В последние годы в России с экстремизмом не боролся только ленивый. Прошлым составом Госдумы даже был принят специальный закон о борьбе с этим таинственным злом, которое, с одной стороны, крайне неуловимо, а с другой, если судить по активности инициаторов закона, носит просто всеобъемлющий характер. Поневоле задумаешься о природе этого явления и его носителе.
Формально все вроде бы довольно просто: экстремизм является стремлением отдельных людей или организованных групп достичь своих целей ( политических, религиозных, экономических и т.д. ), прибегая к крайним методам, неприемлемым с точки зрения действующих законов и , самое главное, наносящим ущерб большинству граждан. Большинству, поскольку экстремисты, по определению, всегда являются меньшинством.
Однако все определения потому и являются формальными, что никогда не в состоянии охватить ту или иную проблему во всей ее глубине. В частности, возникает простой вопрос: а могут ли в качестве экстремистов выступать представители власти?
Текущая правоприменительная практика такую возможность начисто отрицает, хотя Конституция без использования термина "экстремизм", по крайней мере чисто теоретически, предусматривает возможность отрешения от должности даже главы государства. Правда, всем памятна неудачная попытка объявления импичмента Ельцину, после которой стало ясно, что эта норма Конституции носит откровенно декларативный характер, поскольку жестко заблокирована соответствующим законом. И тем не менее, именно на основе этой нормы Конституции мы вправе ставить вопрос и теоретически, и практически о носителях экстремизма в органах государственной власти.
Для теоретического осмысления проблемы богатейший материал нам предоставляет русская история. В самом деле, разве нельзя отнести действия Петра Первого к разряду самого оголтелого экстремизма? Отмена тайны исповеди, упразднение Патриаршества, венчание на царства иноземной простолюдинки, произвольное изменение традиционных норм престолонаследия - лишь малый перечень действий Петра, вполне попадающих под определение "экстремизма".
Разумеется, в случае с действиями Петра необходима одна оговорка: Петр был помазанник Божий, а в государстве были не граждане, а подданные. И даже в этом случае многие деяния Императора в рамках существовавшей тогда идеократической парадигмы были восприняты как откровенный экстремизм. Даже как помазанник Божий Петр не имел права брать в жены иностранную простолюдинку, а тем более венчать ее на царство в Успенском соборе Кремля. Осюда и народное представление о Петре как о воплощении Антихриста.
Другой, не менее яркий пример экстремистских действий власти дают так называемые большевики. Их экстремизм был не в том, что они захватили власть, поскольку совершенно очевидно сегодня, что они ее не захватывали. Их экстремизм в том, ЧТО они стали делать, получив власть. Они стали, например, травить газом восставших крестьян на Тамбовщине, как это делал "жертва" сталинизма Тухачевский, или проводить бесконечные реквизиции, как это делал губернский продкомиссар Инденбаум в Тюменской области, спровоцировав крестьян на аналогичное восстание, на подавление которого, кстати, также были брошены целые дивизии.
Впрочем, сегодня фактическая сторона этих и других исторических сюжетов достаточно хорошо известна всем, кто не равнодушен к истории России. Поэтому пора бы сделать некоторые практические выводы.
Да, экстремисты во власти были, есть они и сегодня, не исключено, что будут проникать во власть и в будущем. Тем важнее для общества через признание этого неприятного факта называть вещи своими именами. Слово всегда было и останется мощнейшим оружием. Мы помним фразу Рейгана об "империи зла", мы не должны забывать, как дискредитировали народно-патриотические силы России ярлыком "красно-коричневые". Мы видим, как и сегодня пытаются навесить на фракцию "Родина" обвинения в "пещерном национализме". Во всех этих случаях ставилась цель психологического подавления противника, сплочения и воодушевления своего лагеря.
Последние события в России вновь предоставляют, как принято говорить, информацию к размышлению по обсуждаемой теме.
В Петербурге во время перекрытия дороги погиб человек, сбитый автомобилем. Кого следует считать экстремистом: гражданина, вышедшего на улицу защищать свои права, или водителя автомобиля, решившего прорвать заслон пикетчиков? А может быть, кого-то третьего? Того, кто своими экстремистскими воззрениями и действиями спровоцировал всю эту ситуацию?
Ответ давно очевиден. С начала 90-х годов у нас правят бал самые отъявленные экстремисты во власти. Курс на построение рынка за 500 дней принципиально ничем не отличается от экстремистских устремлений Хрущева достичь коммунизма к 1980 году. Расстрел Дома Советов в 1993 году также ничем не отличается от множества расстрелов и подавления народных восстаний во время правления антинациональной клики, неправильно называемой большевиками.
Президент Путин публично приказал министру финансов Кудрину вести диалог с оппозицией, им что? Формально диалог ведется: министры даже приходят на заседание фракции "Родина". Беда только в том, что реально никакого диалога нет, а есть декларации министров-экстремистов о их твердом намерении продолжать людоедские "реформы". Что они делают, провоцируя сотни тысяч людей на стихийные акции сопротивления.
Дело доходит до абсурда, когда даже представителям власти не дают довести до общественности свою оценку событий.
Имею в виду скандальную отставку, которую получил Уполномоченный по правам человека В. Лукин на вполне законное требование выступить в Госдуме и рассказать о нарушениях прав граждан после введения закона о монетизации льгот.
Вывод предельно ясен: экстремисты - не депутаты из фракции "Родина", объявившие голодовку, не пенсионеры, выходящие на улицы, а респектабельные министры из Правительства Фрадкова. Экстремисты - во власти!
27/01/2005
Газета "Время" No4 (486)
http://pavlovduma.ru/home/position/vremya/2003/02/13/4/
