Скандал, который произошел с обширной выставкой русского соц-арта, отправленной в Париж с самыми лучшими намерениями показать достижения новейшего русского искусства, может оказаться знаком малоприятных перемен.
Я стал близким свидетелем этого скандала, в эпицентре которого оказался мой брат Андрей Ерофеев, руководитель отдела новейших течений Третьяковской галереи. Он - куратор парижской выставки.
Художественная критика определяет русский соц-арт как искусство непочтительного отношения к риторике власти. Это сознательная деконструкция властного дискурса. Она близка эстетике комикса и эксцентричности ранних фильмов Чарли Чаплина. Соц-арт, искусство ироническое, социально сатирическое, зачастую карикатурное, зародилось в России в третьей четверти ХХ века как пародия на официальное искусство социалистического реализма. Это искусство-перевертыш, которое трактует темы политически ангажированного советского искусства в вольном духе. То, что такое искусство может не понравиться в России старым коммунистам, никогда не вызывало сомнений, но то, что оно вызывает открытое раздражение, если не сказать ненависть, в культурных недрах сегодняшнего российского правительства - явление совершенно новое.
Запрещенные для показа в Париже работы художников можно разделить на три направления. Одно представляется российским чиновникам порнографией, другое - политической провокацией, третье - открытым вызовом православной церкви и ее идеалам. В начале XXI века все эти обвинения выглядят абсурдно.
Особый гнев российского министра культуры вызвала ироническая картина "Эра милосердия" Александра Шабурова и Вячеслава Мизина, представляющих собой группу "Синие носы". На ней два милиционера целуются в губы в березовом лесу. После всех тех многочисленных эстетических революций, которые пережило искусство прошлого века, серьезно говорить об общественном вреде какой-либо картины представляется анахронизмом, варварством. Когда картина смеется, она, прежде всего, социальное лекарство, но ни в коем случае не яд.
Понятно, что дело не в картинах, а в том, что государственное устройство России переживает возврат к контролируемым ценностям. В сталинские времена искусство оставалось свободным дольше, чем политическая жизнь, однако и его настигла государственная дубинка. Мы, очевидно, вступаем в новую фазу развития. Российское государство рвется поощрять тех художников, которые готовы ему служить, и загонять в подполье тех, кто дорожит своей свободой. Сумерки просвещения - иначе не скажешь.
Четыре года назад государство предприняло первую попытку заявить о своих художественных симпатиях и антипатиях. Тогда это касалось резкой критики трех нонконформистских писателей, в том числе и меня, которую вело молодежное движение "Идущие вместе". Но тогда еще были, как когда-то сказала вдова поэта, "вегетарианские времена". Что же теперь?
Церковь активно стремится к тому, чтобы создать в России "православную цивилизацию", которая по своим задачам в чем-то напоминает исламский Иран. Огромное количество официальных портретов российского президента по своей стране говорит о том, что власть решила бронзоветь и требует самого лояльного к себе отношения. Что пострадает от неуклюжей выходки чиновников от культуры? Прежде всего, образ России. По нему нанесен очередной удар. Вот это и есть настоящий скандал, когда государство в лице министерства культуры портит свой собственный образ.
