В Кремле объяснили стремительное вымирание россиян
Александр Усс: `Либо Россия станет сильной, либо России не будет вообще` Назад
Александр Усс: `Либо Россия станет сильной, либо России не будет вообще`
Старый друг - лучше новых двух. Так или иначе, но можно спорить, что без нордического лика нашего краеугольного краевого спикера все русские поговорки весьма уссловны. Он столько лет олицетворяет КПД одного из самых дееспособных региональных парламентов крупнейшей по территории страны мира, что даже в канун Нового года целесообразно говорить не о его конъюнктурной непотопляемости, а о фатальной избранности. Политику - политиков. Хорошо ведь, когда профессионал, а не профан занимает предназначенное судьбой место.
Человек родился и вырос.

Человек имеет право оценить колорит мира, в котором ему дозволено (до)сочинять балладу о красках.
- Александр Викторович, а давайте издалека начнем - с самого вашего детства...
- Детство у меня было деревенское. По-своему светлое, по-своему сложное. Свет, наверно, исходил из того, что вокруг была чистая и красивая земля, которую я любил и люблю до сих пор. И жили очень хорошие люди - толковые, основательные. Когда я сегодня приезжаю в деревню и начинаю разговаривать со своими дядьями, братовьями, они меня нередко в тупик ставят своими конкретными вопросами и их глубиной. Такие уж у них ощущения об окружающем нас мире. Рос я дома, с родителями. Но отец, особенно в такие страдные месяцы, уходил в пять, а возвращался за полночь. У матери - своя работа. Поэтому часто я оказывался у родственников в соседней деревне Черемшанка. А сам я родился и жил в деревне Новогородка, Иланского района Красноярского края. И хорошо помню накатывавшее порой ощущение тоски, которое с детства запечатлелось. Начал однажды кричать, шуметь, реветь: "Немедленно везите меня домой!" А это четыре километра. А машины нет, телеги нет, по ночам волки воют... "Несите на руках!" Тогда уже у меня командирский голос прорезывался. (Улыбается.) Вот дядя Яша однажды не выдержал моих капризов и как врежет сковородкой по столу! А потом, чтобы меня успокоить, сделал мне роскошный подарок - каталку, очень популярное тогда пацанческое деревенское развлечение. Деревянное колесико, жестяная трещотка - и вот я по всем закоулкам такую "машину" возил. Помню еще, какой был петух злющий. Такой зверюга, он никому проходу не давал, особенно мне. Когда я к бабушке и к дяде Яше приходил, то не через калитку, а только через окно к ним влезал и вылезал. Очень хорошо запомнился эпизод, когда дядя Ваня, это мой неродной дядька, нес меня зимним вечером домой на руках. Идти метров сто пятьдесят, но мороз был такой трескучий! Навсегда запечатлелось это темное, чистое небо. Контуры загадочного леса. Огромная круглая луна. Никогда больше такой я луны не видел. И, наверно, уже не увижу...
- Кто вас более всех, что называется, воспитывал?
- Да все воспитывали. Собственно семья наша была небольшая. Родители, старший брат Владислав и я. А вообще вся наша родова была разветвленная. В основном белорусский колорит преобладал. Это последствия столыпинских всех дел: у меня отец родился в Белоруссии, в трехлетнем возрасте привезли его в Сибирь из Могилевской области. Мама здесь родилась, но ее родители тоже из Белоруссии.
Все переплелось, перепуталось, кто у нас родственник, кто не родственник, сказать трудно. Близких родственников я, конечно, знал, и так как в деревне зачастую не требуется четкого контроля за ребятишками, то ночевал и там и здесь. Передавали из рук в руки, тем более что была такая семья, для которой я был практически их ребенком.

Иду на грозу

-Друзей-ровестников хватало?
- Были и братья? и сестры близкие по возрасту. Я считаю практически своим родным братом Юрия Ивановича Чеберяка, сына маминого брата Ивана. Чеберяки (девичья фамилия моей матери - тоже Чеберяк) жили через дорогу от нас. Юрий Иванович - это почти прозвище, потому как пристало именно в таком виде, когда мальчонке лет пять было. Так мы с ним прошли по жизни рядом и до сих пор идем. Мы учились сначала до восьмого класса у себя в деревне, потом уехали рано из дома, потому что у нас была только восьмилетняя школа, а девятый-десятый классы пришлось заканчивать в Иланске. Тогда все-таки мы еще совсем пацанами были. Уехали - и было ощущение оторванности такое тяжелое...
А вообще-то в деревне все было! И бесшабашное лето, и обязательная, вполне ответственная работа по дому: дрова, стайки разные, прополка, сенокос. Всего этого я хватил, что называется, по полной программе. Считаю, что это очень хорошо.Когда у меня сейчас Артем, сын, берет в руки колун или топор, я вижу, что это не его инструмент. Хоть он и не лентяй никакой, нормальный парень. А мне с детства очень легко давались все эти "орудия свободного труда".
- Классику дополним деревенской речкой...
- В Новогородке у нас пруд был, на котором, естественно, мы рыбачили. Карасей в основном таскали удочкой. А другие братовья мои ловили все время корчажками, у них промысловый улов был.
Много было разных ситуаций. До сих пор со мной живет одно ощущение... Я с детства побаиваюсь грозы, не отношусь снисходительно к этому делу. Было два эпизода, которые показали мне реальную мощь природы, связанную с грозой. Со страшим братом Владиславом мы поехали на велосипедах к родственникам в Черемшанку. Ехать четыре километра, минут пятнадцать. И тут гроза заходила. "А, ерунда, доедем!" Только-только успели туда, тетя Оля нас еще вывела в огород, горохом свежим угостила - и как ударил гром, начался ужасный ливень.Можно сказать, деревню практически снесло - все ее крыши, все ее окна, потому что град падал величиной с куриное яйцо! В полном смысле этого слова. В середине лета вся улица была покрыта толстенным слоем града. То есть вернулась зима! И я представляю, что бы с нами случилось, если б мы приехали на несколько минут позже. В поле вообще негде было укрыться, и это могло привести к самым серьезным последствиям.И еще о грозе. Мы были в доме своем, в Новогородке, за окнами сильно грохотало. И вдруг - мощнейший удар молнии и страшный такой треск разрывающий уши.
А в деревне ведь в жаркую погоду зачастую закрывают ставни. И вот так в полутьме мы сидели. Грохот этот раздался - и провода на потолке моментально сделались красными. То есть в доли секунды провода разогрелись до такой степени, что стали красными! Вдребезги разлетелись все розетки, все выключатели, все соединения! И как у нас ничего тогда не загорелось, не знаю. Когда закончился этот дождь, мы вышли и увидели, как стоявший в огороде телефонный столб болтается на проводах. То есть попала молния в столб. Как-то это все скоммутировалось с другими линиями...
- Повезло, короче?
- Повезло, да! (Стучит по дереву.)

Птица счастья

- Должно быть, вы рано стали подавать надежды?
- В детстве, смешно вспоминать, это как раз было время Робертино Лоретта... Я очень хорошо пел. Я и сейчас неплохо пою. Но тогда у меня был специфический детский голос, и все решили: будет певец! Но таких диких идей у меня лично не было. (Смеется.) Я хотел быть моряком. С полным осознанием своей цели я готовился поступить в Ленинградское высшее мореходное училище. Моряк, в любом амплуа, это и необходимость проявления чисто мужских качеств, и здорового авантюризма, и мужества, и верности какой-то мужской, прямоты, если хотите. Это уже было мое среднее детство, седьмой-восьмой класс... А ближе к окончанию школы я решил, что пойду на юридический. Для меня самого это стало каким-то неожиданным открытием. Брат, который заканчивал тогда сельхозинститут, сформулировал мне такую интересную мысль, и я за нее зацепился. Казалось бы, какой такой "юрист"? В деревне и слов-то таких не знали!
Кстати, школу я окончил, что называется, "на волоске". Родители мне комнату тогда снимали в Иланске, и был у меня сосед, Коля Гришенков, очень из такой простецкой семьи. Мать его работала уборщицей, отец тяжело болел, но парень был всегда великолепно одет, очень опрятен. И толковый такой парнишка был! Он со мной учился в одном классе, сидел за соседней партой, мы дружили, компания у нас была такая иланско-новогородская. Коля имел феноменальные способности в математике. Он мог за 20 минут решить все четыре варианта контрольной: для меня, для соседа, для того, кто сидит сзади и т.д. Причем когда мы спрашивали: "Коль, а почему такой ответ?" - "Да я сам не знаю". Он это интуитивно делал.
Но, как это часто бывает, одно полушарие развито, другое - нет. В гуманитарных вещах он не тянул. Поэтому со временем выработалась у нас специализация. Я ему писал всякие разные сочинения, а он решал мне задачи. Итого: к концу школы я вообще, как мне казалось, ничего не знал по математике. Я со страхом ждал, когда меня вызовут к доске. Слава Богу, класс был большой, и вызывали очень редко. Но там я демонстрировал полную беспомощность. Думаю, в таком же состоянии находилось все ближайшее окружение Коли. И вдруг у Николая случился жизненный кризис: во время выпускных экзаменов сразила его несчастная любовь. И накануне экзамена по математике разразилась драма, он загулял и решил даже утопиться!
Если бы Коля не пришел тогда на госэкзамен, половина класса получила бы по два балла. Была кризисная ситуация, большое социальное потрясение в Иланском районе! (Смеется.) И вот мы его еле-еле отыскали, привезли, откачали... и он нам все решил! Поэтому школу я вот так закончил - и рискованно, и однобоко. А когда поступил на юридический факультет, то понял сразу: это мое!
Поступить же было достаточно сложно: на факультет принималось пятьдесят человек из пятисот заявлений. Конкурс был очень большой. Это был третий набор...
- Юрфак этот где был?
- В Красноярске, на Мира, 49. Напротив Дома Быта. 1971-й год. Помню, был очень светлый сентябрьский день, когда я поступил и мне, что называется, крупно свезло. Еду я на троллейбусе в районе Стрелки - там, где арка сейчас, была обычная площадь, не было еще никакого концертного зала. Смотрю в сторону Качи и думаю: вот же бывают на свете счастливые люди, и этот счастливый - я! Поступил на самый лучший факультет самого лучшего вуза города, буду заниматься тем, что мне нравится. И учился я с большим желанием, экзамены щелкал как орешки, сдавал все на одни пятерки, хотя к числу зубрилок не относился, а любил жизнь во всех ее проявлениях.

Цвет криминологии СССР

- Здесь был бы уместен рассказ о первой любви...
- Первая любовь у меня еще деревенская была. Звали ее Тамарой, жила она недалеко от нас. Но, учитывая, что у всех у нас есть жены, а у нее тоже кто-то есть, с воспоминаниями юности следует все же поосторожнее...
- Стихи ей не посвящали?
- Нет, я этим никогда не грешил. У нас было все попроще.
- Кого из преподавателей помянем вслух?
Александра Соломоновича Горелика. Этот человек сыграл в моей жизни очень большую роль. Он мне помог найти именно мое место. Он беспристрастный, объективный человек, без всяких комплексов. Сижу я как-то на экзамене по уголовному праву, билет вроде как нормально ответил. И он мне задал вопрос, который я до сих пор помню. Он описал конкретную ситуацию и спросил, что это будет - "хищение путем злоупотребления своим служебным положением" или "злоупотребление своим служебным положением"? Я ответил правильно. Он говорит: чем отличается первое от второго? И я начал двигать какую-то демагогию. Он: хорошо, спасибо. И пишет в зачетке: "хорошо". А тогда там стояли одни пятерки. Он даже не посмотрел на них! И я на всю жизнь запомнил, чем отличается "злоупотребление" от "хищения путем злоупотребления". Молодец, Александр Соломонович, до сих пор я отношусь к нему с глубочайшим уважением.
Не забываю и моего руководителя Юрия Федоровича Кардаполова, которому, кстати говоря, двадцать второго декабря исполнилось семьдесят лет. Люди, которые учили меня на юрфаке, в абсолютном большинстве воспринимаются мной и сегодня, с высоты уже прожитых лет, как учителя, как педагоги в самом высоком смысле этого слова.
После окончания КГУ я был готов к науке - и выбрал аспирантуру. Думаю, хорошо, что я оказался не в московских вузах, а в очень солидном Томском императорском университете, среди основательных ученых, которые составляли цвет школы уголовно-исполнительного права и криминологии Советского Союза того времени. Это Владимир Геннадьевич Филимонов. И, конечно, Александр Григорьевич Ременсон, большой любитель жизни, женщин и всего прекрасного. Классный мужик!

"Наверх вы, товарищи..."

- В вас, говорят, дух путешественника живет, которого не пугают ни расстоянья, ни перелеты.
- Никакие!
- В вертолете летали когда-нибудь?
- Летал, и очень много. Не самый лучший вид транспорта, сильно уж он гудит и трясется. А что касается проблем с безопасностью - так это как Бог даст. Я в этом смысле фаталист. Чему быть - того не миновать. Конечно, когда серьезно тряхнет, иногда и призадумаешься. Была у меня в жизни парочка таких ситуаций неприятных, с самолетами связанных. Один раз летел я в Париж. Мы поднялись в воздух из "Шере-метьева-2", летим, летим, а самолет высоко не поднимается. На небольшой высоте держится - ни туда, ни сюда.
Мы стюардессу приглашаем, говорим: "Девушка, уже час прошел, а у нас высота с километр". - "Да все нормально, это нам эшелон не дают". Что за эшелон? Ну да ладно. И тут приятель мой как закричит: "Какой, к черту, эшелон, это ж Нахабино!" Самолет, оказывается, ходит по кругу - и слева все время оказывается эта примелькавшаяся церковь. Мы давай негодовать, нам давай скорей наливать. Больше наливать! И еще!
Наваливались за три часа (а до Парижа как раз три часа лету) - и народ стал песни петь: "Наверх вы, товарищи, все по местам..." А когда все же приземлились, то выяснилось, что у нас на взлете отказал двигатель и, соответственно, самолет просто летал по кругу - жег топливо. И еще ситуация у меня такая была, когда самолет тоже потом стал достаточно резко снижаться и с небольшой высоты ушел на посадку. Оказывается, в кабине пилота, потом нам сказали, лопнуло ветровое стекло. И при определенных обстоятельствах могла произойти разгерметизация с соответствующими последствиями.
Оба раза я прекрасно понимал, что что-то не то на самолете происходит, но в то же время, наверно, как и каждый человек, почему-то не мог поверить, что именно со мной может что-то страшное случиться.
Я позже об этом прочел в одной книге. Об ощущениях солдата, которого убили после такой мысли, что "мам, это не со мной, такого со мной не может случиться никогда"...
Кстати говоря, это чувство меня только один раз подвело. Когда на выборах я считал, что этого не может быть, этого просто не может быть! Но это случилось. Я умом рассчитывал, что я действительно могу проиграть в этой сложной ситуации. Абсолютно реальные видел цифры, а на уровне какого-то глубинного чувства - "это не со мной".
- Речь о тех самых судьбоносных выборах: Хлопонин - Усс?
- Да, это были самые главные выборы в моей жизни...

Тупиковый путь

- Александр Викторович, так куда все-таки идет Россия?- Россия - это огромная страна с уникальной судьбой и исключительной миссией. На данном этапе очень трудно определиться и сказать, что стратегическое направление должно быть именно таким-то.
Речь сейчас не идет о важности принимаемых решений каким-то конкретным человеком. Мы все сейчас находимся в тяжелейшей ситуации, и не стоит преуменьшать эту тяжесть...
В начале XX века Россия сама позволила поставить на себе грандиозный по замыслу и крайне опасный эксперимент. И теперь уже очевидно, что ни одна из стран, двинувшихся по этому пути, не смогла добиться серьезных результатов и выиграть конкурентную борьбу даже у тех, кто был рядом. Возьмем Германию - Западную и Восточную. Люди, которые буквально два-три десятка лет прожили обособленно, стали жить совершенно по-разному, если сравнить их экономические показатели. Северная Корея и Южная Корея - еще более вопиющая амплитуда потенциалов... Это был тупиковый путь. Но осуждать это не стоит. Я уверен, что у истоков этого великого эксперимента лежали благодарные намерения и светлые идеи. То, куда не бросило сейчас, является не полной противоположностью былым идеалам, но является чем то очень далеким от демократии, от свободы бизнеса... Но можем ли мы, как народ, упрекать за это себя? Или упрекать наших вождей, больших государственных деятелей? Вряд ли... Каждого по отдельности - наверное. Но по большому счету - нет, потому что пути от социализма к капитализму никто не проходил. А пройти его гораздо труднее, чем путь в первоначальном, социалистическом направлении. Разворот в том направлении мог и должен был быть обеспечен железной дисциплиной, автоматом и колючей проволокой. А теперь мы должны создать механизм саморегуляции, плавного, мягкого контроля за людьми и стимулирования их активности способности полагаться на собственные силы. Сделать это при помощи вышеупомянутой дисциплины с колючей проволокой и автоматами, увы, нельзя. Поэтому Россия сейчас " очень тяжело больна. И вряд ли кто-то знает о чудодейственном: лекарстве для нее. Мне кажется, что в силу масштабов этой страны, уникальности ее геополитического положения, ввиду того, что эта страна очень разная по экономическому состоянию регионов и по национальному составу, Россия сможет выздороветь, выжить, встать на ноги и распрямить плечи, как бы пафосно это ни звучало, только когда она переболеет и выработает собственный иммунитет против этой болезни. Это вот как корью - надо переболеть...

Теория относительности

- Многие столичные политики то ли из вежливости, то ли ввиду особой гибкости ума взяли за правило комплиментарно отзываться о нашем крае. Мол, живем мы гораздо выше среднероссийского уровня. Есть ли у вас подобный оптимизм? Только, чур, без штампов о том, что край сейчас стал единым, мы идем верной дорогой...
- Штампы, от которых вы меня предостерегаете, это не попытка выдать желаемое за действительное. Под этими "штампами" есть реальность, и есть реальные мечты, которые могут обрести свое конкретное материальное воплощение. Перебросим мостик в разговоре чуть назад: либо Россия действительно станет сильной, а эта красивая мысль вполне реалистична, либо России не будет вообще. Россия может вновь обрести свое могущество за счет подъема экономики. А коридор нового экономического прорыва для России - Сибирь. Это не пафос, поскольку две трети валютных поступлений дает именно Сибирь. Если мы не развернем тенденции социально-экономического развития России вспять и не приземлим точки роста именно в Сибири, то Россия может Сибирь потерять. По известным причинам: уходит население, уходят отсюда деньги, гаснет экономическая активность. А, потеряв Сибирь, Россия не будет уже Россией.
Страна очень близко подошла к опасной грани, у ее организма должен, наконец, проснуться естественный инстинкт самосохранения, когда от слов будет осуществлен переход к пониманию и действиям. (Кстати, именно мне принадлежат слова, которые со временем стали лозунгом: "Россия без Сибири - не Россия".) А коль скоро это так, то главным центром и самым перспективным регионом (так уж получилось, и это не заслуга власти ни нынешней, ни прошлой, ни позапрошлой), точкой приложения общефедеральных усилий, безусловно, является Красноярский край.
Часто говорится о заслугах власти с привязкой к Ванкору, Сосновоборской ТЭЦ, строительству Богучанской ГЭС... Да, здесь есть очень небольшая заслуга власти, заключающаяся в том, что власть как бы не мешает, слава Богу. И в меру своих сил создает условия для реализации жизненно важных федеральных проектов, которые в любом случае, с нами или без нас, должны осуществиться. Мы сегодня находимся на магистральном пути вывода России из кризиса. И перспективы наши - ровно такие же, как и перспективы у страны в целом.Живем ли мы хорошо или плохо? Все в мире относительно. Я, вообще говоря, стараюсь поскромнее оценивать и собственные усилия, и успехи власти в целом. Мы говорим о том, что краевой, бюджет прирос в 2,5 раза за три года, мы так здорово работали... Ну, не так это! Посмотрите вокруг: Томская область, наши ближайшие соседи - тоже в два раза объемы увеличили. Это совсем другие вещи, которые к нашим непосредственным усилиям такого уж прямого отношения не имеют.
Конечно, в крае у нас все относительно нормально, и нынешняя исполнительная власть во главе с Александром Геннадиевичем Хлопониным по большому счету работает хорошо. У меня, конечно, есть ряд оценок и другого плана - частного характера, но по-крупному, я думаю, он работает на твердое "хорошо". Нам нечего посыпать голову пеплом, у нас мощные социальные программы) и федералы к нам каждые две недели приезжают, и Красноярск - центр культурной жизни и все такое. Но считать, что мы - лучший город Сибири, наверное, не надо хотя бы из соображения скромности, дабы не вызывать таких оценок, которые мы вызвали недавно со стороны кемеровчан.
И еще я уверен, что Красноярск упустил свой шанс стать качественно иным регионом, нежели он есть сейчас. Учитывая наличие здесь крупнейших предприятий российского и мирового класса: "Норильский Никель", КрАЗ, угольная промышленность, энергетика, Красноярск мог стать крупнейшим базовым регионом, который сконцентрировал бы в себе экономическую и финансовую мощь. Это могло послужить питательной почвой для инвестиций в село, в малый и средний бизнес... Но для этого предприятия должны были бы иметь подлинную красноярскую прописку. И поэтому, высоко оценивая работу администрации и нынешнего губернатора в целом, я полагаю, что управлять Красноярским краем должны были все же красноярцы. И владеть этими предприятиями тоже должны красноярцы. Я уверен: если это твоя родина, если ты собираешься жить здесь всегда, продолжать свой род, то любой здравый человек, вольно или невольно, по-другому будет относиться к этой земле, к ее перспективам. И оставались бы налоги здесь, и банки работали бы здесь красноярские, и нам хватило бы тех денег, которые сегодня уходят из Красноярска, для того, чтобы в каждом нашем сельском доме хотя бы крыша была поприличнее, чем она есть сейчас.

Мелочи жизни, лики смерти

- На спорт в качестве болельщика эмоции тратите? За Николая Валуева в чемпионском бою переживали или спать легли?
- Я всегда по определению болею за своих. А если это не свои, то болею за слабых. Накануне поединка Валуева с Руисом полагал, что если Николай завалит Джона, то ничего такого сенсационного не произойдет. Габариты и вид нашего земляка просто обязывали, чтобы иного исхода не было.
- Храните деньги в сберегательной кассе?
- Здесь я придерживаюсь классических рецептов: количество яиц и количество корзин в идеальном случае должны совпадать.
- К смертной казни отношение скорее "да", чем "нет"?
- Я думаю, что не надо убивать. Ни за что. И руководствуюсь отнюдь не гуманистическими соображениями. Я глубоко занимался данной темой и знаю, что криминологические исследования, проводившиеся на протяжении всей истории этой науки, не смогли доказать, что введение смертной казни каким-то образом влияет на криминальную обстановку и способствует сокращению количества убийств. Ко всему прочему, моя докторская диссертация имеет в своей основе мысль: есть очень важное понятие, стабилизирующее социум, - чувство справедливости и возмездия. То есть смертная казнь нужна не для запугивания потенциальных убийц, а для удовлетворения чувства необходимого воздаяния (справедливости) со стороны тех, кто имеет отношение к жертве. И это тоже очень важно. Поскольку если этого нет, то человек перестает верить в государство, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Вечный зов

- В Красноярске создается единый Университет. Говорят, что вас рассматривают как человека, который может его возглавить...
- Думаю, что я все-таки дошел до того уровня, когда могу сам себя рассматривать или не рассматривать в любом качестве.
- То есть вы туда не хотите?
- Безусловно, буду участвовать в строительстве этого университета, в самом широком смысле этого слова. И как один из руководителей края, и как один из ученых, и как один из красноярцев. Считаю своим гражданским, научным и должностным долгом способствовать тому, чтобы этот проект был удачным. В каком качестве - это я для себя пока не решил. У меня впереди более чем год работы на месте спикера краевого ЗС, а за это время может все измениться.
- Вы не прочь остаться на еще один спикерский срок?
- В данный момент - да.
- По мере продвижения по жизненной дороге у "рабов божьих", как правило, возрастает уровень набожности. Человек, изначально полный атеизма, порой достигает вершин веры. Как у вас?
- Моя набожность осталась на первозданном уровне, а объем моих размышлений о вечном увеличился. Первым молитвам научила меня в детстве моя бабушка, царство ей небесное. Она дала мне иконку, которую нашла в земле. Родственники наши, как говорила бабушка, приехали "с Расеи", и строили здесь свои дома, и я с тех самых пор знаю, что есть на свете страх Божий. Не надо думать, что ты выбросишь самую простую вещь: бутылку из окна автомобиля - и это пройдет для тебя бесследно. Кто-то видит, кто-то знает! Я уразумел это с детства. Знаю это и сейчас. Но я прошел уже водораздел своей жизни, теперь мой горизонт понятен.
И думаю я о вечном гораздо чаще.



Конкурент

http://www.speaker.su/more.php?UID=176

28.12.2005

Док. 375177
Перв. публик.: 28.12.05
Последн. ред.: 26.09.07
Число обращений: 378

  • Усс Александр Викторович

    • Разработчик Copyright © 2004-2019, Некоммерческое партнерство `Научно-Информационное Агентство `НАСЛЕДИЕ ОТЕЧЕСТВА``