"День народного единства", введенный в прошлом году "Единой Россией" и только что в первый раз отмеченный россиянами, дает немало поводов для размышлений. Особенно много их оказывается в годовщину отодвинутой "в тень" революции 1917 года, в той или иной форме праздновавшейся в стране восемь долгих десятилетий.
Наиболее важным оказывается вопрос о том, что именно мы отмечали на прошлой неделе. Существуют по меньшей мере три варианта ответа. 22 октября (4 ноября по новому сти&-лю) 1612 г. можно считать днем славной победы русского оружия. Его можно воспринимать и как день, положивший конец (или, точнее, ознаменовавший начало конца) российской Смуты. И, наконец, есть основания полагать, что именно с этого дня де-факто начинается отсчет более чем трехвекового правления дома Романовых. Все эти трактовки, однако, несколько условны. Сдача польского гарнизона Кремля состоялась не 22, а 27 октября (22?го были захвачены основные укрепления Китай-города). Война с поляками продолжалась вплоть до 1618 г., и новая власть отнюдь не была прочной. Само "призвание" на царство Михаила Романова состоялось на следующий год, а в Москву царь прибыл из Ипатьевского монастыря и того позже.
Однако фактические неточности не принципиальны. Важнее другое. 22 октября, или 4 ноября, совершается празднование Казанской иконы Божией Матери, т.е. отмечается церко&-вный праздник, учрежденный, кстати, отцом первого царя новой династии - митрополитом Московским Федором Романовым. Однако, заметим, ни в одной из современных стран - а таковыми мы считаем страны, где религия отделена от государства, - религиозные праздники не становятся днями национальных торжеств. Хотя бы потому, что моноконфессиональных наций сегодня практически нет, а празднование значимой - пусть даже священной - для представителей только одного из религиозных течений даты можно считать чем угодно, но не днем народного единства.
В национальном празднике должны фокусироваться история нации, национальная идея и национальный характер. 4 ноября, на наш взгляд, не отвечает этим условиям. Странно провозглашать эту дату днем воинской славы в год празднования 60-летия близкого - и безгранично дорогого всем россиянам - Дня победы в самой страшной войне ХХ века. Еще более странно отмечать приход к власти династии, безо всякого сожаления свергнутой демократической революцией в феврале 1917 г. За стремлением же отпраздновать конец Смуты угадывается желание власти убедить саму себя в том, что время страхов и неуверенности осталось позади, а не вот-вот начнется вновь.
Празднику 4 ноября не хватает того, чего не хватает самой российской власти, - естественности и искренности. Разве в истории других народов не происходило событий, которые могли бы отмечаться аналогичным образом? Сразу же вспоминается другая история: 8 мая 1429 г. французская не то армия, не то ополчение под командованием Жанны д"Арк заставила английскую армию отступить от Орлеана, и через несколько месяцев, 17 июля, молодой дофин был коронован в Реймсе как Карл VII, а Франция начала свой путь к свободе, до которой оставалось 24 года. Но современные французы понимают, что они в бо&-льшей мере обязаны своей идентичностью революционным событиям 1789 г., да и англофобия в нынешней Франции не так распространена, как неприязнь к полякам в путинской России. Поэтому 8 мая широко отмечается во Франции - но, разумеется, как день капитуляции Германии, и никак иначе.
На что вдохновляет власть россиян, фокусируя их внимание на 4-м дне ноября? Возбуждает она ненависть к оккупантам, которых, слава Богу, сегодня нет на Руси? Стремится к высвобождению народной энергии, которую сама постаралась задавить в последние годы? Скорбит по династии, о которой нечасто вспоминали бы без ее многочисленных усилий? И кто пытается реанимировать этот праздник? Не отмечается ли раздвоения сознания у тех, кто всего несколько лет назад вернул стране гимн Советского Союза, а сегодня отменяет 7 ноября? У тех, кто возвращает праздник "спасения от поляков", но выкидывает на свалку истории музыку М.Глинки, написанную именно по этому поводу?! Воистину, появившийся у нас "праздник" - это праздник абсурда.
Все это не означает, что перед защитниками Отечества не следует преклоняться, а их память можно предать забвению. Но, даже не будучи коммунистом, следует признать, что 7 ноября занимает в нашей истории совершенно особое место. В этот день горстка фанатично преданных своим идеям людей доказала - как доказывали многие до и после нее, - что история может изменять свой ход не только под влиянием объективных и непреодолимых сил. Она разрушила общество, которое не могло похвастаться ничем, кроме своей пресловутой трехсотлетней стабильности, и привела в движение силы, превратившие Россию в великую мировую державу. Поэтому смена праздника означает переосмысление не истории, а современности. Российской власти не нужны ориентиры и идеалы. Ей нужна лишь стабильность. Да еще, пожалуй, Кремль, восстановление контроля бояр над которым 393 года назад сегодня отмечает вся страна.
Иноземцев Владислав Леонидович - доктор экономических наук, научный руководитель Центра исследований постиндустриального общества (Москва).
Париж, 27-28 октября 2005 года
