НАТЕЛЛА БОЛТЯНСКАЯ: 22 часа 11 минут. Вы слушаете "Эхо Москвы". У микрофона Нателла Болтянская. Мы продолжаем обсуждение актуальных тем сегодняшнего дня. В нашей студии депутат государственной думы Дмитрий Рогозин, здравствуйте.
ДМИТРИЙ РОГОЗИН: Добрый вечер.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Глава фонда эффективной политики Глеб Павловский, здравствуйте.
ГЛЕБ ПАВЛОВСКИЙ: Здравствуйте.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Политолог Станислав Белковский. Здравствуйте.
СТАНИСЛАВ БЕЛКОВСКИЙ: Добрый вечер.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Вот я хочу начать с того вопроса, который Дмитрий Олегович задал только что вошедшему Глебу Олеговичу.
С. БЕЛКОВСКИЙ: Похоже на Ивана Ивановича и Ивана Никифоровича.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Комментирует Белковский. Вы знали? Глеб Олегович, правда, отшутился.
С. БЕЛКОВСКИЙ: Ты знал. Это анекдот есть такой.
Г. ПАВЛОВСКИЙ: Это вопрос?
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Нет, это не вопрос, потому что я вижу Ваш ответ сегодня днем на вопросы моих коллег в дневном "Развороте", где Вы говорите, что не были удивлены.
Г. ПАВЛОВСКИЙ: Я не был удивлен отставкой кабинета. Но кандидатура...
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Что так - не знал.
Г. ПАВЛОВСКИЙ: Но кандидатура премьера - естественно это глубокая внутренняя прерогатива президента.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: В свою очередь г-н Белковский также намекал.
С. БЕЛКОВСКИЙ: На что?
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Ну, как, на перестановки...
С. БЕЛКОВСКИЙ: Я Вам на это ничего такого не намекал.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Нет уж, Вы, пожалуйста, отчитайтесь за сказанное.
С. БЕЛКОВСКИЙ: Нет, отставка кабинета Фрадкова, безусловно, не была неожиданностью в том смысле, что все там будем, т.е. в отставке. Ясно, что в ближайшее время должно было произойти, вопрос только даты. Ну, а кандидатурой премьера, конкретной кандидатурой Владимир Владимирович, безусловно, удивил. Я думаю, мне хотелось бы увидеть лицо Сергея Борисовича Иванова и еще нескольких крупных государственных и бюрократических деятелей в тот момент, когда это стало известно. Как начали ящики шампанского выноситься, а ящики с водкой заноситься в те же самые государственно-политические помещения. Но логика, в общем-то, Владимира Путина не претерпела изменений.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Дмитрий Олегович, у меня к Вам вопрос...
С. БЕЛКОВСКИЙ: Те же критерии, извините, закончу, предъявляемые кандидату и тот же туз, вынимаемый из рукава в последний момент.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Вот буквально час назад Ваш коллега по государственной думе Владимир Рыжков в прямом эфире "Эхо Москвы" сказал, что с его точки зрения это, в какой-то степени я утрирую, но проявление неуважения к народу российскому. Вы разделяете такую точку зрения?
Д. РОГОЗИН: Ну, я не думаю, что речь идет о неуважении к народу российскому. Я думаю, что президент демонстрирует некую отстраненность от российской политической элиты, с которой он не собирается ни считаться своими планами, делиться, и собственно говоря, видимо, никому по большому счету не доверяет, и ввел в общем-то. на самом деле, очень сложную комбинацию для будущих выборов. Я думаю, очень удачную, с его позиции, я считаю, это выбор крайне удачный. Я могу потом его объяснить.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Ну, что ж, давайте, тогда поговорим об удачах, неудачах, а главное о перспективах. Что нам это даст? Или что им это даст? И вообще насколько эти...
С. БЕЛКОВСКИЙ: Ну, нам, или им, как говорят у нас в Одессе, две большие разницы.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Вот это было мнение Станислава Белковского. Что с этого будет? Я задала вопрос.
С. БЕЛКОВСКИЙ: Мне, да?
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Конечно.
С. БЕЛКОВСКИЙ: Для Владимира Путина Виктор Зубков очень удобная кандидатура. Во-первых, это один из пяти учителей Владимира Путина. Причем, единственный из пяти, кто может занять сегодня пост премьера. К остальным учителям я бы отнес Бориса Собчака, Бориса Ельцина, Бориса Березовского и Романа Абрамовича. Ни один из перечисленных по разным причинам стать премьером России не может, в обозримом будущем, по крайней мере. Зубков - это человек, который психологически, судя по всему очень комфортен для Путина. Он мягок в общении, интеллигентен, как говорят знающие его люди. И он не создает Путину психологических проблем. Это человек, который был учителем бюрократических искусств для Путина. Еще в начале 90-х годов, когда молодой бюрократ Владимир Владимирович Путин возглавлял комитет по внешним связям мэрии Санкт-Петербурга, а Виктор Зубков был его заместителем по сельскохозяйственным вопросам. Как говорил Николай Бердяев: "Русским чужда мистика расы и крови, но не чужда мистика земли", это видимо определило карьеру Зубкова на долгие годы вперед. И за все эти годы Виктор Зубков выдержал, в общем, равную дистанцию по отношению ко всем основным группам влияния, основным кланам путинской России, чего нельзя было, кстати, сказать о Дмитрии Медведеве и Сергее Иванове, которые в самых разных аппаратных клановых комбинациях вызывали резкое раздражение, которое Зубков не вызывает. Ну, и, наконец, это взаимоотношения старший - младший. Зубков - старший по возрасту. И, безусловно, это очень тесная психологическая связь. И Зубков не похож на Путина, это очень важно. В отличие, например, от Сергея Иванова, ему никогда даже не придет в голову играть роль Путина. И это тоже очень важно психологически для действующего президента. Т.е. Владимир Путин действовал строго в соответствии со своей логикой, которая предполагает четкий, неизменный набор критериев, параметров и требований к кандидатам на столь важные государственные посты при полной неизвестности до последнего, кто же это будет.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Глеб Олегович, вопрос к Вам. Этот вопрос уже в разных формах задавался сегодня экспертам, которые выступают на волнах "Эхо Москвы". Смысл его сводится вот к чему. Что основной плюс г-на Зубкова - это его относительно не юный возраст. И что его рассматривают, как временного местоблюстителя престола для того, чтобы потом освободить для настоящего. Как Вы оцениваете такого рода перспективу?
Г. ПАВЛОВСКИЙ: Я бы хотел, во-первых, сказать, что кандидатура Зубкова, что совершено очевидно, даже интуитивно, каждому, не является альтернативой ни Иванову, ни Медведеву. Т.е. она явным образом ни в малейшей мере не означает уменьшения политического доверия и политической приоритетности этих фигур. Поэтому она как бы оставляет их позицию нетронутой. Она говорит что, эта кандидатура? Что правительство, по меньшей мере, до января не станет избирательным штабом президентских выборов. Вот это все, что мы... и что Зубков, с точки зрения, Путина является одной из возможных кандидатур в президенты Российской Федерации. Потому что любой премьер Российской Федерации по определению является потенциальной президентской кандидатурой. Не более того.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Глеб Олегович, тогда позвольте еще один вопрос, который я обязательно попрошу на него ответить наших остальных экспертов, присутствующих в студии. Вот фантастическую ситуацию такую рисую. Двое в комнате, Вы и Путин.
С. БЕЛКОВСКИЙ: Фотографии на белой стене.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Нет, ну, зачем же...
С. БЕЛКОВСКИЙ: Или фотографии на белом коне.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Все, с конями не будем. Так вот и говорит Вам президент: вот посмотрите, Глеб Олегович, на этого человека. Как Вы считаете...
Г. ПАВЛОВСКИЙ: Так двое в комнате.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Ну, да. Он Вам и говорит, показывает фотографию, экран еще что-то. Показывает г-на Зубкова и предлагает оценить его перспективы, как публичного политика и еще что с ним можно сделать. Что бы Вы посоветовали?
Г. ПАВЛОВСКИЙ: Я действительно, я бы ответил вопросом. Владимир Владимирович, а Вы сами где будете? Тогда становится понятны перспективы всех остальных, не только Зубкова, кстати. Иванова, Медведева. Все, точка отсчета - это место Путина после мая 2008 года.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Глеб Олегович, а потом Вы вышли бы из кабинета Владимира Владимировича, и шустрые журналисты зажали бы Вас в углу и спросили, а где место Владимира Владимировича во всей этой игре, и что бы Вы им ответили?
Г. ПАВЛОВСКИЙ: От журналистов я бы отвертелся.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Т.е. Вы не отвечаете на этот вопрос.
Г. ПАВЛОВСКИЙ: Нет, я могу сказать, что в принципе надо исключить невозможные варианты и останутся те, что останутся, как известно, и будут реальными. Собственно сегодня вырисовывается вот после сегодняшнего назначения два основных варианта. Явно основная часть решений обусловлена результатами выборов 2 декабря. И в зависимости от их результатов возможны два варианта, триумфальный успех Единой России будет означать что ли возможность, большую свободу рук для Путина, т.е. не обязательность для него ручного руководства всем процессом. Если возникает дробленная дума, дума без большинства, то, строго говоря, Путин будет находиться в центре будущей команды, кто ни был следующим президентом. А от этого зависит и кандидатура президента.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Вопрос г-ну Рогозину. Есть информация, что сегодня по телевизору было сказано Морозовым, что эта кандидатура обсуждалась с депутатами государственной думы, и им были известна фамилия кандидата. Правда сие?
Д. РОГОЗИН: Ну, может, Морозов там где-то со свечкой, не знаю.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Опять двое в комнате, ну, что же это...
Д. РОГОЗИН: Я на самом деле не верю в конспиралогический аспект этой проблемы. Что кто-то чего-то там знал. Я думаю, что как раз эффект от сегодняшнего назначения состоит в том, что никто ничего не знал, в том числе люди ближайшего окружения. Более того, так называемые информированные источники сообщали вчера, например, на ушко всем депутатам государственной думы прямо противоположные фамилии, Причем которые якобы были названы после возвращения президента вот из этой дальней командировки. Значит, как я бы все-таки немножечко расшифровал, с моей точки зрения, вот это назначение. Первое, оно связано не только с президентской компанией марта восьмого года, оно связано и с думской компанией, в том числе. Даже при том, что поляна оппозиционная сильно притоптана, прибита к земле. Тем не менее, существует реальная опасность для Кремля то, что второе место с солидным, серьезным результатом возьмут коммунисты, даже не смотря на то, что они ничего делать не собираются в ходе выборов. Для того, чтобы снизить критику в адрес президента, возможного приемника, власти, как таковой, убирается правительство, вводится фигура, которая вообще широкому избирателю ...
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Ничего не говорит.
Д. РОГОЗИН: Не известна совсем. При том что и плохого сказать невозможно, потому что сам по себе Зубков - человек основательный, солидный и действительно близкий президенту, занимался финансовым мониторингом. Действительно отслеживал очень многие вопросы, связанные с потоками и финансами. Я думаю, что о коррупции он знает...
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Не понаслышке.
Д. РОГОЗИН: Очень много. И поэтому как бы кого сейчас критиковать вот оппозиция. Правительство? Так его нет теперь уже? Фрадкова? Его, ну, а что Фрадкова...
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Спасибо Михаил Ефимович, извините... Да, все свободны.
Д. РОГОЗИН: Да, спасибо Михаилу Ефимовичу, да, можно обсуждать его величину, но, на самом деле, собственно говоря, предмет для критики исчез - это первое. Второй момент. Крайне важный. Возможно кому-то показалось, и, может быть, вот этот кто-то сказал президенту, что обыгрывание, обсасывание кандидатур двух приемников приведет к тому, что они уже раньше времени стали бронзоветь. Более того, вокруг каждого из них стали вырастать определенные группы поддержки, группы интересов. Ну, не секрет, что наш бизнес, он алчный такой. Он, наверняка, побежал с какими-то чемоданами...
Н. БОЛТЯНСКАЯ: С коробками из-под ксерокса.
Д. РОГОЗИН: Да, не обязательно к самим приемникам, а, скорее всего, к наиболее слабым натурам в их окружении для того, чтобы заручиться поддержкой на будущее, тут бац, и такой облом. И как бы чемоданы застыли в коридорах. Люди звонят по мобильному телефону, говоря, куда нести то теперь? Что теперь происходит то? Более того, к этому ведь премьеру не занесешь. Он же финансовым мониторингом занимается. Значит, можно с этими чемоданами отправиться в Читу. Или там где-то рядом с ней. Это второй очень важный аспект. Третий очень важный аспект. Дело в том, что действительно возраст, который все считают таким критическим для Зубкова, я, правда, не считаю. Я не считаю, что 65-66 лет для мужчины в России - это совсем уже серьезный возраст. Есть люди, которые и в 70 лет были крайне жизнеспособные и имели большую перспективу. Ну, пример Евгений Максимович Примаков. Или близкий для оппозиции Геращенко. Зубков моложе и того, и другого, поэтому на самом деле, даже если он и станет приемником, что я не исключаю, это не обязательно быть связанным только с отбыванием одного срока на этой должности. Но Зубков, который действительно, видимо, очень близок к президенту, человек, который получает из его рук власть в последний момент. А это не забывается. Это элемент вот этой скрепкой человеческой, профессиональной, политической, которая может быть между нынешним президентом и возможным кандидатом в президенты будущим. Но и с Павловским я не согласен, потому что действительно введение в эту большую игру фигуры Зубкова вовсе не означает потерю шансов для одного из так называемых официальных приемников быть все-таки выдвинутым в эти самые приемники. Т.е. я не исключаю того, что Фрадков, ой, извините, Зубков я еще, видите, путаюсь пока, как и многие другие.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Оговариваетесь по старинке.
Д. РОГОЗИН: Даже я оговариваюсь. Т.е. я не исключаю того, что Зубков, оставаясь на посту премьер-министра, причем он будет, видимо, переназначен несколько раз. Потому что сейчас он назначается. Потом он будет назначен новой избранной думой после 2 декабря, и потом он будет назначен снова, когда появится новый президент в марте восьмого года. Т.е. ему придется трижды проходить процедуру переназначения в качестве премьер-министра. Тем не менее, это вовсе не перекрывает перспективы Сергея Борисовича Иванова или в меньшей степени, мне кажется, Дмитрия Анатольевича Медведева быть кандидатом в президенты, именно выдвинутым нынешним главой государства. Поэтому, я считаю, что это очень тонкая, интересная игра, но на чем я настаиваю, Путин показал, что он своей элите не доверяет. И вот в игру Зубкова, человека, который знает об окружении президента, и о наших министрах, и о наших губернаторах, о всех наших чиновниках очень много, это, конечно, сильный ход, который отдисциплинирует российскую политическую элиту вот в этот самый момент тяжелого испытания.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Тут прямо возьмет и отдисциплинирует.
Д. РОГОЗИН: Ну, по крайней мере, все задумаются.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Вопрос к Станиславу Белковскому. Как Вы считаете, г-н Зубков сейчас торжественно вскочит на белого коня борьбы с коррупцией. И освоит это пространство для себя или для того парня?
С. БЕЛКОВСКИЙ: Поскольку коррупция в России тотальная, г-н Зубков будет бороться с ней весьма осторожно. Я не готов себе представить его в роли человека, активно рубающего шашкой. Я, кстати, давно считал, что идеальным приемником для Путина был бы Виктор Владимирович Геращенко. И вот Путин нашел своего Геращенко. По целому ряду параметров Зубков абсолютно тождественен Виктору Владимировичу. Я, конечно, не сравниваю в смысле интеллекта, чувства юмора и других параметров, не поддающихся точному математическому измерению, но по формальным критериям, а главное по принадлежности к советской бюрократии, и, тем самым, по принадлежности к моральному кодексу, который растворился и рухнул в пост советские годы, возрасту и безусловной готовности выдерживать взятые на себя обязательства, эти два персонажа весьма близки. И здесь я согласен с Дмитрием Олеговичем Рогозиным в том, что Путин, конечно, разочаровался в прежнем слое своей элиты в первом призыве, который весь оброс экономическими интересами, уже не связанными с интересами самого Владимира Путина. Оброс такими миллиардными обязательствами, соблазнами и искушениями, перед которыми уже сам великий Владимир Владимирович выглядит не столь убедительно. И он черпает уже тех людей, которые замыкаются только на него, и совершенно точно будут согласовывать свои ключевые планы и решения только лично с ним. Это линия всего последнего года, начиная от назначений новых в МВД, когда доселе никому не известные люди возглавили следственный комитет МВД, а другой человек Олег Сафонов стал замом министра. Потом назначение Александра Бастрыкина на следственный комитет. Это и возвышение Сергея Миронова, который в последние полтора года получил ответственное политическое поручение, которого прежде он не имел. Это и назначение Владимира Чурова на центризбирком тоже абсолютно несистемного с точки зрения путинской системы первого человека. И финал этого Виктор Зубков. Г-н Зубков будет вести себя крайне осторожно, прекрасно понимая, что если ему предназначено и приуготовано быть президентом, то само пребывание его на премьерском посту и священного поцелуя в затылок Владимира Владимировича, в общем, достаточно в качестве стартового капитала. И здесь никакие яркие шоу с коррупцией не нужны. Скорее ему нужно убедить, как Владимира Путина, так и элиту в том, что он именно тот человек, который будет выполнять свои обязательства и соблюдать правила игры.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Т.е. основной критерий - личная преданность. И лояльность, скажем так.
С. БЕЛКОВСКИЙ: Это не просто лояльность, основанная на страхе, принуждении и финансовой зависимости, таких людей у Путина полно. Это лояльность, проистекающая из внутреннего, нравственного кодекса человека.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Тогда вопрос к Вам, тот же вопрос, который я задала Глебу Павловскому. Двое в комнате. Вы и Путин, показывает он Вам фотографию г-на Зубкова и спрашивает, что надо сделать для того, чтобы?
С. БЕЛКОВСКИЙ: Чтобы что? чтобы г-н Зубков стал президентом?
Н. БОЛТЯНСКАЯ: чтобы его, что называется, засветить, раскрутить.
С. БЕЛКОВСКИЙ: Я не вижу здесь вообще никакой проблемы, сказал бы я Владимиру Владимировичу и вышел бы из кабинета с легким сердцем, потому что достаточно назначить его премьером и показать как народу, так и бюрократии, что этот человек является престолонаследником.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: И все. И дело в шляпе?
С. БЕЛКОВСКИЙ: Ну, понимаете, в российской политике и не только в российской, кроме всего прочего, действует закон смены парадигм, я бы даже сказал не в политике, а в истории. Согласно которому хорошо, если следующий правитель не похож на предыдущего. Владимир Путин, как молодой, бодрый солдат был не похож на своего предшественника, не всегда трезвого медведя, царственного Бориса Николаевича Ельцина. Очень хорошо, если мощный старик грядет на смену молодому красивому солдату. Народному сознанию это конгениально вполне.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Ох, прямо вот берут и препарируют будущее страны. Горько слышать.
С. БЕЛКОВСКИЙ: Но будет ли Зубков президентом, мы, конечно, не знаем. Мы знаем только что им будет человек, который отвечает тому же набору критериев, которым отвечает и Зубков. Но я хотел бы поспорить с уважаемыми коллегами, сегодня все-таки...
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Давайте Вы это сделаете после новостей.
С. БЕЛКОВСКИЙ: Ну, хорошо, так и быть.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Я напомню...
С. БЕЛКОВСКИЙ: Хотя я только что от Путина, как мы все с Вами знаем, крайне возбужден, но новости пережду.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Политолог Станислав Белковский. Ну, тем интереснее будет ждать их финала. Глеб Павловский, глава фонда эффективной политики, депутат госдумы Дмитрий Рогозин. Все это в прямом эфире "Эхо Москвы". А прямо сейчас новости.
НОВОСТИ
Н. БОЛТЯНСКАЯ: 22 часа 33 минуты. Вы слушаете "Эхо Москвы". Мы продолжаем разговор. И это все о нем, как говорится.
С. БЕЛКОВСКИЙ: Не понятно только, о ком, но о нем, я согласен.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Если посмотреть то, что только что было сказано Станиславом Белковским. Если посмотреть на некоторые заголовки некоторых интернет изданий, то получается, что абсолютно все равно, кто бы мог оказаться на этом посту.
С. БЕЛКОВСКИЙ: На его месте мог бы быть я, - из "Бриллиантовой руки".
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Вы знаете что? Я посмотрела в интернет, там упоминают лабрадора Кони. Ну, так что, вот так?
С. БЕЛКОВСКИЙ: Нет, лабрадор Кони мог бы стать, могла бы стать, я прошу прощения, преемницей, безусловно, тем более, что в конституции российской Федерации нигде не оговорено, что президент должен принадлежать к виду человек разумный. Я думаю, что конституционный суд мог бы вынести соответствующее разъяснение, указав, что это лакуны Конституции. И до принятия нового основного закона представитель любых биологических видов могли бы баллотироваться на любую выборную должность.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Имеют право. Так чего я Вам не дала сказать до новостей? Все-таки расскажите.
С. БЕЛКОВСКИЙ: Я просто хотел чуть-чуть пополемизировать с моими уважаемыми коллегами в этой студии. Понимаете, безусловно, перспективы достаточно яркие, жизненные и у Сергея Борисович Иванова, и у Дмитрия Анатольевича Медведева сохраняются, но нельзя сбрасывать со счетов то обстоятельство, что сегодня Сергей Борисович Иванов в первую очередь, Дмитрий Анатольевич в гораздо меньшей степени потерпели серьезное аппаратное поражение. Бюрократия получила сигнал, который на бюрократическом диалекте русского языка называется "мордой об стол". Приложили Сергея Борисовича. А поскольку любой вариант транзита власти, а также политические структуры, созданные Кремлем есть конструкции исключительно бюрократические, они ведь не построены на харизме лидеров. И мы не можем себе представить, что обиженный Сергей Борисович Иванов в распахнутой шубе выходит на снег к своему избирателю и подобно, например, Юлии Владимировне Тимошенко уводит этого избирателя за собой к политической победе и реваншу. Сергей Борисович Иванов - это фигура, которая может прийти к власти только в многоуровневой системе бюрократии, когда каждый чиновник следующего уровня снимает трубку, звонит и говорит....
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Двигаем этого.
С. БЕЛКОВСКИЙ: Сергею Борисовичу выдать 53,7% голосов, отвечаешь квартальной премией. Т.е. сегодня бюрократия получила сигнал, что Сергей Борисович, в общем, не совсем то. А это то, что в бюрократической системе практически не лечится. Это злокачественная опухоль.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Глеб Олегович, а как Вы считаете, вот положение Сергея Борисовича уже можно считать безнадежным или пока рановато?
Г. ПАВЛОВСКИЙ: Видите ли, проблема вот дискуссии типа той, которой образчик продемонстрировал, уважаемый мой сосед Станислав, это обсуждение своей собственной версии, как версии президента. Потому что не существует такого явления, нет такой задачи политической, как проблема приемника. Они придумана по аналогии с 99-м годом, который вообще ничем не похож на сегодняшнюю ситуацию. Путин не решает проблемы приемника. Он не ищет руки, в которые хочет отдать всю власть. Он ее не отдаст. Он не собирается ее отдавать. И если исходить из того, что Путину нужно срочно избавиться от власти, то мы попадаем в серию каких-то дурацких обсуждений. Вот есть премьер. Судьба этого премьера в значительной степени зависит от качества его работы и от ситуации в стране. Посмотрим после 2 декабря. Это ничего не значит в отношении того, кто будет президентом. И главное, что совершенно никак не предопределяет место Путина после марта, мая следующего года. Сергей Борисович Иванов никак не пострадал, более того сегодня ему было поручено разъяснять западным политологам эту ситуацию...
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Царственную позицию.
Г. ПАВЛОВСКИЙ: Специально была сдвинута под это встреча...
С. БЕЛКОВСКИЙ: Очень изысканная мера. В духе Владимира Владимировича.
Г. ПАВЛОВСКИЙ: Можно обсуждать, каким сомнительным, даже с точки зрения аппаратной подарком было бы поучение правительства, которое является лидером недоверия в стране сегодня по данным Левада-центра, кажется июльским - 61%, это чемпион недоверия правительству. Не доверяют правительству. При том, что 67% доверяют федеральной власти. Т.е. кому? Президенту естественно, а не правительству.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Дмитрий Олегович, во-первых, я так видела Ваше желание прокомментировать нечто из сказанного г-ном Белковским.
Д. РОГОЗИН: Да, просто хотел сказать, что есть еще один важный аспект в сегодняшнем решении. Состоит он в том, что смена правительства - это замечательная возможность избавиться в правительстве от некоторых крайне непопулярных людей, но при этом, не выставляя их на посмешище и не позволяя их высечь публично. Ну, грубо говоря, сегодня все, даже Единая Россия, например, мечтают отправить в отставку Зурабова. Я уж не говорю там про некоторых менее одиозных фигур. Но в принципе отставка Зурабова и публичная его порка все-таки не в духе президента. Он редко позволяет себе какие-то такие уж совсем грубые наезды, особенно на людей, которые вместе с ним работали. Он просто от них отстраняется. Поэтому я думаю, что для него изменение состава правительства, которое автоматически следует за сменой премьера - это возможность просто почистить команду. И чтобы в новом правительстве не оказалось тех фигур, которые вызывают раздражение, в том числе и в партии власти. Ну, и еще один момент, о котором тоже я хотел бы сказать, мне кажется, что все-таки смена правительства в такой стране, как наша большая, великая держава, это все-таки вопрос не для шуток и не для ерничества. И когда мне говорят, что президент мог бы Кони, свою собаку, например, назначить премьер-министром и сделать ее приемником, мне это не очень нравится по одной простой причине. Во-первых, это все-таки унижает не столько президента, сколько нас самих. Т.е. что это мы за народ такой, когда мы в принципе даже можем обсуждать всерьез вот такого рода перспективы. А, во-вторых, это просто говорит о том, что президент настолько действительно сейчас во власти и в популярности, что он может себе позволить игнорировать мнение думы, парламента, своих оппонентов, и нашей ничтожной оппозиции, которая только лишь щелкает клювом, а на самом деле ничего реально повлиять на ситуацию не может.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Дмитрий Олегович, в понедельник были опубликованы данные ВЦИОМА, согласно которым, если я не ошибаюсь, за год количество желающих продолжения курса Путина выросло с 27 до 42%. Вот цифры я назвала верные.
Д. РОГОЗИН: Я не хочу комментировать ВЦИОМ или там какие-то социологические службы, потому что социология, как меня учили в московском университете, это продажная девка империализма.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Ну, начинается.
Д. РОГОЗИН: И социологические опросы всегда можно использовать или манипулировать вопросами, репрезентативностью, многими другими вещами. Ну, а если говорить всерьез, в целом о поддержке народом Путина, то кому бы это нравилось, не нравилось, Путин действительно популярный человек. Именно потому что ему удалось как-то не разрешить в течение 8 лет своего лидерства в стране вот этой дилеммы, на которую ответить никто не мог. Как может человек, который произносит абсолютно потаенные мысли национального большинства и иногда очень точно узурпирует и хорошие, толковые, популярные идеи у оппозиции, как при этом он терпит в своем же, им же назначенном правительстве людей, которые ничего из того, о чем говорит сам президент, выполнять не собираются. И в этом, конечно, парадокс Путина. В каком-то смысле, может быть, некий личный его, характеристики его личности именно в этом выражаются. Но, тем не менее, он сохраняет свою абсолютную власть, абсолютную популярность. Ничто сейчас не угрожает его планам на сохранение преемственности власти, и никто не способен этого сделать. Президенту крайне повезло со многими вопросами. Ну, например...
Н. БОЛТЯНСКАЯ: С ценой на нефть.
Д. РОГОЗИН: Я бы сказал, можно лишь только пожелать себе такого врага, как Березовский. Вот такой враг, как Березовский, это просто Господь послал. Т.е. крайне непопулярного, далеко проживающего, ни на что не способного повлиять гражданина, пассажира такого. Или, скажем, вот эта конъюнктура, связанная с высокими ценами на нефть. Это можно говорить, что повезло, что это конъюнктурно получилось. А, может быть, и не конъюнктурно. Само проведение так оно сложилось. Или, например, ему, безусловно, наверное, повезло в другом вопросе. Что на сегодняшний момент так у нас наша и журналистское сообщество, и политическое сообщество, оно все-таки бесхребетное, и оно с удовольствием пошло на сдачу собственных свобод, собственных принципов в обмен на какие-то такие достаточно материальные блага.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Ну, не только журналистское, надо сказать. Вообще, общество.
Д. РОГОЗИН: Т.е. грубо говоря, единицы, те, кто пока еще пытается говорить то, что думает. Поэтому я считаю, что президент действительно сильная фигура. Его популярность не искусственная, и назначая Зубкова, он не шутит, он делает так, как ему необходимо с точки зрения его необходимости сохранения его курса. И делает он это безошибочно, кто бы что не говорил.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Тогда у меня вопрос ко всем. Вот существуют мудрые господа политологи, существуют господа-депутаты, существуют журналисты жадные до сенсации, а существуют обычные граждане России, налогоплательщики, бюджетники, не бюджетники, врачи, учителя, студенты, пенсионеры. А им что с этого? Ничего? Вот все микрофоны включены. Кто начнет?
Д. РОГОЗИН: Ну, можно я просто продолжу? Во-первых, я не считаю, что это решение, допустим, по Зубкову, я немного знаю этого человека. И немного не в комплементарном смысле. Я действительно его плоховато знаю. Ну, однажды мы имели с ним дело, когда я возглавлял международный комитет государственной думы. Тогда нужно было России присоединиться как раз к соглашению по контролю за незаконным оборотом денег и т.д. Он сделал достаточно эффективную работу за два дня, подготовив ратификацию в Государственной думе. Т.е. я могу сказать, как о человеке, которого я так мимолетно коснулся в своей профессиональной деятельности. Он действительно жесткий, сильный руководитель того ведомства, которое возглавлял. Судя по всему человек скромный, потому что ни разу мы от него не слышали каких-то глупостей в отношении его близости с президентом. Он никогда этим не кичился. Он вроде как не бронзовел до сих пор. Т.е. формально мне он напоминает двух людей, которых я знаю достаточно хорошо. Это, прежде всего, опять же Примакова, о котором я говорил. Что-то есть в его стиле от Примакова. Надеюсь, что он подтвердит мои догадки. И второе, он похож на Скокова Юрия Владимировича, первого секретаря совета безопасности по умению выстраивать схемы в отношениях с людьми и при этом избегать чураться даже какой-то такой не нужной даже засветки. Президент сам захочет, он любого сделает популярным. Не захочет, он его выкинет из политической обоймы в силу опять же тех обстоятельств, о которых я говорил. Поэтому Зубков, мне кажется, будет намного эффективнее предыдущего кабинета, потому что он знает о коррупции, как я сказал, очень много, раз...
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Не понаслышке.
Д. РОГОЗИН: И не смотря на всю свою осторожность, которая объяснима в этот политический период, тем не менее, я думаю, что они с президентом сделают некоторые важные шаги, которые народу понравятся.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Тот же самый вопрос уважаемым присутствующим здесь г-ну Павловскому и г-ну Белковскому.
Г. ПАВЛОВСКИЙ: Ну, я думаю, что, во-первых, человек, который 20 лет, по меньшей мере, во власти, работал в разных системах власти, не имея существенных неудач. Да, не существенных проколов, скандалов, которые имели почти все у нас, в принципе может рассчитывать на премьерское кресло. У него нет противопоказаний, как минимум. Второе, это вообще-то проблема журналистов, почему Вы не исследуете более широко список возможных кандидатов в премьеры. Потому что, вообще-то говоря, такие люди, как Зубков в американской журналистике давным-давно даже среднего уровня обязательно попали бы в список изучаемых в контексте их возможных перспектив в продвижении. У нас же говорят в основном о тех, кто на виду, кто на телевидении, и кто связан с большими скандалами. Кто крупно проворовался. Он обычно рассматривается, как предпочтительный кандидат в премьеры. И я думаю, что Зубков совсем здесь не плох. Но проблема в другом. Достаточно ли этого, чтобы стать президентом России. Вот это, повторяю, Путин оставляет сейчас своему собственному, не Зубковскому мониторингу финансовому, а своему собственному политическому мониторингу ближайших, по меньшей мере, трех месяцев. Я уверен, что решение внутреннее окончательное он примет не раньше конца парламентских выборов.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Экий Вы, Глеб Олегович, я Вас спросила, что Марье Ивановне будет от нового назначения. А Вы немедленно журналистов обругали.
Д. РОГОЗИН: Что Марье Ивановне будет от хорошо функционирующего государства... что Марье Ивановне будет от экономического роста? Что-нибудь да перепадет. Марья Ивановна пока в целом удовлетворена, повторяю, это парадокс, 67% населения удовлетворено, доверяет федеральной власти. Я не понимаю, кому кроме Путина, они, собственно говоря, доверяют.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Ага. Станислав, Ваша очередь ругать журналистов. Все остальные это уже проделали.
С. БЕЛКОВСКИЙ: Да я хотел полностью поддержать претензии Глеба Олеговича к журналистскому сообществу, потому что для меня поразительно, что журналистское сообщество не видит совершенно очевидно, команду, которая достойна взять власть после ухода Владимира Владимировича Путина от власти, это присутствующие здесь люди. Идеальный кандидат на пост президента - это Дмитрий Олегович Рогозин. На пост председателя правительства Глеб Олегович Павловский, ну, и на пост руководителя администрации президента Ваш покорный слуга.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Так и быть.
С. БЕЛКОВСКИЙ: Я всегда, как и Зубков, а перед ним и Примаков, Скоков, человек скромный, не афиширую своей близости к будущему президенту, сидящему сейчас от меня по правую руку. Вернее я по левую от него. Вам мы могли бы, мы уже обсудили тут в кулуарах, предложить Роснефть. Я понимаю, что Газпром лучше, но он просто уже обещан Ганапольскому.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Вот так, да. Ага, понятно.
С. БЕЛКОВСКИЙ: Что же касается Марьи Ивановны, то, как мне представляется, резкий рост одобрения курса Владимира Владимировича Путина - это в значительной мере страх пустоты. Страх безвластия. Потому что народ не видит ни одной серьезной фигуры, которая могла бы прийти ему на смену. И вот это замещается в народном сознании ростом популярности этого курса, который во многих своих проявлениях, если рассматривать ее именно как политику Владимира Путина, ведь достаточно не популярен. Да, такие, как монетизация льгот, реформа здравоохранения и образования. То, что результаты приватизации не были подвергнуты никакой даже точечной ревизии , все это безусловно не то, на что рассчитывало, так называемое, путинское большинство в начале правления Владимира Владимировича. поэтому популярность Путина, популярность федеральной власти, как справедливо было замечено, доверие к нему, это доверие к престолу президента, к его должности и миссии в первую очередь, а не к личности, и не к политике, безусловно. И Зурабов, Греф и Кудрин находятся рядом с Путиным глубоко не случайно. Он их не терпит. Они разделяют абсолютно его взгляды, а он их. Именно поэтому он защищает того же непопулярного Михаила Зурабова, которого давно пытаются спалить, потому что с точки зрения Путина, Зурабов проводит правильную политику, и все шишки сыплются на него. Поэтому Зурабов никак не заслуживает отставку. Он заслуживает ордена заслуги перед отечеством, если не первой, то хотя бы нулевой степени.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Щедрый Вы сегодня.
С. БЕЛКОВСКИЙ: В которой Зурабов будет равен единице, безусловно, как мы знаем из школьного курса математики.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Щедрый, щедрый.
С. БЕЛКОВСКИЙ: Поэтому народ не любит курс Путина, на мой взгляд, но он любит самого Путина, потому что Путин восстановил ритуал власти. То важнейшее основание власти, которое в России всегда создавало уважение. В основном монархический ритуал. Это достаточно сложный разговор, может быть, выходящий за рамки нашего обсуждения в сегодняшней студии, но именно передать этот ритуал можно только в рамках механизма престолонаследия. И поэтому, конечно, приемник неизбежен, и он будет, и он будет только один, хотя бы даже он по своим взглядам и отличался от Владимира Путина полностью.
Д. РОГОЗИН: Я вообще в компании двух политологов, Белковского, Павловского, сам хочу стать политологом и сменить фамилию на Рогозовского, чтобы мы здесь втроем как-то вот...
С. БЕЛКОВСКИЙ: А лучше Роговский - это покороче.
Д. РОГОЗИН: Ну, а если серьезно, то есть еще один очень важный аспект. Президент, а я не перестаю им восхищаться и удивляться ему, он блестящий...
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Вы же оппозиционер, что Вы делаете?
Д. РОГОЗИН: Нет, ну, я должен с кого-то брать пример, учиться.
С. БЕЛКОВСКИЙ: У монарха не может быть оппозиционера. Это основная часть монархического ритуала.
Д. РОГОЗИН: Я же молодой политик, мне еще учиться и учиться, Нателла, о чем Вы говорите.
С. БЕЛКОВСКИЙ: Вы кокетничаете, г-н президент, это я Вам, как руководитель администрации говорю. Просто журналисты кругом.
Д. РОГОЗИН: Спасибо. Значит, на самом деле, очень тонко он себя ведет еще вот в какой области. Как только он называет фамилию приемника, просто объявляет этого человека приемником, сам кабинет президента пустеет. Потому что все естественно пойдут к тому, кого он назовет приемником.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Наводить мосты.
Д. РОГОЗИН: Наводить мосты, да, и не только мосты. Президент это прекрасно понимает Поэтому он поддерживает тактику поведения свою следующим образом. Он действительно создает систему многих иксов, многих неизвестных. Т.е. действительно сейчас вроде как введена новая фигура, о которой никто ничего не хорошего, не плохого сказать не моет. Все там путаются, ерничают, шутят, но по большому счету все так притихли и утерли нос, потому что никто, конечно, такого кульбита не ожидал. Во-вторых, действительно введение этой фигуры не перечеркивает перспективы, ни того, ни другого, ни даже третьего потенциального приемника. Я имею в виду третьим это Норышкина, которого тоже часто показывают по телевидению. Т.е. в принципе может случиться, что все-таки приемником будет не Зубков, а именно вот эти вот граждане. Значит, и третий момент состоит в том, что сам президент никогда не исключал возможности своего возвращения обратно на президентские выборы. Т.е. он как бы говорит так. Помните, он часто давал интервью, говорил "два срока подряд", подчеркивает президент. По конституции президент имеет право занимать эту должность два срока подряд. Но если будет промежуточный какой-то срок, он снова может прийти на один или на два срока. Т.е. подчеркивая именно ту фразу, подчеркивая именно эту идею в своих речах, в свои интервью, президент Путин говорит о том, что вполне вероятно, например, вводится фигура Виктора Алексеевича Зубкова, который в силу даже возраста своего, например, ему было бы комфортнее, удобнее, дееспособнее работать в течение одного срока, после которого снова может появиться президент Путин.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Ну, да, т.е. временная фигура.
Д. РОГОЗИН: Т.е. я хочу сказать, что в этом плане, конечно, блестяще Византия. И с этой точки зрения Москва - действительно третий Рим.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Скажите, пожалуйста, вот г-ном президентом была сказана такая фраза по поводу г-на Фрадкова, что, дескать, большое спасибо, но надо готовиться к выборам. Какие задачи на Ваш взгляд сможет выполнить г-н Зубков, из того, что не смог Михаил Ефимович, Глеб Олегович?
Г. ПАВЛОВСКИЙ: Ну, во-первых, своим появлением в правительстве он обозначил место, условно говоря, реального штаба, это президент, а не правительство. Правительство больше не будет штабом по президентским выборам. Во-вторых, это действительно фигура, которая понятна бюрократии. Это верхняя должность исполнительной власти. Понятная, насквозь понятная, прозрачная и вполне уважительная. Т.е. это вообще уважительный жест со стороны президента в адрес бюрократического сообщества. А это очень важно, потому что это предотвращает вот ту самую возню, ее даже нельзя назвать борьбой партий. Потому что ну возникает действительно некое виртуальная деление, распределение между двумя, беру большие кавычки, приемниками. И начинаются пиар-ходы, публикации в прессе многочисленные. И Путину это все очень не нравится. Он не хочет повторения украинского сценария, т.е. раскола аппарата, в чем собственно и состоит украинский сценарий. И, безусловно, это консолидирующий аппарат жест. Это полезно. А президентские выборы будут делаться иначе, и в другом месте.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Тот же вопрос к г-ну Белковскому.
С. БЕЛКОВСКИЙ: Принципиальная разница между г-ном Зубковым и Фрадковым, с точки зрения их взаимоотношений с бюрократией, как классом я не вижу. Скорее, они представляют собой разные мифологические образы. Михаил Ефимович Фрадков, известно, имел прозвище Вини Пух, и, в общем, и был именно таким сказочным персонажем. Ну, этим определялась его определенная популярность и симпатия, которую к нему испытывал народ. Потому что Вини Пух, безусловно, это один и кумиров народа.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Так, так, так.
С. БЕЛКОВСКИЙ: Правда, с рейтингом не выше 40%, но в этом примерно диапазоне рейтинг Фрадкова и колебался. Г-н Зубков - это другой образ, он похож на молодого Леонида Ильича Брежнева, который для русского народа столь же мифологичен на сегодняшний день, сколько и Вини Пух. И сериал "Брежнев" вполне по рейтингу может конкурировать с бессмертным мультфильмом, озвученным, где Вини Пуха озвучивал Евгений Павлович Леонов.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Вы считаете, обратили внимание на эту особенность?
С. БЕЛКОВСКИЙ: Конечно, это смена мифологического образа народу очень важна. А с точки зрения функциональной, просто Фрадков был очень близок к Игорю Ивановичу Сеченову, влиятельному помощнику президента.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Через чур?
С. БЕЛКОВСКИЙ: В принципе Михаил Ефимович Фрадков потому, на мой взгляд непросвещенный, стал премьером после Касьянова в марте 2004 года, что это был человек, который идеально подходил на роль председателя правительства, который ему не формально, не фактически не подчиняется. Он прекрасно понимал, что оно формировано другим человеком, подотчетно другому человеку. Ясно, что Михаил Касьянов, или Евгений Примаков, или любой премьер такого типа на 100% с этим никогда бы не согласился. Все равно претендовал на то, чтобы правительством руководить, как неким целым, идеологию которого он определяет. Михаил Фрадков был с этим полностью согласен. Он эту роль 3,5 года выполнял. Просто он в аппаратном раскладе просто несколько сместился в одну сторону, и в эту стороны был вольно или невольно противопоставлен очень многим группам влияния. Г-н Зубков не противопоставлен этим группам влияния, в этом смысле Путин в некотором смысле разрядил аппаратную напряженность, хотя действительно нисколько не прояснил судьбу проекта "Приемник", кроме того, что, на мой взгляд, проект "Приемник" будет, приемник будет один. И он должен будет пройти через обряд посвящения властью. Т.е. он не может прийти на пост приемника с точки зрения заместителя директора завода "Монометр" по общим вопросам. Он должен быть, безусловно, одни из высших должностных лиц страны перед тем, как на него укажет священный путинский перст.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: У меня вопрос к г-ну Рогозину. Вот опять же моя любимая формула на сегодня. Двое в комнате, Вы и кнопка. Вот...
Д. РОГОЗИН: Какая кнопка?
С. БЕЛКОВСКИЙ: А, может быть, Дмитрий Олегович, ядерный чемоданчик...
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Нет, нет. Вы, как депутат государственной думы, Вам являют новую фигуру. Как Вы собираетесь на нее отреагировать?
Д. РОГОЗИН: Я не понял вопроса.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Насколько я понимаю, государственная дума должна...
Д. РОГОЗИН: Ну, да, завтра уде будет во фракциях Зубков Виктор Алексеевич, он в 9 утра начнет с коммунистов, с самого приятного в нашей думе. И где-то в 11 часов придет к нам во фракцию. Поэтому мы завтра будем с ним разговаривать.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: На сегодняшний день Вы не готовы сказать, как Вы собираетесь?
Д. РОГОЗИН: Нет, ну, какой смысл мне сегодня рассказывать о том, что я буду делать завтра.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Вот так вот всегда.
Д. РОГОЗИН: Ну, я же не политолог. И не социолог. И, тем более, не этот самый...
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Хорошо, тогда позвольте зайти с другой стороны. У Вас уже есть решение, или еще его нет?
Д. РОГОЗИН: Ну, мое решение, оно, безусловно, как бы двоякое. С одной стороны, мое личное отношение к Зубкову, которое формируется, состояние формирования. Потому что я хочу его послушать реально. Я же не просто обыватель, который посмотрел по телевизору биографию замечательную. Кстати, мне понравилось, как Грызлов комментировал биографию Зубкова. Он это говорил с какой-то достаточно неприятной ухмылочкой на лице. И начал про совхозы там чего-то еще.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Может, у него зуб болел просто.
Д. РОГОЗИН: Нет, все-таки это председатель государственной думы, приближенный к государю императору, значит лицо, поэтому надо так посдержаннее, вообще, к своим эмоциям относиться, Борис Вячеславович. Может, ему не нравится, или кругу людей, с кем он общается, не нравится, это не нравится. Но он должен себя вести все-таки взвешенно. Поэтому мы хотим послушать, что скажет Зубков. Насколько у него в голове уже созрели ну хотя бы ну хотя бы некие тезисы той программы, которую он собирается осуществить. Поэтому мне сейчас говорить о своем решении вряд ли есть смысл. Но думаю, что пока что я воздерживаюсь, допустим, от комментариев и от нашей реакции. Думаю, что и реакция фракции патриотической в думе будет скорее всего, она воздержится, скорее всего.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: У меня вопрос к Глебу Павловскому. Очень коротко. Времени осталось очень мало. Вы, услышав речь г-на Зубкова, что называется, ожидаете изменения своего отношения к нему? Или Вам более-менее все понятно?
Г. ПАВЛОВСКИЙ: Нет, я думаю, что интересно послушать, конечно, интересно послушать речь, я в принципе слышал, я слышал выступление, в частности на "Эхе Москвы", по-моему, когда-то было, но... и это хорошая, ясная, толковая, рациональная речь. Но, я думаю, что это нам в меньшей степени раскроет логику будущих выборов, чем, например, съезд и список Единой России.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Два слова.
Д. РОГОЗИН: Нателла, я просто хочу сказать, что надо базар заканчивать, как здесь пишут в смске...
С. БЕЛКОВСКИЙ: Дайте слово Белковскому. Он ждет что-то.
Г. ПАВЛОВСКИЙ: Белковский, кончайте базар, давайте футбол посмотрим.
С. БЕЛКОВСКИЙ: Нет, я просто хотел сделать беспроигрышный политологический прогноз о том, что в пятницу государственная дума, безусловно, поддержит Виктора Алексеевича Зубкова, даже его не слушая.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Ага. Ну, что ж, таков был прогноз Станислава Белковского. И во многом разные были мнения от Глеба Павловского и Дмитрия Рогозина. Спасибо всем. Новости на волнах "Эха" прямо сейчас.
http://www.echo.msk.ru/interview/54763/
12.09.2007
Док. 403907
Перв. публик.: 12.09.07
Последн. ред.: 29.11.07
Число обращений: 531
Павловский Глеб Олегович
|
