|
|
Мария Липман: Россия против `демократизации`, но за что тогда?
Назад
|
Мария Липман: Россия против `демократизации`, но за что тогда?
|
Новый импульс получил на днях процесс демократизации на постсоветском пространстве. Его инициатором стал президент Украины Виктор Ющенко. Высказанное им несколько месяцев назад намерение сделать Украину региональном лидером на пространстве СНГ, вызвавшее негодование российских политиков, 15 августа обрело новый смысл - в ходе своего визита в Грузию Ющенко подписал с президентом этой страны Михаилом Саакашвили совместную Декларацию о защите свободы и демократии, после чего два президента выступили с инициативой создания коалиции демократических государств на постсоветском пространстве. Для этого осенью в Киеве планируется провести специальный саммит.
Коалиция может выйти за рамки ГУАМ путем вхождения в нее стран Балтии, Каспийского и Черноморского регионов. Россию, Евросоюз и США планируется пригласить в новую организацию в качестве наблюдателей. Целью содружества демократий Балто-Черноморско-Каспийского региона - Сообщества демократического выбора - так назвали будущую коалицию инициаторы проекта, является "преобразование этого содружества в мощный инструмент для освобождения региона от всех распределительных линий, которые остались, от нарушений прав человека, от любого духа конфронтаций, от замороженных конфликтов". Это, по мнению двух президентов, "позволит начать новую эру демократии, безопасности, стабильности и мира во всей Европе, от Атлантики до Каспийского моря".
О России Виктор Ющенко высказался отдельно. "И Украина, и Грузия желают исключительно дружеских отношений с соседями, и наше понимание состоит в том, что Россия большая страна и надо уважать процессы, происходящие в ней", - заявил он.
Ответ из Москвы прозвучал на следующий день. Российский МИД в лице заместителя министра иностранных дел РФ Григория Карасина заявил, что Россия "не может согласиться с методами насильной "демократизации" всего постсоветского пространства, будь то "цветные революции" или информационно-политическое давление на действующую власть", так как "это неизбежно ведет к дестабилизации ситуации в регионе, чревато серьезными долгосрочными осложнениями с непредсказуемыми последствиями, в том числе в плане роста экстремизма"...
Также в заявлении Карасина было сказано: "Конечно, у нас есть свои жизненно важные интересы на этом пространстве, и мы будем последовательно их отстаивать. Во многом наши устремления совпадают с интересами других стран СНГ. Это создает благоприятную основу для нашего многопрофильного и разностороннего взаимодействия в различных областях, включая более скромные по сравнению с Содружеством форматы сотрудничества - российско-белорусское Союзное государство, ЕврАзЭС, ЕЭП, ЦАС, ОДКБ, ШОС"...
И, наконец, в заключении: "Мы исходим из того, что все стороны, участвующие во взаимодействии на пространстве СНГ, должны отстаивать свои интересы и право своего участия в том или ином проекте исключительно на основе честной конкуренции, борьбы идей и концепций, а не силового давления".
Многие околовластные российские политологи, комментируя подписанную президентами Украины и Грузии Декларацию и их намерение создать коалицию, поспешили высказаться в духе того, что все это - чисто американский проект, и чего, мол, еще от Ющенко и Саакашвили можно было ожидать...
Но в заявлении Карасина речь идет о насильной "демократизации", с которой Россия не может согласиться, и о силовом давлении, которое исходит от "сторон, участвующих во взаимодействии на пространстве СНГ".
Как это понимать? Прокомментировать ситуацию МиК попросил Марию Липман, главного редактора журнала "Pro et Contra" Московского Центра Карнеги:
- Конечно, такого рода заявления, мидовские, официальные, сделанные официальным представителем МИДа, как правило, являются реакцией на что-то. И это, как мне кажется, естественные правила демократической жизни. Если происходит какое-то событие, на которое каким-то образом Россия считает необходимым отреагировать, то это такой способ реакции, формальный, официальный и т.д. И в общем-то, я бы сказала, что ничего особенно нового в такой реакции нет.
К сожалению, все последнее время отношения России с Западом и отношения с Соединенными Штатами оставляют желать много лучшего. И это, в общем, уже такое, я бы сказала, рутинное состояние этих отношений, когда в целом ряде заявлений официальных лиц мы слышим тон недружелюбный и тон совершенно не партнерский, а скорее, сопернический.
Я не могу сказать, что это в целом соответствует уровню наших отношений, потому что бывают и другие заявления. И бывают совершенно другие политические шаги, которые не соответствуют этому тону.
Но, в дипломатии, как и в политике, тон имеет, безусловно, большое значение. И тон этот, мягко говоря, не партнерский. И отношения с Грузией особенно, и с Украиной отчасти, тоже строятся по такому же канону.
На какой-то шаг, на какое-то заявление непременно следует ответить что-нибудь неодобрительное, идущее вразрез с тем намерением, которое было озвучено этими странами.
Получается, что в данном случае Россия, в общем, выступает против демократизации. И там, конечно, много всяких экивоков и много всяких оговорок было сделано. Но в итоге получается, что Россия не хочет демократизации окружающих стран.
Дело в том, что в заявлении Карасина были также слова и о стабильности, и о возможности ухудшении ситуации с исламским фундаментализмом, в том случае, если будет какое-то вмешательство во внутренние дела стран, где фундаменталистская угроза существует.
Но надо сказать, что это можно сравнить с американской позицией: американцы совсем не всюду пытаются добиться демократизации, и частично это делается именно из соображений предотвращения угрозы дестабилизации. Это касается и Саудовской Аравии, и Египта, стран в высшей степени недемократических, но Америка как-то не очень старается там наладить демократию, и, как я думаю, здраво рассуждая, это угрозу фундаментализма, конечно, усугубляет.
Но, интересно, что здесь опасения то сходные, но Россия считает возможным сделать заявление, в котором напрямую говорится, что лучше - не демократизация. И это, мне кажется, интересно, и я не знаю, в какой мере это продуманное заявление, в этой его части.
В конце концов, никогда на официальном уровне, на высоком уровне, сомнения в том, что демократический строй предпочтительнее, не высказывались, ни в отношении нашей страны, ни в отношении других стран. И в этом смысле мне это заявление кажется, может быть, не до конца продуманным, а может быть, здесь есть и какое-то намерение.
Ведь та позиция, которую Россия заняла в отношении Узбекистана, оказавшись практически в этом вопросе почти в полном одиночестве, не поддержав идею международного расследования жестокого подавления публичных выступлений, которое Каримов там устроил, это, по существу, фактически, и является поддержкой режима антидемократического, готового применять силу против своего народа, режима в общем, тиранического.
Но даже и тогда, когда Россия озвучивала свою позицию по Узбекистану, не было сказано, что тирания лучше, чем демократизация, и что тирания лучше, чем демократия. А именно в нынешнем заявлении Карасина такой акцент прозвучал, и мне это представляется, во всяком случае, заслуживающим внимания.
http://www.iamik.ru/?op=full&what=content&ident=23062
19.08.2005 / Источник: ИА "МиК"/
http://www.carnegie.ru/ru/pubs/media/73053.htm
Док. 370111
Перв. публик.: 19.08.05
Последн. ред.: 13.09.07
Число обращений: 326
Липман Мария Александровна
|
|
|
|
|
