Мы собрались в очень ответственный для банковской системы момент. Государственная власть обсуждает перспективы развития кредитно-финансовой системы и ее будущее. Буквально через пару недель правительство на своем заседании намерено рассмотреть программу реформирования банковского сектора. Дума обсуждает поправки в закон о Центральном банке и банковской деятельности. Хотелось бы, чтобы голос самих финансистов был услышан и дошел до властей.
Несмотря на традиционное летнее затишье, обсуждение денежно-кредитной проблематики на затихало ни на неделю. Свои позиции, подчас прямо противоположные, высказывали представители банковского сообщества, Банка России, депутаты, государственные чиновники.
Думаю, что здесь у нас существует перекос. Не надо ажиотации. Создается неверное представление, будто состояние банковской системы - это главнейшая и последняя из проблем нашей экономики. Внимание к вопросу на мой взгляд не обоснованно гипертрофировано. В банковской системе никого не нужно срочно спасать или реформировать. Похоже, лечить от излишней активности необходимо лишь авторов самих программ, крикунов и паникеров.
Давайте посмотрим на финансовый рынок чуть шире. Возьмем страховщиков. Они развиваются более динамично нежели банки. Их активы уже сравнимы с банковскими. При этом страховой рынок обошелся без масштабных реформ. Система надзора там остается неизменной вот уже более десяти лет, принципы построения и лицензирования также не менялись.
Стабильность и отсутствие революций позволили страховщикам без лишних программ, реформ и создания Национальных страховых советов опередить банковский сектор. Российский страховой рынок наглядно демонстрирует, что любое изменение правил, даже предпринимаемое из лучших побуждений, более вредно, нежели их неизменность.
Из анализа этого очевидного факта сформировалось мое мнение о предлагаемых программах банковской реформы. Лучше ни одной, чем две, четыре или десять.
От чего отталкиваются авторы всех программ? От необходимости увеличения капитализации российских банков. А к чему приходят? К необходимости изменения статуса или полномочий Центробанка, к созданию новых госорганов или к предложению жестких административных мер. Невольно хочется спросить их. А где здесь рост капитализации? В ответ приводятся длинные логические цепочки, результат которых не очевиден даже для самих авторов. Обилие программ компенсирует отсутствие содержательных идей.
Остановлюсь подробнее на некоторых конкретных предложениях. Программу Банка России, изложенную в "Концептуальных основах" можно назвать программой малых дел. Это набор мер по всем возможным направлениям, не содержащих революционных потрясений, но крайне важных практически. Целенаправленное изменения налогового законодательства, создание системы гарантирования банковских вкладов, расширение спектра финансовых инструментов, постепенный переход на международные стандарты финансовой отчетности.
Штурман, который ведет самолет, остерегается делать резкие движения. А вот советчики со стороны, желающие порулить, готовы энергично дергать штурвал - ответственность у них меньше. В отличие от ЦэБэшной программы малых дел, прочие авторы предлагают стратегии "больших скачков". Как бы у нас в результате такой реформы банки не начали падать так же часто, как самолеты.
Если Центробанк можно поблагодарить за реалистичность, то авторов программы от Союза промышленников за честность. Они откровенно признались, что добиться увеличения капиталов российских банков можно только административными методами. Обращаю ваше внимание, что речь идет не об увеличении капитализации банковской системы в целом. А только об искусственном сохранении на общероссийском рынке крупнейших банков.
Идеология здесь проста. В целях сохранения банковской фауны предлагается оставить на воле только слонов, а всех зверюшек, которые помельче, рассадить по клеткам. Если они там не сдохнут, то может быть вырастут до размеров слона. Вот уж, простота хуже воровства.
Возникает вопрос. Что это за бизнес, в который авторы программы хотят силком затаскивать капитал, и даже готовы возвести для этого административную плотину? В действительности эта программа лишь наглядным образом доказывает, что банковский бизнес поставлен сегодня в России в условия наименее выгодные и наименее прибыльные. А корень проблем лежит далеко за пределами самой банковской системы - в тех условиях, которые задает состояние промышленности и реального сектора.
Борьбу за увеличение капитализации российских банков следует начать с другого конца. Необходимо увеличивать доходность и возможности этого бизнеса. Прежде всего необходимо дать финансовым институтам возможность зарабатывать, создавая новые финансовые инструменты, снижая риски.
Что хорошего сделало государство для банков? Такое было единожды, когда ставки на рынке ГКО-ОФЗ переваливали за все разумные рамки, а объемы рынка росли геометрически. Тогда ситуация носила ненормальный характер, чиновники вспоминают о ней с ужасом, банкиры с сожалением. С тех пор государство не приняло никаких мер в целях увеличения рентабельности банковского бизнеса.
Можно конечно, сказать, что летом приняты важные поправки в налоговое законодательство, но они вступят в силу только в будущем году.
Вот что важно. Сознание российской власти оказалось искажено под воздействием августовского кризиса. За последние три года Правительство и Госдума решали исключительно проблемы больных банков, забыв о здоровых. По инерции мы работали на прошлое, а не на будущее.
Посмотрите банковские законопроекты, которые проводило Правительство через Думу в этот период - о реструктуризации кредитных организаций, пакет МВФ, об отмывании, поправки в закон о несостоятельности. Все они - отголоски августовского кризиса. Являются ли они приоритетом? Чтобы ответить на этот вопрос, достаточно оценить как они способствуют росту рентабельности банковского бизнеса. Да никак. Можно смело констатировать - и правительство, и Дума превратились в команду могильщиков, которая на протяжении последних трех лет занималась мертвецами. А теперь та же команда берется за ЦБ. Видимо, хочет закапать и его.
Банковскую реформу следует начинать с изменения менталитета, с изменения подходов. Хватит заниматься банкротами и гоняться за призраками. А именно в этом был один их главных законодательных недочетов. Давайте будем думать об успешных кредитных организациях.
Теперь посмотрим, что сделано в последнее время для появления новых финансовых инструментов? Опять, ничего. Каждый новый инструмент, это еще один небольшой шаг на пути оздоровления банковского бизнеса. Но создается такое впечатление, что подобные шаги кажутся мелкими для правительства. Вот лишь несколько конкретных примеров.
Четыре года мы пытаемся довести до рынка закон о складских свидетельствах. О необходимости этих ценных бумаг сказано много и сельхозпроизводителями, и представителями ТЭК, и банкирами. За все это время из правительства к нам приходили одни отписки. В результате летом закон повис с Совете Федерации.
На рынок готов выйти Европейский банк реконструкции и развития, заключив соглашение в ВТБ, опять же в интересах российских товаропроизводителей. Но нет закона, нет и полноценного рынка. А это как раз тот сегмент, на котором сходятся реальный и финансовый сектора экономики. Тот сегмент, где разворачивается активная биржевая торговля.
Об этих приоритетах громогласно заявляют всевозможные мозговые центры правительства. Но именно здесь правительство ровным счетом ничего не делает. А ведь внедрение подобных ценных бумаг помимо прочего решает проблему обеспечения банковского кредита.
Аналогичная ситуация складывается с другим новым инструментом - ипотечными ценными бумагами. Закон внесен в Думу комиссией по ипотеке в начале весны. Однако правительственный отзыв на него до сих пор не поступил в Думу. Впрочем, как и правительственный закон с тем же названием, который разрабатывается уже без малого три года.
Такова у нас оперативность в решении сложных вопросов. Куда быстрее получается создать новый орган и тем самым закончить дискуссию.
Развитие ипотеки, на мой взгляд, из экономической задачи вообще перешло в разряд политических акций. Чиновники принимаются размахивать флагом ипотеки с приближением очередных выборов. В 1996 году создали Агентство по ипотечному жилищному кредитованию. В 2000 году обещали выдать ему гарантии, намеревались запустить двухуровневую ипотеку. Возможности для кредитования здесь огромны, как и возможности для развития банковского бизнеса.
Однако в Москве более 80% продаж жилья - в том числе в кредит, в рассрочку, по договорам инвестирования или совместного строительства - походит через серые схемы. Государство загнало инвесторов и застройщиков в такие рамки, что им выгодно отсутствие прозрачности финансовых потоков. В итоге место банков занимают самые причудливые финансовые посредники.
В связи с этим заслуживает поддержка идея об ориентации Сбербанка на рынок потребительского кредитования. И здесь государство как главный собственник имеет решающий голос. Ипотечная программа Сбербанка могла бы получить статус федеральной, и одновременно федеральную поддержку.
Последнее не исключает возможность его участия в пенсионных схемах. Наоборот, длинные пенсионные деньги, можно было бы трансформировать в долгосрочные ипотечные кредиты, гарантированные недвижимостью.
Развивая тему ипотеки уместно остановиться на проблеме обеспечения банковского кредита. Это законодательные проблемы связанные с институтом залога и - если говорить более широко - с обеспечением прав кредиторов, в том числе при банкротстве и реорганизации. Скажу честно, на одну законодательную прореху, здесь найдется десяток правоприменительных. Это прежде всего проблемы судебной системы - арбитража. О них говорится не мало. Но, подчеркну еще раз, речь в очередной раз идет не о недостатках банковской системы, а системных государственных проблемах.
К увеличению объемов кредитов промышленному сектору мы должны идти прежде всего через совершенствование корпоративного управления, судебной системы, защиту прав кредиторов. Мне не понятна логика авторов, которые полагают, будто кратчайший путь здесь пролегает через кабинеты Центробанка и дележку его полномочий.
В Олимпийском центре Барселоны возвышается огромная скульптура рыбы, лишенная головы. Каталонцы говорят, что рыба гниет с головы. Поэтому их скульптура всегда останется свежей. Подобные новации интересны в архитектуре, но сомнительны в кредитной системе.
Рекомендации отдельных идеологов банковской реформы зачастую сводятся лишь к тому, чтобы отрезать у банковской системы голову - лишить Центробанк законодательно определенных функций и полномочий. На освободившееся место предлагается затем пришить три новых органа: обрезанный ЦБ, Национальный банковский совет и некий орган банковского надзора. А с созданием системы гарантирования банковских вкладов добавить к ним четвертый. Авторы подобных предложений почему-то уверены, что эдакий Змей Горыныч разом решит все банковские проблемы.
Глубоко убежден в том, что изменение системы государственного надзора в кредитной сфере должно не начинать, а венчать банковскую реформу. В первую голову необходимо определиться с тем, какую систему мы хотим построить, какую последовательность шагов и мер мы принимаем. И только потом можно задуматься о функциях и оптимизации надзора в этой области.
Ни создание новых управляющих органов, ни перераспределение административных полномочий сами по себе не обеспечат достижения главной цели - повышения капитализации и роста объема кредитования.
Не верно начинать реформу с изменения закона "О Центральном банке". Это приводит к выхолащиванию ее сути и подмене собственно банковской реформы - административной.
Изменение полномочий и статуса ЦБ следует увязать с единой программой по реформированию системы государственного надзора на финансовом рынке. Такие изменения должны проходить в комплексе и включать в себя все сектора рынка: банковский и страховой надзоры, рынок ценных бумаг, срочный рынок, комиссию по товарным биржам, антимонопольное ведомство и инспекцию негосударственных пенсионных фондов.
Соответствующие законопроекты, касающиеся Страхнадзора, ФКЦБ, инспекции НПФ, биржевого надзора готовятся различными правительственными ведомствами. Однако в отсутствие единой концепции такой реформы их предложения плохо согласуются друг с другом, а зачастую просто противоречивы. В результате каждый раз участники рынка вздрагивают после того, как в прессу просачивается новая порция предложений в этой области.
Для широкого обсуждения программы по реформированию системы государственного надзора на финансовом рынке депутаты готовы провести широкие парламентские слушания.
До тех пор пока нам не удалось расширить контекст обсуждения, дискуссия вокруг Центробанка напоминает спор о том, как разрезать арбуз. На кружки или на дольки. В обоих случаях преследуется лишь одна цель - побыстрее его съесть.
Резюмируя свое выступление, хочу еще раз отметить. Программа банковской реформы должна строиться по принципу малых шагов во всех возможных направлениях.
Второе. Законодательное введение новых финансовых инструментов: складских свидетельств, ипотечных ценных бумаг, инструментов срочного рынка, синдицированного кредитования.
Третье. Повышение доходности банковского бизнеса. Здесь возможен целый ряд мер: от изменения политики государства на рынке госдолга до реформирования системы госбанков.
Четвертое. Создание системы гарантирования вкладов.
Пятое. Включает комплекс мер, лежащих вне банковской системы и направленных на защиту прав кредиторов.
И наконец, последнее - оптимизация системы надзора на финансовым рынке, включая банковский, страховой, срочный рынки, рынок ценных бумаг и пенсионного страхования. Непредвзято решать проблему ЦБ можно только в таком - широком - контексте.
