Андрей Николаевич, каким был этот год, с вашей точки зрения? И чего следует ожидать в следующем году?
Во-первых, я бы сказал, что этот год был достаточно успешный, и лучше, чем ожидалось большинством экспертов в начале года. Как ожидается, ВВП вырастет примерно на 5%, может быть чуть больше, но явно он будет выше, чем заложенный в бюджет. Во многом это действительно результат того, что конъюнктура оказалась значительно лучше, чем предполагалось. Было мягкое падение экспорта, его объемы лишь незначительно уступят показателям прошлого года. В то же время есть и существенные внутренние факторы роста, которые показывают, что у нас действительно есть потенциал развития, а устойчивость к внешней конъюнктуре повысилась.
Это в первую очередь значительный рост потребительских расходов, то есть порядка 11% по сравнению с прошлым годом. Что касается сектора услуг, то он находится в полустагнационном состоянии. С другой стороны, есть продолжающийся инвестиционный рост. По предварительным оценкам инвестиции в этом году выросли где-то на 8,5%.
В то же время есть достаточно много тревожных сигналов. В первую очередь это то, что инвестиции по-прежнему сконцентрированы в нефтегазовом секторе, отчасти в металлургии. В машиностроительном комплексе, в легкой и пищевой промышленности инвестиций очень мало. То есть в сумме где-то, наверное, около миллиарда долларов, тогда как все инвестиции в основной капитал в этом году оцениваются примерно в $55 млрд. Если в нефтяном комплексе, в металлургии мы наблюдаем рост инвестиций, то в машиностроении и пищевой промышленности их объемы сокращаются уже второй год подряд, что не может не тревожить, потому что это и вопросы качества продукции, и вопрос потребления, и вопрос перспективы развития, перспектив модернизации экономики. Будем ли мы опираться здесь только на импорт, либо на продукцию отечественного машиностроения, потому что целиком обеспечить модернизацию за счет импортных средств невозможно.
Перспективы на следующий год выглядят более тревожно. То есть, если мы в предшествующие годы получали результаты лучше, чем ожидали, то на будущий год, я думаю, ситуация будет, скорее, обратная. То есть, рост экономики будет ниже тех параметров, которые заложены в бюджет. Это результат не только того, что ухудшается внешнеэкономическая конъюнктура, но и того, что рост по-прежнему носит однобокий характер, привязанный не только к нефти, но и к другим сырьевым отраслям. Существенного роста в обрабатывающей промышленности мы пока не наблюдаем. Нет проектов качественно новых изделий, которые могли бы действительно показать, что да, мы это создали за последние несколько лет. Во всяком случае, изделий, которые могли бы занять какую-то существенную нишу на рынке и служить предметами экспорта и завоевывать внутренний рынок, если не брать, конечно, экспорт вооружений, который у нас по-прежнему развивается, у нас не появляется.
Изменилось ли в этом году отношение к России западных партнеров?
Отношение к России, безусловно, изменилось, об этом свидетельствует и существенное повышение кредитных рейтингов России. Но в то же время, не только кредитные рейтинги, но и оживление того же фондового рынка говорит о том, что на Западе начинают серьезно присматриваться к нашим акциям, облигациям. В то же время кардинального поворота здесь пока не произошло. Если смотреть на инвестиции, то прямые инвестиции в этом году практически не выросли. Можно считать, что они находятся на уровне прошлого года и, может быть, на несколько миллионов окажутся повыше.
А в следующем году можно рассчитывать на приход инвестиций?
Я думаю, что будет некоторый рост инвестиций, но это все равно играет пока вспомогательную роль. То есть, видимо, должно пройти как минимум 2-3 года, прежде чем тут произойдет коренной перелом, как для международного сообщества так и для российского бизнеса. Мы должны показать, что мы можем. То есть, если наш бизнес и начал вкладываться, то он вкладывается только в нефть и газ. Почему мы должны ожидать, что иностранные компании начнут делать как раз ту работу, которую мы не в состоянии делать сами? И какие для этого нужны условия, чтобы они подняли наше автомобилестроение, пищевую промышленность? Туда идут деньги, но это процесс медленный, и сейчас мы все-таки опираемся на существующие мощности или их модернизацию. Пока кардинального изменения ситуации не произошло.
То есть рассчитывать нам приходится только на собственные силы?
Рассчитывать надо, конечно, в первую очередь на собственные силы, но и на то, чтобы действительно расширять участие иностранного капитала и повышать инвестиционную привлекательность России. Без этого все-таки мы не можем провести модернизацию. Дело здесь не в общей нехватке капитала, потому что, как хорошо известно, у нас сбережения значительно превышают инвестиции. У нас потенциально есть средства, они вкладываются в финансовые активы, но вкладываются за рубежом. Проблема в том, что для того, чтобы создать современное конкурентоспособное производство обрабатывающей промышленности, нужны новые технологии, нужны знания, нужен выход на мировые рынки, а не только на внутренние. Здесь все-таки без создания новых проектов с иностранным капиталом, я думаю, будет достаточно сложно модернизировать промышленность.
25 декабря 2001
http://www.opec.ru/comment_doc.asp?d_no=18925
Док. 408840
Перв. публик.: 25.12.01
Последн. ред.: 19.12.07
Число обращений: 389
Клепач Андрей Николаевич
|
