Мария Липман: Москва и Вашингтон: каждый остался при своихНазад
Мария Липман: Москва и Вашингтон: каждый остался при своих
" ...Далеко не все люди в наших странах готовы и могут посмотреть в будущее. К сожалению, есть еще и такие структуры, такие силы, которые руководствуются соображениями прошлого, не ХХI, а ХХ века. Но президент Буш неоднократно подчеркивал - и я с ним полностью согласен - у нас кардинальным образом отношения поменялись. Мы не только перестали быть врагами - мы уже не считаем друг друга противниками. И ход дискуссий вчера и сегодня, кстати говоря, показал, что у нас во многом очень близки позиции. Нужно просто уметь откровенно и профессионально работать. Причем, защищая свои собственные национальные интересы, мы всегда можем найти такой способ решения этих вопросов, который не ведет к конфронтации, а ведет к поиску компромисса". Из выступления президента В.Путина на итоговой пресс-конференции саммита G8 в Санкт-Петербурге 17 июля.
Переговоры между президентами России и США оставляют двойственное впечатление. С одной стороны, американский президент прибыл в Санкт-Петербург за два дня до начала саммита. Состоялась длительная двусторонняя встреча, которая показала, что страны заинтересованы в активном развитии диалога и совместном решении ряда проблем. В частности, речь шла о сотрудничестве в сфере ядерных технологий, противодействии распространению оружия массового поражения. Судя по всему, был достигнут прогресс в вопросе создания сети международных объектов по обогащению урана с целью производства ядерного топлива для атомных электростанций. Кроме того, стороны также достигли согласия по обзору Договора СНВ-1, срок которого истекает в 2009 году. С предложением просмотреть его на предмет возможных изменений выступил Владимир Путин. Джордж Буш дал положительный ответ, что также является шагом к согласию - пишет на страницах "Евразийского Дома".
Александр Пикаев, заведующий Отделом разоружения и конфликтов Института мировой экономики и международных отношений РАН РФ. - С другой стороны, ряд других вопросов так и не были решены.
Прежде всего, не было достигнуто согласие по вопросу вступления России в ВТО. США не пошли на уступки и выйти из сложившегося тупика не удалось даже в ходе переговоров на высшем уровне. Был обозначен новый срок подписания протокола о завершении переговоров о вступлении России в ВТО - октябрь 2006 года. Это означает, что Россия может вступить в ВТО в конце этого года или в начале следующего. Однако, учитывая не очень позитивную динамику российско-американских отношений, в действительности вопрос о вхождении России в ВТО может повиснуть в воздухе, затянувшись на неопределенный срок.
Кроме того, стороны, вероятно, даже не затрагивали тему постсоветского пространства. Основная причина в том, что США и Россия вряд ли пришли бы к каким-либо общим договоренностям по Украине и Грузии. Обсуждались Северная Корея и Иран. Здесь удалось достигнуть тактического соглашения. Россия поддержала резолюцию Совбеза ООН в отношении КНДР, в которой говорится о необходимости прекращения запуска ракет. Ранее такая резолюция не принималась. По Ирану имеется согласие передать дело по иранскому ядерному досье в Совбез ООН. Однако стороны при этом занимают разные позиции. США настаивают на введении санкций в отношении Ирана. Россия предлагает не предпринимать никаких серьезных шагов вплоть до августа, пока Иран не даст ответ на пакет предложений "шестерки" международных посредников по приостановке программы обогащения урана.
Наконец, стороны также обсудили вопросы развития демократии. Американский президент подчеркнул верность цели продвижения демократии в мире. Российский лидер отреагировал на это тем, что Россия намерена строить демократию сама, без внешней помощи. Иными словами, стороны обозначили свои позиции, но сближения по этому вопросу не произошло.
В целом саммит показывает, что, хотя между Россией и США остаются значимые разногласия, стороны не намерены порывать отношения друг с другом. Обе страны заинтересованы в совместном решении наиболее важных проблем. Самое главное, что сторонам удалось договориться о продолжении диалога по целому ряду вопросов. Хотя, конечно, каких-то кризисов в отношениях двух стран в дальнейшем вряд ли удастся избежать, заключает российский эксперт.
На прошлой неделе отношения между двумя странами стали предметом тщательного анализа на конференции, которая состоялась в вашингтонском Институте американского предпринимательства (American Enterprise Institute). Американские политологи заявили, что отношения между США и Россией сейчас хуже, чем когда бы то ни было. В чем причина этого? Подробности сообщает "VOAnews".
"После 9 сентября 2001 года Соединенные Штаты сделали главной целью своей внешней политики демократизацию в мире как средство противоборства терроризму. Россия, - считает сотрудник AEI Леон Арон, - избрала диаметрально противоположное направление. C момента смены приоритетов внутренней политики, имевшей место во второй половине 2003 года, внешняя политика уже не ставит задачу интеграции России в семью либеральных демократий и не связывает себя с принципами свободы, прав человека и другими ценностями общего европейского дома. Внешняя политика носит сугубо прагматический характер: немедленно добиться максимального международного влияния и экономической выгоды".
Россия прибегает к тактике, известной в бизнесе как asset leveraging - наиболее эффективное размещение активов. Акцент делается на областях "сравнительных преимуществ", будь то ядерные технологии либо передовые системы обычных вооружений, и, конечно же, энергетика.
"Новый курс" во внешней политике Москвы, по мнению Леона Арона, наиболее отчетливо проявился в ее отношениях с Ираном. Именно они обусловили самую серьезную на сегодняшний день ссору с Вашингтоном.
Сотрудник Центра стратегических и международных исследований Януш Бугайский видит главную цель российской внешней политики - и главный предмет ссоры с Вашингтоном - в другом. "Реинтеграция бывшего советского пространства, - говорит он, - стоит во главе приоритетов президента Путина. Только это, с его точки зрения, вернет России статус великой державы". Москва, по мнению Януша Бугайского, сделает все, чтобы подорвать влияние НАТО и Евросоюза в южных и западных странах "ближнего зарубежья". Отсюда, говорит он, и проистекает враждебное отношение к Украине и Грузии и дружеское - к Беларуси и Узбекистану, которые прочно находятся в сфере влияния России.
Ничто более не противоречит курсу США на расширение демократии а мире. Тем не менее, как указал сотрудник Совета по международным отношениям Стивен Сестанович, Вашингтон и Москва тесно связаны в целом ряде областей, имеющих важнейшее значение для безопасности США: борьба с терроризмом, продвижение демократии, энергетическая безопасность, нераспространение ядерного оружия, будущее НАТО, усиление Китая... Поэтому Вашингтон вынужден искать пути сотрудничества, считает Сестанович. Значит ли это, что ради сотрудничества в этих областях США должны отказаться от какой-либо критики Москвы?
Сестанович и его коллеги считают, что вопрос так не стоит. Прагматизм побудит президента Путина пойти на компромисс там, где ему это будет выгодно. "Если Москва посчитает, что ей выгодно сотрудничать по Ирану, она будет сотрудничать, - говорит Стивен Сестанович. - Если нет, то нет. Россию не подтолкнет к сотрудничеству то, что мы объявим ее демократией, и не отвратит от сотрудничества то, что мы обвиним ее в авторитаризме". И посему лучше говорить правду - будь то на саммите "Большой восьмерки" или где бы то ни было еще.
Приведем со своей стороны ожидаемое многими экспертами высказывание Буша в отношении демократии в России, тем более, что внимание к этой теме было проанонсировано самим Бушем. На совместной пресс-конференции с Путиным по окончанию переговоров он сказал: "В России есть демократия российского стиля, и я понимаю, что она не должна быть точно такой же, как в США. Владимир Путин не хочет, чтобы кто-то другой говорил ему, как управлять своим собственным правительством. Я понимаю его в этом. Владимир Путин объяснил мне, что у США и России разная история, разная ситуация. Он делился со мной своими идеями".
Были ли эти слова Буша, скажем так, условием или предметом торга, так как многие эксперты накануне саммита высказывали предположение, что Америка может признать демократию в России в обмен на что-либо нужное ей? Или это высказывание Буша, которое наверняка можно расценить как комплимент, было искренним?
В то же время, жесткая позиция США по ВТО осталась неизменной, притом что эта тема тоже указывалась экспертами как предмет торга. Может быть, несговорчивость Вашингтона по данному вопросу стала платой, или даже местью за несговорчивость России по другим вопросам, суть которых не просочилась сквозь плотные двери двусторонних переговоров?
Прокомментировать ситуацию МиК попросил Машу Липман, главного редактора журнала Pro et Contra Московского центра Карнеги:
- Стоит начать оценивать нюансы переговоров между лидерами России и США именно с ВТО, потому что Россия, как представляется, в принципе допускает возможность торга по многим позициям, но не по вопросам демократии и отношений с соседними странами - эти пункты выводятся за рамки этого торга, а в сфере, которые касаются менее чувствительных для самолюбия России тем, торг, конечно, был возможен.
Но он не получился. И мне представляется неверным описывать то, что не получилось окончательно согласовать позиции по ВТО с Соединенными Штатами, местью. Гораздо более адекватным мне представляется такое объяснение, что стороны просто не смогли договориться.
Были вещи, которые были нужны от Соединенных Штатов России, а именно, согласование позиций по ВТО. Также были очень существенные вопросы, по которым американцы хотели чего-то добиться от России - например, это позиция по Ирану. И я думаю, что и то, и другое, создает некоторую переговорную позицию. И оставляет возможность для некоторых компромиссов, поскольку здесь речь идет о том, что каждой из стран чего-то нужно от другой.
Но не получилось, не удалось согласовать позиции, торг не получился. И я не думаю, что частью этого торга было заявление Буша по поводу демократии в России. Мне кажется, что все то, что президент Путин и российские официальные лица говорили в последнее время в отношении демократии в России в связи с критикой в ее адрес, не оставляло никаких надежд на то, что эти вопросы станут предметом торга.
Высказывание Буша мне вообще не кажется удивительным или неожиданным. Скорее всего, это действительно похоже на его позицию во время предыдущих встреч с Путиным. Можно вспомнить их встречу в Братиславе в 2005 году, незадолго до празднования 60-летия Победы. Там тоже Путин говорил, что у России особый путь, особая история, особая культура и уроков со стороны Запада он не примет. В этом смысле, как мне кажется, позиция не сильно изменилась.
Изменилось, конечно, то, что на саммите все-таки состоялось в какой-то форме обсуждение внутренней политики России, хотя мы точно не знаем, в какой форме это происходило, поскольку это было с глазу на глаз. И заявление во время выхода к прессе носило миролюбивый характер со стороны Буша. И он даже сказал что-то вроде того, что Путин - сильный человек, что он готов слушать, но не хочет, чтобы кто-то учил его, как управлять своей страной. Из этого можно заключить, что диалог между ними и обмен мнениями по поводу внутренней политики России состоялся. И президент Буш последовательно избегает прямой критики происходящего в России, и особенно, во время встреч один на один с президентом России.
И, наверное, в этом нет ничего удивительного потому, что дружеские отношения, а оба лидера заявляют, что они поддерживают дружеские отношения, очень нужны для решения самых важных вопросов, к числу которых российская демократия с точки зрения Соединенных Штатов совсем не относится.
Эти дружеские отношения нужны и будут использоваться и для решения вопроса о ВТО, и для решения вопроса об Иране. Все это - проблемы, которые американская администрация считает гораздо более существенными, чем демократия в России.
Тем более, что если по Ирану какое-то согласие достичь нужно и это необходимо, то достичь согласия по поводу внутренней политики России между Соединенными Штатами и Россией не представляется возможным. Совершенно очевидно, что здесь согласия быть не может.
- Означает ли это, что Россия пойдет и дальше своим путем и во внутренней, и во внешней политике, а саммит лишь зафиксировал основные рефлексивные точки, но никак не повлиял на Россию в плане того, что она может что-либо в своей политике изменить?
Мне представляется, что в том, что касается именно внутренней политики России, совершенно не приходится рассчитывать, и, по-моему, для этого не было ни малейших оснований и накануне саммита, что что-то здесь может измениться под влиянием заявлений и мнений политиков Запада и США. Путин многократно давал понять, что эта сфера не подлежит критике со стороны внешних наблюдателей, будь то западная пресса или специалисты по России, или даже лидеры стран.
Он показывал, что не признает за ними права критиковать то, что происходит у нас в стране, и относится к такой критике весьма резко. И никаких иллюзий на этот счет, по-моему, быть не должно. Так что этот саммит еще раз доказал данный аспект.
Другое дело, что мне кажется, что саммит обнаружил противоречия, на данный момент неразрешенные, по целому ряду других вопросов. И то, что саммит не затушевал эти разногласия, так как о разрешении не могло быть и речи, но он мог просто затушевать их, это очевидно. И они выявились достаточно ярко. Это и наличие разногласий с Европой по поводу энергетической безопасности, в том числе, отказа России подписать энергетическую хартию. Это и развалившееся в последний момент, несмотря на какие-то оптимистические прогнозы, соглашение по поводу вступления России в ВТО из-за позиции Соединенных Штатов. Это и позиция по Ирану, где остаются разногласия, которые были зафиксированы. И позиция стран по Ближнему Востоку, где речь идет не о расхождениях позиции России с позицией Запада, а о наличии серьезных разногласий между лидерами "семерки" - например, между французским и американскими лидерами, позиция которых оказалась весьма разной.
