Андрей Колесников: Ново(средне)русский консерватизмНазад
Андрей Колесников: Ново(средне)русский консерватизм
Что конcервировать будем?
"Эй вы, херувимы и серафимы!.. Бога нет!" - провоцировал Остап Ибрагимович Бендер ксендзов. "Это медицинский факт", - добавлял он. Неосерафимы, объединившиеся под маркой Серафимовского клуба, готовы представить доказательства существования не только Бога, но и консерватизма. (А Бог и консерватизм, если учитывать тяготение всех тех, кто называет себя консерваторами или правыми консерваторами, к перекрашенной модели уваровской триады "православие, самодержавие, народность", - близко стоящие явления.)
Консерватизм нынче в моде. Именно в силу этого обстоятельства понятно стремление подписантов и авторов меморандума Серафимовского клуба "От политики страха к политике роста", людей, отмеченных безусловным журналистским и мыслительным талантом (Леонтьев, Привалов, Соколов, Фадеев, господ кинематографистов в расчет не берем - не они писали), обозначиться на этом поле и сказать определенно: "Консерваторы - это мы". Немолодой философ Аверьянов, начавший дискуссию о консерватизме на страницах журнала "Эксперт", которая была закончена блестящей и спорной статьей Александра Привалова "По завету Пьера Безухова" и объявлением в качестве одного из пунктов общенациональной повестки дня следующего пожелания: "Родить реальное консервативное движение". Не партия "Единая Россия", уже в силу одного своего начальственного происхождения не имеющая и не могущая иметь идеологии. И уж тем более не вторая команда еженедельника "Консерватор", в самом первом номере снисходительно пожурившая "серафионовых братьев" в связи с недостаточным радением интересам "русского возрождения". Хорошо, серафимы не все газеты читают - можно было нарваться на неприятную, хотя и печатную во всех смыслах, отповедь...
Участники Серафимовского клуба и впрямь идеологически больше походят на консерваторов, точнее, на ту идеальную и весьма условную модель, которая рисуется скорее интуитивно, чем рационально. Похожи даже физиономически. Тем не менее контуры нового русского, или, если учитывать любовь серафимов к среднему классу, среднерусского, консерватизма от этого яснее не становятся.
И главный вопрос очевиден: что консервировать будем?
Идейность и беспочвенность
Итак, что делать? В смысле - что консервировать? Ответить на этот вопрос проще простого коммунистам. Они, по определению Игоря Дедкова, "лютые государственники". И консервируют коммунистические ценности. Но не абстрактные, а существовавшие в действительности, сложившиеся исторически. То есть консервируют свою жизнь и историю. Невозвратимые ностальгические образы. Левый консерватизм понятен и утопичен. Нельзя вернуть прошлое, можно только спекулировать им, толкать на политическом базаре втридорога, затевать обустройство респектабельных антикварных политмагазинов.
Если консерваторы консервируют не эти обветшавшие кадры из диафильма производства 1975 года, тогда что? Резко критикуя "элиту страха", серафимы признают, что за прошедшие годы возникли "новая хозяйственная система, основанная на рынке и частной инициативе", и "слой предпринимателей, ориентированных на долгосрочное развитие своего дела", а значит - "огромный внутренний рынок". Благодаря чему они возникли?
Приходится констатировать: в логике Серфимовского клуба - благодаря страху. Страху перед голодом и разворовыванием социалистической собственности по древнеримскому принципу res nullius cedit primo occupanti - ничья вещь принадлежит тому, кто первым ее захватил. То есть благодаря Гайдару и Чубайсу, стоявшим - в той же логике - у колыбели катастрофной элиты? Или все-таки благодаря полноценной буржуазной революции. Общественно-элитарному движению, ставшему революцией, а не эволюцией только в силу одного простого обстоятельства: два последних советских правительства побоялись сделать то, что должны были сделать. Вот уж где была элита страха, так это в кабинетах министров имени Рыжкова и Павлова или, если уж консерватизм оперирует широкими историческими периодами, в советском руководстве образца середины - второй половины 1960-х годов, когда была стремительно утоплена в компромиссах и нефтяной волне весьма скромная по замыслу косыгинская реформа.
Новая хозяйственная система и соответствующий ей социальный слой возникли, конечно же, не благодаря страху и не вопреки ему, а в соответствии с логикой экономического развития в относительно открытой и хотя бы сколько-нибудь рыночной экономике, ставшей таковой в результате либерализации. Соответственно, если "катастрофный либерализм" Гайдара и Чубайса не дал остановиться материально-вещественным потокам в экономике, а затем запустил механизм либеральных, точнее попросту рациональных, реформ (при узком горизонте возможных решений), то именно они, либеральные ценности 12-летней выдержки, только и могут быть законсервированными в короткую посткоммунистическую эпоху.
Получается, что консерваторы-нелибералы, как писал философ Георгий Федотов, "идейны и беспочвенны", то есть консервируют исключительно голые, абстрактные, абсолютно книжные идеи, не имеющие почвы в постсоветской истории. И здесь бессмысленно считать социологические проценты националистов, православных, ностальгирующих, желающих стабильности и покоя, потому что историю сделали в 1991-1992 годах либералы, если чего и боявшиеся, то физической кончины своей страны. История была сделана один раз и дальше развивается в соответствии со своими законами - с фатальной, прости господи, марксистской непреложностью...
Катастрофный консерватизм
Теперь попробуем исходить из допущения, что консерватизм небеспочвен и питается соками российской дореволюционной истории. И серафимы консервируют именно эту прерванную традицию - правая идеология, к которой добавлена здравая толика русского национализма и не слишком навязчивая имперскость. Без всяких глупостей вроде шовинизма, возрождения русского духа и прочих химер, неизменно заканчивающихся погромами, лагерями и прочими естественными результатами любых попыток воплотить в жизнь конструкцию, смешивающую, по выражению Набокова, колхозы с черносотенством и православной Церковью.
Но либерализм - тоже давняя российская политическая традиция, органическая часть российской же политической культуры, внутри которой Адам Смит и "манчестерство" сочетались с тем, что сейчас назвали бы правозащитой. Исследователь русского либерализма Николай Осипов писал: "Либерал - это особый человеческий тип, очень русский... Обаятельные диалектики и чистые сердцем идеалисты выдвинули из своей среды замечательных дельцов. Только дельцы могли поднять эпоху великих реформ, и в сочетании идеализма, высокой культуры и большой практической хватки и выразился тип русского либерала".
Но спор все-таки не об истории. Все эти отличия внутри правой идеи действительно существуют. Иначе не были бы споры СПС и "Яблока", идеологии, представленной журналом "Эксперт" и "чистых" либералов, а также идеологические дискуссии внутри Союза правых сил столь непримиримыми. Есть разница между правыми, считающими, что экономический либерализм должен подкрепляться либерализмом политическим, и правыми, полагающими, что государство должно быть имперским, стоящим на прочной религиозной основе и... как бы это сказать... вертикальным, что ли, - без всякой там Чечни и химер в виде прав человека. Вероятно, именно второе течение и склонны серафимы называть консерватизмом.
Но тогда и здесь мы находим логическую неувязочку. Такой правый консерватизм исповедует нынешняя власть. То есть та самая катастрофная элита, проводящая политику страха. А она и в самом деле хочет законсервировать нынешнее состояние дел: с его страхом перед выборами, перед изменением статуса-кво, перед демократией, перед возможной утратой административной, природной и статусной ренты, перед настроениями народа (отсюда и наркотическая зависимость власти от социологии), перед возможными переменами в элитарном раскладе аппаратных сил и изменениями в диспозиции бизнес-группировок, равноприближенных к кормилу. Тогда где логика? Мы это консервируем?
Серафимы не дают ответа на вопрос, что именно следует консервировать. Они всего лишь заявляют некую по-журналистски талантливую и идеологически вегетарианскую версию одного из идеологических течений в современной публицистике, которая заменила нам политическую философию. И Путин притягивается в этой конструкции за уши. Кое-кто из серафимов любит его преданно и не без лести, но при этом почему-то не видит в нем самого ярко выраженного политика катастрофной элиты.
Ценности очень среднего класса
Нет такого консерватора в кавычках и без, который бы не претендовал на то, чтобы выражать интересы и умонастроения среднего класса. Считается, что и сам средний класс является социальной базой консерватизма и носителем его идеологии. Параллельно утверждается, что существующие либеральные партии - СПС и "Яблоко" - не отражают чаяний российских "миддлов". В ряде случаев делается вывод, что адекватный ответ на политический запрос среднего класса может дать или новая правая партия, или партия большинства, она же партия власти.
У среднего класса и в самом деле уже есть сформированные ценности. Иначе бы его не было вовсе - должна же быть у социального класса база для самоидентификации. Однако не всегда эти ценности четко артикулированы в виде ясной и структурированной идеологии. И уж тем более далеко не все "миддлы" склонны к гражданской активности, даже в такой элементарной ее форме, как голосование на парламентских выборах за тот или иной партсписок.
Средний класс - и порождение, и основа политической и экономической стабильности. Однако существует разница между стабильностью и застоем. И внутри этого класса есть и те, кто генерируют динамическую стабильность, обнаруживая склонность к преобразованиям, к улучшению среды существования, к экономической, общественной и политической активности, и те, кто консервируют застой. Голосовать они все равно будут за уже существующие партии: те, кто поактивнее и поидейней - за СПС, те, кто просто идейны - за "Яблоко", неидейные и те, кто чувствует себя полностью адаптированным, - за пресловутую партию большинства. Какие ценности консервируют эти подгруппы среднего класса? И можно ли вообще их четко сформулировать, поровну разделив на всех?
Неужели можно всерьез верить в то, что всему среднему классу близки идеи умеренного имперско-православного консерватизма, выросшего из уваровской триады и близкого к пиночетовской формуле идеального мировоззрения "вера - собственность - армия"? Или, напротив, утверждать, что весь средний класс - поборник гражданских свобод и радикального экономического либерализма? Конечно, нет. Тогда не надо записывать его целиком в сторонники Путина и в противники существующих либеральных партий. Если есть такое мнение, что можно на ровном месте создать Правильную Правую Партию (ППП), так идите и создайте ее. Выяснится, что все это совсем не просто. А если быть честным - невозможно.
Трезвая оценка ситуации прозвучала в том же "Эксперте". Не являющаяся членом Серафимовского клуба Татьяна Гурова пишет: "Консерватизм называют идеологией и противопоставляют ее либерализму. Тем самым возможность использовать консервативную риторику отрезается одновременно и для правых, идея которых упирается в свободу частной личности, и тем более для левых, которые тоже за свободу. Между тем консерватизм сегодня не может быть противопоставлен либерализму, потому что идея свободы личности, в том или ином ее понимании, уже давно вошла в нашу жизнь, так что извлекать ее оттуда будет абсолютно антиконсервативным влиянием". Точнее не скажешь.
***
Весьма показательно то обстоятельство, что после шумной презентации Серафимовского клуба дискуссия о консерватизме практически заглохла. Понятие не сформулировано, прикладного политического смысла оно не имеет - энергии для споров нет. Ни одна из партий не клюнула на дебаты и не взяла на вооружение идеологию консерватизма. Потому что приспособить ее для электоральных нужд весьма непросто - приходится сильно, очень плакатно упрощать, а в дискутируемом виде она сложна для восприятия, ведь спор ведут записные интеллектуалы. Осталась еженедельная газета, запальчиво и уже несколько монотонно доказывающая свои права на "консерватизм", и сайт под названием konservator.ru, случайно обнаруженный моим коллегой Ильей Мильштейном, освещающий проблемы... консервирования фруктов и овощей. Возможно, на данном этапе этот сайт дает самый честный ответ на вопрос, кто такие консерваторы.
Андрей Колесников
Новое время
13.04.2003
http://www.chubais.ru/cgi-bin/cms/friends.cgi?news=00000000921
