Владислав Иноземцев. Вверх по лестнице, ведущей внизНазад
Владислав Иноземцев. Вверх по лестнице, ведущей вниз
В дискуссии о сложившейся в современной России социально-политической системе давно уже сформировались два четко различающихся подхода. Сторонники режима считают, что за последние семь лет Россия оправилась от экономического кризиса; решила ряд внутренних проблем; укрепила систему государственного управле&-ния и восстановила, пусть и частично, свои позиции на международной арене. Оппоненты путинской номенклатуры подчеркивают, что в стране царят коррупция и произвол; судебная и правоохранительная системы встроены в "вертикаль власти" и служат ее интересам; богатства России расхищаются даже более интенсивно, чем раньше; обостряются конфликты как с ведущими западными державами, так и с бывшими советскими республиками; при этом социальные проблемы только усугубляются.
И те, и другие признают: построенная в последние годы система имеет солидный запас прочности. Она устойчива перед лицом "внешней угрозы", - то есть может противостоять любой критике извне страны и любому массовому движению внутри нее. Она даже в меньшей мере зависит от случайных экономических и финансовых факторов (например, от тех же цен на нефть или газ), чем это принято считать. Перспективы внешнеполитической изоляции страны представляются нереальными. Шансы вовлечения России в воен&-ные конфликты, способные показать убогость ее обо&-ронного потенциала, сегодня тоже невелики. Социальный "взрыв", порождаемый продолжающимся ростом имущественного неравенства внутри страны и бедствен&-ным положением значительной части граждан, также практически исключен.
Но каковы же основы существующей системы - те "принципы путинизма", которые позволяют случайной элите крайне эффективным для себя и пока еще не слишком разорительным для других образом управлять страной, ведя ее в направлении, прямо противоположном избранному наиболее успешными государствами планеты?
В новый век - с позднесоветской ментальностью
Своим появлением нынешняя система обязана именно президенту В.Путину; в ней отражены образ мыслей его и его окружения, их положительные и отрицательные черты, представления о мире, мечты и надежды, обиды и страхи. Исторические, а тем более "ес&-тественные", черты российского общества скорее приписываются этой системе ее апологетами, чем свойственны ей. Мы имеем дело с попыткой направить общество по некоему пути, более понятному властной верхушке, чем гражданам.
Большая часть нынешней элиты характеризует&-ся чертами, исключающими любую возможность эффективного управ&-ления обществом, вступающим в информационную эпоху. Эти черты и качества обретены представителями власти не вчера, а гораздо раньше - в период их становления как личностей, пришедшийся на рубеж 70-х и 80-х годов ХХ века. Мы имеем дело с людьми позднесоветской ментальности, многие из которых вышли из среды военных, а также работников органов госбезопасности или внутренних дел. Представления же советских военных о мире отличались, как правило, "черно-белым" характером "картинки", а причины тех или иных событий такие люди если и не склонны сводить к действиям заговорщиков, то, по крайней мере, привыли видеть за ними те или иные группы интересов. В современном мире "риска" и "неопределенности", где самые важные события выступают следствием стечения целого ряда обстоятельств и не могут быть четко предсказаны, такие люди чувствует себя неуверенно. В то же вре&-мя приверженность простой, а отчасти даже примитивной, картине мира, которую они пронесли через всю сознательную жизнь, порождает отторжение отличных точек зрения практически по любому вопросу.
Старая ментальность заметна еще в двух особенностях поведения элиты путинского периода. Во-первых, советское мировоззрение базировалось на осознании того, что СССР имел глобальное предназначение как страна, указывающая всему миру путь к коммунистическому завтра. Представители сегодняшней власти сохранили этот мировоззренческий посыл, но отбросили его "интернациональную" составляющую, привязав свои мечтания скорее к историософской "русской идее" рубежа XIX и ХХ столетий. Российская элита поэтому не слишком-то и стремится поянть реальность; порой кажется, что своей задачей она видит разгадку некоего свыше данного плана.
Во-вторых, оказываясь не в ладах с реальностью, как только речь заходит о высокой политике" и определении стратегических целей, "работники" путинской властной вертикали обнаруживают недюжинную хозяйственную смекалку и приспосабливают практически любой обеспечиваемый властью административный ресурс для целей повышения своего личного благосостояния. Нигде больше министры и руководящие работники президентской адсинистрации не заседают в таком количестве в советах директоров крупнейших корпораций и нигде более учас&-тие государства в той или иной компании не делает ее менее прозрачной и подотче&-тной другим акционерам.
Власть в России "образца 2000 года" оказалась в руках людей, ранее занимавших положение "мелких винтиков" в большой бюрократической иерархии; не исключено, что многие из них до сих пор не могут свыкнуться со своим стремительным взлетом. Соединение определенной ограничен&-ности сознания с неестественностью ситуации обусловило непреодолимое желание использовать все существующие возможности для извлечения персональных выгод. Объемы "классической" и скрытой коррупции выросли в стране в три-пять раз всего за пять лет неожиданного процветания...
Президент В.Путин выделяется среди своих соратников только тем рангом, который он сегодня имеет. Он - плоть от плоти той команды, которая пришла с ним в Кремль. Если бы он был "на голову выше" ее, как сегодня принято считать, он не привел бы ее с собой. Современной Россией правит не лидер, а сплоченная номенклатурная группа; в ней нет людей, явно выделяющихся своими талантами и способностями.
В условиях, когда в правящей элите не ведется ни политической, ни идеологической борьбы, единственный шанс выпасть из нее возникает в случае профессиональной непригодности того или иного работника. Но если каждый из бюрократов прекрасно понимает, что занимает свое место не по "меритократиче&-скому" принципу, а скорее случайно, желание осуществлять кадровые чистки сходит на нет просто потому, что никто не чувствует себя в безопасности. Это еще раз подчеркивает очевидный, на наш взгляд, факт: нынешняя российская элита - сплоченная масса, рекрутирующая новых членов по принципу ментального и интеллектуального сходства с нею самой.
Фантом государства
Центральным фетишем идеологии путинизма является государство. Если, например в современном ан&-глийском языке слова "state" и "nation" не только применяются как взаимозаменяемые, но и второе постепенно вытесняет первое, то в российской реальности "государство" и "народ" представляются не только несовпадающими, но чуть ли не противоположными понятиями. О противоречиях между гражданином и государством говорится так, как будто бы граждане не суть часть государства, а чиновники давно уже перестали быть гражданами. Государство в путинской модели - это классический гоббсовский Левиафан, не отягощенный ответственностью перед народом и пресле&-дующий исключительно свои интересы. По сути, "государство" - своего рода синоним правящего класса и того механизма, который создается этим классом для отстаивания и закрепления своего господства над обществом.
Этатизм путинского курса рельефно проявляется в стремлении укре&-пить "властную вертикаль" внутри страны, а "государственный суверенитет" - на международной арене. Оба акцента удивительно ясно указывают на тот элемент, который остается за рамками любых обсуждений, ведущихся в логике путинизма - на эффективность. Если в той же Европе признано, что передача части суверенных прав и полномочий государства в ведение наднациональных институтов может повысить эффективность работы необходимых обществу служб; а в Соединенных Штатах никакие внешние вызовы не способны привести к перераспределению полномочий властей штатов в пользу федерального правительства, то у нас вопросы эффективности управления и интересы населения вообще не прини&-маются в расчет. Никто даже не пытался рассчитать изменение эффективности вла&-сти после отмены прямых губернаторских выборов; никто не определил, насколько лучше или хуже стали удовлетворяться потребности инвалидов после "монетизации льгот"; не предлагалось задуматься и об эффективности "национальных проектов". Нет и расчетов выгод, полученных Россией от "газовых войн" с Украиной и Белоруссией; в результате ухудшения отношений с Гру&-зией и Азербайджаном; из-за реального отсутствия прогресса в переговорах по ВТО и постоянного охлаждения отношений с Европейским Союзом...
Задача путинского государства - не решать задачи, а накапливать полномочия. При этом "государство" в современной России - не "лично Владимир Путин", а скорее некое загадочное "ничто". В работе госслужб "имеются недостатки"; вся система периодически "требует со&-вершенствования и реформирования"; время от времени случаются явные провалы, но никто не несет за них персональной ответственности. Кто наказан за "Норд-Ост" и Беслан, за образова&-тельную и пенсионную реформы, за многое другое, ценой чему - десятки жизней и сотни миллионов долларов? Никто.
Российское государство не только неэффективно, но и безответственно. Эти черты - сущностные признаки "властной вертикали" путинского образца; они обусловлены той круговой порукой, которой связаны все люди, допущенные к государственным должностям. Такое положение вещей кажется нам предельно опасным - нельзя превозносить и наделять практически неограниченными полномочиями то, что не может нести ответственность и с трудом способно определять свои цели и задачи.
Что же это такое - путинское "государство"? Это система, задающая трехуровневую структуру общества, архаичную и неэффективную. Последнюю нельзя описать в категориях "демократичности" или "авторитарности"; она не демократична и не авторитарна - она разобщена. Подавляющее большинство населения составляет народ. Он более свободен, чем в советское время: никому не возбраняется владеть собственностью, выезжать из страны и въезжать в нее, заниматься бизнесом и даже в ограниченных масштабах пользоваться несовершенством сложившейся правовой системы. Следующая, меньшая часть - "допущенные" к участию в хозяйственных проектах, которые федеральная или местная элита может считать значимыми. При том, что эта группа граждан намного более состоятельна, чем остальное население она серьезно ограничена в своих действиях, так как представители властной элиты имеют массу способов быстро и эффективно разрушить ее бизнес. Третья группа - это сами чиновники; власть, по своему усмотрению устанавливающая и меняющая правила игры и не несущая за ее результат никакой персональной ответственности.
Эта система "разделенного общества" кристаллизовалась на протяжении второго срока президентства В.Путина и представляет собой сегодня вполне сложившуюся структуру. Она соответствует ситуации роста бюджетных поступлений, когда власти удается откупаться от народа и при этом уверенно контролировать ограниченные ресурсы, доступ к которым открывает путь к богатству как управляемому бизнесу, так и (прежде всего) удачливым представителям чиновничьей бюрократии.
Насколько устойчива такая система? Принято считать, что главный "фактор риска" для нее - это падение сырьевых цен и сокращение бюджетных доходов. Это верно, но значение данного обстоятельства не следует преувеличивать. Экономика России растет сегодня не только за счет нефтедолларов, но и в силу мультипликационного эффекта внутреннего спроса. Реформы, направленные на некоторое сокращение импорта, частичное снижение курса рубля и минимальную депомонополизацию на потребительском рынке могут снять негативный эффект снижения цен на сырье.
Более опасным представляется мне "дезорганизация" самого чиновни&-чьего класса, о которой сегодня не говорят. Не в пример Советс&-кому Союзу, современная Россия - открытая страна. Представители элиты имеют возможность переводить капиталы за рубеж, записывать собственность на офшоры, отправлять семьи и родственников в другие страны. Многие промышленные активы сегодня заложены ради привлечения банковских кредитов. Поэтому логика временщиков, которая довлеет над властной элитой, имеет все шансы воплотиться в практические действия. Любое серьезное испытание - даже то, которое экономика способна будет выдержать, - может иметь катастрофические последствия для сплоченности элиты и ее способности и далее контролировать ситуацию в стране. Подобно тому, как собственники американских компаний всегда готовы продать их за хорошую цену, элита бросит страну, если ощутит, что "капитализация" "корпорации "Россия"" достигла наивысшей отметки.
Де-интеллектуализация страны
За недолгие пятнадцать лет независимости Россия не выработала "национальной идеи", а те ее версии, которые получили распространение в народе, оказались не столько "национальными", сколько националистическими. Но выход был найден: путинской идеологией стала деидеологизация, а главной задачей информационно-пропаган&-дистской системы - ограждение народа и от информации, и от пропаган&-ды.
Этот проект стал, пожалуй, самым удачным воплощением принципов путинизма. В редкий раз признав неспособность сформулировать притягательные национальные идеалы, власть пытается оболванить народ, приближая его ментальность к своей собственной. Новости заменяются событиями, а смыслы - образами. Изображение в телевизоре или глянцевых журналах гламурных сцен и хэппенингов служит задаче максимального отвлечения людей от реальности - а если и не от реальности как таковой, то от любых попыток понять, почему эта реальность такова, какова она есть.
В современной России объектом атаки выступает не информация, а потребность в ней. И эта атака вполне успешна. В советские времена нельзя было предположить, чтобы свободно выходила "Новая газета", вещало "Эхо Москвы", а все, кто хотел, пу&-тешествовали бы по интернет-сайтам; сегодня это естественно, так как число тех, кто способен не только знакомиться с такими материалами, но и реагировать на них, крайне незначительно, а людей этих все чаще считают законченными маргиналами.
Но формирование в гражданах ощущения беспомощности - и вытекающая отсюда девальвация любой информации - только одно из направлений работы путинистов. Второй является продуцирование образов - как правило, предельно абстрактных, - призваных служить суррогатом масштабных идеологий, которые управляли миром на протяжении всего ХХ столетия. Россия, Космос, Русская Идея, Бог, Государство, Народ, Запад, - все эти разнородные (но всегда отмечаемые в текстах с большой буквы) слова наводнили бессодержательные сочинения современных политологов, словно бы подчеркивая величие мы&-слей, якобы скрытых за ними. Эпоха В.Путина породила невиданный спрос на теории, объясняющие конкретные явления крайне абстрактными (или же скрытыми от взора большинства обывателей) причинами.
Оригинальные концепции "суверенной демократии" или "реального суверенитета" сменяют друг друга с калейдоскопической быстротой. Порой даже хочется верить, что единая Россия не может быть справедливой, и наоборот. И фантазии нередко воплощаются в жизнь: даже самые смелые предположения о масштабе свертывания демократии в России, выдвигавшиеся в 2002-2003 годах, не имеют ничего общего с реальным положением дел; самые радужные мечтания об экономичес&-ких успехах затмило невиданное процветание последних нескольких лет. И это делает надежды на "возвращение в реальность" иллюзорными - по крайней мере, пока.
Путинская система в последние годы полностью девальвировала меритократический принцип, присущий всем без исключения управленческим структурам. В условиях отсутствия конкуренции рекрутирование новых бюрократов учитывает способности новоприбывающих подорвать позиции тех, от кого зависит их назначение. Возникает классическая система "отрицательного отбора", где отсутствие таланта и умений выступает не минусом, а достоинством претендента, делающим его менее опасным для уже находящихся около "кормушки". Поэтому профессионализм принимаемых решений снижается, и аппарат работает все хуже, даже если плохая работа и не является его целью. Подспудно идея о достоинстве дилетантизма и пренебрежение к профессиональным качествам навязывается обществу как своего рода "новая идеология" современной России. Героями телешоу становятся циничные молодые люди без внятной профессии, годами не могущие достроить свои дома; недоученные "кадеты"; или безголосые звезды эс&-трады, решившие вдруг на глазах у миллионной аудитории поерзать по льду вместе с чемпионами мира по фигурному катанию. Не напоминает ли это игру, где любой может стать "видным политиком", если с умным видом будет сидеть на заседаниях рядом с президентом, пореже открывая рот?
Деинтеллектуализированная элита путинской России - главная угроза безопаснос&-ти страны, чей подлинный масштаб не позволяет оценить лишь деинтеллектуализация ее граждан. Появление в минимальной степени неконтролируемых ситуаций вгоняет элиту в ступор, делая ее совершенно беспомощной. Но в сложном и опасном мире такие ситуации будут возникать часто - и следует признать, что Россия уже сделала все возможное для того, чтобы оказаться полностью неподготовленной к ним.
Деструктивная экономика
Хозяйственным базисом выстроенной при В.Путине системы, выступает сырьевая экономика, сложившаяся в СССР в пе&-риод, когда формировалось мировоззрение нынешней российской элиты. Массовая приватизация начала 90-х годов сослужила российской экономике плохую служ&-бу - и не потому, что передала активы в руки неэффективных владельцев, а потому, что изменила представления о их реальной стоимости. Приобретя заво&-ды и электростанции, нефтяные поля и трубопроводы, частные инвесторы стали составлять баланс с учетом той оценки основных фондов, по которой они попали к ним в руки. Соответственно, практически любые серьезные вложения в технологическое перевооружение производства - в особенности там, где используются прежде всего ценовые инструменты конкуренции - начали приносить "отрицательный результат", повышая издержки производства, но не да&-вая никаких преимуществ. Так была запущена "спираль деиндустриализации", ставшая главным хозяйственным феноменом постсоветской России. Если в 1989 году энергоносители и сырье составляли 58 процентов советского экспорта, то в 2005-м - 78 процентов. Повышение цен на экспортные товары открывало, казалось бы, новые перспективы, но на деле изменилось немногое. Ощутив удачную конъюнк&-туру, нефтяники быстро ввели в строй законсервированные месторождения, нарастив поставки на внешний рынок; в результате физический экспорт нефти из Российской Федерации за 2001-2004 годы вырос на 59 процентов! Однако вскоре экстенсивные факторы развития были исчерпаны, и добыча остановилась на уровне 1991 года - далеко не самого успешного в советской истории. В 2005 году в России добыли всего 469 миллионов тонн нефти и 637 миллиардов кубометров газа против 462 миллионов тонн и 643 миллиардов кубометров газа, произведенных в РСФСР в 1991 году. Для сравнения заметим: в Азербайджане добыча не&-фти за постсоветский период выросла с 8 до 16 миллионов тонн, а в Казахстане - с 27 до 59 миллионов; производ&-ство газа там увеличилось с 8-ми до 20, а в Узбекистане - с 42 до 60 миллиардов кубометров.
Зато хорошие новости появились на ином "направлении". Рост доходов от экспорта наполнил бюджет и позволил легко обслуживать внешние долговые обязательства. Вырос суверенный рейтинг страны; на фондовый рынок, "перепроданный" в 1998 году, потекли российские и зарубежные инвестиции. В 2003 году фондовые индексы превзошли значения 1997 года. С этих дней новым фетишем стала капитализация крупных компаний, по которой стали оценивать состояние экономики. Переключение внимания на этот фактор сыграло критически важную роль в экономическом росте 2002-2007 годов: предприниматели по сути закрыли глаза на рост издержек, так как могли рассчитывать на "подкредитовку" бизнеса под залог активов, немысли&-мую в 90-е годы. Поступления денег от экспорта позволяли не думать об ограниченности платежеспособного спроса. В таких условиях власти с 2004 года пе&-решли от тактики запугивания и разгрома, примененной к "ЮКОСу", к "дружественным поглощениям" казавшейся ей привлекательными активов. Как следствие, капитализация серьезных промышленных компаний пошла вверх, что никого не смущало: "Сибнефть" была куплена "Газпро&-мом" на пике цены, а "Норильский никель", если власти решат приобрести и его, тоже достанется государству по очевидно завышенным оценкам.
В результате к началу 2007 года, когда индекс РТС приблизился к 2.000 пунктов, капитализация 10 основных сырьевых компаний России составила 650 миллиардов долларов, или 2/3 ВВП, а стоимо&-сть "Газпрома" - 270 миллиардов долларов, или бо&-лее четверти ВВП России (для сравнения: рыночная капитализация самой дорогой компании США - ExxonMobil, - не превышает 3,5 процента америка&-нского ВВП). При этом доля государства в совокупном акционерном капитале российских компаний достигла 35 процентов. Этот "пузырь", не имеющий прямого отношения к реальным показателям работы данных фирм, стал основой для массированного наращивания внешних заимствований. Если в 2003-2006 годах государственный долг РФ снизился с 98 до 66 миллиардов долларов, или на 49 процентов, то долги российских банков и производственных компаний (в основном, с госучастием) увеличились с 31 до 167 миллиардов долларов, или в 5,4 раза! Освоены ли эти средства? Наверняка - ведь бесконтрольность расходования корпоративных инвестиций на порядок выше, чем бюджетных средств, а ответственность в случае чего все равно понесет вся Россия.
Считая спрос как потребителей, так и производственников неограниченным, власти ничего не предпринимают для обуздания аппетитов монополистов. Как следствие, средние издержки производства выросли в 2003-2006 годах в 2,6 раза - при том, что официальные показатели инфляции опустились ниже 10 процентов. Россия быстро утрачивает последние конкурентные преимущества и практически превратилась в нахлебника мировой экономики, обменивающего сырье на промышленные товары. Мы живем практически исключительно на эксплуатации своих ресурсов: если бы мы вычли из объема экспортных поступлений экспорт одних только нефти и газа только в Западную Европу, платежный баланс России в 2006 году был бы отрицательным. Однако, похоже, власти не видят того, что Российская Федерация становится просто ненужной миру: за рассуждениями о роли России как "моста", который соединяет Запад и Восток, совершенно незамеченным осталось сокращение на 40 процентов объема перевозок по транссибирской магистрали ввиду очередного повышения цен Министерством путей сообщения, чей руководитель так умело говорит о "диалоге цивилизаций". Но это не считается властью заслуживающим внимания: похоже, что основные аппетиты российской бюрократии близки к удовлетворению...
Только небо, только ветер, только радость впереди...
Что случится в России в 2008-м году? Об этом рассуждают сегодня все - и на то есть серьезные основания. "Переход" через 2008-й год критичен для путинской системы прежде всего потому, что он подвергает испытанию пресловутую "стабильность", которую нынешняя власть считает чуть ли не главным своим достижением. Именно ради стабильности наращиваются расходы на силовые ведомства, происходит отказ от демократических норм, свертывание гражданских свобод, и так далее. И пока российские граждане довольно уверенно жертвуют свободой ради "стабильности".
Но проблема заключена в том, что режим, всегда рассказывающий о стабильности, не может ее обеспечить. Можно ли говорить о стабильности, когда любые решения пересматриваются столько раз, сколько это нуж&-но властям? Когда выборы в Думу еще ни разу не проводились по одним и тем же правилам хотя бы два раза подряд? Неспособность достичь стабильности - главная проблема для В.Пути&-на и людей, которых он привел к власти. Это неудивительно: ведь источ&-ник власти и богатства бюрократического класса - в контроле за изменением правил, а в их соблюдении. Ста&-бильность, которую все на словах поддерживают, опасна для представителей элиты, и потому недостижима. Поэтому внимание и приковано к "проблеме-2008".
2008-й год будет проблемным потому, что в бюрократическом классе нет единства. С одной стороны, та его часть, что обрела контроль над значительными активами, в принципе готова формально сменить имидж бюрократа на статус бизнесмена - тем более что по сути составляющие ее люди уже давно являются предпринимателями. С другой стороны, та часть, которая недавно получила доступ к государственным фондам, либо паразитирует на управлении "финансовыми потоками", опасается любых перемен. До поры до времени конфликт не был явным, и система работала в режиме "управляемого хаоса". "Управляемый хаос" - адекватная стратегия, если речь идет о системе, в которой явно ощущается недостаток четких норм и правил; проблема заключается лишь в том, может ли он перерасти в хаос неуправляемый.
И тут сегодня есть очевидные основания для беспокойства - прежде всего потому, что провозвестником перехода от управляемого хаоса к неуправляемому выступает гипертрофированная переоценка несущественных угроз, что мы наблюдаем сегодня во все возрастающих масштабах. В такой ситуации "проблема-2008" не выглядит надуманной. Если президент В.Путин все же рискнет оставить свой пост, у власти не возникнет проблем с "плебисцитом о доверии", в который превратятся выборы указанного Кремлем кандидата. Проблемы, судя по всему, начнутся позже, когда на высшем посту в стране очутится человек, еще вчера бывший одним из "винтиков" в системе управляемого беспорядка. Тогда всем участникам "властной вертикали" (включая и президента) потребуется некая новая легитимизация. На чем она будет основываться? Не на подчеркивании тем или иным чиновником собственных заслуг - просто пото&-му, что их не так уж и легко обнаружить. Основным козырем станет выгораживание себя на фоне других - ради чего начнется "слив" компромата на любого конкурента и т. д. Достаточно быстро развернется война всех со всеми - и она почти наверняка будет дополнена все более резкими противопоста&-влениями нового порядка прежнему - просто потому, что весь компромат в той или иной мере окажется связан с событиями, имевшими место в эпоху В.Путина. Имидж второго президента России - как, например, имидж Мао в Китае - может и не пострадать, но для его нынешних соратников, безусловно, наступят непростые времена.
Продление эпохи правления президента В.Путина - через третий срок, перекройку Конституции, введение чрезвычайного положения и т.д. - было бы далеко не худшим вариантом. Причем не потому, что обеспечило бы стабильность еще на некоторый срок, а потому, что оно позволило системе, построенной нынешним президентом, окончательно зай&-ти в тупик, в направлении которого она сейчас движется. Потому, что оно показа&-ло бы: принципы путинизма недейственны не только в отсутствие В.Путина, но и в ситуации, когда уходит в историю породивший эту систему симбиоз примитивной ностальгии и случайных экономических успехов. Потому, что убедило бы россиян в очевидном факте: путь, по которому следует развиваться их стране, должны выбирать они сами, а не случайная группка однокурсников и сослуживцев.
Le Mond diplomatique (русское издание) No8
февраль 2007 г.
http://www.inozemtsev.net/news/printitem.php3?m=vert&id=771
