Российские либералы не могут выйти из 1990-х годов
Михаил Касьянов уверен, что на следующих президентских выборах победа гарантирована "единому демократическому кандидату", если такого удастся выдвинуть. А программа Союза правых сил "Горизонт-2017" предполагает, что в 2011 году правые станут самой влиятельной партией в парламенте, в 2015-м - партией парламентского большинства, а в 2017 году - правящей. Но пока что демократы, как и прежде, не могут договориться между собой. СПС и "Яблоко" не могут согласовать выдвижение кандидатов на предстоящих региональных выборах. А в глазах общества и те, и другие, и третьи выглядят маргиналами.
Между тем лозунг объединения демократических сил давно потерял свою актуальность. Вообще, демократические фронты и объединенные демократические движения характерны для эпохи свержения авторитарных режимов, будь то в бывшем восточном лагере, СССР или в Латинской Америке. Именно в той ситуации на короткий промежуток времени противники режимов объединялись, а лозунг "Демократы за демократию" выглядел вполне содержательной и конкретной политической платформой. В 1988 году в Чили во время плебисцита о сохранении власти генералом Пиночетом оппозиционерам достаточно было организовать Коалицию партий за "нет", выступающую под лозунгом "Веселье впереди".
Но такой период длится недолго. Дальше - обычная траектория: скорый распад "демократических фронтов" и формирование политических сил с разными идеологиями и программами. Их характер может быть разным: в одних странах наследниками "оппозиции вообще" становятся правые консерваторы, в других - рыночники-националисты, в третьих - популисты. Но примеры, когда единое демократическое движение могло бы пережить революционную эпоху или вторично выйти на авансцену, найти трудно.
Так, в Центральной Европе демократы-рыночники, пришедшие во власть на волне революционного энтузиазма, уступили ее реформированным "бывшим коммунистам". В ходе следующего избирательного цикла они почти везде смогли вернуться, но это определялось конкретной политической конъюнктурой - предстоящим вступлением в ЕС. И на выборах они позиционировали себя уже не как носителей демократических ценностей, а как "партию договоренности с Брюсселем". Речь шла не о демократии и рынке вообще, а о конкретной цели, к которой должна была приблизить страну дальнейшая либерализация. Характерно, что сегодня, когда цель - вступление в ЕС - достигнута, оказалось, что на политической сцене вновь есть социалисты, националисты, консервативные католики, спекулирующие на борьбе с коррупцией и "агентами КГБ" популисты, но либералы практически отсутствуют.
Есть, конечно, и другой пример - цветные революции в странах СНГ. Однако их будущие триумфаторы шли на выборы под лозунгами коренного и немедленного обновления политического и экономического режима, были готовы к внесистемной, уличной борьбе и в той или иной степени подразумевали смену внешнеполитических ориентиров. Перед гражданами ставили вопрос не об абстрактном демократическом выборе, а о более энергичном движении к западной модели и отказе от старой легитимности постсоветских режимов. Кризис этой легитимности и открывал возможность для непризнания итогов выборов. Отголоски такой модели можно заподозрить в заявлениях Михаила Касьянова, который говорит о едином кандидате на президентских выборах. Но эволюционистская программа завоевания парламента лидеров СПС здесь явно не подходит.
В России пока нет признаков кризиса легитимности. И несмотря на то что демократические свободы сокращаются, а централизация власти и бюрократизация экономики увеличиваются, демократия и рынок сами по себе вряд ли могут стать основой политической платформы, как это было в начале 1990-х. Они больше не могут быть восприняты электоратом как цели, но лишь как средства. Если только будет предложена заманчивая и правдоподобная в то же время цель.
Сегодня на российском политическом рынке явно есть спрос на левое движение под лозунгами социальной защищенности, а также на правый национализм. И тот и другой спрос основан на распространенном ощущении, что льющееся на страну богатство делится несправедливо и не доходит до многих. Кстати, и левые, и правые при этом охотно пользуются лозунгами демократизации, дебюрократизации и борьбы с коррупцией. Российские же либералы не могут сформулировать те цели, для которых стране необходима демократизация и дебюрократизация, продемонстрировать успешную альтернативу. И даже в случае кризиса, вполне возможного в условиях гиперцентрализации власти и сильной нефтяной зависимости, им вряд ли удастся стать лидерами консолидированной оппозиции.
