Гость: Юрий Сентюрин - статс-секретарь - заместитель Министра образования и науки РФ
Впереди учебный год. И этот выпуск программы посвящен именно новому учебному году, подготовке к нему. Как это бывает с наступлением зимы, для многих коммунальных служб это событие каждый год становится неожиданностью. Примерно то же происходит и с новым учебным годом. Для ряда служб, организаций, структур наступление нового учебного года становится стихийным бедствием. Как с этим бороться? Что нового готовит нам этот год? На эти и другие вопросы отвечает гость программы - статс-секретарь - заместитель Министра образования и науки РФ Юрий Сентюрин.
Ведущий - Анатолий КУЗИЧЕВ:
Юрий Петрович Лошак вернулся в гнездо родное, и теперь мы ведем эту программу вместе.
ЛОШАК: Вместе с Анатолием Кузичевым. А делают эту программу радиостанция "Маяк" вместе с журналом "Огонёк".
Юрий Петрович, хотел бы начать наш разговор с ключевого вопроса. Понятно, что сейчас за дверьми школ, за дверьми министерства образования и науки ведется большая работа и напряженная в том смысле, что это будет первый учебный год, в котором обязательное полное общее образование станет законом для всех школ. Что изменится в наших школах?
СЕНТЮРИН: Отвечая на этот вопрос, во-первых, хотел бы отметить, что введение обязательного среднего полного образования для нашей страны - это не что-то из ряда вон выходящее.
Это, по-существу, возвращение к тому порядку положения дел, вещей, которое было когда-то пару десятилетий тому назад. В свое время в Советском Союзе обязательное полное среднее образование существовало.
Во-вторых, те недочеты обязательного полного среднего образования, которые существовали пару десятилетий тому назад, в новом законодательном поле существенно подкорректированы.
И общественность, которая обсуждала закон, высказалась в том духе, что поддерживает предлагаемые нововведения и считает, что возврат к обязательному среднему полному образованию абсолютно оправдан.
Что изменилось конкретно? Теперь выпускники основной школы после 9-го класса обязаны продолжить образование, свое обучение до завершения полного курса.
Но при этом закон не требует того, чтобы эта обязанность сопровождалась посещением той же самой школы. Родители ученика, сам ученик тоже могут принимать участие в этом процессе и вправе выбрать форму, траекторию получения образования.
Ну, как по аналогии с советскими временами - ПТУ ли это будет, или техникум?
СЕНТЮРИН: Это ПТУ, техникум, это образовательное учреждение, которое предлагает обучающемуся общеобразовательную программу. Это обучение в домашних условиях, экстернат так называемый, и иные формы обучения.
То есть, сегодня у учащегося, у родителей широкий выбор. Этот выбор гарантирован законом. Главное, чтобы к определенному возрасту наш молодой человек в случае поступления на работу, поступления в высшее учебное заведение, мог предъявить документ, который бы свидетельствовал о наличии у него среднего полного образования.
Что касается определенного возраста, ограничено как-то возрастом вот это самое среднее полное обязательное образование?
СЕНТЮРИН: Закон, который принят и вступает в действие с 1 сентября, он такого специального ограничения не вводит. Но при этом нужно смотреть на все законодательное поле, здесь есть и закон о воинской службе и военной обязанности, и в соответствии с этим другим законом такой возраст ограничен по существу 20 годами.
ЛОШАК: Скажите, пожалуйста, а с точки зрения государства, зачем это сделано? Это довольно не наивный вопрос, как мне кажется, потому что раньше мог после 8 класса получать где-то профессию, будучи подмастерьем, предположим. Сейчас - что? Чтобы поднять интеллектуальную планку в среднем в стране, чтобы подготовить юношей к армии, которая стала более высокотехнологичной? В чем задача?
СЕНТЮРИН: Несколько оснований стали базой для принятия этого закона и таких новых положений. Первая связана с тем, что в России правительство, государство пытаются развивать экономику на базе инновационных принципов. Инновационная экономика, новая экономика, экономика, построенная на знаниях, безусловно, предполагает более высокий образовательный ценз, уровень населения, наших молодых людей. Это первое обстоятельство.
Второе обстоятельство - рынок труда. Сегодня, наверное, каждый нормальный молодой человек хочет получить хорошую работу и высокую заработную плату. Ну, правда же? Для создания семьи, для нормальной жизни. И сегодня работодатель предъявляет нашему молодому человеку, потенциальному работнику высокие требования, связанные с его образовательными знаниями, с его навыками, с его умениями, компетенцией.
Следующее. Появилась, к сожалению, в государстве значительная категория наших молодых людей, которые не имеют определенных занятий в силу того, что когда-то прекратили обучение после 9 класса, получив основное общее образование.
К сожалению, количество лиц с только начальным образованием, и только с основным общим образованием значительно возросло по сравнению с рубежом 80-90-х годов, возросло в 2 раза относительно тысяч наших граждан. Есть такой коэффициент.
Ну, и следующее обстоятельство - в ряде регионов России стихийно, снизу что ли, возникло такое движение. И там были приняты местные региональные законы об обязательном среднем полном образовании в виду того, что значительная группа нашего населения выражала неудовлетворенность качеством и объемом получаемых знаний. И в совокупности все это привело к закону.
ЛОШАК: Естественно, что, готовя эту передачу, мы готовились с прессой, с полемикой, которая велась вокруг этого. Разъясните контраргумент, с которым выступали противники, о том, что до сих пор сегодня не существует финансово-экономического обоснования, не выделены бюджетные средства под изменение вот этого образовательного процесса. Это так, или эта критика уже ушла?
СЕНТЮРИН: Такая критика существовала, и дискуссия по этому поводу велась. В Министерстве образования и науки на этот счет существовал аргументированный, на мой взгляд, взвешенный и вполне обоснованный ответ. Я его просто в данном случае повторю.
Ну, во-первых, как я уже сказал, в ряде регионов такие решения были приняты. И эти регионы не единичны.
К примеру, город Москва - значительный, большой субъект Российской Федерации, почти 9 миллионов жителей. В этом субъекте Российской Федерации среднее образование считается обязательным для всех граждан. И так далее, до самых окраин.
Второе обстоятельство. У нас, к сожалению, снижается количество людей наших, молодых маленьких граждан, которые приходят сегодня в школу. Вот посмотрите, прошедший год, я имею в виду учебный 2006-2007 год. Количество учащихся в школе составляло 14 миллионов 260 тысяч. А вот в наступающий учебный год 1 сентября количество наших ребят, которые сядут за парты, составит 14 миллионов человек. 260 тысяч человек - сокращение, меньше.
Ну, может быть, это связано с какими-то объективными демографическими процессами?
СЕНТЮРИН: Совершенно верно, а я и говорю о демографическом процессе. А если посмотреть более широкую статистику по годам, то такое сокращение составило в 2000 году 22 миллиона учащихся, а сегодня - 14 миллионов. То есть - 8 миллионов человек.
ЛОШАК: Вы как это объясняете?
СЕНТЮРИН: Демографическая ситуация, конечно. И при этом количество граждан, остающихся без обязательного среднего образования, составляет около 50 тысяч человек в год. Совершенно понятно, что общеобразовательная система способна без увеличения расходов каких бы то ни было обеспечить ученическими местами этих наших граждан. Поэтому проблемы в этом плане нет.
Есть другая проблема, которую называли критики закона. Они говорили: ну, а вот закон предписывает новую норму о том, чтобы местные власти, региональные власти увеличили расходы на учебные пособия и учебники.
Ничего подобного. Закон, который действовал до принятия обсуждаемого закона, он предписывал региональным властям закладывать в свои бюджеты расходы на учебную литературу. В новом законе учебная литература трактуется как учебники и учебные пособия. Это всего лишь текстуальная поправка.
Поэтому по оценке Министерства образования и науки введение этого закона не потребует увеличения бюджетных расходов. В этом преимущество закона.
Юрий Петрович, все-таки мы объявили тему нашу - подготовка к новому учебному году, понятно, что этот закон принятый это важная часть нового учебного года. У меня по поводу этого закона последний вопрос, давайте с ним закончим. Коль это закон, и коль теперь мы все обязаны получить среднее полное образование, какая ответственность за неполучение вот этого самого образования подразумевается?
ЛОШАК: И на ком она лежит?
Предположим, я после 8 класса ушел в ученики краснодеревщика и остался там, и не хочу я дальше делать. Милиция, как в армию, будет меня приводить, или еще какие-то есть?
ЛОШАК: И кого будет приводить вас или родителей?
СЕНТЮРИН: Важнейший вопрос, я считаю, действительно, а кто отвечает, если гражданин не изъявляет такого желания. Здесь ответственность комплексная, я бы сказал так, и этот комплекс состоит из родителей, которые в соответствии с законом обязаны и гарантируют своему несовершеннолетнему чаду получить среднее полное образование. Это первые ответственные.
Вторые ответственные - это местные власти, муниципальные власти, которые должны ввести в соответствии с законом учет тех наших граждан, которые должны в силу возраста находиться в системе образования. Кстати, это большой вопрос и часто его задают: а сколько наших несовершеннолетних сегодня подростков не посещают школу, болтаются без дела, где-то по улицам?
У вас есть такая статистика?
СЕНТЮРИН: К сожалению, такой статистики в стране централизованной нет. Поэтому, когда приводятся ужасные цифры, исчисляющиеся миллионами наших молодых подростков, которые где-то болтаются без дела, по этому поводу можно вступать в спор. Может быть, правы те, кто приводит эти цифры, может быть, они не правы.
Мы в Министерстве образования склонны считать, что эта цифра не корректная.
Эта, какая? 1,5 миллиона?
СЕНТЮРИН: 1,5 миллиона человек. Государственная статистика такой позиции не имеет, не содержит такую позицию. Поэтому это предмет спора.
По нашим данным, количество граждан, не охваченных учебой, гораздо меньше, в разы, на порядок меньше. Поэтому муниципальные власти по новому закону сегодня обязаны отслеживать, кто, где находится, почему не учится, и так далее.
ЛОШАК: А в чьих интересах увеличение этой цифры? Кто получает финансирование на борьбу с беспризорными?
СЕНТЮРИН: Я бы не стал здесь искать какой-то корыстный интерес, хотя бы и с другой стороны не стал бы его исключать тоже. Почему не стал бы искать? Мне кажется, что органы, инстанции, принимающие решение по поводу усиления мер противодействия этому злу, по поводу расширения штатов органов или увеличения зарплаты лиц, которые работают в этих инстанциях, не исходят из данных, полученных вот таким экспертным путем. Все-таки такие решения принимаются на основании официальных данных и официальной статистики, существующей в государстве.
Поэтому, может быть, идет драматизация ситуации, разыгрывание политической карты. Я бы, может быть, здесь искал политический аспект, противостояние политических сил. Наверное, и чаще всего эта тема возникает в таком разговоре, в таком контексте.
А, возвращаясь к теме ответственных, но уже и завершу, это - образовательные учреждения и органы управления образованием. Поэтому ответственных появляется достаточное количество.
А что касается санкций, санкции не в виде репрессий каких-то предусмотрены этим законом. Они предусмотрены в том плане, что сегодня при устройстве на работу выпускник, не располагающий аттестатом о среднем полном образовании, он окажется пораженным в правах по сравнению со своими сверстниками, которые такое образование имеют. И, следовательно, его шансы на получение хорошо оплачиваемой работы, на карьеру, на перспективу в жизни, они резко снижаются. Это и есть санкции.
Только, если вы не футболист. Мы в прошлый раз это обсуждали, что у талантливого футболиста никто даже не спросит диплома о среднем образовании, потому что он играл хорошо.
ЛОШАК: "Большая перемена" адресована не только родителям, но и учителям, естественно, и детям. Мы хотели бы еще вот о чем поговорить, что, безусловно, волнует учителей - новая система оплаты труда учителей. Много и часто мы говорим о том, что учителя получают мало, что они обижены, и так далее. Что это за новая система оплаты труда? Как она будет вводиться, где?
СЕНТЮРИН: Ну, самое главное требование, которое сегодня предъявляется к системе образования, это качество знаний, которые получают учащиеся. Это основа основ, это краеугольный камень, это конечный результат на выходе. И отталкиваясь от этого результата, от этой конечной цели, собственно говоря, и отлаживаются все процессы в современной школе, в общеобразовательной системе, включая и заработную плату преподавателя, как ключевого звена этой системы.
Что предполагается сделать? Ну, во-первых, у нас предлагается запустить пилотные проекты. Такие пилотные проекты будут запущены в 21 российском регионе на первом этапе. При этом предполагается, что в данных регионах реализуется комплексная система модернизации образования. В рамках этой комплексной системы предполагается изменить сам подход к оплате труда педагогического работника.
Смысл этого подхода в следующем. Будет базовая часть и увеличение акцента на стимулирующих надбавках. Стимулирующие надбавки связаны с дополнительными нагрузками, которые выпадают на учителя. Это классное руководство, это внеурочная работа, это проверка тетрадей, это общественная работа.
ЛОШАК: Что это будет в рублях и процентах?
СЕНТЮРИН: По оценке Министерства, это рост минимум на 30 процентов для педагогического работника, который, исходя из своих физиологических возможностей, медицинских, санитарных показателей, будет способен проявить, реализовать свой потенциал. 30-процентный рост заработной платы возможен. Это максимум относительно того, что есть сегодня.
То есть, базовая часть останется прежней, но все эти стимулирующие надбавки, они радикально увеличатся, и, вообще, если я правильно вас понял, акцент вы собираетесь сделать именно на них, на стимулирующих надбавках?
СЕНТЮРИН: Да, акцент будет сделан на стимулирующих надбавках. Это мотивация к дополнительному труду, и к повышению качества дополнительного труда.
ЛОШАК: Вот когда пройдет эта обкатка, на старте вы, естественно, будете смотреть на это немножко спокойней. А как можно будет оценивать конечный результат? То есть, вот результаты экзаменов, и после них вы распределяете эти надбавки?
СЕНТЮРИН: Нет, я просто как раз оговорился о том, что не результаты полученных знаний выпускником, учеником, это, конечно, важный показатель, но есть и процессы, которые растянуты по времени. Допустим, классное руководство, внеурочная работа. Ведь эти вещи, которые фиксируются в планах, в программах, в методических разработках. И поэтому они отслеживаются сегодня, и поэтому зарплата начисляется как раз по объему проделанной работы.
Дополнительно к этому и качественный показатель, о котором упомянули вы, показатели школы.
Кстати, оговорюсь еще об одном важном моменте, как-то он ушел за поле нашего разговора. Сегодня же реализуется национальный приоритетный проект "Образование", и в рамках этого проекта сегодня реализуется целый ряд дополнительных программ, таких как стимулирование наших лучших учителей.
На сегодняшний день уже 63 тысячи учителей получили серьезные денежные поощрительные стимулирующие выплаты в размере 100 тысяч рублей. И этот процесс будет продолжен и дальше.
Ну, классное руководство, тоже целая отдельная программа.
Давайте послушаем звонок.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня зовут Ирина Ивановна. У меня ребенок, он больной, конечно, но мы учились 4 класса мы окончили такой школы, общеобразовательной, а потом на надомное перешли, и 4 класса тоже. Но нас вывели как бы из 9 классов, и все. У нас такое заболевание тяжелое, и куда нам бежать, не знаем. Мы сидели дома, 16 лет мы сидели дома. Нас как бы галочкой вывели, у нас образование всего 4 класса. Куда нам теперь идти?
Спасибо за звонок.
СЕНТЮРИН: Ирина Ивановна, я на этот вопрос могу ответить таким образом. Я так понял с ваших слов, что у ребенка есть серьезное заболевание, которое не позволяет ему осваивать образовательную программу вместе с другими детьми. Для этого у нас существует в стране целая система коррекционных школ, школ для детей с так называемым дивиантным поведением, то есть с отклоняющимся от обычного поведения.
И, собственно говоря, для детей подобного рода путь в эти образовательные учреждения, у них свои образовательные программы. И по медицинским показателям администрация этих образовательных учреждений, я подчеркиваю, не в праве отказать родителям или законным представителям несовершеннолетнего в принятии их ребенка, несовершеннолетнего на обучение в коррекционное учебное заведение.
Ирине Ивановне сейчас конкретно, что делать?
СЕНТЮРИН: Нужно обратиться в органы управления образованием по месту жительства. Это или муниципальный округ, или городской округ. Или же в субъектовый орган управления образованием. Что это может быть? Комитет, департамент, министерство, для того чтобы с ее ребенком была проведена соответствующая процедура, и было принято решение. То есть обратиться туда, записаться на прием.
Еще один звонок.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, меня зовут Руслан, у меня такая проблема наболевшая по поводу школьной формы. Как бы ввели общую школьную форму, но в каждой школе форма разная. И, например, в нашей школе низ серый, верх синий. И чтобы найти серые штанишки ребенку во второй класс, я потратил два дня, объездил всю Москву, чтобы их приобрести. То есть, неужели нельзя сделать, как раньше когда-то было, общую школьную форму.
Насколько в праве школа диктовать обязательность такой-то школьной формы, в такой-то гамме, не предоставляя реальных возможностей ее приобрести, а просто, мол, ищите, чтобы низ был серый, а верх желтый. Мало ли, кому что в голову придет? Мы сейчас прервемся на новости.
- Юрий Петрович, ответьте нам.
СЕНТЮРИН: На вопрос Руслана. Он не одинок, кто задает подобного рода вопросы, но, я хочу сказать первое. Я сторонник того, что разные учебные заведения и разные школы имеют разные формы. Мне кажется элемент визитной карточки, это показатель. Во всем мире выпускники школ, в той же Великобритании, гордятся своей принадлежностью к этому учебному заведения. Поэтому, сегодня, когда образовательные учреждения принимают решения о введении форменной одежды, я лично являюсь сторонником этого процесса. Что касается полной унификации, мне кажется, мы это время уже прошли, время полной стандартизации - всех одевать в одинаковую униформу. Мне кажется - это не правильно. Что касается учета возможностей родителей и нашей промышленности по выпуску соответствующих предметов школьного интерьера, здесь это, конечно, нужно учитывать. Теперь, что касается закона. Закон об образовании, он не содержит новых предполагающих обязательность введения школьной одежды, это первое. Такая возможность школе предоставлена в соответствии с типовым положением об образовательном учреждении. Типовое положение - это нормативный подзаконный акт федеральной инстанции, детализируется уже в каждом образовательном учреждении.
- То есть, отдельные школы могут вообще не вводить форму?
СЕНТЮРИН: Могут не вводить. Каким образом урегулировать эту проблему, если она возникла? Она урегулируется следующим образом. Сегодня в школах формируется попечительский совет и общественное присутствие - родительские комитеты. Вот, родительский комитет, учительский совет, общественность - совокупность вместе с администрацией школы и должны принимать такие решения.
ЛОШАК: Вот, еще вопрос по этому закону, который вызывает не столько среди родителей полемику, тем более среди детей, сколько среди педагогов, ученых, работающих в педагогике - это вопрос об учебниках. Как я понимаю проблему: если раньше учебники выбирались свободно преподавателями, это, во-первых. Во-вторых, учебники выбирались на конкурсах учебников, то сейчас круг учебников сужен и Министерство или областные управления образования выбирают или назначают издателей и авторов учебников. Может быть, я что-то путаю. Мне кажется, что это вызвало какую-то ответную, не всегда позитивную реакцию.
СЕНТЮРИН: Вы не путаете ничего. Вопрос поставлен правильно. Тема эта очень глубокая и, чтобы ответить на нее, наверное, одной передачи не хватит, потому что там очень много разных деталей и аспектов. Попытаюсь, по возможности, изложить этот вопрос короче. Такой свободы и полного разгула в плане отбора учебников не было никогда, по большому счету, это, наверное, миф. Этот миф нужно развеивать. Что предложил новый закон? Он, по существу, закрепляет ту сложившуюся систему процедуры отбора учебников, которая сформировалась в Министерстве образования и науки. Министерство образования и науки приказом министра несколько лет назад ввело процедуру отбора учебников. Я подчеркиваю - только учебников. Речь не идет об учебных пособиях, потому что если вдаваться в тему более глубоко, там есть и учебные пособия, и учебные материалы, в общем, много всего, что лежит сегодня на парте нашего ученика. Так вот, если говорить об учебниках. Существует экспертный совет, который формируется министерством образования. В него входят очень уважаемые люди. Безусловно, там есть внутри экспертного совета соответствующие направления. Работают очень уважаемые люди, выдающиеся специалисты в своих областях. Наши научные, исследовательские и учебные учреждения формируют мнение появившегося на рынке учебнику. Составляют это мнение. Итогом этого могут быть три решения. Первое - учебник рекомендован к использованию в образовательном процессе. Второе мнение - допущен к использованию в образовательном процессе. Третье мнение - учебник отклонен для использования в образовательном процессе. Формируется федеральный перечень учебников допущенных и рекомендованных. В соответствии с этим федеральным перечнем, образовательное учреждение и педагог обязаны отбирать учебники для использования в конкретном образовательном процессе.
- А почему три категории? Я сижу и думаю: самое пикантное, это, конечно, разница между рекомендованным и допущенным.
СЕНТЮРИН: Поясняю, в чем разница. Качественная, содержательная сторона. Все-таки авторских коллективов, составляющих сегодня учебники, достаточно много. Труд их может быть оценен по-разному. Там содержатся иногда спорные оценки того или иного явления: естественного, исторического или прикладного характера и, в соответствии с этим, коллектив ученых, занимающихся экспертизой этого материала, считают, что этот учебник допускается и в полной мере должен принимать участие в образовательном процессе или его рекомендуют использовать на каких-то дополнительных и вспомогательных направлениях. В этом и состоит разница.
ЛОШАК: Мне кажется, что болезненность этому спору придает то, что одобрение того или иного учебника делает его издателей счастливыми на всю оставшуюся жизнь, потому что учебники начинают печататься в большом тираже, обеспечены заказом, сбытом.
СЕНТЮРИН: Я думаю, что элемент счастья есть, но, он достаточно краткосрочен. Во-первых, потому, что система знаний, которыми владеет человечество, меняется очень стремительно и, поэтому учебная литература должна обновляться столь же стремительно, как изменяющаяся вокруг нас жизнь и, поэтому это счастье на небольшой промежуток времени, если уж говорить об этом, а претензии общества чаще сводились не к учебникам, которые проходят такую строгую экспертизу, а закон сегодня еще и закрепляет ее на серьезном и суровом уровне, а к учебным пособиям, количество которых неимоверно велико и на порядок выше, чем количество учебников, рекомендованных или допущенных. Таковых около тысячи сегодня существует по всем дисциплинам в общеобразовательной школы. Что касается учебных пособий, то речь идет о десятках тысяч разных наименований учебных пособий и, здесь, действительно, никакой нормы не существовало. Учитель, педагог, школа, родители могли покупать на рынке, благо сегодня предложение велико чрезвычайно, обложки глянцевые, все привлекательно, красиво, разного рода литературу, которая формировала искаженные знания по окружающей нас действительности. Не было полной адекватности. Поэтому, общественность по этому поводу часто била в набат, била тревогу. Закон и по этому поводу ввел новую норму, которая требует, чтобы учебные пособия, допускаемые к использованию в образовательном процессе, издавались специально отобранными уполномоченными издательствами, которые располагают своим коллективом авторов, научной и общественной экспертизой, имеют опыт пребывания на рынке. Издание которых всегда отличались качеством. Вот, такой здесь делается фильтр в связи с этим законом.
- У нас прямо ажиотажный спрос на ваши ответы, Юрий Петрович.
ЗВОНОК: Валентина Акимовна, учитель с 36-ти летним стажем работы, мать двух детей и бабушка трех внуков. Сейчас очень часто стали ставить вопрос, почему детям так трудно учиться? Многие дети бросают школу, после девятого класса и в начальных не хотят учиться. В чем дело? Анализ этого вопроса был или нет? Или это запущенность родителей, которые не воспитывают своих детей или это усиленные и усложненные программы, или еще какие-то проблемы?
СЕНТЮРИН: По существу сформулировав проблему, вы дали ответы или предположения, почему это имеет место быть. Я хочу сказать, что все обстоятельства здесь складываются вместе, почему так происходит. Вместе с тем, специалисты наши считают, что сегодняшние программы для школьников сбалансированы и, уже как-то неудобно говорить, что качество российского образования не уступает зарубежным аналогам. Эта фраза часто повторяется, но, я думаю, что мы привыкать к ней не должны. Треть обстоятельство, я хочу сказать, что именно сейчас министерство работает над новым, вторым поколением образовательных стандартов для общеобразовательных школ. Над этим документом работают сегодня три уважаемых ведомства: Российская Академия наук, Российская Академия образования, Российская Академия медицинских наук. Для того, чтобы действительно объем нагрузки, качество и содержание преподносимых ученику знаний - все это в комплексе достигало главных целей - чтобы ребенок был здоровым, чтобы он не потерял здоровье, разгрызая гранит науки и, вместе с тем, получил бы знания, адекватные быстроменяющемуся динамичному миру.
- А когда этот новый стандарт вы планируете подготовить и ввести?
СЕНТЮРИН: По нашим планам и графикам мы рассчитываем в 2008-м году, в 1-м квартале завершить эту работу и добиться того, чтобы с 1 сентября наступающего следующего учебного года уже руководствоваться новым стандартом.
ЗВОНОК: Николай Иванович. Москва. Раньше в школе было трудовое обучение: технический и обслуживающий труд. Сейчас его уничтожили. То есть, дети получаются вообще "безрукие". Какие предложения существуют по этому поводу?
СЕНТЮРИН: Николай Иванович, не хочется, конечно, своим ответом отсылать вас в грядущее, но, в данном случае, из песни слова не выкинешь. Упомяну еще раз о том, что сейчас отрабатывается новое, второе поколение образовательного стандарта, где предполагается предусмотреть все вопросы, в том числе и поднимаемые вами. По поводу трудового обучения. Для формирования трудовых навыков нашего подрастающего поколения.
ЛОШАК: Юрий Петрович, в Министерстве, я это знаю, как председатель общественного совета, очень часто возникают проблемы, связанные с региональной частью общеобразовательной программы. То есть, в регионах могут идти по собственному пути, принимать те или иные предметы. Так произошло с некоторыми регионами с основами православной культуры. Не будем касаться этого больного и объемного вопроса, а поговорим вот о чем. В некоторых регионах ввели должность школьного инспектора. Это, как я представляю себе, дядька, то есть, человек, который мужской силой и обаянием воспитывает ребят, где-то защищает их, есть очень неблагополучные школы в неблагополучных районах. Как вы смотрите на эту инициативу и, не собираетесь ли ее распространить на страну?
СЕНТЮРИН: Я смотрю на нее, может быть, под другим углом. Я руководствуясь шершавым текстом наших законов, которые мы пишем, в соответствии с законом, сам образовательный процесс, система образования является предметом двойного видения. Это означает, что наши регионы в праве и должны принимать участие в образовательном процессе. В том числе, это участие проявляется через инициирование, поиск и применение разных новых интересных методов, своеобразных ноу-хау. Этот пример приведенный вами по поводу инспектора в школе нашел себе сегодня такое интересное место, это опыт, который в ряде регионов, действительно, сегодня реализуется.
- А вам лично он кажется интересным?
СЕНТЮРИН: Мне кажется интересным все, что способствует конечному результату. Если ребенок выходит коммуникабельным, грамотным, конкурентноспособным, здоровым, в конечном итоге, из стен учебного заведения, то такой опыт нужно обязательно распространять, показывать и афишировать.
ЛОШАК: А директор школы в праве бюджетом оперировать так, чтобы найти ставку для таких людей?
СЕНТЮРИН: Вот, как раз, когда мы говорили о новой системе оплаты труда для педагогов, важнейшим краеугольным камнем для этой системы является финансовая самостоятельность образовательного учреждения. Результат достигается через определенное материальное оперирование финансовыми ресурсами. Это, как раз, то, что дает возможность директору экспериментировать ради конечного результата.
ЗВОНОК: Вера Георгиевна Солнцева. Я хотела бы спросить, существует ли какой-нибудь контроль над надомным обучением? Моя внучка отличница, очень хорошо учится, но, посещают ее учителя очень неравномерно. Я понимаю их занятость. Иногда их посылают на какие-то мероприятия и, в результате у нас пробелы в учебе. Кроме того, она периодически госпитализируется, у нее ревматозный артрит и у нее больные суставы, поэтому каждый урок для нас очень важен.
СЕНТЮРИН: Да, действительно, закон и в новой формулировке оставляет такую форму образовательного процесса - надомное, домашнее образование. Формой контроля за качеством такого образования являются итоговые экзамены, то есть, аттестация. Ребенок, который прошел это образование, проходит экзамены и подтверждает или не подтверждает полученные знания. Что касается самого процесса ведения этого образования, посещение учителями - это входит в компетенцию образовательного учреждения и, это должен держать под контролем директор школы, заведующий учебной частью - они должны контролировать этот процесс. Если существуют в этом плане нарекания, пожалуйста, обращайтесь, не стесняйтесь. Существует адрес общественной приемной Министерства образования, а также Рособрнадзора - это специально созданное в стране ведомство, специальная служба, которая занимается контролем за качеством образования и за исполнением законов в этой сфере.
ЛОШАК: Вот и мы, передача "Большая перемена", которую делает радио "Маяк" и журнал "Огонек" - тоже пытаемся в меру сил наблюдать за тем, что происходит в высшем и среднем образовании и рассказывать нашим радиослушателям и читателям журнала "Огонек".
Хотел бы спросить вас, Юрий Петрович, вот о чем. С нынешнего года несколько десятков вузов переходят на двухуровневую систему обучения в рамках Болонской конвенции. Что это такое, что это даст выпускникам, какие есть проблемы при переходе на эту двухуровневую систему?
СЕНТЮРИН: Я думаю, что о самом переходе пока еще рано говорить. Дело в том, что у нас была предпринята попытка встроиться в Болонский процесс. Встроились мы пока формально. Имеется в виду, у нас появились такие названия, как бакалавр, магистр, магистратура, бакалавриат, но, если посмотреть декларацию Болонскую и сравнить с тем, что там заложено и с тем, как организован образовательный процесс в новых рамках, то любой прочитавший увидит значительные различия. Поэтому, как раз сегодня Министерство образования и науки внесло, правительство внесло в Государственную Думу законопроект, он пока не приобрел силу закона, о уровнях высшего профессионального образования. В соответствии с этим новым законопроектом, я надеюсь, до конца этого года он будет принят, у нас появится самостоятельная, автономная, полностью самостоятельный, независимый, образовательный цензор - это магистр и специалист.
ЛОШАК: Надо изначально объяснить нашим радиослушателям, что встроиться в Болонский процесс, это значит встроиться в общеевропейскую систему образования, чтобы наши дипломы признавал мир.
СЕНТЮРИН: Я бы даже сказал шире - в общецивилизационную, потому что наш выпускник, наш носитель высшего профессионального образования в этом случае будет на равных поступать с другими соискателями рабочих мест на Западе и в целом мире, все-таки мы вступаем во всемирную торговую организацию. Мы становимся полноправными участниками мировых и экономических, и политических процессов - это, безусловно, крайне важно. Это важно с точки зрения экономии нашего общественного ресурса. Я имею в виду, что при новой системе координат, когда бакалавр будет полноценным выпускником с высшим профессиональным образованием, это будет означать, что молодой человек или молодая девушка 4 года отучившись, получив базовый набор фундаментальным знаний, будут способны применить свои силы в большем количестве производственных областей, чем это было до сих пор. При этом не потеряют года, находясь за учебной партой и государство сэкономит определенные средства. Я бы здесь не стал делать акцент на экономию, не это главное, а главное - это соответствие тому рынку труда, который сформирован и формируется сейчас в России. Потому что бывает так, что человек в 17 лет принял решение или по настоянию родителей или сам, форма, как мы говорим, понравилась, он поступил в учебное заведение, отучился 4 года, но понял, что это не его призвание. Поработал какое-то время и, он может в новой системе координат изменить это призвание, поступив в магистратуру по иному образовательному профилю. Раньше это сделать было невозможно. Сегодня, поступив в магистратуру на конкурсных началах, он может получить второе высшее профессиональное образование и уже свои силы и умение приложить в новой сфере.
ЛОШАК: В нашей сфере принято в мире, когда люди с первым базовым образованием, получают через два года следующее образование журналистское и становятся журналистами с базовым образованием экономистов, врачей, юристов и так далее.
СЕНТЮРИН: Мне кажется, что иногда те стрелы критики, которые направлены в адрес нашего журналистского корпуса, освещающего разного рода процессы, они часто, может быть, оправданы, когда на страницах печати или в электронных средствах массовой информации высказываются не вполне четкие, детальные и компетентные мнения по этому вопросу.
ЛОШАК: Юрий Петрович, ну, вам же хорошо известно, что есть большой отряд серьезных деятелей высшего образования, которые возражают против этого деления и этой системы. Этот отряд возглавляет ректор МГУ Садовничий. В чем их аргументы? Почему такие серьезные люди возражают?
СЕНТЮРИН: Действительно, есть оппоненты предлагаемой системы. Я думаю, что это связано главным образом с тем, что новая система предполагает существенную перестройку высшей школы. Совершенно ясно, что не каждый вуз будет способен обеспечить такой уровень преподавания, который бы позволил называться ему вузом, дающим магистарскую программу и программу специалитета в полном объеме. Это означает уменьшение количества поступающих в эти вузы, это означает сокращение доходов и, поэтому такая перестройка, безусловно, не каждому по душе. В силу этого возникают разного рода дискуссии, которые на наш взгляд, носят иногда и надуманный характер.
ЛОШАК: Для нас с Анатолием не очевидно, почему надо сокращать количество поступающих?
СЕНТЮРИН: Поясню. Дело в том, что в новой системе координат далеко не каждый выпускник, получивший звание бакалавра, захочет продолжать обучение в магистратуре. По нашей оценке, не более 40-ка процентов выпускников бакалавриата, в последующем придут в магистратуры. А за этим стоит объем финансовых ресурсов, объем средств, которые получает конкретный вуз, его пристиж. То есть, люди будут голосовать по существу ногами за качество обучения и образования.
ЛОШАК: Что делать, чтобы заинтересовать вуз?
СЕНТЮРИН: Я думаю, что здесь это просто более детальное знакомство с этим законом и те дискуссии, которые были проведены в Министерстве образования в том числе и в рамках общественного совета, показали, что детальное и внимательное обсуждение особенностей образовательного процесса приводит к тому, что люди, ректорский корпус, встают на точку зрения министерства. Я думаю, что это просто дело времени.
- Давайте попытаемся сформулировать. Мы обсуждали грядущий учебный год, те нововведения и изменения. Чем он будет отличаться. Что мы выяснили? Первое, очень важно, что обязательно среднее полное образование. Закон уже подготовлен и вступил в силу. Учителей ждут стимулирующие надбавки. Теперь главная часть их зарплаты будет складываться: базовая останется прежней, но, к стимулирующим надбавкам будет уделяться самое пристальное внимание. Второе. Я узнал и для меня лично это важно, как для папы ученицы, что школы не могут навязывать школьную форму и заставлять ее носить, хотя, право такое у школы отнять никто не может, но навязывать нам это она себе не может позволить. Грядет бакалавриат и магистратура. Это, правда, дело чуть отдаленной перспективы, но грядет.
СЕНТЮРИН: Более системной будет работа по отбору учебников. Интересные инициативы появились в регионах. Например, школьные инспетора.
- На этой высокой ноте нам и придется попрощаться. С нами был сегодня Юрий Петрович Сентюрин - статс-секретарь, заместитель министра образования и науки Российской Федерации.
http://www.radiomayak.ru/tvp.html?id=89724
20.08.2007
Док. 400516
Перв. публик.: 20.08.07
Последн. ред.: 23.11.07
Число обращений: 432
Сентюрин Юрий Петрович
|
