Виктор Зубков: `Отзыв лицензий - крайняя мера`Назад
Виктор Зубков: `Отзыв лицензий - крайняя мера`
- Ваша служба создана пять лет назад. Какие задачи за это время вам удалось решить, а какие - нет?
- Главное, на мой взгляд, достижение - это создание достаточно эффективной национальной системы противодействия легализации преступных доходов и финансированию терроризма. Наша служба совместно с Банком России выстроила эффективную систему взаимодействия с кредитными организациями. Надо сказать, что большинство банков основательно подошли к выполнению требований Федерального закона No115 [о противодействии отмыванию денег ]. В банках созданы службы внутреннего контроля, люди достаточно хорошо обучены, ответственно относятся к работе. Не за всех, конечно, можно поручиться, но большинство банков - наши добросовестные информационные партнеры. Их регулярные сообщения об операциях, подлежащих обязательному контролю и о подозрительных сделках лежат в основе проводимых нами финансовых расследований.
Но нас пока не могут удовлетворять качество и своевременность предоставления информации со стороны некоторых кредитно-финансовых и других подотчетных организаций. Кроме того, нам предстоит сосредоточить внимание на распространении положительного опыта применения антиотмывочных статей Уголовного кодекса в правоохранительных органах и судах.
- Начиная с 2004 г. Центробанк отозвал лицензии у нескольких десятков банков за отмывание грязных денег. Какую роль в этом процессе сыграл Росфинмониторинг?
- Мы ежедневно даем материалы в Центральный банк о том, как каждый из 1200 российских банков выполняет закон о противодействии легализации грязных денег. Мы сообщаем ЦБ, что в таком-то банке, на наш взгляд, есть сомнительные операции - серые схемы, или грязные деньги, как мы говорим. Если банк не сотрудничает с нами, не дает нам сведений об операциях на сумму свыше 600 000 руб., как положено по закону, мы тоже даем эту информацию в Центробанк. На основании наших сигналов Центральный банк принимает меры. Часто речь идет о штрафах, смене руководства. Отзыв лицензий - крайняя мера, а не прихоть ЦБ. Закон ведь четко определяет порядок направления информации и по обязательному контролю, и по подозрительным сделкам. По обязательному контролю [всех операций на сумму свыше 600 000 руб.] Росфинмониторинг должен получать информацию от банков не позднее 18:00 следующего дня. Если банки предоставляют такую информацию с задержкой на два-три месяца, это кое о чем говорит.
- Получается, до создания вашей службы Центробанк не имел возможности самостоятельно отслеживать ситуацию с "грязными" деньгами?
- Центробанк в ходе своих проверок может посмотреть, все документы банка. Но, мне кажется, до принятия закона о противодействии отмыванию грязных денег он не мог это делать эффективно. Не было четко определено, по каким показателям оценивать работу банков в части легализации [преступных капиталов]. И не было определено ведомство, которое отвечало бы за эту работу. Пять лет назад, с принятием закона наша службы была назначена главным координатором работы по борьбе с отмыванием денег 13 ведомств и ЦБ. Полученные в связи с этим возможности мы стараемся эффективно использовать.
- Преступники могут украсть деньги, отнести их в казино и передать дальше кому-то еще, не задействуя банковские каналы.
- Такие случаи мы отслеживаем в ходе наших проверок некредитных организаций, в том числе казино и ломбардов. Материалы передаем в правоохранительные органы.
- А почему же про отзыв лицензий банков слышно, а про закрытие казино за отмывание денег - нет?
- Закон не обязывает нас об этом сообщать публично. К тому же, деятельность судов в этом направлении мы не координируем. За крупными, многомиллиардными делами еще следим, а на большее сил и средств уже не хватает. Три года назад по обращениям РФМ было возбуждено два десятка уголовных дел, а за 8 месяцев 2006 года - 1050 дел (часть из них перешла с прошлого года).
- Сколько дел, возбужденных по вашим обращениям, дошло до суда?
- В прошлом году 108 дел по нашим материалам в суды было передано в суды. Вынесено несколько десятков решений. Конкретнее сказать не могу - чтобы получить такую информацию, надо запрашивать суды через правоохранительные органы. А итоги нашей работы анализируют Администрация Президента и Правительство. Мы не имеем права давать наши материалы в прессу или еще куда-то. Иногда в прессе встречаются укоры - мол, нет ни одного громкого дела, которое расследовал сам Росфинмониторинг. И хорошо, что не слышно о таких громких делах. Если я где-то объявлю, что мы обнаружили в конкретном банке схемы, связанные с отмыванием преступных доходов, и назову этот банк и его клиентов, тем самым я открою банковскую тайну. А это карается законом, и очень серьезно. Мы даже не рекомендуем использовать в материалах суда или следствия наши документы, потому что они чисто разведывательные. Даже советуем [МВД и ФСБ] в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий получать подлинники этих документов в банках, страховых компаниях и т.д.
.
- А сколько из 108 дел можно отнести к крупным? И каков их характер?
- Думаю, таких дел полтора-два десятка. В основном они связаны с банками: крупные денежные операции проходят через банки. Это в основном преступления экономической направленности с применением "серых" схем: фиктивный импорт, перевод денег в оффшоры, довольно много дел, связанных с контрабандой. Называть фигурантов я не вправе до вынесения судебных решений.
- Получается, что ваше ведомство специально огорожено от всех остальных, чтобы вы могли концентрироваться на аналитической работе - а расследованиями и наказаниями за отмывание денег занимались бы другие?
- Где-то вы недалеки от истины. Наша служба действительно несколько обособленно стоит в иерархии всех ведомств, потому что только Росфинмониторингу законом доверено ежедневно получать и накапливать информацию, содержащую банковскую тайну. Даже Центробанк может подобную информацию получать только в рамках своих проверок, а не ежедневно. Разумеется, мы обязаны обеспечивать сохранность и безопасность банковской тайны. Но мы не имеем права заводить уголовные дела, привлекать организаторов к суду. Мы можем только оштрафовать организации, деятельность которых кроме нас никто не контролирует - лизинговые компании, ломбарды, казино, риэлторы. У банков ведь в роли основного регулятора выступает ЦБ, у страховщиков - Росстрахнадзор, у участников рынка ценных бумаг - ФСФР, а эти организации работают по закону без лицензий, просто на основании своего устава. Мы можем наказать их административными штрафами за то, что они не дают информацию [о сделках], или не обеспечивают создания усло вий [для контроля отмыванием денег, не создают] службы внутреннего контроля, не встали у нас на учет. Но если выясняется, что они занимаются еще и отмыванием преступных доходов, то материалы об этом мы тоже передаем в правоохранительные органы.
-Часто приходится штрафовать своих подопечных?
-Часто. 1300 проверок было проведено только в прошлом году в некредитных организациях и почти все они заканчивались тем, что на виновников налагался штраф.
- По вашим данным, насколько вовлечен в отмывание денег риэлторский бизнес в России?
- Пока рано говорить о том, что мы видим там какие-то схемы. Совсем недавно приняты поправки в закон [о противодействии отмыванию денег], по которым риэлторы должны направлять нам сообщения о сделках на сумму свыше 3 млн руб. РФМ должен накопить базу данных по этому направлению, проанализировать статистику, сверить с базой данных правоохранительных органов и только после этого делать выводы.
- В одном из интервью Вы упомянули о двух десятках наиболее распространенных в России схем отмывания денег. Что это за схемы?
- Это схемы распространены не только в России, в других странах они такие же. Например, хищение бюджетных средств с дальнейшим направлением их для легализации на покупку какого-то имущества или в оффшоры. Есть схемы, связанные с незаконной банковской деятельностью для получения денег [от клиентов], которые легализуются и затем расслаиваются организаторами этих схем. Известны схемы с закупкой наркотиков, когда для легализации этих операций используются расчеты за поставки других товаров или продуктов в другие страны. Разумеется, часто используются фирмы-однодневки. Результатом всех схем, как правило, является присвоение преступниками денежных средств или какой-то собственности. Мы готовим так называемые альбомы с типологией этих схем и направляем их в правоохранительные органы. Широкой публике эту информацию знать не нужно, иначе многие будут знать, как такие правонарушения совершаются и еще разовьют свой успех на этом поприще. А специалистам типологии финансовых схем позволяют более эффективно проводить свои расследования и наказывать преступников. Например, схемы, которыми пользовался Содбизнесбанк [в 2004 г. первым в России лишен лицензии за отмывание денег], были приняты на вооружение многими банками, в числе которых и КБ <Нефтяной>, и еще 40 банков, у которых тоже отозваны лицензии. К счастью, ЦБ проявляет настойчивость и довольно эффективно наводит порядок в банковской сфере.
- Вы направляли своих проверяющих в <Содбизнесбанк>, <Нефтяной>, другие банки, отмывавшие деньги?
- Мы никого туда не посылали. Но по этим банкам мы не только направляли информацию, но и очень активно работали с правоохранительными органами.
- Насколько оперативно реагируют ЦБ и правоохранительные органы на ваши сообщения?
- Я бы не сказал, что у них есть какой-то регламент. Как только материалы наши готовы, мы их сразу направляем. Последнее время просто моментально получаем реакцию, что они приняты.
- Сейчас Росфинмониторинг вправе арестовать счета лиц, подозреваемых в финансировании терроризма. Планируете ли вы расширять полномочия своей службы?
- Начнем с того, что организация крупного теракта в последние годы обходится в семь-восемь тысяч долларов, максимум $10 000. Конечно, источники финансирования тоже связаны с отмыванием денег от торговли людьми, незаконной миграции или наркобизнесом. Но самые крупные суммы денег можно обнаружить, конечно же, в экономических преступлениях - таких, как мошенничество, хищение бюджетных денег, незаконная банковская деятельность.
Само по себе обналичивание - не преступление. Профессиональный интерес у нас вызывает большой поток безналичных денег, который вдруг почему-то превращаются в наличные. Нормальный человек, если ему нужны наличные деньги, пришел бы в банк и снял бы их со счета. Но когда в одном банке собираются безналичные деньги от 1000-2000 каких-нибудь фирм, потом пропускаются через другой банк, через десяток подставных фирм-"однодневок" попадают в третий банк и только тогда обналичиваются - зачем все это делается? Скорее всего, кто-то хочет запутать следы. Клонечно, операции с многоступенчатыми прокрутками денег не считаются противозаконными. Сейчас данные "однодневок" просто фиксируются в базах данных МВД и ФНС без ущерба для организаторов "схем". Мы считаем, что надо принимать законы, который позволил бы нам блокировать эти деньги.
- Какое же у вас будет в этом случае основание для блокировки счета? И сколько времени будет длиться арест счета?
- Основанием будет наше подозрение в отмывании доходов, полученных преступным путем. Срок ареста мы предлагаем в 30-45 дней, чтобы правоохранительные органы могли разобраться в происхождении денег. Например, [в банк] поступают средства от бюджетного учреждения на закупку какого-то оборудования, их прокручивают несколько раз через фирмы-однодневки, после чего снимают наличными. Если подтвердится, что на эти наличные деньги было приобретено то самое оборудование, вопросов нет. А если никакого оборудования куплено не было - это называется криминал, мошенничество, преступление, и деньги должны быть возвращены в бюджет.
- Когда может быть принят закон, позволяющий РФМ арестовать счета по подозрению в отмывании?
- Сначала Россия должна присоединиться к Варшавской Конвенции Совета Европы о противодействии отмыванию преступных доходов. Конвенция принята в мае прошлого года и предусматривает как раз такие меры, о которых я говорил. Мы здесь ничего не изобретаем: международное сообщество переходит на новые правила, а мы, как всегда, немножко запаздываем. Взять тот же закон о противодействии "отмыванию": за рубежом его [большинство развитых стран] принимали в 1990-х, а Россия - только в 2001-м. Росфинмониторинг блокировал уже более сотни счетов лиц, подозреваемых в финансировании терроризма, этот механизм довольно эффективно работает. Почему бы не замораживать счета, связанные и с финансовыми преступлениями? Ведь сегодня мы видим эти схемы, передаем материал в правоохранительные органы, а назавтра деньги за день перебрасываются в 12 разных оффшоров - и попробуй их потом оттуда получить. Страны, ратифицировавшие Варшавскую конвенцию, уже приняли законы об аресте счетов по подозрению в отмывании. В
их числе, например, Словения и Латвия.
- Весной 2005 года Росфинмониторинг принимал участие в разработке концепцию по противодействию легализации "грязных" денег, а правительство и президент ее одобрили. Почему она до сих пор не опубликована?
- Это документ для внутренней работы Росфинмониторинга и правоохранительных органов. Он открыт только для ведомств-разработчиков. Комиссию по разработке документа возглавлял помощник президента Виктор Иванов, я был его заместителем. В комиссию вошли МВД, ФСБ, Роснаркоконтроль, Генпрокуратура, ЦБ, Росфинмониторинг, Минюст. Необходимость создания новой концепции была связана в том числе и с требованиями международных организаций. Но вешать на сайт эту концепцию нет необходимости: те, кому она нужна, ее имеют.
- Встречались ли в вашей практике случаи финансирования террористической деятельности через религиозные, образовательные организации, культурные фонды и т.д.?
- Могу привести конкретный пример такой преступной деятельности - дело Benevolence International Foundation, зарегистрированного в США исламского фонда с 18 филиалами в разных странах мира, в том числе и в России. Он был создан в целях сбора средств и оказания финансовой и материальной помощи жертвам этнических и религиозных конфликтов. Сведения, полученные в результате совместных действий финансовых разведок России и США, легли в основу неопровержимых доказательств участия фонда в финансировании и экипировке террористических боевых групп на Северном Кавказе. Руководитель фонда, гражданин США сирийского происхождения Эрнам Арнаут, приговорен к тюремному заключению на 11 лет. Следствие установило, что Арнаут передал чеченским экстремистам $685 000 и партию специальной амуниции.
Можно упомянуть также об <Обществе социальных реформ> московском отделении кувейтской благотворительной организации. Фактически общество являлось филиалом организации <Братья-мусульмане>, деятельность которой запрещена на территории большинства государств. Данные, полученные РФМ в ходе финансового анализа, способствовали закреплению доказательной базы причастности <Общества социальных реформ> к финансированию экстремистских организаций в России. По решению Верховного суда от 14 февраля 2003 года деятельность этого общества была прекращена.
Мы ничем в этом плане не отличаемся от других стран, в том числе и от Америки. Америка проводит такую работу, исследует эти все религиозно направленные организации - и мы тоже. У нас специально управление создано для этого. Кстати, у меня был в прошлом году мой коллега из американской финансовой разведки, очень сильной. Когда он посмотрел на работу РФМ, то сказал: "Мы только можем об этом мечтать". Наша служба создана в ноябре 2001 г., и мы взяли самое лучшее, что у них было. А там с 1990-го года в организации работы мало что изменилось. Например, Росфинмониторинг получает 100% информации в электронном виде, а наши коллеги из США - половину, но этот не главное. Главное, что мы не только получаем информацию от кредитных и некредитных организаций, но и проводим финансовые расследования, доводя их материалы до правоохранительных органов, а при особо крупных объемах отмываемых денег сопровождаем эти дела.
