Один из главных думских специалистов по вопросам дисциплины в армии Алексей Сигуткин накануне выступления Сергея Иванова в Госдуме рассказал "ВМ", в чем он видит основные проблемы сегодняшней армии.
Первый заместитель председателя Комитета по обороне Госдумы от фракции "Единая Россия" Алексей Сигуткин. С 1968 года по апрель 2000 года прошел путь от рядового до генерал-лейтенанта. В должности начальника штаба воздушно-десантной дивизии проходил службу в Пскове (эта дивизия участвовала в эксперименте по переходу на контрактную основу воинской службы). Участвовал в боевых действиях в Афганистане, в зоне грузино-абхазского конфликта, на территории Югославии, в Чечне. Закончил службу в должности заместителя командующего ВДВ.
- Существует ли возможность заметно улучшить ситуацию с проявлениями дедовщины в армии?
- Она не только существует, эта возможность. Переломить сложившуюся ситуацию - это обязанность всех государственных институтов правительства, генеральной прокуратуры, Государственной думы, президента как верховного главнокомандующего, да и общества в целом.
Сперва мы должны определиться, в чем же кроется причина дедовщины и что нужно делать, чтобы устранить эту причину. Проблема гораздо шире, чем ее порой пытаются осветить. Как будто завтра введем священников - и все будет хорошо. Или введем военную полицию - и станет еще лучше. Но это перевернутое восприятие реальности, что дисциплиной должны заниматься священник с военной полицией. Оно происходит от непонимания того, что другого института, кроме как офицеры и младший командный состав, то есть сержанты, в армии попросту нет. Все остальное - это помощь, поддержка, но офицеров и сержантов заменить некем. Я не понимаю, как может военная полиция заменить командира взвода! На мой взгляд, происходит подмена понятий, задается неверное направление в решении проблемы, а следовательно, и шаги тех, кто так понимает проблему, будут ошибочны или неадекватны ситуации.
- Какими должны быть, с вашей точки зрения, ближайшие шаги Государственной думы, чтобы не повторялись ситуации, сходные с делом Сычева?
- Я, к сожалению, не могу быть уверенным, что ничего подобного не повторится в ближайшее время. Может быть, сейчас все немного затихнет, но, к сожалению, проблема не имеет одномоментного решения. Она сложна, системна, и сразу ее не решишь. Для меня случай с Сычевым это наглядно подтверждает. Но нужно точно определить причину.
- Говорят, Белоруссия заявила о резком снижении уровня дедовщины после введения постановления, по которому вышестоящее лицо в армии поощряется, когда выявляет факты неуставных отношений?
- Я об этом впервые услышал только что от вас. В той версии, как вы ее передали, это может вызвать только улыбку и не более того. Я не могу себе представить ситуацию, при которой вышестоящий начальник не отвечает за нижестоящего, - это же одна из его функциональных обязанностей. Я не представляю себе командира дивизии, который не отвечает за полки этой дивизии. Получается, что пасека отдельно, а мед отдельно - такая постановка может вызвать только улыбку. Видимо, в информацию об этом вкралась какая-то неточность. Но, конечно, если белорусам удалось справиться с дедовщиной - дай бог, мы будем изучать их опыт.
- Насколько, по вашему опыту, командиры заинтересованы в сокрытии и умалчивании информации о дедовщине в подчиненных им подразделениях?
- Если кто-то видит проблему в том, что в армии плохие офицеры, которые заинтересованы в неуставных отношениях, я могу ответить следующее. Во-первых, в жизни не бывает так, чтобы сразу все были или плохими, или хорошими - люди разные. Во-вторых, те, кто обвиняет в этом офицеров, не знают реалий армейской жизни. Действительно, проблема сокрытия - самая серьезная проблема дедовщины. Но она связана не с тем, хороши или плохи офицеры, а с системой отношений. Ну не могут быть все настолько безнравственны, настолько невоспитанны, чтобы скрывать дедовщину! Значит, система работает так, что заставляет их это делать даже помимо их внутренней нравственности. Требования к офицерам постоянно повышаются - и правильно, что повышаются, - но реальность-то воинских коллективов от этих требований все дальше. Шукшин, кажется, говорил: "Нараскоряку встают - и так плохо, и так плохо". Так что лечить нужно систему, а не людей.
- Вернемся к идее о создании военной полиции. Как вы относитесь к этой идее и кому, по-вашему, эта гипотетическая военная полиция должна подчиняться - Министерству обороны или другим ведомствам, например Минюсту или МВД?
- К самой идее я отношусь нормально - опыт других стран в целом положительный. Но панацеей от всех бед военную полицию я не считаю по простейшей причине: у нас есть милиция и при этом преступность, кстати высокая. А ведь военная полиция - это та же милиция с теми же функциями, только в отношении силовых структур. Причем те же самые сомнения у меня по поводу священников в армии - у нас строится огромное количество церквей, мечетей, синагог, но разве в обществе сразу скачкообразно улучшилась нравственность или упала преступность? Что касается подчинения военной полиции, то, по моему глубокому убеждению, она должна входить в Минобороны и подчиняться министру обороны. Если военная полиция будет создана вне рамок Минобороны, то проблем у нее в ее взаимоотношениях как с министерством, так и с отдельными воинскими частями будет очень много.
- По вашим данным, в Министерстве обороны прорабатывается вопрос о создании военной полиции?
- Чтобы создать военную полицию, нужно сначала изменить законодательство, принять соответствующий федеральный закон. Мне пока неизвестно, есть ли принципиальное, политическое решение о ее создании. Давайте подождем.
http://www.sigutkin.ru/
Док. 386747
Перв. публик.: 15.02.06
Последн. ред.: 24.10.07
Число обращений: 350
Сигуткин Алексей Алексеевич
|
