|
|
Евгений Ясин в эфире радиостанции `Эхо Москвы`, 25.02.2004
Назад
|
Евгений Ясин в эфире радиостанции `Эхо Москвы`, 25.02.2004
|
О.БЫЧКОВА: Сегодня я хотела бы попросить Евгения Григорьевича прокомментировать события последних дней в связи с отношениями России и ЕС. 1 мая в ЕС войдут 10 новых государств из Восточной Европы и бывшего Союза, стран Балтии. Россия в связи с этим выражает разного рода беспокойство, мотивируя это, прежде всего, своими торговыми интересами. Будто бы 300 млн. евро в год Россия будет терять на том, что придется унифицировать отношения с новыми государствами ЕС, и строить их так же, как с ЕС. ЕС, в свою очередь, говорит о том, что оснований для торговых и экономических отношений нет, а все это чистого рода политика. Как бы вы объяснили то, что происходит, и насколько вероятна возможность торговой войны между Россией и Европой?
Е.ЯСИН: Я бы сказал так, что возможности торговой войны между Россией и Европой нет, потому что я бы сказал так - у нас нет сил, чтобы воевать, - нечем. Ну, какие-то такие частные стычки типа того, что мы ограничим ввоз текстильных изделий, или повысим пошлины, или еще что-то - это такие мелкие уколы, которые существенного влияния на Европу оказать не могут, тем более, что она испытывает серьезную проблему со стороны Америки. А что с точки зрения экономики? Безусловно, региональная организация, которая создает благоприятные условия для облегчения совместного развития и сотрудничества, снимает все таможенные барьеры, унифицирует законодательство - для членов Блока это хорошо, а для тех, кто остается за пределами - хуже, и в этом минус всех региональных организаций. Мы явно теряем, - это вопрос совершенно очевидный, потому что у нас с многими странами Восточной Европы был безвизовый режим, и , в общем, очень низкие таможенные барьеры, и т.д. И мы в значительной степени много лет чувствовали себя совершенно спокойно на этом пространстве. Не обязательно речь идет относительно Венгрии, Чехии, Словакии, - стран, которые раньше входили в советскую орбиту. Но Кипр, например, - это оффшорная зона, которую мы все считали своей, по крайней мере, российский бизнес, - сейчас она тоже будет иметь таможенные барьеры, визовый режим и все остальные прелести. Как на это реагировать? Ну, реагировать можно таким образом - выражать недовольство и стараться оградить свои экономические интересы. Наши это и пытаются сделать. Я не ожидал бы никакого успеха на этом направлении, - но хотя бы если бы мы что-то могли отыграть по Калининграду, это уже было бы хорошо. Но это, я бы сказал так, - в конце концов, поскольку решение принимаем не мы, наше недовольство - оно. В конце концов, должно восприниматься только так - если есть добрая воля в отношении развития отношений с Россией, - то тогда какие-то замечания, какие-то пожелания учитываются. Но естественно, я думаю, наши европейские партнеры правы, когда говорят, что это должно учитываться не в отношении десяти вновь вступающих стран, а в отношении всего ЕС, потому что делать различия между членами Союза они не хотят, и их можно понять, - если бы мы что-то подобное делали, то и мы поступали бы так же. Но, тем не менее, я усилия наших представителей расцениваю как необходимые движения, потому что страна должна стараться защищать свои экономические интересы. Но здесь есть и другая сторона, и эта другая сторона - политическая. И у меня такое подозрение, что здесь экономика вообще находится на заднем плане, и она не то, чтобы пала жертвой, но в данном случае содержанием этого послания из Европы в Россию является нечто иное. Я просто напомню, что некоторое время назад председателем ЕС был Берлускони, и на пресс-конференции с Путиным, когда тот посетил с визитом Италию, он его защищал в деле Ходорковского и в других вопросах, и это воспринято было в ЕС, в особенности в Брюсселе, который несколько раз подвергался прямым критическим нападкам со стороны нашего президента - хотели провести различия между брюссельскими чиновниками и вольнолюбивыми руководителями правительств отдельных стран, - значит, все это мы получили обратно. Во-первых, хочу обратить внимание - в данном случае речь идет не о брюссельских чиновниках, - это совещание министров иностранных дел ЕС. Значит, некая договоренность относительно того, как они намерены относиться к Москве - главный мотив таков, - что те изменения, которые происходили в России в последние годы, в особенности, в политической сфере, они не находят поддержки в Европе, а напротив, в Европе встречают сопротивление. Это было ясно и сразу после выступления Берлускони - и тогда было острое желание у ряда брюссельских деятелей подчеркнуть это обстоятельство, ну вот они и подчеркнули. Это - главная линия претензий - те же, которые выдвигают и внутри России сторонники демократического развития - это ограничение свободы слова, это проблемы с выборами, это Чечня и это взаимоотношения с бизнесом - правосудие российское носит избирательный характер, и все это не укладывается ни в какие европейские каноны. И сближение с Россией, - как бы нам дают понять, - возможно, возможны какие-то уступки, дальнейшие переговоры и прочее - в том случае, если Россия будет придерживаться тех правил игры, тех норм поведения, которые в Европе приняты. Страна не демократическая. С все более жестко управляемой демократией, восприниматься там как партнер не будет. Думаю, что это главное содержание послания. Переговоры по экономическим вопросам я бы продолжал, и добивался бы каких-то подвижек, но в данном случае вы понимаете, что не об этом идет речь. У меня есть некие надежды, связанные с последним предвыборным выступлением Путина, где у него в завершении его речи появились такие слова о том, что мы будем выступать за свободу прессы, - и ответственность, правда, одновременно... и за политическую конкуренцию, и так далее... я уж не знаю, с кем конкурировать собирается президент, как он собирается это выстроить, - новое задание Суркову дать, чтобы он теперь новую партию построил, которая между собой бы конкурировала? Но, во всяком случае. некий новый тон появился в его выступлении. Вопрос только в том, чтобы эти слова превратились в дела. Я сейчас себе с трудом представляю, как это будет происходить, но я так думаю, что если будет происходить, то во-первых это будет, в известном смысле, и результат давления извне, - к сожалению, давление изнутри что-то я не чувствую, хотя хотелось бы.. А может быть, появится и какое-нибудь внутреннее понимание - что именно на этой стезе ограничения демократии наша власть дошла до того предела, за которым она выходит, как говорится, из рамок современного цивилизованного общества, и нужно возвращаться, или, по крайней мере, как-то остановиться. Думаю, что еще одно замечание могу сделать - может быть это предвыборная риторика, но мы также очень часто делаем милитаристские заявления, - не говоря уже о маневрах в Северном море и там объявление о том, что у нас новое сверхоружие есть... ни против кого не направленное, но на всякий случай. И затем выступление нашего министра обороны С.Иванова на совещании в Мюнхене, где-то там в Баварии, где он говорил о том, что у России есть определенные претензии... определенные амбиции, я бы сказал так, - нотки такого империализма явно звучали. По-моему, это, как говорится, попытки с негодными средствами... а учитывая то, что Сергей Борисович рассматривается как возможный преемник... - намек на этот счет уже сделал президент, и он как бы считается первым в списке, -вот это тоже нужно принять в расчет.
О.БЫЧКОВА: И это был Евгений Ясин, научный руководитель Государственного Университета "Высшая школа экономики". Спасибо вам.
25.02.2004
http://www.chubais.ru/cgi-bin/cms/friends.cgi?news=00000001111
Док. 381822
Перв. публик.: 25.02.04
Последн. ред.: 14.10.07
Число обращений: 262
Ясин Евгений Григорьевич
|
|
|
|
|
