"Ворота в ядерный ад", находящиеся на территории Красноярского можно закрыть только с помощью референдума
Как известно, в прошлом году были приняты законы, разрешающие ввозить в Россию отработанное ядерное топливо (ОЯТ) зарубежного происхождения. Фракция "ЯБЛОКО" тогда выступила с резкой критикой этих законов. Для нас было очевидно, что затея эта не принесет стране никакой пользы, а только прямой вред.
Наши аргументы против ввоза ОЯТ
В числе аргументов, которые мы выдвигали, были следующие.
1. Минатом до сих пор не научился обращаться с радиоактивными отходами (РАО). Эта проблема никогда не числилась в приоритетах атомного ведомства. Технологии работы с РАО находятся на допотопном уровне. И это - в стране, где собственных отходов скопилось суммарной активностью на шесть миллиардов кюри. А в результате ввоза в Россию иностранного ОЯТ их станет намного больше.
2. Нет никаких гарантий того, что деньги, полученные от сделок, пойдут на строительство необходимых хранилищ и реализацию экологических программ. Ведь атомное ведомство и сегодня имеет немалые доходы. Почему же они сегодня хотя бы частично не направляются на утилизацию отечественных РАО? И где гарантии, что Минатом будет направлять на эти цели средства от ядерных сделок? Поправки "ЯБЛОКА", направленные на создание таких гарантий, были отвергнуты. Скорее всего, говорили мы, эти деньги будут разбазарены и (или) разворованы.
3. Решение о ввозе зарубежного ОЯТ резко увеличивает количество мишеней для ядерных террористов - как доморощенных, так и международных. А состояние физической защиты наших ядерных объектов оставляет желать много лучшего.
Ни депутаты, ни правительство, ни президент тогда не прислушались к нашим аргументам. Сегодня, по прошествии девяти месяцев, мы предъявляем неопровержимые доказательства по каждому из них.
Поэма об отходах
Передо мной - отчет Счетной палаты о проверке выполнения федеральной целевой программы "Обращение с радиоактивными отходами и отработавшими ядерными материалами", направленный в Государственную Думу Сергеем Степашиным 25 января. Там черным по белому написано, что Минатом "не смог преодолеть ведомственный поход к проблеме, организовать перспективное планирование и продуманный отбор работ, обеспечить финансирование и выполнение приоритетных направлений". В целом состояние с обращением с РАО и ОЯТ оценивается Счетной палатой как кризисное. Она утверждает, что в стране отсутствуют Государственная концепция и законодательная база по обращению с РАО (соответствующий законопроект многократно отклонялся Президентом, со дня на день Дума снимет его с рассмотрения). Отсутствует и ответственный за это орган исполнительной власти. Все это "существенно ограничивает возможности страны по привлечению международной финансовой помощи с целью решения этой проблемы".
Куда ушла финансовая помощь?
Тема международной помощи плавно подводит нас к вопросу о разбазаривании и разворовывании средств в системе Минатома. Аудитор счетной палаты беспристрастно констатирует, что "по имеющимся данным в 1998-2000 годах в виде международной помощи на финансирование работ по обращению с радиоактивными отходами от иностранных государств и организаций было получено более 270 млн. долларов США. Учет внебюджетных средств (в рублях и валюте), привлеченных через различные организации для реализации программы РАО, в Минатоме не ведется и в отчетности не отражается". Отметим, что это только - "по имеющимся данным". Тем самым аудитор Бесхмельницын дает понять, что объем, средств, девшихся неизвестно куда, намного превышает указанную сумму. Комментарии, как говорится, излишни.
В Багдаде все спокойно
Наконец, проблема защиты от терроризма. Шесть лет назад вступил в силу закон "О финансировании особо радиационно опасных производств и ядерно опасных производств и объектов", предусматривающий финансирование их систем безопасности на 100% из бюджета. Счетная палата утверждает, что закон не выполняется. Мы готовы это подтвердить. Работая над поправками к бюджету на 2002 год, мы провели выборочную проверку финансирования систем безопасности ядерных объектов. С этой целью я даже специально приезжал в Железногорск Выяснилось, что, несмотря на прямое требование закона, реальные потребности финансирования систем безопасности ГХК покрываются лишь на 10-20%. С другими оъектами дело обстоит еще хуже. Мы предложили в срочном порядке выделить на эти цели в бюджете два миллиарда рублей: после терактов в США казалось логичным усилить охрану сооружений, которые могут стать мишенями для террористов. Поразила реакция атомных чиновников, которые обещали прислать, но так и не прислали нам справки, необходимые для обоснования нашей поправки в бюджет. В результате запрошенная нами сумма была сокращена в два раза. А в феврале нынешнего года на парламентских слушаниях по проблемам экологической безопасности представитель Минатома заявил, что на объектах, принадлежащих его ведомству, проблем ни с утечками, ни с безопасностью нет. Президенту поспешили заявить, что с этим у нас все спокойно. Следовательно, дополнительного финансирования на эти цели не требуется... Возник резонный вопрос: а так ли это?
Прогулка по ГХК
9-го февраля мы с коллегами из Гринпис России и съемочной группой НТВ совершили "прогулку" по территории расположенного в Красноярском крае Железногорского горно-химического комбината. Переправившись через Енисей со стороны села Атаманово, мы быстро дошли до внешнего периметра охраны комбината. Колючая проволока изобиловала огромными дырами величиной в человеческий рост и таких же размеров в ширину. Проникнуть на территорию комбината не составило никакого труда. Конечной целью прогулки было "мокрое" хранилище ОЯТ, куда недавно привезли скандально известный груз из Болгарии. Рядом с хранилищем предполагается строится завод по переработке ОЯТ, завозимого со всего мира.
На половине дороги группа разделилась: НТВ отправила снимать стоки, по которым т. н. "слабоактивные" ядерные отходы сливаются в Енисей. Я и двое коллег из Гринпис отправились к хранилищу. Мы шли очень спокойно. Один раз мимо нас проехала машина, по-видимому, с группой охраны. Но мы не вызвали у нее никаких подозрений, хотя находились в зоне, где не должно быть посторонних. Мы прошли по дороге, которая хорошо просматривалась из часовых будок. И снова никто не обратил на нас внимания. Мы зафиксировали многочисленные разрывы ограждений вокруг различных объектов. Достигнув так называемого "сухого" хранилища, застывшего на стадии долгостроя, мы поднялись на его третий этаж. С этого места перед нами открылся свободный путь длиной в 40-50 метров непосредственно внутрь действующего хранилища - через лестницу и люк. "Ворота в ядерный ад", - невольно подумал я. Нетрудно себе представить, что могло бы произойти, если на нашем месте оказалась террористическая группа. Для того чтобы сотворить в Сибири новый Чернобыль, требуются лишь слаженные действия десятка террористов, Несколько сценариев организации теракта на ГХК направлены мною лично Президенту.
Хорошо смеется тот, кто смеется последним
Реакция Минатома была потрясающей: "Ни на каком охраняемом объекте Сергей Митрохин и Greenpeace, разумеется, не были, - заявил представитель министерства. - На самом деле депутат посетил заброшенную еще с советских времен стройку, которую охраняют только формально." Эту цитату с сайта "Газета.ру" перепечатала красноярская "Сегодняшняя газета". Хорошую мину, прикрывающую плохую игру, разоблачил ни кто иной как начальник бюро по связям с общественностью и СМИ железногорского комбината Павел Морозов. Он заявил, что мы были на недостроенном корпусе No 2, с крыши которого велась съемка и называет это "неохраняемой зоной". На этом основании делается вывод, что "проникновения в охраняемую зону не было".
Отвечаю уважаемому Павлу Морозову: проникновение непосредственно в хранилище не входило в наши планы. Цель состояла в том, чтобы снять на камеру путь, по которому могут туда проникнуть террористы. Так вот: путь этот очень прост. С крыши недостроенного корпуса No 2 на крышу хранилища можно элементарно спрыгнуть (спуститься по веревочной лестнице), попав тем самым в то место, которое Морозов называет "охраняемой зоной". При этом можно с высоты 20 метров любоваться на мощный заградительный барьер из колючей проволоки, существование которого стало абсурдным после начала возведения строения No 2. Пройдя по крыше метров 30, вы легко достигнете люка, ведущего непосредственно в хранилище. Я благодарен Павлу Морозову за информацию о том, что именно здание, "покоренное" нами, предназначалось для "рубки и растворения твэлов", т. е. самой опасной фазы цикла переработки ОЯТ. Теперь очевидно, что:
одно только начало строительства завода по переработке ОЯТ создало огромную брешь в защитном периметре хранилища;
опаснейшее производство предполагается разместить не в горных подземельях, и даже не в отдельно стоящем здании, а в пристройке к самому хранилищу!.
Рано смеются господа из Минатома. Забыли они замечательную пословицу: хорошо смеется тот, кто смеется последним.
Еще не конец!
На этом месте я собирался закончить статью. Но не тут то было. Авантюрный роман под названием "Ввоз ОЯТ в Россию" демонстрирует захватывающие повороты сюжета. Источники из Вашингтона сообщили, что эксперты из США разработали "новаторскую" стратегию захоронения в России американского ОЯТ, разбросанного по всему миру. Отходы ввезут в нашу страну не российские (им доверия нет), а американские фирмы. Они же будут осуществлять в России захоронение "энергетически ценных материалов" (терминологии Минатома). Глупости вроде строительства в Железногорске завода по переработке ОЯТ в разработках не упоминаются. Оплата работ американских фирм пойдет из бюджета США. А что же будет иметь за это Минатом? США помогут ему утилизовать оружейный плутоний и заплатят за это большие деньги. Таким образом решится проблема утечки российского плутония в страны-изгои. Отмашка реализации этих планов должна быть дана на встрече президентов двух стран в мае этого года.
Первыми в очереди на ввоз американского ОЯТ в Россию значатся Тайвань и Южная Корея. Объем первой партии ввозимого топлива - 10 тысяч тонн. Самый большой вопрос: какой регион удостоится "чести" принять его первым? А. Ю. Румянцев уже назвал возможное место захоронения - о. Симушир близ Сахалина. Но в планах заокеанских экспертов эта "почетная" роль отведена Приморскому и Красноярскому краям. Если это так, то инициатива проведения красноярского краевого референдума против строительства новых хранилищ пришлась как нельзя кстати. В результате проведения референдума американцы узнают, хотят ли жители края хоронить в своей земле их ОЯТ, а красноярцы получат в свои руки ключ, которым они смогут навсегда закрыть ворота, ведущие в ядерный ад.
Специально для сайта "Яблоко", 03.04.2002 года
http://www.yabloko.ru/Publ/2002/2002_04/020404_mitr_ojt.html
