Гость: Дмитрий Мезенцев - Заместитель председателя Совета Федерации
В студии "Маяка" Дмитрий Федорович Мезенцев, заместитель председателя Совета Федерации, представитель Иркутской области в Совете Федерации.
- Важные события довольно быстро сменяют друг друга, но мы начнем с того, которое, может быть, чуть-чуть отошло в тень в связи с тем, что сейчас все обсуждают разговор президента со страной, с гражданами Российской Федерации. А мы поговорим о событии, которое случилось чуть раньше, но, мне кажется, оно чрезвычайно важно для истории нашей страны в дальнейшем. Я имею в виду Всемирный конгресс соотечественников, который прошел в Санкт-Петербурге. Вы были там. В этом конгрессе принял участие и президент Российской Федерации. Вот что, на ваш взгляд, Дмитрий Федорович, важного там произошло, о чем стоит сказать всем, кто слушает нас?
МЕЗЕНЦЕВ: Формат передачи, конечно, не позволяет дать исчерпывающую оценку. Я думаю, ее могли бы дать только все без исключения участники столь значимого и, вы правильно сказали, исторического события, если бы каждый из них высказался. То, что глава государства, президент России Владимир Владимирович Путин не просто принял участие в работе Всемирного конгресса соотечественников, а выступил там, дал комментарии по ряду выступлений, которые были в рамках повестки дня, и вел разговор с залом не как политический лидер, глава государства, а как человек, реально понимающий, чувствующий и реагирующий на то, чем живут, наверное, сотни тысяч и миллионы тех людей, для кого русский язык, традиции, обычаи, уклад остаются родными, вне зависимости от того, проживают эти люди в Эстонии или в Латинской Америке, во Франции, в Бельгии, в Казахстане или на Украине.
- Вы назвали самые разные страны света. И когда мы говорим о наших соотечественниках, то сегодня, может быть, важнее для России судьба и жизнь тех людей, которые не 50, 60, 70 лет назад уехали из России, были эмигрантами первой, второй волны - безусловно, это замечательные люди, и мы знаем прекрасно имена выдающихся представителей русской эмиграции, - но сегодня, может быть, важнее позвать обратно тех людей, которые в начале 90-х годов, когда распался Советский Союз, в один прекрасный момент, как сказал президент, проснулись в другой стране.
МЕЗЕНЦЕВ: И они не виноваты в этом.
- Не виноваты.
МЕЗЕНЦЕВ: С точки зрения топ-менеджера крупного предприятия, которому не хватает квалифицированных кадров, наверное, подход, который вы обозначили, действительно актуален и жизнью востребован. Но, может быть, даже такое аккуратное противопоставление интересов и отношения России как родины к русскоязычным, русским, которые за границами живут, не совсем корректно. Вы знаете, и президент об этом сказал, что не надо разделять тех, кто живет на территории республик бывшего Советского Союза, и тех людей, кто живет, что называется, в дальнем зарубежье. И мне кажется, это фундамент, который был базой для всех тех обсуждений, очень плотных и динамичных, которые были и на пленарном заседании, и на так называемых секциях. На самом деле слово немножко канцелярское - "секции", это был тоже очень интересный разговор людей, которые не просто приехали выговориться, хотя не без этого, что называется. Это был разговор очень динамичных, состоявшихся людей в рамках новых этносов. Ведь никто не приехал, у кого нет бизнеса, кто не встроился в новую жизнь, кто потерялся. Приехали лидеры диаспор, которые говорят: нам нужно помочь, да, но и мы готовы помочь своей родине.
- А чем могут помочь нашей родине? Я видела интервью, допустим, графа Шереметьева, который в Париже руководит консерваторией имени Рахманинова. Я понимаю умозрительно, что есть люди, которые хранят традиции прекрасного русского языка, которые мы, к сожалению, уже стали утрачивать и забывать.
МЕЗЕНЦЕВ: К счастью, на "Радио России" и на "Маяке" сохраняются традиции борьбы за хороший русский язык. Но верно, что мы упрощаем и жизнь, и язык.
- Да. А эти люди хранят его в том виде, в котором он существовал, допустим, в позапрошлом веке. Но что кроме этих замечательных традиций русской жизни, русского языка могут дать эти люди?
МЕЗЕНЦЕВ: Все-таки я буду корректно вас критиковать за ту роль успешного топ-менеджера, которую вы продолжаете играть. Потому что вы хотите веление души, осознание единения и близости позиций заменить сиюсекундным прикладным бизнес-интересом.
- Конкретной пользой, я согласна, вы можете меня критиковать.
МЕЗЕНЦЕВ: Давайте попробуем заменить. Я вспомню, как выступал лидер греческой делегации. Он сказал о том, что если мы ждем инвестиций в Россию, если мы сами уже сегодня, о чем президент страны не раз говорил за рубежом, готовы вкладывать в экономику многих и многих стран, то те люди, которые, что называется, встроены и понимают реалии, в которых они живут в своих новых странах, они одни из самых надежных наших союзников, и вот здесь можно на них опираться и по учету опыта в законодательной сфере, и по учету тех регламентов правовых, которые определяют деятельность малого, среднего бизнеса, деятельность глобальных компаний, которые представлены в этих странах, и так далее. И глава делегации российской диаспоры из Турции сказала: вы знаете, нас никто не притесняет. Русский дом расположен в центре турецкой столицы, в самом престижном месте. И, говорит, мы сегодня можем работать и содействовать в том числе культурному, туристическому обмену как никогда. Говорит, проблем я не вижу, я вижу только задачи на ближайшие годы. И вот здесь потенциал этого содействия бизнес-отношениям на различных этажах в рамках национальных экономик и сотрудничества национальных экономик, я думаю, он просто неисчерпаем.
- И все-таки, хоть вы меня уже успели покритиковать за роль топ-менеджера крупного предприятия, несколько слов о том, что же могут дать нам соотечественники, люди, которые выросли в русской культуре, которые владеют русским языком.
МЕЗЕНЦЕВ: Сохраняют эту культуру и уважают ее нисколько не меньше, а может быть, больше, чем мы сами здесь в суете каждого дня.
- Несмотря на то, что им не всегда бывает легко. Вспомним, что происходит, допустим, в странах Балтии, где определенно есть негативное отношение к русским.
МЕЗЕНЦЕВ: Системное, бестактное, на грани политического хамства, вне мыслимых и немыслимых, писаных и неписаных законов давление в рамках иезуитского статуса неграждан.
- Да, апатриды, неграждане - там как угодно называют этих людей. Но если, к примеру, Россия зовет к себе своих детей, что она сегодня может предложить им? Ведь не только неквалифицированную работу? Можем ли мы этим людям, допустим, сказать: приезжайте к нам и будете работать учителями в школе?
МЕЗЕНЦЕВ: Я сейчас обозначу те национальные программы, которые есть реальный факт нашей общественной, политической, социально-экономической жизни. Есть Федеральная целевая программа "Русский язык". Мы помним, и об этом много раз говорилось - говорил Владимир Владимирович Путин, говорил министр иностранных дел Сергей Викторович Лавров, говорили другие выступающие, - что русский язык, уважение, культура - это то, без чего мы не сможем ни поддерживать систему отношений, ни развивать культуру или бизнес. Есть госпрограмма по оказанию содействия, хочу на следующее слово сделать акцент, добровольному переселению в Россию соотечественников, проживающих за рубежом. Но у главного докладчика на Всемирном конгрессе соотечественников прозвучал и такой тезис: мы не хотим содействовать переселению соотечественников во что бы то ни стало и любой ценой. Вот этого не должно быть.
И теперь что касается того, что мы можем предложить. Есть сегодня уже проявившие себя 14 субъектов Российской Федерации, которые готовы заниматься буквально сейчас поддержкой людей в переезде, в определении того места, где они будут жить, того дела, которым они будут заниматься. Выступала Валентина Ивановна Матвиенко, сказала о готовности Петербурга. Выступал Георгий Валентинович Боос, глава Калининградской области, и в своем очень подробном выступлении обозначил готовность области за ближайшие годы принять десятки и десятки тысяч новых граждан, которые могли бы работать в российском эксклаве. Я, представляя Иркутскую область, хочу сказать о том, что и губернатор области Александр Георгиевич Тишанин, руководство области, депутаты регионального парламента, руководители муниципальных образований самым предметным образом сегодня обсуждают возможности многомиллионной области использовать труд тех людей - мы хотим, чтобы это был квалифицированный труд, - которые, вполне возможно, не испугались бы переезда в Сибирь.
- Все то, о чем мы с вами говорили, потребует больших средств. Вот вы сказали: есть федеральные программы. Как вы полагаете, хватит ли у государства средств? И не возникнет ли в обществе такой настрой: нам самим не хватает, а тут они еще приедут?
МЕЗЕНЦЕВ: Чуть ли не отвечая в буквальном смысле слова на ваш вопрос, говорил митрополит Калининградский Кирилл, глава отдела внешних церковных связей Русской православной церкви. Говорил и о том духовном, без чего невозможно единение соотечественников, и в первую очередь (и здесь нужно его поддержать, нисколько не обижая другую веру) вокруг Православной церкви. Говорил и о терпимости, и, конечно, говорил о том, как мы относимся и как должны относиться в будущем к своей культуре, обычаям и традициям. И здесь некоторые наши заложенные, может быть, историей привычки считать коров или лошадей в амбаре у соседа, они на самом деле, может быть, не изжиты, и жизнь не всегда легкая, особенно в регионах, но они могут сыграть очень дурную шутку. Потому что многие из выступавших - лидеры наших диаспор в Эстонии, в Бельгии, в Соединенных Штатах Америки, в Румынии - говорили, что сейчас те программы, которые Россия представляет как национальные - переселение соотечественников, русский язык и ряд других, - это не просто программы, это повод поверить России, которая сегодня более уверенная и динамичная. И люди говорили об этом открыто, с высокой трибуны Таврического дворца. Если эти программы сейчас не будут тщательно продуманы и реализованы в регионах, то мы не просто, что называется, не освоим выделенные государством сотни миллионов рублей, а в 2007 году более 300 миллионов рублей уже в эту программу заложено, и я думаю, что это не окончательная сумма, в рамках отношений наших с Госдумой мы будем обсуждать это. И Совет Федерации, я думаю, и Госдума заинтересованы, чтобы, во-первых, были адекватные суммы выделены, а во-вторых, чтобы они не просто были выделены, а чтобы они работали. И вот если мы это все осознаем как единую задачу, как позиционирование России, которая куда внимательнее относится к своим соотечественникам, то мы укрепим веру в страну на десятилетия.
И еще о чем сказали. Есть постановление ВЦИК 1923 года о том, что все уехавшие в тяжелейшие годы Гражданской войны и революции из советской России и их дети, и их потомки не являются гражданами и не могут соискать право гражданства России. И вот об этом шел разговор при президенте страны. И один из выступавших впрямую сказал: уважаемый Владимир Владимирович, мы просим вас отменить это постановление новым законом России.
- А оно что, так и осталось постановлением?
МЕЗЕНЦЕВ: Вот получается, что формально так. Мы, я думаю, в ближайшие дни посмотрим архив законодательной базы, которая существует. Но посмотрите, какое злое проявление воли. То есть советская Россия отсекала пласт своей культуры и топтала судьбы миллионов людей, уехавших из страны. Она не давала им шанс вернуться завтра или послезавтра, она и детям запрещала.
Я хотел бы вспомнить маленький эпизод, который очень показателен. В начале 90-х годов в Петербурге стал бывать великий князь Владимир Кириллович Романов, который, когда уже ушел из жизни, был захоронен в великокняжеской усыпальнице Петропавловской крепости. Это было сделано по инициативе первого мэра Петербурга. И ближайшие люди В. К. Романова, его коллеги, друзья вспоминали эпизоды очень тяжело переживаемой бедности, если не нищеты, которую они испытывали в эмиграции в 20-е и даже в 30-е годы. И князь Урусов рассказывал мне, что он воспитывался, когда отец ушел из жизни, у Татищевых, известнейший российский древнейший род. И вот однажды Татищев хотел пригласить Кирилла Романова, то есть отца великого князя. И супруга Татищева говорит ему: знаешь, у нас кроме бараньей ноги и нет больше ничего. Он на минуту задумался, видимо, пережил, сколько он потерял и в каком сегодня униженном положении он живет. Потом стукнул кулаком по столу и сказал: что Татищев ест, то и Романов есть будет! Понимаете, это пласт русской культуры, система отношений родов, и уважение, и признание той тяжести, которая сегодня легла на их плечи, и десятки деталей и эпизодов, которые мы, может быть, сегодня не осознаем, не вспоминаем, но это все есть... И когда граф Шереметьев, сходя с трибуны, проходил внутрь зала, он подошел к одному из очень авторитетных российских политиков, и он ему не сказал что-то, посвященное стилистике обсуждения, он ему сказал: в перерыв не выходите на улицу без пальто, сегодня в Питере такой ветер, простудитесь. И вот эта стилистика отношений, эта подлинная интеллигентность, забота бескорыстная как норма жизни, как потребность души - это то, что тоже теряется в обществе и потеряно во многом. И во многом здесь общение с соотечественниками - фактор возврата такой стилистики отношений в общество, а не только баш на баш, деньги сюда, выгодно - не выгодно... Душа выжигается иначе.
- Теперь вернемся к нашим соотечественникам, которые живут в России и которые два дня назад задавали свои вопросы президенту. Исходя из того, что мы сейчас с вами обсудили, я хотела бы вас спросить: как вам представляется сегодняшний российский человек, который общался с президентом, задавал ему вопросы? Кто-то говорил, что эти прямые линии, ставшие традиционными, теряют какую-то остроту.
МЕЗЕНЦЕВ: Но если это традиция, столь значимая для страны, она, безусловно, должна приветствоваться. И, с другой стороны, нельзя же от каждого вопроса ожидать какого-то особого восхищения, это же ведь не спектакль. И чем больше таких приземленных, житейских, что называется, от земли вопросов, тем более это фактор того, что президент позволяет, эти вопросы чтобы звучали в эфире, готов на них отвечать. И по реакции премьер-министра Михаила Ефимовича Фрадкова буквально на следующий день мы видим, что мнение сотен и тысяч россиян, высказанное в адрес главы государства, мгновенно услышано и правительством. Я думаю, то, что глава правительства обозначил столь быструю и принципиальную реакцию кабинета министров, говорит не только о единении власти и готовности делать шаги навстречу миллионам людей, а в том числе о политическом мужестве и внимании к проблемам, которые формально можно было считать проблемами региона, субъекта, муниципального образования, а то и, может быть, даже не заметить.
- Я могу ошибаться, и вы меня тогда поправите, но у меня такое ощущение складывалось, когда президент разговаривал с людьми и отвечал на их вопросы, говорил: "Я добьюсь от правительства, что они это сделают, я проконтролирую это", что, знаете, как дети не слушаются учителя, так и наши министры иногда...
МЕЗЕНЦЕВ: Есть такое понятие, как бюрократия. Можно воспринимать это с точки зрения читающего журнал "Крокодил" в советское время. Там, в силу того, что противоречий между классами не было, а между городом и деревней они постоянно стирались, врагом динамичного развития страны был бюрократ, но преимущественно какой-то конкретный и один. Что касается бюрократии у нас и за рубежом, это слой, каста управленцев, которых мы называем чиновниками, без которых ни одно государство, ни одна страна и общество не живет и выжить не может. И поэтому когда наш с вами коллега-журналист берет ведро с черной краской и всех чиновников, от муниципального уровня до федерального правительства, мажет одной черной краской, он не позволяет тем людям, кто честен, кто динамичен, кто профессионален, почувствовать свою востребованность и оценку своего настоящего труда. И самое главное, идет упрощенчество в таком режиме оценки. Сложнейшие механизмы - министерства, федеральные агентства, службы. 15 лет новой рыночной экономике. И один из федеральных министров, человек очень мудрый, опытный, доктор наук, профессор сказал мне однажды: знаешь, мы все пытаемся найти на очень сложные вопросы очень простые ответы, а на очень сложные вопросы простых ответов не бывает. И здесь упрощать механизм реализации сложнейших программ не нужно. Есть свои интересы у регионов, у людей, у федерального центра, борение субъектов друг с другом необъявленное, соревновательность, конкуренция существуют. Даже те экономические форумы, которых сегодня в стране много больше, чем еще вчера и позавчера, это ведь желание каждого субъекта показать свой интерес, в самом хорошем смысле слова. Поэтому здесь упрощать не нужно. Хотя в словах премьера сегодня, в словах жестких, которые прозвучали, безусловно, правда и позиция. Я думаю, что и этот разговор президента со страной, и последующая реакция кабинета министров - это все говорит о том, что страна живет динамичнее и страна сильнее, чем вчера.
http://www.radiomayak.ru/tvp.html?id=26771
27.10.2006
Док. 396539
Перв. публик.: 27.10.06
Последн. ред.: 14.11.07
Число обращений: 347
Мезенцев Дмитрий Федорович
|
