Владимир Римский:`Сотрудничество бизнеса и власти получается в России коррупционным`Назад
Владимир Римский:`Сотрудничество бизнеса и власти получается в России коррупционным`
У нас тут много говорилось о конфронтации бизнеса и власти, а я попытаюсь описать, наоборот, их сотрудничество. Но сотрудничество бизнеса и власти получается в России коррупционным. В этом, на самом деле, важнейшая проблема для всей страны, но, к сожалению, не для сторон такого сотрудничества.
Я, конечно, могу ошибаться, как и любой другой эксперт, но некая логика, на мой взгляд, в осуществлении сотрудничества бизнеса и власти, а не в их конфронтации является довольно понятной. Прежде всего, в результатах принятия государственных решений, по крайней мере в последние годы, явно доминирует один единственный критерий - это пополнение государственного бюджета. Соответственно, все неспособные вложить в бюджет достаточно много финансов просто не нужны субъектам принятия этих решений, т.е. российской бюрократии. Ненужными в этом смысле для нее являются малый и средний бизнес, граждане, неправительственные организации. В этом одна из причин их слабого развития в России. А вся социальная сфера рассматривается нашей бюрократией только как нагрузка на бюджет. И чем меньше будет такой нагрузки, тем лучше для государственной бюрократии и органов власти, в которых она работает. Соответственно, единственным реальным партнером органов власти является крупный бизнес.
Крупный бизнес - это понятие относительное, потому что для каждого уровня государственного управления - федерального и регионального - свой бизнес является крупным. По моим представлениям, есть некий признак, позволяющий квалифицировать бизнес именно как крупный в понимании соответствующих органов власти. Этот признак можно сформулировать так: каким образом была получена собственность этого бизнеса. Крупным в понимании наших органов власти называется тот бизнес, который получил свою собственность в результате приватизации. А тот бизнес, который сам создал свою собственность, как правило, относится ими к малому или среднему.
Получив собственность от государства, крупный бизнес, на самом деле, не стал полностью свободным распорядителем этой собственности. Он распоряжается этой собственностью, естественно, под контролем государства, а точнее - под контролем российской бюрократии. Во многих случаях коррупция начинается, когда бизнесмены не самостоятельно создают свои предприятия, бизнес или ведут какую-то коммерческую активность, а когда их создают сами чиновники для решения своих материальных проблем.
В результате получается, что собственно бизнес рассматривается нашими чиновниками как средство повышения своего благосостояния, ресурсом достижения своих собственных целей. Вот это и есть прямая коррупция, потому что в целях российской бюрократии на деле нет повышения благосостояния граждан и развития, расширения ресурсов страны.
В исследованиях нашего Фонда ИНДЕМ одно из самых опасных для общества и государства проявлений коррупции названо "коррупционные сети". Это сети неформальных отношений и связей чиновников и бизнесменов, которые есть, конечно же, во всех странах мира и при любых политических режимах. Но вопрос в другом: какие цели преследуют эти сети неформальных отношений в своей деятельности? В российской ситуации получается, что именно в этих сетях принимаются важнейшие политические и государственные решения. Вот это - самая главная, самая серьезная коррупция, о которой здесь, к сожалению, никто не говорил. Речь идет не о том, что кто-то взятки дает, а кто-то - берет. Взятки уже давно не являются основной формой коррупции в нашей стране, потому что за взятку можно получить уголовное преследование, а за участие в коррупционной сети, как правило, никаких наказаний никто не несет.
Причина в том, что вся деятельность коррупционных сетей ведется скрытно, конфиденциально, никогда не является публичной. О ней никто никогда не напишет в газетах. Сейчас я попытаюсь объяснить, почему. Самое главное в деятельности коррупционных сетей - чиновники, ее участники, почти всегда осуществляют эту деятельность в пределах своих полномочий, т.е. вполне законно. Они просто имеют определенные полномочия при принятии решений и используют эти полномочия для принятия решений в личных или корпоративных интересах, а вовсе не в общественных или государственных. В таких случаях, хотя бы на уровне осуществления государственного управления, деятельность участников этих сетей должна квалифицироваться как коррупционная, независимо от того, возможно ли предъявить им юридически доказанные обвинения. Ведь потери общества, экономики и государства от деятельности коррупционных сетей во много раз превышают потери от взяточничества.
В российских коррупционных сетях есть довольно четкая специализация. Чиновники занимаются принятием выгодных членам сетей решений. Бизнес и коммерческие структуры обеспечивают финансовую составляющую деятельности коррупционных сетей. Правоохранительные органы осуществляют защиту участников коррупционных сетей: с одной стороны, от вмешательства в их деятельность представителей других конкурирующих сетей, с другой стороны, от публичности, от появления нежелательной информации в средствах массовой информации. Публичность закрывается правоохранительными органами.
Когда мы наблюдаем конфронтацию бизнеса и власти, как у нас любит писать пресса, на самом деле чаще всего мы наблюдаем конфронтацию разных коррупционных сетей. Никто никогда из своей коррупционной сети на свой бизнес нападать не будет. Этого не было и нет. Это в принципе невозможно. Конфронтация власти и бизнеса проявляется в публичной сфере, как правило, при использовании государственных структур, особенно часто правоохранительных органов, крупным бизнесом для решения своих собственных задач, для защиты своих собственных интересов. Естественно, в такой конфронтации каждая коррупционная сеть защищает свои интересы, а не интересы государства и тем более - не интересы его граждан. А борьба между коррупционными сетями обычно идет за право владения и распоряжения общественными, государственными, финансовыми и производственными ресурсами.
Еще один момент тоже у нас здесь как-то не прозвучал. Это то, что наш современный бизнес, к сожалению, не создал ресурсов собственного развития, саморазвития. В современной России решающим условием развития крупного бизнеса поэтому является его привязка к органам государственной власти. Для федерального крупного бизнеса коррупционным сетям намного выгоднее иметь своих представителей в тех или иных министерствах и через них административным способом решать свои проблемы, чем конкурировать на рынке за потребителя, за предоставление услуг, за то, чтобы их бизнес становился более эффективным и открытым для инвестиций.
Последствия коррупционного сотрудничества власти и бизнеса довольно понятны: они как бы замкнуты друг на друга в сфере принятия решений. И они по обоюдному интересу из этой сферы практически полностью исключили граждан. Здесь уже говорилось о том, что разорвать эту порочную для развития страны систему принятия политических и государственных решений, в общем-то, некому. Действительно некому, потому что по нормативным положениям современной демократии для этого необходимо определенное давление граждан на власть и на бизнес. Только под давлением граждан бизнес не сможет заниматься любой деятельностью, которая может приносить прибыль, а будет подчиняться определенным общественным интересам, а также нормам морали и нравственности. И только под давлением граждан власть не сможет принимать любые политические и государственные решения. Власти придется учитывать и реализовывать общественные приоритеты и потребности, т.е. становиться властью публичной, выражающие более публичные интересы, чем коррупционные.
Но современная ситуация в нашей стране настолько сложна, что просто принятием тех или иных законов создать давление граждан на власть и бизнес невозможно. На нашем заседании уже говорилось про несовершенство российского законодательства. Я бы сказал, что нужно просто развести, как это делают некоторые юристы, закон и право. У нас, к сожалению, депутаты Государственной Думы РФ очень часто говорят, что тот закон, который они принимают, является правом. Это неверно, потому не является правом любой закон. Например, закон о расстреле за неправильный переход улицы не является правовым в цивилизованном обществе. Правом становится то, что вырастает из общественной практики решений проблем и регулирования тех или иных сфер деятельности, то, что принимается общественной практикой, а не отвергается ей. Для улучшения общественной практики, для повышения уровня морали и нравственности в ней, снижения уровня коррупции необходимо менять саму эту практику. Нормы законов должны предлагать реальные решения реальных проблем, тогда они и будут менять общественную практику. Пока же в России получается наоборот: общественная практика адаптирует нормы законов для решений проблем граждан, бизнеса и государства. А решения, получаемые таким образом, чаще всего, являются коррупционными.
С другой стороны, раз органы государственной власти не хотят реально решать проблемы граждан, значит, и законы будут ими приниматься неправовые. А приводит это к тому, что бизнес попадает в ту же систему формирования норм российского законодательства и, как уже доказала практика законотворчества, особенно последних 15 лет, и лоббированием своим корпоративных интересов не способен выстроить правовую систему в нашей стране. Единственный вариант решения проблемы формирования правовой системы в России - это включение во взаимоотношения власти и бизнеса граждан. Сделать это довольно сложно.
Наиболее существенное влияние на политику граждане могут оказать, объединившись для совместного отстаивания своих приоритетов и интересов. Совокупность таких объединений граждан обычно описывают термином "гражданское общество". Но активность гражданского общества не всегда является позитивной. Эта активность может быть направлена на принятие популистских, простых и быстрых решений самых сложных проблем, которые только ухудшат ситуацию. В некоторых случаях конкуренция в гражданском обществе за те или иные ресурсы ведется настолько остро, что может отчасти напоминать конфронтацию в криминальной среде: без убийств, но с выделением ресурсов только "своим". И во всех случаях финансирование структур гражданского общества бизнесом и государством на первом этапе неизбежно будет приводить к прямым расходам их бюджетов, очень мало будет напоминать инвестиции. А сама активность гражданского общества будет неизбежно мешать власти и бизнесу согласованно принимать решения, игнорирующие приоритеты и интересы граждан.
Но решить реальные проблемы российского общества, экономики и государства без включения граждан в политику невозможно. При этом попытки регулировать гражданское общество сверху, скажем, через органы исполнительной власти, создавать какие-то регуляторы его деятельности через систему законов, нормы которых должны определять, что в ней будет позитивным, а что - нет, какие социальные институты должны работать, а какие - нет, абсолютно бесперспективно. Потому что граждане совершенно не доверяют никаким институтам, которые им создает власть, даже в сотрудничестве с бизнесом. Граждане готовы только на то, чтобы самим, своей активностью, так как они умеют, решать свои проблемы, создавать определенные социальные институты, чтобы те потом поддерживались нашим государством.
Для оказания поддержки гражданами тех или иных социальных институтов им очень важно отношение государства и бизнеса к институту собственности. Уверенность граждан в том, что им можно создавать собственность и ее не отберет ни государство, ни бизнес, ни негосударственные организации, могла бы существенно повысить их желание самим решать свои проблемы, проявлять в этом свою активность. Например, было бы желательно, если жители дома решили улучшить себе канализацию, купили на свои деньги и установили оборудование для улучшения этой канализации, то оно должно на все оставшиеся столетия оставаться их собственностью. Но таких гарантий нашим гражданам в современной ситуации ждать неоткуда.
Поэтому пока в России активность граждан очень низка. Ведь наши граждане, даже когда они могли бы вложить деньги в решение своих проблем, этого не делают. Потому что как только они что-то реальное сделают, у них отнимут результаты их деятельности. Так происходит практически всегда, когда появляется какая-то гражданская активность в решении тех или иных проблем. Поэтому никакой гражданской активности и нет.
С другой стороны, российский бизнес находится под контролем власти и денег в развитие гражданского общества вкладывать не хочет или не имеет возможности. Соответственно, можно закончить только одним призывом к бизнесу, как к более активному субъекту в связке "власть и бизнес", попытаться все же реально поддержать гражданскую активность. Естественно, при этом бизнесу желательно использовать возможности своего лоббирования. Но самое главное - не следует заставлять граждан решать проблемы бизнеса. Нужно дать им возможность решать свои проблемы. Никто из граждан не готов бороться за то, чтобы Михаил Борисович Ходорковский имел свою собственность, чтобы его собственность не отнимали. Но вся страна встанет на защиту права собственности, если будет гарантия того, что ни у кого никогда не отнимут его собственность. Ту собственность, которую гражданин сам получил, сам заработал. Вот тогда граждане поддержали бы, естественно, весь наш бизнес и в том числе Михаила Борисовича Ходорковского.
заседание Круглого Стола "Бизнес и власть в России"
08.06.2005
http://open-forum.ru/members.php?member_id=137
