Людмила Побединская: Всегда молюсь за своих земляковНазад
Людмила Побединская: Всегда молюсь за своих земляков
Рано или поздно, многие из северян переезжают в более теплые края. Кто-то отходит от дел, оседая на заранее отстроенных "виллах"; кто-то продолжает работать и подчас делает весьма успешную карьеру или просто интересно "вписывается" в какое-то новое место. Причем иногда жизнь совершает столь неожиданный вираж, что остается только дивиться причудам судьбы. Если при этом речь идет о человеке, в свое время хорошо известном в здешних местах, то и неожиданный поворот его жизни наверняка интересен многим.
Думаю, мурманчане помнят следователя по особо важным делам областной прокуратуры, депутата Совета Федерации и Государственной Думы от Мурманской области в 1993-1999 годах Людмилу Побединскую.
Вот уже пять лет Людмила Васильевна живет в Москве. Буквально неделю назад ваша покорная слуга провела с ней день, передала приветы северян. И, конечно, расспросила о московском житье-бытье.
- Людмила Васильевна, предугадывая ответ, все же спрошу: Север-то помните?
- Как же я могу его не помнить, если в Мурманской области прошли лучшие годы нашей жизни? Говорю "нашей", потому что у моего мужа Феликса Побединского, бывшего прокурора Кольского района, такие же воспоминания о Севере. Мыслями очень часто возвращаюсь в те годы - с благодарностью к Северу. Прежде всего за то, что помог, заставил понять, что не только я - Человек, но прежде всего Человеки те люди, которые вокруг. Всегда молюсь за своих земляков. Помню, что в свое время они оказали мне высокое доверие, избрав депутатом Государственной Думы. А людское доверие дорогого стоит.
- А как вас приняла Москва? Как привыкали, как вживались?
- Нам не нужно было привыкать, потому что мы с мужем - москвичи не в одном поколении. Сумасшедшие ритм и сутолока от рождения в крови. Мы скорее привыкали к неспешному ритму Севера. А так как я еще и часто ездила в Москву в командировки, мне было комфортно и там, и там.
В Мурманск по приглашению тогдашнего прокурора области мы приехали в начале 1985 года. Прожили тринадцать лет и вернулись в ту же квартиру моих родителей, которую бронировали, пока жили на Севере.
- Похоже, вы один из немногих депутатов Госдумы, не получивший, не "выбивший" себе квартиру в столице?
- Извините, не хочу даже обсуждать это. Как видите, живу в том, что досталось от папы с мамой: в панельном доме, в так называемой "улучшенной хрущевке". Имея какое-никакое жилье в Москве, не считала для себя возможным неправедными путями добиваться другого. И хватит об этом, мы живем нормально.
- Зимой 2000 года закончились ваши депутатские полномочия. Вы загодя начали искать работу?
- Вообще не искала. Я считаю, если ты состоялся как профессионал и личность, то не надо бегать и суетиться: твое тебя само найдет. Вскоре меня пригласили на работу в Администрацию Президента.
Вначале это было Главное территориальное управление, где я в качестве главного советника курировала Сибирь, потом весь Дальний Восток.
- "Курировала" означает...
- ...участвовала в выстраивании нормального рабочего взаимодействия Администрации Президента с местными органами власти и другими федеральными структурами. Только по Дальнему Востоку у меня было десять субъектов Федераций. Нужно было отслеживать реальное социально-экономическое положение, убирать возникающие те или иные шероховатости во взаимодействии с руководителями субъектов по самым разным вопросам. Потом работа стала поспокойнее: мне поручили налаживать взаимодействие с аппаратами полномочных представителей президента. Руководитель Администрации каждый месяц собирал всех полномочных представителей. Мне нужно было эти совещания готовить "под ключ": сформулировать повестку, подготовить все материалы, пригласить тех, кто должен там присутствовать. А потом разработать итоговый документ, так называемый перечень поручений. Было трудно, но интересно, потому что я была в самой гуще событий.
Приходилось ездить в очень серьезные командировки, в том числе и по персональным поручениям руководителя Администрации.
- Эти поручения не имели "оттенок" вашей бывшей работы следователем?
- Бывало. Иногда писала аналитические записки, больше похожие на обвинительные заключения или на постановления об отказе в возбуждении уголовного дела. Причем как мне ни разу в жизни не заворачивали уголовные дела из судов, так ни разу не завернули материалы из командировок. Что еще раз подтверждает истину, что следователь - это пахарь. Как ты привык пахать, ни на кого не оглядываясь и не перекладывая свой воз, так и везде будешь это делать.
- Новый поворот вашей жизни оказался неожиданным даже для вроде бы неплохо знающих вас друзей-северян. Кстати, один из ваших бывших мурманских коллег нашел объяснение нынешней "приближенности к Богу" Побединской в том, что за годы работы "важняком"-следователем вы увидели столько человеческого горя и крови, что душа не выдержала и стала искать выход...
- Какая-то доля истины в этом, наверное, есть. Работа в прокуратуре взрастила во мне жалось к людям. Ну как можно равнодушно смотреть на чужое горе, когда перед тобой слезы и матерей убитых, и матерей обвиняемых? Ты что, робот бесчувственный? У одного обвиняемого по моему делу сразу после вынесения приговора умерла мать. Как на это можно смотреть равнодушно? Конечно, все понемногу произрастало, к вере я шла постепенно. Но многое, видимо, было заложено генетически.
В Администрации у меня был отдельный кабинет, и все довольно быстро привыкли, что он смахивает на небольшую келью: весь в иконах, святая вода, лампадка... В Великие церковные праздники все знали, что я в церкви, на службе. И когда один человек из Администрации порекомендовал меня на работу в Московский Патриархат, никого это не удивило. И мне по своим мироощущениям нужно было туда идти. Я же говорю: никогда не суетитесь, в свое время ваше само вас найдет так же, как меня нашло мое место в жизни.
- Оно, конечно, так. Однако же вы и в Патриархате умудрились работать "по профилю"...
- Да, работаю руководителем сектора по связям с общественностью в отделе по взаимодействию с Вооруженными Силами и правоохранительными учреждениями. Среди руководителей секторов я одна - не священник, все остальные сектора: по взаимодействию с Внутренними войсками, с Военно-Морским Флотом, с органами прокуратуры, МВД, Десантными войсками - возглавляют батюшки.
Наша сегодняшняя основная задача - введение в войсках института военных священников. Мы много трудимся над тем, чтоб на этот счет появился соответствующий закон.
Факты безоговорочно свидетельствуют, что там, где в армии есть священники, практически нет суицида, на спад идет дедовщина.
Недавно мы провели конференцию, посвященную юбилею Куликовской битвы. Для участия в ней приезжал и Мурманский Владыка Симон, была очень рада видеть земляка.
Буквально на днях в Академии Генерального штаба прошли наши Рождественские чтения. В этом году они посвящены духовной основе семьи. И, кстати, о семье.
Моя личная большая ошибка и большая беда, что раньше я думала только о телесной жизни своих близких. И вообще не задумывалась, скажем, о духовной жизни своего сына. Мы в детстве крестим детей, а крестят сейчас поголовно все, и считаем, что - все. Ничего подобного. После этого младенца нужно сначала носить, а потом обязательно водить в церковь.
Как бы восполняя этот пробел, вожу сейчас в церковь свою внучку Елизавету. И она уже собирается быть там регентом. Правда, одновременно и "полицейской". Кстати, сама я учусь в певческой школе Свято-Данилова монастыря и пою в церковном хоре.
- Ваш дом - хоть в Москве, хоть в Мурманске - как был всегда открытым и хлебосольным, таким остался и сейчас. Но все же в чем-то образ жизни, наверное, изменился?
- Он несколько "сузился". Я люблю всех своих прежних друзей, но мало с кем сейчас общаюсь, практически перестала собирать у себя компании. Разумеется, если кто приходит, мы с удовольствием встретим и примем, но чтоб так, как раньше, когда завтрак плавно перетекал в ужин, только чтобы посидеть, выпить, потрепаться - с этим покончено. Мы практически не употребляем спиртное, оба с мужем бросили курить, кстати сказать, повенчались в церкви. Образ жизни спокойный и размеренный.
- Денег хватает?
- Здесь я, естественно, получаю намного меньше, чем в Администрации Президента и тем более в Госдуме. Но мы всегда жили и живем на то, что есть. У мужа нормальная прокурорская пенсия, ничего, хватает. У меня даже впервые в жизни появилась сберкнижка: на нее поступает пенсия, которую я регулярно снимаю.
Кроме моей родительской квартиры, у Феликса была хорошая комната в сталинском доме на Кутузовском проспекте - еще от холостой жизни. Мы ее довольно удачно продали и на эти деньги построили дачу в Тульской области. Это никакая не вилла, там "удобства" на улице, но вполне нормальный дом. Муж как уезжает туда ранней весной, так и приезжает поздней осенью. Я, соответственно, все лето - с рюкзаком на перекладных...
