Лев Пономарев :`Важно исходить из того, что мирный план - это всегда компромисс между позициями враждующих сторон`Назад
Лев Пономарев :`Важно исходить из того, что мирный план - это всегда компромисс между позициями враждующих сторон`
Решение гуманитарных проблем, о которых нам сегодня рассказывали, наверное, это очень большое достижение предыдущей администрации, и это надо признать. Но одновременно мы должны иметь мужество анализировать ту ситуацию, которая сложилась в Чечне, более глубоко. В Чечне сейчас, по оценкам международных и российских правозащитных организаций, уровень насилия, количество внесудебных казней, похищений людей, если соотнести это пропорционально с населением Чечни, совпадает с тем, что было в Советском Союзе в 30-е годы.
Я хочу напомнить, что в 30-е годы тоже были достижения в экономике, в социальной сфере, даже в спорте, т.е. формально жили достаточно благополучно. Тем не менее это был режим, который нельзя назвать признаваемым, возможным, легитимным, при котором человек просто может существовать. Это первое, что должно констатировать экспертное сообщество. Второе - во всех предыдущих выступлениях здесь уже звучало, что выборы, которые намечены на август, не будут выборами. Это опять будет назначение из Кремля. Ясно, что мы повторяем тот цикл, который был при выборе Кадырова. Вывод совершенно очевиден: будет продолжаться то же, что было, вплоть до того (как уже говорили об этом коллеги, которые выступали до меня), что можно прогнозировать трагический исход этих выборов.
Поэтому, как мне кажется, мы должны говорить о том, о чем недавно заявил Российский Общенациональный комитет "За прекращение войны и установление мира в Чеченской Республике", - мы выступаем за то, что бы выборы в августе не должны проводиться. Мы хотим сказать, что выборов не должно быть. Рекомендация нашего комитета заключается в том, что выборы в августе не должны состояться, а должны начаться переговоры с сепаратистами, а выборы проводиться уже по итогам мирного процесса.. Особенно это очевидно после того, что произошло в Ингушетии. Нельзя повторять дважды одни и те же ошибки. Мне кажется, что в нынешней ситуации долгом экспертного сообщества является публичное воздействие на власть, на политиков, на военных, общественное мнение с целью убедить в необходимости мирных переговоров. Не стесняться предлагать к обсуждению сценарии урегулирования конфликта. Предлагая варианты мирного процесса, очень важно исходить из того, что мирный план - это всегда компромисс между позициями враждующих сторон, а не между реальностью и комфортным мифом массового сознания. Я имею здесь в виду компромисс с учетом позиций сепаратистской части чеченского политического движения. Я имею в виду, прежде всего, выстраивание позиции с учетом Масхадова.
Не надо бояться огорчать президента, повторяя, что много гробов идет с Кавказа, что необходимы мирные переговоры. Если сторонникам мира своей твердостью и принципиальностью удастся повлиять в пользу начала переговоров, то дальше все пойдет легче. В конце концов, общество у нас достаточно внушаемое. Партии, даже радикально-националистические, вполне управляемые. Если Путин выступит за мир с сепаратистами, а идеи переговоров будут транслировать первый и второй каналы телевидения, то ничего подобного массовому движению за продолжение войны, как это было во Франции 45 лет назад, можно не опасаться. Очень важно воздействовать на общественное мнение, чтобы вывести его из плена пропаганды, апатии и социальной фрустрации, тем более, что эксперты могут апеллировать к мировому опыту, поскольку все конфликты такого рода в чем-то были похожи на нынешний чеченский. В этом конфликте мы имеем смесь антиимперского восстания против метрополии и этнополитического конфликта. Все такие конфликты завершались мирными политическими переговорами. Почти все подобные переговоры шли в том или ином виде не в двустороннем формате, но в формате международном, с подключением авторитетных международных организаций или государств-посредников.
Такие случаи, как урегулирование ситуации с Восточным Тимором, стали классическими. Не зря дипломатия Масхадова предлагает план Ахмадова. В результативной части этого доклада текст практически списан с Тиморского варианта. Вспомним Косово, Македонию и соглашения, прекратившие войну в Боснии-Герцеговине и в Хорватии. Я предвижу возражения, что косовский вариант завершился, как известно, трагическим вытеснением сербского меньшинства из районов дисперсного проживания. Да, международные полицейские силы показали низкую эффективность при необходимости пожарного пресечения беспорядков. Но, во-первых, одной из причин такого развития событий стало самоустранение России от миротворческой миссии в Косово. Во-вторых, этнической ненависти к русским в Чечне не было и нет, поэтому повторение в Чечне событий, подобных весенней трагедии в Косово, маловероятно.
Продолжу перечень мирных переговоров, проходивших при международном посредничестве: израильско-палестинские переговоры, переговоры по Афганистану, по Индокитаю. Таким образом, переговоры с участием третьих сторон - в этом ничего постыдного, ничего роняющего державную честь нет. Опять придется повторить банальность. Как бы одна сторона не демонизировала противника, логика событий все равно усаживает за стол переговоров. Разумеется, начало переговоров всегда воспринимается как политическая неудача, как признание прошлых ошибок, но отказ от переговоров приводит к политическим катастрофам. В завершение я вернусь к президентским выборам в Чечне. Смерть Кадырова давала возможность "распечатать" политический и правовой тупик в урегулировании чеченского кризиса. Но Кремль так и не решился на политический маневр. Вместо этого прямо воспроизводится прошлогодняя ситуация, только на место Кадырова ставят полностью зависимую от федерального центра фигуру. А ведь для Кремля после 9 мая создалась уникальная возможность плавно начать мирный процесс: назначить выборы не на август, а, по крайней мере, на позднюю осень, затем предложить Масхадову и его сторонникам, как это сделал Президент де Голль в 1958 г. (что было названо "миром храбрецов"), прекратить сопротивление в обмен на полноценное участие в общественно-политической жизни. Это приблизительно то же самое, что сделало командование антисаддамовской коалиции в Ираке сейчас. Именно повстанцам, Ас-Садру было недавно предложено участвовать в политическом процессе.
Это все происходит на наших глазах. Почему США имеют политическое мужество? Почему президент Буш, который идет на выборы, делает рискованные шаги? Почему президент Путин, который владеет полностью ситуацией в России, не может идти на политическое урегулирование в Чечне? Я этого не понимаю. И меня удивляет еще, почему экспертное сообщество не выступает за это. И я должен сказать, что такие люди есть, но они не формулируют повестку дня мирной чеченской конференции.
