Европа розовеет. На смену последним зубрам неоконсервативной революции приходят левые центристы. Политические потомки решительных борцов за социализм, полумифических подпольщиков и уличных драчунов первой половины века ничем не напоминают вождей времен юности своих партий. Сбылась мечта идиота. Нынешние победители социал-демократического толка представляют собой синтез "всего того лучшего, что выработало человечество". Если вы сложите в одну корзину все минусы и все плюсы, то на донышке обнаружите ноль. Розовые в Великобритании, Италии и Франции уже показали полную неспособность к социальному творчеству, к изменению системы, которая переплавила красное в розовое с зеленым отливом. Они неспособны не только на реформы, но даже на то, чтобы раскачать собственную финансовую систему, чем всегда славились благоволящие социальным выплатам социал-демократы. Благовоспитанные политики, опирающиеся на изнеженных бюргеров, они комплексуют и самоутверждаются, время от времени угрожая разбомбить сербов (все на одного) за то же самое, чем англичане тридцать лет занимались в Ольстере.
Еще полвека назад европейцы жили бедно и в поте лица своего создавали ухоженное, зажиточное, отлаженное общество - и рыночное, и регулируемое, и социальное. Получилось неплохо - идеальная игрушка, уникальный механизм, где большинство людей живет в условиях максимального комфорта и может не задумываться о проблемах, ежеминутно будоражащих сознание остальных землян. И дело не только в сломавшихся автобусах и протечках водопровода - этого бардака хватает и в Западной Европе. Проблема еще и в том, что даже в академических кругах все труднее найти человека, который способен поддержать беседу о "духовности". Мышление широких масс европейской интеллектуальной элиты замыкается в триаде "Возрождение, Просвещение, Либерализм". Прочее - от лукавого. Которого, кстати, нет, как в свое время было доказано на Патриарших прудах.
Человек просыпается, пьет свой кофе с тостами, садится в авто, приезжает в комфортный офис, где выполняет до автоматизма знакомую работу; возвращается к телешоу, жене и детям - таким же комфортным и ухоженным, как и все остальное. Он может вообще ни о чем не задумываться. Он ходит в рестораны с идеальным обслуживанием и голосует за партии, различающиеся только историческим прошлым и возрастом лидеров. Сегодня он голосует за социал-демократов с либеральной программой. Символ угасающей пассионарности, говоря ненаучным языком старика Гумилева.
Современный европейский социал-демократ живет по лозунгу, недавно озвученному известным европейским эсдеком Юрием Лужковым: "Работать по- капиталистически, распределять по-социалистически в условиях демократии" (в смысле дополнительных затрат на телевизионное и электоральное манипулирование). У победоносной элиты Запада есть лишь одна головная боль: страны Юга и Востока не умеют жить и работать по-капиталистически. Поэтому возникают проблемы с пирогом, который принято по-социалистически делить на Западе. В 1997 г. мировое хозяйство достигло пределов роста, и мировой рынок начал чихать. Причем так интенсивно, что врачи не исключают возможности кровоизлияний. Конец истории не спешит с приходом. Напротив, индустриальная цивилизация все больше напоминает Римскую империю времен упадка: пока в Риме самой важной признается проблема сексуальной жизни императора, варвары с их демографическими и социальными проблемами, глупыми нелиберальными идеями и верованиями стоят у ворот, выражая лояльность и алкая капиталов. История отсчитывает последние годы тысячелетия.
Парадоксально, но победы розово-зеленых коалиций обусловлены именно этой гранью веков. Европейцам неловко входить в XXI век под водительством "духовных стариков", правивших здесь со времен схватки с Андроповым. Европейский дух не может смириться с тем, что потомки Гейне и Дантона живут в сытном и чисто выбеленном хлеву. Сегодня политический рынок требует романтиков, но романтиков прагматичных - дабы не разрушить сытную кормушку. Смена поколений в преддверии смены веков - жажда обновления и динамизма. Не с этого ли начиналась перестройка в СССР?
Нет, Европа отнюдь не ждет испытаний. Европа готовится занять место Америки на вершине здания мировой гегемонии. Нужно только сделать последний рывок, покончить с партикуляристскими колебаниями, укрепить Евросоюз и ввести евро. Стабильная монета, подкрепленная мощнейшими экономиками мира. Трепещи, доллар - теперь в мире будет другое универсальное средство накопления. Американцы, конечно, не сдаются, втягивают европейцев в военные акции на востоке Европы. На Балканах социал-демократы показали себя никак не большими пацифистами, чем консерваторы. Безопасность превыше всего. Опять же права человека под угрозой. Лево-центристское правительство Италии отправляет солдат в Албанию. Албанские боевики просачиваются в Косово. Социалистическая солидарность, как и перед Первой мировой, вторична по сравнению с государственными интересами. Французы (в единстве либерального президента и социалистического премьера) вставляют палки в колеса НАТО. А лейбористский министр иностранных дел Великобритании Кук святее самого Клинтона. Надо бомбить, надо тратиться на военную машину. Между тем, такой скромный конфликт доллара все равно не вытянет - фунт стерлингов бурно обгоняет бакс. Мировая гегемония и так стоит американцам недешево, а тут еще европейцы больше не желают доплачивать дядюшке Сэму за домашнее спокойствие. Они уже кажутся себе достаточно сильными. Европа готовится вступить в новое тысячелетие новым гегемоном.
А в это время волны кризиса продолжают бушевать уже в среднеразвитых странах. Капиталы не торопятся стягиваться поближе к штаб-квартирам. Хозяева транснациональных корпораций словно забыли, что без мирового разделения труда, без малайзий и бразилий страны "первого мира" уже просто не могут существовать. КБ не может функционировать без цехов, складов и терминалов. Кризис нарастает. Грядет эпоха социального творчества, время перемен. На место четко, по-европейски организованного индустриального социума идет постиндустриальная неизвестность.
Западная мысль успокаивает себя, называя общество Европы и Америки постиндустриальным. Мол, грань уже пройдена, и притом успешно. Впереди - только процветание. Все это очень напоминает первое десятилетие ХХ века. Рубеж веков был преодолен, Европа управляла миром, поклонники Гегеля с его "концом истории" могли торжествовать. Но история не знает конца. И нынешняя общественная реальность Запада - все то же индустриальное общество, доведенное до филигранности. Индустриальное общество не отменяется установкой компьютеров в офисах. Его признак - всеобщая специализация, господство управленческих отношений и массового манипулирования. Компьютеры дают шанс преодолеть эту триаду, но они же могут и служить ей. Что и происходит. Виртуальная сеть превращается в поле боя между критически настроенными интеллектуалами, алчущими новой гармонии, и старой элитой с новыми лицами. Гражданское общество и истеблишмент - сиамские близнецы с несовместимыми ценностями. Успех социал-демократов - признак того, что европейцы не хотят начинать генерального сражения. Поле битвы найдено, но армии еще не выстроились. Между ними ходят парламентеры с розовыми повязками.
Вместо постиндустриализма Европу захлестнул постмодернизм. Единым мировоззренческим постулатам и целостной общественной системе противопоставляется плюрализм мнений и субкультур. Единого мира больше нет, есть виртуально сосуществующие вселенные, своего рода субкультурные хобби, поразительно напоминающие "внутреннюю эмиграцию" брежневских времен. Разумеется, постмодернизм удачно встраивается в индустриальную систему - она спокойно увязывает виртуальные подпространства между собой, опираясь на привычный прагматизм с его божком эффективности. Индустриальную мировоззренческую целостность может преодолеть только новая целостность.
Диссонансом звучит зеленая мелодия. Зеленые - символ несогласия гражданских движений с истеблишментом. Они не хотят ютиться в маленькой постмодернистской каморке "экологической проблематики". Они готовы действовать локально, но мыслят глобально. Юность этого движения миновала совсем недавно. Нынешние лидеры Зеленых, оказавшиеся в правящих коалициях Франции, Швеции, Италии, Финляндии, а теперь и Германии, еще помнят столкновения с полицией, перекрытия железнодорожных путей, блокады атомных объектов. Позже стало ясно, что один скандал в год вокруг нескольких индустриальных монстров ничего не решает, нужны качественные реформы. Зеленые стали политиками. Некоторые - слишком реальными политиками. Когда перед ветераном зеленого пацифизма Йошкой Фишером замаячил портфель министра иностранных дел, он проголосовал за применение авиации НАТО на Балканах. Но отказ от старых принципов никогда не бывает полным. В душе остаются воспоминания и комплексы, товарищи по партии упрекают в предательстве. И следующий поворот германской внешней политики может неожиданно оказаться зеленого цвета.
Собственно, именно в этой непредсказуемости и заключен шанс нового европейского Возрождения - Западную Европу может спасти от летаргии кризис Запада. Сегодня уже очевидно, что в исторической перспективе этот кризис неизбежен. Подсознательно это понимают и сами обитатели западный стран, что прорывается в кинематографических антиутопиях, в "титаникомании", в случайных разговорах в поезде, когда благополучный англичанин вдруг начинает с ужасом рассуждать о будущем своей страны. Европейский дух уже тяготится удобной позой в комфортном кресле. Правда, пока бюргеры готовы лишь к смене партийных вывесок над правящим кабинетом. Но если мировая социальная тектоника слегка сдвинется, пережав сырьевые потоки и выбросив в пространство некоторое количество демографической магмы, - нынешняя блестящая недвижность Западной Европы пойдет трещинами. Советский Союз погубила негибкость системы, столкнувшейся с вызовами - важный урок для розовеющей Европы, лишенной интеллектуальных и социальных альтернатив. Спасение Великой западноевропейской культуры - в ее чуланах и загашниках, где до времени сокрыты древние традиции утопизма, политически некорректные мечты о Свободе, Равенстве и Братстве, прозрения христианской и анархической мысли, духовная неотмирность и самоуправленческий конструктив, баррикадная решимость и пацифистская жертвенность. Возможно, наследники Интернационала, пришедшие сегодня к власти в Европе, неспособны воспользоваться этим багажом даже в критической ситуации. И тогда вперед выйдут более адекватные и непредсказуемые лидеры социализма и зеленой идеи. Они нужны, как воздух, потому что альтернатива им окрашена коричневым.
"Человек - это звучит гордо" лишь тогда, когда он способен быть творцом. Социалистическая и зеленая идеи бессмысленны без социального творчества, в отсутствие которого они ничем не отличаются от тоскливого консерватизма Коля и Буша. Но даже нынешняя, до боли благополучная Западная Европа не может не выдвигать социальных творцов. И, возможно, они уже ходят по коридорам власти, не зная о своем необычном будущем. Их карьера уже началась, но их история - еще впереди.
