало кто в то время знал, что литсотрудник отдела движения, а позже редактор отдела информации в перерывах между правкой и сочинением статей в газету начал писать свой первый роман. Со средины 80-х годов он работал заместителем главного редактора "Московских новостей", редактором отдела в "Коммерсанте", заместителем главного редактора в журнале "Новый очевидец". Но если не лукавит, то говорит, что всем лучшим в себе обязан "Гудку".

   Кстати именно Кабакову я обязан тем, что работаю в этой газете. Как-то в мае 1976 года он оказался в "Вечерней Москве" по каким-то журналистским делам и в ожидании встречи с главным редактором Семеном Индурским узнал, что в отделе партийной жизни есть человек с железнодорожным образованием. Мы разговорились, и я хорошо помню тот главный довод, который привел Кабаков в пользу моего перехода в "Гудок":

- Сидишь здесь, в четырех стенах и общаешься с людьми только через телефонную трубку. А у нас будешь ездить по всей стране, кругозор – не сравнить!

С его подачи меня пригласил на беседу "папа" Красников. Он уже знал, что я инженер-электромеханик путей сообщения и без всяких предисловий предложил:

- В концертном зале гостиницы "Зарядье" сейчас открывается слет бамовцев. Садись в мою машину, возьми два-три интервью до начала заседания и тут же возвращайся. Напишешь – никому не показывай, сразу ко мне…

- Через два часа я снова был в том же кабинете с готовым материалом.       Прочитав, что-то поправив и отдав его в набор, Борис Иванович поинтересовался, сколько мне лет. "В ноябре будет сорок", - отвечал. "О, да ты еще лет 20 можешь поработать у нас". И тут же скомандовал кадровичке: "Зачислите его литсотрудником в отдел пути, строительства и связи".

    Процесс смены поколений всегда был болезненным в любой газете, а в "Гудке" в особенности. Не так просто сочетать знание основ журналистики и хотя бы "Общего курса железных дорог", который преподают в техникумах и институтах железнодорожного транспорта. Тем не менее до недавнего времени желающие попробовать силы на этом поприще находились. Так же, как всегда находились наставники, готовые прийти на помощь неопытному новичку.

     С этой точки зрения довольно непростыми были последние полтора десятилетия, когда у руля "Гудка" сменилось полдюжины главных редакторов, и каждый из них естественно пытался выстроить свой макет газеты. Речь шла не только о графическом лице издания, но и о содержании. Одно время до 45 тысяч скукожился тираж, менее интересным был авторский актив.

    Своеобразным ренессансом стал период, когда в "Гудке" работал, а с 2002 по 2005 возглавлял его секретарь Союза писателей России Игорь Янин. Он привлек к подготовке наиболее значимых, проблемных материалов целую плеяду современных писателей, видных политиков, ученых. На страницах газеты выступали Валентин Распутин, Василий Белов, Виктор Боков, Владимир Карпов, Владимир Фирсов, Лев Котюков, Владимир Крупин.

    В 1997 году, к своему 80-летнему юбилею "Гудок" выпустил сборник "Клуб знаменитых политиков", на страницах которого были представлены многие из этих интересных авторов. Издание было замечено, получило достойную оценку знатоков и ценителей русской словесности. А в 2002 году, к 85-летию газеты был учрежден выпуск многотомного издания "Библиотека "Гудка", куда вошли наиболее значимые произведения выдающихся писателей-гудковцев. Так сказать, своеобразный заочный  "Фан-клуб" писателей – друзей "Гудка".

    В декабре минувшего года газете стукнуло 90. Позади 24 тысячи номеров, тираж более 210 тысяч экземпляров. В очередной раз сменилось руководство и практически весь журналистский коллектив. Нынешний "Гудок" и внешне, и содержанием все ближе походит на "Коммерсант". Модное нынче бизнесовое направление чуть ли не полностью вытеснило со страниц газеты не только искренние, проникновенные рассказы о людях, их чаяниях и заботах, но и глубокие проблемные материалы о путях технического перевооружения и реформирования отрасли.

    По мнению преданных газете читателей, наибольший интерес сейчас вызывают статьи подготовленные спецкорами "Гудка", посвященные истории железных дорог, прославленным руководителям, специалистам и новаторам транспорта. Хотя надо откровенно признать, пишут нынешние журналисты-гудковцы без присущих Ильфу, Петрову, Олеше, Катаеву и иже с ними блеска и изобретательности. Преобладают шаблоны, штампы и довольно серенькие откровения-самолюбования.

    А ведь сама отрасль, рядовые труженики и специалисты, на которых она держится, заслуживают гораздо большего. По-моему, растворился и угас тот легендарный дух "Гудка" 20-30-х годов, который побуждал к творчеству каждое новое поколение. Его надо возродить, почувствовать себя наследниками тех, кто принес газете славу незаурядного издания.

Док. 431425
Опублик.: 13.03.08
Число обращений: 62